Музыка сфер

Наиболее величественной, но и наименее известной спекуляцией Пифагора являлись размышления о сидерических гармониях. Говорят, что из всех людей только Пифагор слышал музыку сфер. Кажется, халдеи были первыми, кто осознал, что небесные тела поют космический гимн, двигаясь по небесной сфере. Иов описывал время, «когда звезды утреннего неба поют вместе», и в «Венецианском купце» автор приписываемых Шекспиру пьес пишет: «Такой орбиты, даже малой, нет, которая не пела бы голосами ангелов». Но столь мало осталось от теории небесной музыки Пифагора, что возможны лишь слабые попытки приближения к его мыслям относительно этого предмета.

Пифагор рассматривал вселенную как громаднейший монохорд с одной струной, прикрепленной верхним концом к абсолютному духу, а нижним – к абсолютной материи. Другими словами, струна натянута между небом и землей. Считая внутрь от периферии небес, Пифагор, разделил вселенную, согласно одним авторитетам, на девять частей, согласно другим – на двенадцать. Последняя система была такой. Первая сфера была эмпиреями, или же сферой неподвижных звезд, которая являлась обиталищем бессмертных. Со второй по двенадцатую были сферы (по порядку) Сатурна, Юпитера, Марса, Солнца, Венеры, Меркурия, Луны, огня, воздуха, воды и земли. Этот порядок семи планет (Солнце и Луна рассматривались в старой астрономии как планеты) тождествен символизму подсвечника у евреев: Солнце в центре в качестве главного ствола с тремя планетами по сторонам.

Пифагорейцы давали имена различным нотам диатонической шкалы, согласно Макробию, исходя из скорости и величины планетарных тел. Каждая из этих гигантских сфер, мчась через бесконечное пространство, как полагали, издает звук определенного тона, который возникает за счет непрерывного смещения эфирной пыли. Так как эти тона были манифестациями божественного порядка и движения, то отсюда следовало, что они разделяли гармонию своих собственных источников. «Теория, что планеты при своем вращении вокруг Земли производят определенные звуки, отличающиеся друг от друга в зависимости от величины, быстроты движения тел и их удаления, была общепринятой у греков. Таким образом, Сатурн, наиболее далекая планета, давал самый низкий звук, а Луна, ближайшая планета, самый высокий звук. Звуки семи планет и сфера неподвижных звезд вместе с тем, что над нами (Антихтон), являются девятью музами, а их совместная симфония называется Мнемозиной» (см. «Канон»). Эта цитата содержит неявную ссылку на деление вселенной на девять, которое уже упоминалось нами.

Греки также осознавали фундаментальное соотношение между отдельными сферами семи планет и семью священными гласными звуками. Первые небеса произносят священный гласный звук А (альфа); вторые небеса – священный звук Е (эпсилон); третьи – Н (эта); четвертые – I (йота); пятые – О (омикрон); шестые Ψ (ипсилон); седьмые небеса – священную гласную Ω (омега). Когда семь небес поют вместе, они производят полную гармонию, которая поет вечную славу трону Творца (см. «Против ересей» Иринея). Видимо, планетарные небеса располагались в пифагоровом порядке, в восходящем ряду, начиная со сферы Луны, которая должна представлять первые небеса.

Многие древние инструменты имеют семь струн, и, по преданию, Пифагор был тем, кто добавил восьмую струну клире Терпандра. Семь струн всегда соотносились с семью органами человеческого тела и с семью планетами. Имена Бога воспринимались тоже в качестве форм, образованных из комбинаций семи планетарных гармоний. Египтяне ограничивали свои священные песни семью первичными звуками, запрещая произносить иные звуки в храме. Один из их гимнов содержал следующее заклинание: «Семь звуковых тонов воздают хвалу Тебе, Beликий Бог, вечно творящий Отец всей Вселенной». В другом гимне божество так описывает самого себя: «Я великая неразрушимая лира всего мира, настроенная на песни небес» (см. «Историю музыки» Э. Науманна).

Пифагорейцы верили, что все, что существует, имеет голос и что все создания вечно поют хвалу Создателю. Человек не смог удержать в себе эти мелодии, потому что его душа запуталась в иллюзии материального существования. Когда он освободит себя от бремени низшего мира с его ограничениями чувственным восприятием, музыка сфер опять зазвучит, как в золотой век. Гармония распознает гармонию, и когда человеческая душа вернет свое истинное достояние, она не только услышит небесный хор, но и присоединится в вечном гимне к вечному добру, контролирующему бесконечное число частей бытия.

^{Из книги Р. Фладда «Земной монохорд»}

^{ТЕОРИЯ МУЗЫКИ ЭЛЕМЕНТОВ}

^{На этой диаграмме снова используется изображение двух пронзающих друг друга пирамид, представляющих огонь и землю. Согласно закону гармоний стихий, как показано на диаграмме, огонь не входит в состав земли, земля не входит в состав огня. Фигуры на диаграмме раскрывают гармонические соотношения между четырьмя первичными элементами согласно Фладду и пифагорейцам. Земля состоит из четырех частей своей собственной природы. Вода состоит из трех частей земли и одной части огня. Сфера равенства есть гипотетическая точка, где достигается равновесие двух частей земли и двух частей огня. Воздух состоит из трех частей огня и одной части земли. Огонь состоит из четырех частей собственной природы. Таким образом, земля и вода соотносятся меж собой как 4 к 3 – гармония диатессарона, а вода и сфера равенства – как 3 к 2 – гармония диапенте. Поскольку сумма этих двух гармоний равна диапазону, или октаве, очевидно, что обе сферы – огня и земли – находятся в диапазонной гармонии со сферой равенства, а также то, что огонь и земля находятся в разных диапазонах гармонии друг с другом (в дисдиапазонах).}

Греческие мистерии включали в себя доктрину соотношения, существующего между музыкой и формой. Элементы архитектуры, например, должны были быть совместимыми с музыкальными нотами и тонами или же иметь музыкальные аналоги. Следовательно, когда воздвигалось здание, в котором комбинировались эти элементы, само здание уподоблялось музыкальной струне, которая является гармоничной только в том случае, когда она полностью удовлетворяет математическим требованиям гармонических интервалов. Реализация этой аналогии привела Гёте к мысли о том, что «архитектура есть отвердевшая музыка».

При конструировании своих храмов инициации древние жрецы демонстрировали высочайшее знание принципов, лежащих в основе феномена вибрации. Ритуалы мистерий включали специальные речевые эффекты при произнесении фраз, и для этой цели делались специальные звуковые залы. Слово, которое произносили шепотом в такой зале, наполняло почти грохотом и все здание. Даже дерево и камни, которые использовались в строительстве храмов, были настолько пропитаны звуковыми вибрациями религиозных церемоний, что при ударе по ним они воспроизводили те тона, которые звучали в ритуалах.

Каждый элемент в природе имеет свой нотный ключ. Если эти элементы скомбинированы в сложную структуру, результатом является струна, которая, если зазвучит, заставит распасться составляющие части. Подобным же образом каждый человек имеет свой ключ, такой, что, если он зазвучит, человек будет уничтожен. Аллегория стен иерихонских, обрушившихся от труб израилевых, несомненно, является попыткой установить тайное значение индивидуальных ключей или вибраций.