Мода» — слово и термин

—Как такие стона называются, ко­торые непонятны? — скромно спро­сил Копенкпн. — Тернии иль пег?

—Термины, — кратко ответил Дванов.

Андрей П.чатонов. Чеагн/ур

«О любви не говори: о ней все сказано», — поется в одной старой песне. Такой же совет можно было бы дать и исследователю, заду­мавшему написать книгу о моде: кажется, все, что можно было сказать

о моде, уже сказано. С давних пор о пей высказывались не только знаменитые модельеры, по и многие выдающиеся писатели, философы, искусствоведы, социологи, да и кто о ней только не высказывался... Я уж не говорю о жи­тейских суждениях: все мы постоянно сталкиваемся с проявлениями моды, а по­тому, естественно, считаем себя достаточ­но сведущими для того, чтобы этому предмету учить не только своих детей, но и друг друга. Подобным образом об­стоит дело с медицинскими и педагоги­ческими проблемами, в которых мы так­же считаем себя специалистами, хотя реально наша квалификация в этих вопросах оказывается весьма раз­личной.

Если же автор все же решился к мириадам уже существующих суж­дений о моде добавить еще некоторые, то этому способствовали три обстоятельства.

Первое состоит в том, что существующие суждения о моде зачастую не только расходятся между собой, но и прямо противоречат друг дру­гу. Оценки этого явления (а стремление оценить, как правило, пред­шествует стремлению понять) диаметрально расходятся: попросту го­воря, по одним оценкам, мода - это зло, по другим — благо. Одни утверждают, что мода - продукт и источник социального неравенства

и алитарности, другие, напротив, что она — результат и фактор разви­тия социального равенства и демократии. Одни настаивают на том, что мода заведомо вредна для художественного творчества, другие — что она действует на него благотворно. Одни доказывают, что мода подав­ляет индивидуальность, другие — что она способствует развитию ин­дивидуальности. Полный перечень взаимоисключающих оценочных суждений занял бы слишком много места, чтобы пытаться его здесь привести.

Другим обстоятельством, повлиявшим на намерение написать эту книгу, послужило то, что мода и сегодня по-прежнему остается явле­нием в значительной мере неуловимым и далеко не познанным, не­смотря на множество высказанных в разное время глубоких, ориги­нальных и верных идей и мыслей о ней. Возникает даже подозрение, что она относится к категории вечных, всегда решаемых и никогда Tie решенных проблем, таких как счастье, любовь или благо.

Наконец, мода — явление в высшей степени интересное, и это стало еще одним стимулом к размышлениям автора и к написанию этой кни­ги. В самом деле, разве не любопытно, почему огромные массы людей время от времени изменяют что-то в своем внешнем, да и не только внешнем, облике даже тогда, когда вроде бы ничто их к этому не по­нуждает, каждый раз при этом считая, что изменения эти к лучшему? Разве не интересно попытаться понять, почему люди, утверждавшие некогда одно, под влиянием моды изменяют свою точку зрения и с те­чением времени говорят совершенно иное, иногда даже не замечая происшедшей с ними метаморфозы? Почему одежда, еще сравнитель­но недавно казавшаяся человеку такой красивой, перестает ему нра­виться, с тем чтобы через какое-то время вновь вызывать его восхище­ние? Отчего такими странными, необычными представляются нам иногда внешний облик, костюм, прическа наших далеких и не очень далеких предков, изображенных в живописных произведениях, на фо­тографиях пли в кино?

Множество любопытнейших и сложнейших вопросов связано с мо­дой. Но дело, конечно, не только в интересе, но и в важности и масш­табности этого явления. Трудно назвать такую область социально-эко­номической и культурной жизни, где бы не сказывалось его влияние. И хотя влияние это осознается и признается далеко не всегда, оно не становится от этого менее значительным.

Во избежание возможных недоразумений сразу же постараюсь разъяснить, кому адресована эта книга. Но прежде отмечу, кому она не адресована.

Книга не адресована:

1) тем, кто считает, что о подобных пустяках вообще не стоит заду­мываться;

2) тем, кто уверен, что уже и так все знает о моде «из жизни» и не нуждается в углубленном и систематизированном знании о ней;

3)тем, кто надеется найти здесь рассказ о новых моделях одежды. Последним лучше обратиться к журналам мод.

Книга адресована:

1)тем, кто считает, что мода -- предмет важный и достойный изу­чения;

2) тем, кому недостаточно обыденных представлении о ней;

3)тем, кого интересует не только то, что «в моде», по и то, что есть мода по существу, что скрывается за бесконечной сменой отдель­ных мод.

А чтобы обнаружить эту ['дубинную, скрытую реальность, необхо­димо обратиться к науке: ведь именно она, по выражению француз­ского философа /". Башляра, «ищет скрытое».

Очевидно, что понятие моды сформировалось не в сфере науки, оно взято из повседневного языка и продолжает «жить» в нем. Это обстоя­тельство оказывает большое влияние на научное истолкование рассмат­риваемого нами явления. В отличие, скажем, от таких понятий, как «квант», «биоценоз» или «хромосома», понятие «мода» неизбежно свя­зано с самыми различными значениями, интерпретациями, ассоциа­циями ненаучного, обыденного характера'.

И это вполне естественно, так как в гуманитарных науках (а именно их объектом прежде всего и является мода) вообще собственно науч­ное знание теснейшим образом переплетается с житейским; нередко они проникают друг в друга.

Тем не менее и в гуманитарных науках обыденные и научные поня­тия не совладают, так как последние составляют результат специаль­ной работы. Научные понятия, в отличие от житейских, обыденных, не складываются «сами собой»; они искусственно конструируются, с тем чтобы в исследуемых явлениях действительности выделить и за­фиксировать наиболее значимые, существенные свойства и отноше­ния и отбросить второстепенные, которые непременно присутствуют

¹ Не случайно довольно часто «научные» суждения и трактаты о моде мало чем отличаются от житейских рассуждений и в лучшем случае основаны на здравом смысле, а в худшем - противоречат ему.

в обыденном сознании и в так называемых «естественных» языках, сформированных этим сознанием.

«Житейский» материал составляет один из важнейших источников, на которых построена эта книга, наряду с фактами, почерпнутыми в на­учных исследованиях, в художественном творчестве и т. д. Тем не ме­нее речь пойдет преимущественно не об обыденном, а о научном поня­тии моды. Иначе говоря, мы постараемся использовать не просто слово, а термин, т. е. такое слово, которое точно обозначает определенное на­учное понятие и его соотношение с другими понятиями.

Не исключено поэтому, что употребление слова «мода» не всегда будет совпадать с тем, к которому читатель привык, говоря о моде со своими друзьями и знакомыми дома, в магазине или ателье мод. Мес­тами у читателя может сложиться впечатление, что речь идет о вещах, к моде не относящихся. Не стоит этому удивляться или спешить припи­сывать автору «смещенное» («искаженное», «расширительное» и т. д.) представление о моде. Лучше вспомнить в этой связи о том, что когда физик говорит о температуре или теплоте, то он также имеет в виду не совсем то, что мы, когда говорим о нормальной и высокой температуре тела или о том, насколько тепло у нас дома или на улице.

Пусть не удивляет и тем более не оскорбляет читателя также то, что на страницах этой книги мода на одежду или мебель будет иногда со­седствовать с модой на научные теории или театральные спектакли. Ведь во всех этих, как и во многих других, «модах» мы имеем дело, по существу, с одним объединяющим их явлением — поведением челове­ка и его результатами.

Известно, что слово «мода» (французское mode и немецкое Mode) ' происходит от латинского modus — мера, правило, предписание, спо­соб, образ. Именно в значениях «способ» и «образ» оно и использова­лось веками во французском языке и продолжает использоваться по сей день.

В русский язык слово «мода» пришло в XVII в. и распространилось в XVIII в. В эпоху Петра I оно означало «образец», «манер». Во вто­рой половине XVIII в. оно утвердилось настолько, что возникла по-

' В английском языке также существует слово mode, но в значении «мода» оно употребляется гораздо реже, чем в немецком и французском языках. Ос­новным словом для обозначения моды служит слово fashion (ср. русское «фе­шенебельный»). Кроме того, мода в английском языке обозначается словом vogue, а также рядом близких по значению слов: fad (причуда), fancy (склон­ность, пристрастие), craze (общее увлечение, мания).

словица: «То не грешно, что в моду вошло». С 1779 г. в России стал выходить журнал мод «Модное ежемесячное издание». В дальнейшем слово «мода» и производные от пего «модник», «модничать», «моле­на» (щеголиха), «молиться», «модистый» и т. п. вошли и в крестьян­ский язык, и в различные областные диалекты '.

В XVI1-XIX вв. в разных язы­ках слово «мода» было тесно связано со словом «обычай»; не­редко оба они использовались как взаимозаменяемые, в оди­наковых или близких значени­ях. Так, старинная французская пословица гласит: «В каждом краю — своя мода», т. е. в каж­дом краю существуют свои осо­бые обычаи. Когда А. С. Пушкин в романе «Евгений Онегин» пи­шет: «К чему бесплодно спорить с веком? Обычай — деспот меж лю­дей», — то, как видно из контекста, «обычай» здесь он понимает как синоним «моды» (последнее слово, кстати, также часто встреча­ется в романе). Еще Адам Смит в своем сочинении «Теория нрав­ственных чувств» (1759) рассматривал моду как разновидность обы­чая -. Впоследствии такое истолкование укоренилось в различных странах. Так, в многотомном французском «Большом универсальном словаре XIX века» Пьера Ларусса читаем: «Мода отличается от обы­чая, как вид от рода. Мода — это преходящий обычай» ³. В словаре В. И. Даля мода определяется как «ходящий обычай; временная, измен­чивая прихоть в житейском быту, в обществе, в покрое одежды и в на­рядах» ^! .

В этой первоначальной языковой «привязке» моды к обычаю отра­зился тот факт, что обычай «старше» моды и долгое время был доми­нирующим механизмом. В дальнейшем, когда мода выделилась в са-

¹ Этерлей Е. И., Кузнецова О. Д. 1 1еизвестпое в известном (Рассказы о сло­вах). - Л., 1979. - С. 122-124.

² Смит Л. Теория нравственных чувств. — СПб., 1895. — С. 254.

^:) Grand Dictionnaire universcl du XIX siccle / Par Pierre Laroussc. — Paris, 1874. -T. XI. -P. 358.

' Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. 2-е изд. — СПб.; М., 1881. - Т. 2. - С. 344.

мостоятелыюе социальное явление, значения слов «мола» и «обычай» оторвались друг от друга и их все чаще стали толковать в качестве ан­тонимов, т. е. слов, противоположных друг другу по значению. В со­временных толковых словарях моду, как правило, уже не увязыва­ют с обычаем, что отражает изменение в употреблении этого слова в повседневном языке. Тем не менее и в современном языке отчасти сохранилось употребление слова «мода» в значении, близком прежним, а именно в значении «обыкновение», «привычка». Выражение «взять в моду», иногда используемое в просторечии, означает «усвоить при­вычку» '.

Нередко слово «мода» означает быстропреходящую популярность чего-либо или кого-либо. Когда это слово употребляется во множе­ственном числе, оно означает, как правило, образцы одежды, наиболее популярные в определенны]"! промежуток времени, например в слово­сочетаниях «моды сезона» или «журнал мод».

Примеры современных базовых значений слова «мода» можно най­ти в таких двух авторитетных справочно-эпциклопедпческих издани­ях, как четырехтомный «Словарь русского языка» и «Большая Совет­ская Энциклопедия». В первом из них мода определяется прежде всего как «господство в определенной общественной среде в определенное время тех или иных вкусов, проявляющихся во внешних формах быта, в особенности в одежде» '. В БСЭ мода толкуется как «непродолжи­тельное господство определенного вкуса в какой-либо сфере жизни или культуры», а в более узком смысле — как смена «форм и образцов одеж­ды, которая происходит в течение сравнительно коротких промежут­ков времени»³. Подобные определения встречаются во многих других изданиях.

Не будем, однако, злоупотреблять обращением к словарям и энцик­лопедиям. От житейских, повседневных истолкований моды перейдем к научному объяснению. Конечно, как уже отмечалось, полностью уйти от житейского понимания этого явления невозможно, да и не нужно, но несколько отойти от него или подняться над ним, с тем чтобы по­стараться проникнуть в его сокровенную сущность, стоит попытаться. Именно такую попытку мы и предпримем в этой книге.

¹ Словарь русского языка: В 4 т. — М, 1982. — Т. 2. — С. 285.

² Там же.

³ Большая Советская Энциклопедия. 3-е изд. — М., 1974. — Т. 16. — С. 389.