Глава 62. Суд Пилата

62.1. ПРИБЫТИЕ К ПИЛАТУ

В седьмом часу утра в пятницу, 7 апреля 30 года н. э., Иисуса привели к Понтию Пилату – римскому прокуратору (наместнику) Иудеи, Самарии и Идумеи, который подчинялся непосредственно легату (главному военному командиру и наместнику) Сирии. Храмовая стража доставила Иисуса к римскому правителю связанным в сопровождении примерно пятидесяти обвинителей, включая членов Совета (в основном саддукеев), Иуду Искариота и первосвященника Кайафу, а также апостола Иоанна. Ханана среди них не было.

Пилат был уже на ногах, готовый к приёму ранних посетителей, так как те, кто в предыдущий вечер заручился его согласием на использование римских солдат для ареста Сына Человеческого, сообщили ему, что Иисуса приведут к нему рано утром. Было решено, что суд состоится перед преторием, пристроенным к крепости Антония, где Пилат и его жена останавливались при посещениях Иерусалима.

Хотя Пилат провёл значительную часть допроса подсудимого в залах претория, публичное дознание проводилось снаружи, на ступенях, которые вели к главному входу. Это была уступка иудеям: в этот день приготовления к Пасхе они отказывались входить в языческие здания, где, как они опасались, могли пользоваться закваской. Такое поведение не только осквернило бы их и не позволило бы участвовать в послеполуденном празднестве благодарения, но и заставило бы совершить очистительные обряды после захода солнца, прежде чем они были бы вправе разделить пасхальную трапезу.

Хотя этих иудеев ничуть не смущало то, что целью их заговора было узаконенное убийство Иисуса, они продолжали скрупулезно соблюдать всё, что касалось ритуальной чистоты и установленных традиций.

62.2. ПОНТИЙ ПИЛАТ

Если бы Понтий Пилат не зарекомендовал себя достаточно умелым правителем малых провинций, император Тиберий вряд ли позволил бы ему в течение десяти лет сохранять за собой должность прокуратора Иудеи. Пилат не любил евреев, и эта глубоко укоренившаяся ненависть начала проявляться уже давно. Из всех римских провинций ни одной не было так трудно управлять, как Иудеей. Пилат никогда по-настоящему не понимал проблем, связанных с управлением евреями, и потому уже в самом начале своего правления допустил целый ряд губительных и фактически роковых просчётов. Именно эти просчёты и дали евреям такую власть над ним. Если они стремились повлиять на его решения, им было достаточно пригрозить восстанием, и Пилат быстро капитулировал. Эта явная нерешительность прокуратора – или отсутствие моральной смелости – объяснялась в первую очередь несколькими прошлыми столкновениями с иудеями, а также тем, что в каждом из этих случаев он терпел поражение. Евреи знали, что Пилат страшится их и боится упасть в глазах Тиберия, и они не раз пользовались этим, ставя правителя в чрезвычайно невыгодное положение.

Неприязненное отношение евреев к Пилату сложилось в результате целого ряда злосчастных столкновений. В первом случае он не принял всерьёз их глубоко укоренившегося предубеждения против любых изображений как символов идолопоклонства. Поэтому, в отличие от своего предшественника, он позволил солдатам вступить в Иерусалим, не убрав изображений цезаря со своих знамён. Пять дней большая делегация иудеев неотступно следовала за Пилатом, умоляя, чтобы он приказал убрать эти изображения с военных знамён. Пилат наотрез отказался удовлетворить их просьбу, пригрозив немедленной смертью. Будучи скептиком, Пилат не понимал, что люди, обладающие сильными религиозными чувствами, без колебания умрут за свои религиозные убеждения. Поэтому он пришёл в смятение, когда эти иудеи вызывающе выстроились перед его дворцом, пали ниц и известили его, что готовы умереть. Пилат понял, что он выступил с угрозой, которую не хочет приводить в исполнение. Он уступил, приказав снять изображения с воинских знамён в Иерусалиме, и с того дня в значительной мере оказался заложником прихотей иудейских вождей, которые, таким образом, нашли его слабое место: бросать угрозы, которые он боялся выполнять.

Впоследствии Пилат решил восстановить утраченный престиж и приказал повесить на стенах дворца Ирода в Иерусалиме щиты с изображениями императора, какие обычно использовались для поклонения цезарю. Иудеи возмутились. Но Пилат был непреклонен и отказался выслушивать их протесты. Евреи безотлагательно обратились с жалобой в Рим, и император столь же безотлагательно приказал убрать оскорбительные щиты. После этого Пилат пал в их глазах ещё ниже.

Ещё одной причиной огромной немилости Пилата среди евреев стало то, что он осмелился брать деньги из храмовой казны для оплаты строительства нового акведука, который должен был улучшить снабжение водой миллионы посетителей, собиравшихся в Иерусалиме по большим религиозным праздникам. Евреи считали, что только Совет вправе распоряжаться храмовыми деньгами, и они всегда поносили Пилата за это дерзкое постановление. В результате этого решения вспыхнуло не менее десятка бунтов, и было пролито много крови. Последняя из серьёзных вспышек насилия была связана с массовым убийством галилеян, молившихся у жертвенника.

Примечательно, что хотя этот нерешительный римский правитель пожертвовал Иисусом из-за своего страха перед евреями и для укрепления своего личного положения, в конце концов он был смещён в результате бессмысленного убийства самаритян в связи с притязаниями лжемессии, который повёл свои отряды на гору Гаризим, где, как он утверждал, были захоронены храмовые сосуды. После того как этот лжемессия, несмотря на своё обещание, не смог показать места захоронения священных сосудов, вспыхнули кровавые бунты. В результате этого происшествия легат Сирии приказал Пилату вернуться в Рим. Тиберий умер, когда Пилат находился на пути в Рим (в 37 году), и он не получил повторного назначения в качестве прокуратора Иудеи. Всю жизнь он продолжал раскаиваться в том, что дал согласие на распятие Иисуса. Не удостоившись милости у нового императора Калигулы, Пилат удалился в район Лозанны, где впоследствии покончил с собой.

Клавдия Прокула, жена Пилата, была наслышана об Иисусе от своей служанки – финикиянки, поверившей в Радостную Весть Царства. После смерти Пилата Клавдия стала одной из видных проповедниц Учения Иисуса.

62.3. ИИСУС ПЕРЕД ПИЛАТОМ

Когда Иисус и Его обвинители собрались перед зданием суда, римский правитель вышел и, обращаясь к ним, спросил: «В чём вы обвиняете этого Человека?»

Саддукеи и советники, которые стремились во что бы то ни стало убрать Иисуса со своего пути, решили отправиться к Пилату и просить об утверждении смертного приговора Иисусу, не выдвигая против Него вообще никаких конкретных обвинений.

Поэтому представитель Совета ответил Пилату: «Если бы этот Человек не был преступником, мы не привели бы Его к тебе!»

Когда Пилат увидел, что они не хотят излагать своих обвинений против Иисуса (хотя ему было известно, что они всю ночь обсуждали Его вину) он ответил им: «Поскольку вы не выдвинули конкретных обвинений, почему бы вам не забрать этого Человека и не судить Его по вашим собственным законам?»

Тогда служитель трибунала ответил Пилату: «Закон не позволяет нам предавать кого-либо смерти, а этот возмутитель спокойствия заслуживает смерти за Свои речи и дела. Поэтому мы и пришли к тебе за утверждением этого решения».

Пилат знал кое-что о труде Иисуса среди евреев, и решил, что выдвигаемые против Него обвинения связаны с нарушением иудейских религиозных законов. Поэтому он стремился передать дело назад в их собственный суд. Кроме того, Пилат наслаждался тем, что заставил их публично признаться в своей неспособности вынести и привести в исполнение смертный приговор даже в отношении одного из представителей своего собственного народа, вызывавшего у них ненависть.

Несколькими часами ранее – около полуночи и вслед за тем, как он позволил использовать римских солдат при аресте Иисуса, – Пилат вновь услышал об Иисусе и Его Учении от своей жены Клавдии, которая частично приняла иудаизм, а позднее всецело поверила в Радостную Весть Иисуса.

Пилат предпочёл бы отложить слушание, однако он видел, что иудейские вожди полны решимости продолжить это дело. Он знал, что наступивший день является не только днём подготовки к Пасхе, но и пятницей, то есть временем приготовления к еврейской субботе – дню покоя и молитв.

Чрезвычайно задетый непочтительной манерой обращения этих евреев, Пилат не хотел подчиняться их требованиям – приговорить Иисуса к смерти без суда.

Поэтому, подождав несколько мгновений и не услышав от них обвинений в адрес заключённого, он повернулся к ним и сказал: «Я не стану приговаривать этого Человека к смерти без суда, и я не намерен допрашивать Его, пока вы не изложите свои обвинения против Него в письменном виде».

Услышав эти слова Пилата, первосвященник и другие члены Совета дали знак служителю суда, который вручил Пилату письменные обвинения против Иисуса.

Они гласили: «Заседание Совета пришло к заключению, что этот Человек является преступником и возмутителем спокойствия народа и что Он повинен в следующем: Он совращает наш народ и подстрекает его к восстанию, Он запрещает людям платить дань цезарю, Он называет Себя царём иудеев и проповедует создание нового царства».

Ни по одному из этих обвинений Иисус не был надлежащим образом допрошен и не был признан виновным в установленном Законом порядке. Он даже не слышал этих обвинений, когда они зачитывались в первый раз, но Пилат приказал привести Иисуса из претория, где Он находился под стражей, и потребовал повторить эти обвинения в присутствии Иисуса.

Когда Иисус слушал эти обвинения, Он прекрасно знал, что еврейский суд не допросил Его по этим вопросам, и то же самое знали Иоанн Зеведеев и обвинители Иисуса. Но Иисус не ответил на эти ложные обвинения. Даже после того, как Пилат предложил Ему ответить Своим обвинителям, Иисус продолжал хранить молчание. Пилат был столь изумлён несправедливостью всей процедуры и столь поражён молчаливой и уверенной манерой Иисуса держаться, что решил отвести заключённого внутрь и допросить Его лично.

Разум Пилата был смущён. Душа его была полна страха перед евреями, а дух был глубоко взволнован зрелищем Иисуса, величественно стоящего перед Своими кровожадными обвинителями и взирающего на них не с молчаливым презрением, а с выражением истинной жалости и скорбной любви.

62.4. НАЕДИНЕ С ПИЛАТОМ

Оставив стражников снаружи, Пилат проводил Иисуса и Иоанна Зеведеева в свои покои. Здесь он предложил заключённому сесть, уселся возле Него сам и задал Ему несколько вопросов. Пилат начал свой разговор с Иисусом, заверив Его в том, что не верит в первый пункт выдвинутого против Него обвинения, – о совращении народа и подстрекательстве к восстанию.

Затем он спросил: «Призывал ли Ты когда-либо не платить дань цезарю?»

Показав на Иоанна, Иисус сказал: «Спроси его или какого-нибудь другого человека, который слышал Мои учения».

Пилат спросил об этом у Иоанна, и Иоанн дал показания относительно учений Иисуса и объяснил, что Он и Его апостолы платили налоги как цезарю, так и Храму.

Выслушав Иоанна, Пилат сказал: «Смотри, никому не рассказывай о том, что Я говорил с тобой».

И Иоанн всегда хранил эту тайну.

После этого Пилат повернулся и продолжил допрос Иисуса: «А теперь относительно третьего обвинения, которое выдвигается против Тебя: являешься ли Ты царём иудеев?»

Поскольку в голосе Пилата сквозило искреннее любопытство, Иисус улыбнулся прокуратору и сказал: «Пилат, спрашиваешь ли ты от себя – или же повторяешь вопрос других, Моих обвинителей?»

На это голосом, в котором звучали нотки возмущения, правитель ответил: «Разве я иудей? Твой собственный народ и старшие священники привели Тебя и попросили меня приговорить Тебя к смертной казни. Я сомневаюсь в обоснованности их обвинений и всего лишь пытаюсь выяснить, что Ты совершил. Скажи мне – говорил ли Ты, что являешься царём иудеев, и пытался ли основать новое царство?»

Тогда Иисус ответил Пилату: «Разве ты не видишь, что Царство Моё не в этом мире? Если бы Царство Моё было в этом мире, Мои ученики обязательно встали бы на Мою защиту, дабы Я не был предан в руки иудеев. Мое присутствие здесь, перед тобой, со связанными руками, достаточно для того, чтобы показать всем людям, что Царство Моё это владение духовное, – братство людей, которые, благодаря вере и с помощью любви, стали сынами Божьими. И это спасение уготовлено как иудею, так и язычнику».

Пилат спросил: «Следовательно, Ты всё-таки царь?»

Иисус ответил: «Да, Я именно такой Царь, и Царство Моё – это семья вероисповедных сынов Отца Моего Небесного. Для этого Я родился и пришёл в этот мир – показать Отца Моего всем людям и свидетельствовать об истине Божьей. Так и сейчас Я говорю тебе, что каждый, кто любит истину, слышит Мой голос».

Тогда Пилат (отчасти иронично, отчасти серьёзно) сказал: «Истина… Что такое истина – кто знает?»

Пилат был неспособен постичь слова Иисуса, как не мог он понять и природу Его духовного Царства, но теперь он был уверен в том, что заключённый не совершил ничего, что заслуживало бы смертной казни. Одного взгляда на Иисуса – лицом к лицу – было достаточно, чтобы убедить даже Пилата в том, что этот мягкий и утомлённый, но величественный и честный Человек не является свирепым и опасным революционером, стремящимся утвердиться на мирском троне Израиля. Как показалось Пилату, он отчасти понял, что имел в виду Иисус, называя Себя Царём, ведь Пилат был знаком с учениями стоиков, которые говорили, что «мудрец это царь». Пилат был глубоко убеждён в том, что Иисус – не опасный зачинщик восстания, а всего лишь безобидный мечтатель, невинный фанатик.

Допросив Иисуса, Пилат вернулся к старшим священникам и обвинителям Иисуса и сказал: «Я допросил этого Человека и не нашёл за Ним никакой вины. Я не считаю, что Он повинен в тех преступлениях, в которых вы Его обвиняете. Я думаю, что Его следует освободить».

Услышав это, иудеи пришли в такую ярость, что громко закричали, требуя для Иисуса смерти, а один из членов Совета решительно выступил вперёд и, подойдя к Пилату, сказал: «Этот Человек будоражит народ, от Галилеи и по всей Иудее. Это смутьян и злодей. Ты будешь ещё долго жалеть, если отпустишь этого нечестивца на свободу».

Пилату силой навязывали решение. Поэтому не зная, как поступить с Иисусом, и услышав от них, что Иисус начал Свой труд в Галилее, он решил уклониться от ответственности за решение по этому делу – по крайней мере, оттянуть время и подумать, – и направить Иисуса к Ироду Антипе, который находился в то время в городе по случаю Пасхи. Пилат также надеялся, что этот жест поможет смягчить отношения между ним и Иродом, которые уже в течение какого-то времени оставались натянутыми из-за многочисленных разногласий по вопросам разделения власти.

Кликнув стражников, Пилат сказал: «Этот Человек из Галилеи. Отведите Его немедленно для допроса к Ироду, а после этого доложите мне о его выводах».

И они отвели Иисуса к Ироду.

62.5. ИИСУС ПЕРЕД ИРОДОМ

Когда Ирод Антипа останавливался в Иерусалиме, он располагался в древнем маккавейском дворце Ирода I, и именно сюда, в дом прежнего царя, был приведён Иисус храмовой стражей в сопровождении Своих обвинителей и растущей толпы. Ирод был наслышан об Иисусе, вызывавшем у него огромное любопытство. Когда Сын Человеческий предстал перед ним тем утром в пятницу, Ирод ни на мгновение не вспомнил того Юношу, Который когда-то явился к нему в Сепфорис с просьбой о справедливом решении вопроса о деньгах, причитавшихся Его отцу, погибшему в результате несчастного случая на строительстве общественного здания. Насколько Ироду было известно, он никогда не встречался с Иисусом, хотя Учитель премного беспокоил его, пока основной областью Его труда оставалась Галилея. Теперь, когда Иисус находился в руках Пилата и иудеян, Ирод желал увидеть Его, будучи уверенным в том, что в будущем ему уже не грозит какая-либо опасность с Его стороны. Ирод был наслышан о чудесах, сотворённых Иисусом, и очень надеялся стать свидетелем одного из таких чудес.

Когда Иисуса привели к Ироду, правитель был поражён Его величественным видом и спокойным, хладнокровным выражением лица. Около пятнадцати минут Ирод задавал Иисусу свои вопросы, но Тот ничего не отвечал. Ирод поддразнивал Его и пытался заставить сотворить чудо, но Иисус не реагировал на его многочисленные вопросы и ядовитые насмешки.

После этого Ирод повернулся к старшим священникам и саддукеям и, выслушав их обвинения, узнал ещё больше того, что было доложено Пилату о мнимых злодеяниях Сына Человеческого. Наконец – убедившись в том, что Иисус не станет ни разговаривать, ни творить для него чудеса, – Ирод, подразнив Его какое-то время, вырядил Его в старую царскую одежду и отправил назад к Пилату. Ирод знал, что в Иудее Иисус не подпадает под его юрисдикцию. Хотя он был рад навсегда избавится от Иисуса в Галилее, он благодарил судьбу за то, что именно Пилат взял на себя ответственность за смерть Иисуса. Ирод так и не оправился от страха, который преследовал его после убийства Иоанна Крестителя. Временами он даже начинал подозревать, что Иисус – это воскресший Иоанн. Теперь же Ирод освободился от этого страха, поскольку увидел, что Иисус – совершенно иной Человек по сравнению с пламенным пророком, посмевшим открыто разоблачить и осудить его личную жизнь.

62.6. ИИСУС ВОЗВРАЩАЕТСЯ К ПИЛАТУ

Когда стражники снова привели Иисуса к Пилату, тот вышел на ступени перед входом в преторий, где было поставлено его судейское кресло, и, пригласив к себе старших священников и членов Совета, сказал: «Вы привели ко мне этого Человека, обвиняя Его в том, что Он совращает народ, запрещает платить подати и утверждает, что является царём иудейским. Я провёл дознание и не нахожу Его виновным в этих преступлениях. Более того, я вообще не усматриваю за Ним никакой вины. Затем я послал Его к Ироду, и правитель, по-видимому, пришёл к такому же выводу, поскольку направил Его назад, к нам. Этот Человек явно не совершил ничего такого, что каралось бы смертной казнью. Если вы по-прежнему считаете, что Его следует наказать, то, прежде чем отпустить Его, я готов подвергнуть Его бичеванию».

Евреи уже были готовы поднять шумный протест против освобождения Иисуса, когда огромная толпа подошла к преторию, чтобы просить Пилата об освобождении одного из заключённых в честь Пасхи. С некоторого времени было принято, чтобы римские правители позволяли народу решать, кого из заключённых или осуждённых следует простить на Пасху. И теперь, когда эта толпа явилась к нему, чтобы просить об освобождении заключённого, Пилат подумал о том, что (поскольку Иисус лишь недавно пользовался огромной благосклонностью народа) ему, возможно, удастся выпутаться из затруднительного положения, если он предложит этим людям освободить Галилеянина в честь Пасхи в качестве жеста доброй воли. Ведь теперь Иисус был заключённым, представшим перед его судом.

Толпа хлынула на ступени здания, и Пилат услышал, что они выкрикивают имя Бар-Аббы́. Бар-Абба (это прозвище, означавшее «Сын отца») был известным политическим агитатором, грабителем и убийцей. Сын священника, незадолго до этого он был пойман на месте преступления при совершении убийства и ограбления на иерихонской дороге. Этот человек был приговорён к смерти, и его казнь должна была состояться сразу же после окончания Пасхи.

Пилат встал и объяснил толпе, что Иисуса привели к нему старшие священники, требовавшие Его смерти на основании определённых обвинений, и что Пилат не считает этого Человека заслуживающим смерти.

Пилат сказал: «Поэтому которого из них вы бы предпочли, чтобы я освободил: убийцу Бар-Аббу или этого Иисуса из Галилеи?»

Когда Пилат сказал это, старшие священники и члены суда Совета, в один голос, надрывно закричали: «Бар-Аббу, Бар-Аббу!»

И когда люди увидели, что старшие священники хотят смерти Иисуса, они быстро примкнули к тем, кто громко требовал лишить жизни Его, и стали шумно настаивать на освобождении Бар-Аббы.

Несколькими днями ранее Иисус внушал этим людям благоговейный трепет, но чернь не уважала Того, Кто, назвавшись Сыном Божьим, был теперь арестован старшими священниками и старейшинами и приведён на суд к Пилату, решавшему, казнить Его или миловать. Иисус мог быть героем в глазах народа, когда очищал Храм от менял и торговцев, но не тогда, когда Он стал пассивным узником в руках врагов на суде, определявшем Его участь.

Пилат пришёл в гнев, видя, как старшие священники требуют простить известного убийцу и одновременно домогаются крови Иисуса. Пилат понимал их преступные намерения и ненависть, видел их пристрастность и зависть.

Поэтому он сказал им: «Как можете вы предпочесть жизнь преступника жизни этого Человека, единственная вина Которого состоит в том, что Он в переносном смысле называет Себя Иудейским Царём?»

Но Пилату не следовало этого говорить. Евреи были гордым народом, и хотя в те времена они находились под политическим контролем Рима, они надеялись на приход Мессии, Который освободил бы их от бремени иноверцев великой демонстрацией силы и славы. Пилат и представить себе не мог, какое возмущение вызвал у них даже намёк на то, что этот смиренный Проповедник странных учений, арестованный и обвиняемый в преступлениях, заслуживающих смертной казни, может называться «Царём Иудейским». Для них его слова были оскорблением всего, что они считали святым и достойным уважения в истории своего народа, и поэтому все они громко потребовали освобождения Бар-Аббы и казни Иисуса.

Пилат знал, что Иисус не повинен в том, в чём Его обвиняют, и будь он справедливым и мужественным судьёй, то оправдал бы Иисуса и отпустил бы на свободу. Однако Пилат боялся бросить вызов разозлённым иудеям, и пока он стоял, не зная, как поступить, прибыл гонец и передал ему запечатанное послание от его жены Клавдии.

Пилат зна́ ком показал собравшимся, что, прежде чем вернуться к этому делу, он желает прочесть сообщение.

Раскрыв письмо своей жены, он прочитал: «Молю тебя, не трогай этого невинного и праведного Человека, Которого зовут Иисусом. Прошлой ночью мне пришлось много пострадать из-за Него во сне».

Эта записка от Клавдии не только чрезвычайно расстроила Пилата и тем самым отсрочила рассмотрение этого дела, но также, к несчастью, предоставила иудейским старейшинам много времени, в течение которого они сновали в толпе, убеждая людей просить об освобождении Бар-Аббы и шумно требовать распятия Иисуса.

Наконец, Пилат вновь вернулся к проблеме, ожидавшей своего решения, и обратился к разношёрстному собранию, состоявшему из иудейских старейшин и просившей о помиловании толпы: «Что же мне делать с Тем, Кого называют Царём Иудейским?»

И все они закричали в один голос: «Распни Его! Распни Его!»

Единодушие этого требования разнородной толпы поразило и напугало Пилата.

И вновь он спросил: «Почему вы хотите распять этого Человека? Какое зло Он совершил? Кто готов выйти и свидетельствовать против Него?»

Но услышав, что Пилат защищает Иисуса, они только с новой силой закричали: «Распни Его! Распни Его!»

Тогда Пилат вторично обратился к ним по поводу освобождения заключённого в честь Пасхи: «Я снова спрашиваю вас: кого из заключённых мне следует освободить сейчас, когда вы празднуете свою Пасху?»

И снова толпа закричала: «Дай нам Бар-Аббу!»

Тогда Пилат сказал: «Если я освобожу убийцу, Бар-Аббу, что мне делать с Иисусом?»

Толпа вновь закричала в один голос: «Распни Его! Распни его!»

Пилат был напуган нестихающим шумом черни, действовавшей по указке старших священников и членов Совета. Тем не менее, он решил предпринять ещё одну попытку умиротворить толпу и спасти Иисуса.

62.7. ПОСЛЕДНЕЕ ВОЗЗВАНИЕ ПИЛАТА

Во всём, что происходило в это утро в пятницу в присутствии Пилата, участвовали только враги Иисуса. Его многочисленные друзья либо ещё не знали о ночном аресте и состоявшемся рано утром суде, либо скрывались, чтобы избежать ареста и смертного приговора из-за того, что они верят в учения Иисуса. В толпе, шумно требующей смерти Учителя, находились только Его заклятые враги, а также неразумная и легко управляемая чернь.

Пилат решил в последний раз воззвать к их состраданию. Боясь перечить этой сбитой с толку толпе, громогласно домогавшейся крови Иисуса, он приказал еврейским стражникам и римским солдатам подвергнуть Иисуса бичеванию. Уже сама эта процедура была незаконной, поскольку римский закон позволял бичевать только тех, кого осуждали на смерть через распятие. Для того, чтобы подвергнуть Иисуса этому истязанию, стражники отвели его во внутренний двор претория. В отличие от врагов Иисуса, Пилат присутствовал при наказании: он прервал это действо, приказав прекратить бичевание, и показал знаком, чтобы Иисуса подвели к нему. До того как солдаты начали хлестать Иисуса, привязанного к специальному столбу, своими узловатыми плетьми, они вновь надели на Него старую царскую одежду и, сплетя терновый венец, возложили Ему на голову.

Вложив в руку Иисуса трость вместо скипетра, они становились перед Ним на колени и, издеваясь над Ним, говорили: «Да здравствует Царь Иудейский!»

И они плевали на Него и били руками по лицу. А один из них, прежде чем вернуть Его к Пилату, вынул трость из Его руки и ударил Его по голове.

Затем Пилат увёл этого истекающего кровью и израненного заключённого и, показывая Его разношёрстной толпе, сказал: «Вот Человек! Вновь Я говорю вам, что не нахожу в Нём какого-либо преступления и, наказав Его плетьми, я собираюсь отпустить Его».

Иисус Назарянин стоял, одетый в старую царскую одежду, с терновым венцом, впившимся в Его лоб. Его лицо было в кровоподтёках, а голова клонилась от страданий и скорби. Но ничто не было способно тронуть сердца тех, кто пал жертвой жестокой ненависти и стал рабом религиозных предрассудков.

Увидев, что стало с Иисусом, и оправившись от первого изумления, они только громче и раскатистей закричали: «Распни Его! Распни Его! Распни Его!»

Теперь Пилат окончательно понял, сколь бесполезно взывать к их жалости.

Он вышел вперёд и сказал: «Я вижу, вы уверены в том, что этот Человек должен умереть, – но что Он сделал, чтобы заслужить смерть? Кто скажет о Его преступлении?»

Тогда сам первосвященник выступил вперёд и, подойдя к Пилату, сердито заявил: «У нас есть священный Закон, и по этому Закону Он должен умереть, потому что Он объявляет Себя Сыном Божьим».

Услышав это, Пилат испугался ещё больше – не только из-за иудеев, но и из-за того, что вспомнил послание своей жены и греческие мифы о спускающихся на землю богах. Мысль о том, что Иисус может быть божественной личностью, привела его в дрожь. Он жестом велел толпе утихомириться, а сам взял Иисуса под руку и вновь увёл Его внутрь для дальнейшего допроса. Страх смутил Пилата, суеверия сбили его с толку, а упорство черни лишило прокуратора сил.

62.8. ПОСЛЕДНЯЯ БЕСЕДА С ПИЛАТОМ

Дрожа от страха, Пилат сел рядом с Иисусом и спросил: «Откуда Ты родом? Кто Ты на самом деле? Почему о Тебе говорят, что Ты Сын Божий?»

Но Иисус едва ли мог ответить на такие вопросы, когда их задавал слабый и нерешительный судья, который хотя и заявил о Его полной невиновности, был столь несправедливым, что подверг Его телесному наказанию, причём ещё до того, как Он был должным образом приговорён к смертной казни. Иисус посмотрел Пилату прямо в глаза, но ничего не ответил.

Пилат спросил: «Что же, Ты отказываешься говорить со мной? Разве Ты не понимаешь, что по-прежнему в моей власти – отпустить Тебя или распять?»

Тогда Иисус ответил: «Ты не имел бы надо Мной никакой власти, не будь на то воля свыше. Ты ничего не смог бы сделать с Сыном Человеческим, не позволь того Отец Небесный. Но твоя вина не столь велика, ибо ты не знаешь Радостной Вести. Больше греха на том, кто изменил Мне, и на том, кто предал Меня тебе».

Последний разговор с Иисуcом всерьёз испугал Пилата. Он сгибался под тяжестью двойного груза – суеверного страха перед Иисусом и панического ужаса перед иудейскими вождями.

И вновь Пилат вышел к толпе и заявил: «Я уверен, что этот Человек всего лишь оскорбил ваши религиозные чувства. Вы должны забрать Его и судить по своим законам. Что даёт вам основание полагать, что я пошлю Его на смерть из-за того, что Его учения расходятся с вашими традициями?»

Пилат уже был готов отпустить Иисуса, когда первосвященник Кайафа, подошёл к римскому судье и, угрожающе тряся перед его носом пальцем, прокричал так, чтобы его голос был слышен всей толпе: «Если ты освободишь этого Человека, значит ты не друг цезарю! И я позабочусь о том, чтобы император узнал обо всём!»

Эта прилюдная угроза сломила Пилата. Страх за своё личное благополучие затмил все остальные доводы, и трусливый правитель приказал привести Иисуса.

Когда Иисус предстал перед ними, Пилат указал на Него и с насмешкой произнёс: «Вот вам ваш царь».

Иудеи ответили: «Долой Его! Распни Его!»

И тогда, с явной иронией и сарказмом, Пилат спросил: «Вы хотите, чтобы я распял вашего царя?»

Иудеи ответили: «Да! Распни Его! У нас нет другого царя, кроме цезаря!»

И Пилат понял, что не сможет спасти Иисуса, потому что он не хотел бросать вызов иудеям.

62.9. КАПИТУЛЯЦИЯ ПИЛАТА

Называя Иисуса «Царём Иудейским», Пилат надеялся воззвать к их патриотизму, но потерпел полный провал. Не такого царя ждали иудеи. Предававшее Израиль заявление старших священников и саддукеев – «у нас нет другого царя, кроме цезаря» – потрясло даже бездумную чернь, но теперь было уже слишком поздно: даже если бы толпа осмелилась встать на сторону Иисуса, она не смогла бы спасти Его.

Пилат боялся народных волнений и бунтов. Он не решился рисковать нарушением общественного спокойствия в пасхальные праздники в Иерусалиме. Лишь недавно он получил порицание от цезаря, и не хотел напрашиваться на новые неприятности. Толпа ответила радостными криками, когда Пилат велел отпустить Бар-Аббу.

После этого он приказал принести чашу с водой и перед всем народом умыл руки со словами: «Я не повинен в крови этого Человека. Вы решили, что Он должен умереть, но я не нашёл за Ним никакой вины. Делайте это сами. Пусть солдаты уведут Его».

В ответ Пилат услышал одобрительные возгласы черни: «Пусть кровь Его падёт на нас и на наших детей!»