Классификация норм.

Целесообразно обратиться к классификации норм, данной Т. Парсонсом:

1. Нормы, поддерживающие формализованный порядок как в обществе в целом, так и в составляющих его группах. Во всяком обществе принято определенное разделение обязанностей, например мужчины должны выполнять сложные технические работы и служить в армии, а женщины — вести домашнее хозяйство и рожать детей. Как считают в некоторых восточных обществах, «муж должен заниматься делом, а жена — вести домашнее хозяйство».

2. Экономические нормы, дающие приемлемые критерии хозяйственной деятельности, целесообразности и профессионализма, практичности и эффективности. Они определяются как сред-няя величина, характеризующая принятую меру расхода ресурсов и выработки продукции, качество работы и т.д. Хотя в этой сфере норма зависит, конечно, прежде всего от состояния производи-тельных сил; требования выполнения нормы, предъявляемые работнику, не допускают излишних расходов материала, времени, собственных сил и диктуют обязанность работать профессионально, т. е. производить вещи или услуги, отвечающие принятым требованиям.

3. Политические нормы, фиксирующие обязанность поддерживать общие принципы политической системы своей страны, вести борьбу «по правилам», соблюдая законы и конституцию.

4. Культурные нормы, поддерживающие устойчивые принципы коммуникации, взаимодействия между индивидами и различными группами. Так, принято говорить на «своем» языке, читать и писать, любить музыку своего народа, поддерживать стиль и символику своей культуры. Резкое выпадение из принятых норм может рассматриваться как ненормальное поведение, если, конечно, оно не получит статус оригинальности или талантливости.

В сложном урбанизированном обществе нормы имеют весьма дифференцированный и иерархиризованный характер. Принято различать нормы общечеловеческие, национальные, классовые, групповые, межиндивидуальные. Требования, вытекающие из этой разновидности норм, нередко расходятся. Группа может требовать от своих членов действий, осуждаемых обществом. Два лица могут следовать в своих отношениях правилам, которые они отнюдь не считают общезначимыми и даже возражали бы против попыток возвести эти правила во всеобщий закон. Иногда группа Проявляет терпимость к нарушениям норм, неукоснительное соблюдение которых требуется большим обществом.

Нормы дифференцированы по социальным структурам. Они Поддерживают и классовое разделение, дистанцию между классами, профессиональными группами, сословиями, обеспечивая

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 60 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 61 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

ме-

ханизм распределения знаний и типов деятельности, а соответственно социального статуса и привилегий.

В таких случаях, когда совместная деятельность разных групп требует соблюдения социальной дистанции — как в отношениях между старшими и младшими, мужчинами и женщинами, на-чальниками и подчиненными, рядовыми и командным составом, студентами и преподавателями, — существуют особые нормы поведения, обращения, ритуалы, приветствия, этикет, через которые формализуются требования к участникам общения, выделяемого из массовой и обыденной деятельности.

Нормы отличаются друг от друга степенью обязательности. Можно выделить побуждающие нормы (самосовершенствуйся!) и запрещающие нормы (не лги!). Некоторые нормы (например, в хозяйстве, в научно-технической деятельности) устанавливаются сознательно, на основе расчета или соглашения. Другие (в сфере общественных отношений и быта) поддерживаются многовековой традицией. По отношению к наиболее сильным чувствам, например эротическим и честолюбивым, нормы обладают большой степенью императивности. Они препятствуют возникновению враждебных чувств у тех, кто должен жить и работать вместе, а также интимных связей, могущих нарушить социально-необходимую дистанцию.

Определенность норм зависит от специфики объекта нормирования. Нормы определенны в критериях грамотности и владения языком, в профессиональной деятельности. Более вариативна практика воспитания — от жесткой требовательности закрытого заведения до распущенной уличной среды, в которой действуют свои нормы.

Нормируется и духовно-психологическая активность. Объем памяти, типы аффектации и другие психические процессы, поскольку они протекают в конкретной социальной среде, всегда в той или иной степени нормированы. Их содержание, направленность, интенсивность обусловлены не только физиологической активностью психики и ситуацией, но и сложившимися нормами.

Устойчивые нормы сохраняются в течение многих поколений, получают нравственное обоснование, нередко освещаются авторитетом религии и поддерживаются законом. Нередко нормы сохраняются еще долгое время после того, как они потеряли свою эффективность, превращаясь в пустые ритуалы, в устаревший стиль и т.п.

Ролевые функции. Именно с нормативностью социального поведения связаны ролевые функции человека в обществе и группе, обусловленные его статусом в этой группе. Норма, внедряемая

как в поведение индивида, так и в менталитет группы и общества, диктует ожидаемое поведение, его стереотип, представление индивида о своем должном поведении. Детальное рассмотрение проблематики ролевых функций относится к сфере социальной психологии.

Нормы и право. Именно в сфере нормативного регулирования мы сталкиваемся с делением между моральной и правовой подсистемами культуры. И та, и другая действуют большей частью в одних и тех же сферах: в труде, быту, политике, семейных, личных, внутригрупповых, межклассовых и международных отношениях. Моральные нормы формируются большей частью в самой практике массового поведения, в процессах взаимного общения и отражают практический и исторический опыт. Выполнение требований морали может контролироваться всеми людьми без исключения и каждым в отдельности. Авторитет человека в области морали не связан с его официальными полномочиями, властью и богатством, но является авторитетом духовным, проявлением его общественного престижа и зависит от его способности адекватно выразить общий интерес, внутренне разделяемый всеми членами коллектива. Но мораль может быть и не связана с институциональным началом или персонифицирована кем-либо, а может существовать как общепринятое, как завет.

Моральные требования имеют в виду не достижение каких-то частных и ближайших целей, они не практичны, а указывают общие нормы и принципы поведения, оправдывающие себя лишь через состояние данной группы и общества в целом в какой-то перспективе. Мораль не может указать: чтобы достичь того-то, нужно поступать так-то. Она предстает как сумма требований, регулирующих состояние общества.

Нарушение норм и нормотворчество. Действенность норм, конечно, не абсолютна, так как все они так или иначе нарушаются. Однако их отнюдь нельзя считать среднестатистическими величи-нами. Они функционируют как морально или юридически признанные формы поведения или мышления, обладающие устойчивым признанием в обществе и пробивающиеся через все си-туационные препятствия и тенденции криминализации общества, через корыстное нарушение индивидами или группами. И все же значение всяких норм условно и зависит от их функциональ-ности, от состояния самого общества. Изменение деятельности требует изменения прежних норм или введения новых. Преодолевая застывшие нормы, нарушая запреты, открывая новые варианты деятельности или поведения, личность или общество меняют свою деятельность. Иногда запреты

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 61 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 62 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

ломаются жестко и нормы вво-

дятся указом властей или центральным регулирующим органом того или иного института. Мало считался царь Петр I со сложившимися нормами поведения, когда он резал бороды боярам, вводил немецкое платье и устраивал шутовские ассамблеи, переворачивавшие наизнанку представления, сложившиеся в верхах российского общества. Но еще до него патриарх Никон провел церковную реформу и запретил двоеперстие. В 20-х гг. XX в. декретами советской власти была изменена алфавитная система у ряда народов СССР. Хотя в каждом из этих случаев нововведение сохранилось, оно вызвало у общества сопротивление, породившее устойчивые противоречия в духовной и социальной жизни, явные или скрытые расколы.

Даже весьма, казалось бы, необходимые нововведения или запреты, не согласованные со сложившейся в обществе нормативностью, не адаптированные к типу массовых ожиданий или не скомпенсированные какими-то заменами, терпят провал, приводят к обратным результатам или порождают явное отторжение. В качестве уже почти классических примеров нелепого запрета принято приводить опыт введения сухого закона в США в 20-х гг. и антиалкогольную компанию в СССР, начатую в 1986 г. Оба эти акта нормотворчества привели не к снижению уровня алкоголизма, как было задумано, а к громадному росту нелегального изготовления и продажи спиртных напитков.

Именно социологический анализ, учитывающий не только назревшую необходимость и функциональную целесообразность утверждаемой нормы, но и исторически сложившуюся систему социокультурной регуляции, в которую она вводится, помогает выявить ограниченность и противоречивость «указного» введения норм и те трудности, с которыми новая мера столкнется в социальной жизни. Возможности усвоения новых норм обусловлены типом культуры, историческими обстоятельствами, социальной структурой, наличными коммуникациями. Чаще всего старые и новые нормы сосуществуют — одни как ритуалы, другие как практические правила.

Для утверждения и защиты каждой нормы формируются критерии одобрения, поощрения, осуждения или запрета. Широта нормативности и тотальная потребность в ней приводят к тому, что поощрение обычно менее ярко выражено, чем осуждение и запрет.

В примитивной среде или обществах, где еще не выработаны достаточно дифференцированные и обдуманные формы регуляции поведения, существуют различные табу как непреложный и иррациональный запрет на совершение каких-либо действий. Даже

внешне абсурдные запреты (в отношении еды, каких-либо поступков, произнесения каких-то слов и т.д.) приобретают важное значение в системе социального контроля, снижая уровень на-пряженности и блокируя разрушительное поведение.

Чем сложнее общество, тем дифференцированней должна быть и принятая в нем нормативная система, тем необходимее и определеннее нормативы и органы, которые поддерживают и регули-руют такую систему. Помимо общественного мнения, большое место в такой регуляции занимают системы образования, воспитания и государственного управления. Последнее имеет в своем распоряжении как административно-бюрократические, так и судебно-правовые органы, в том числе исправительные учреждения. В том случае, когда нарушение норм принимает насильственный и неуправляемый характер, в действие обычно вводится армия, призываемая для наведения порядка.

Вместе с тем обилие и жестокость запретов не только могут досаждать индивиду и сдерживать его инициативу. Они могут тем самым вредить и самому обществу, если они сковывают полезную инициативу. Нормативная избыточность, т. е. излишние запреты и ограничения, свойственна обществам с относительно бедной культурой, для которых внутренние расколы чреваты гибелью всего общества. Но избыточность такого рода часто сохраняется в той или иной среде и на стадии относительной развитости культуры. Для всякой армейской (казарма) или бюрократической среды необходима высокая нормативность, фиксируемая уставами, регламентом, правилами и т.д. В результате скрупулезной регламентации или чрезмерно жесткого нормирования поведения искусственно суживается и разнообразие действий и мыслей личности, тормозится культурное творчество, общество плохо приспосабливается к изменениям и приходит в состояние застоя.

Поэтому существует некоторый предел нормативности для всякого общества, даже того жесткого и ригористичного, которое подчас стремятся установить религиозные фундаменталисты. Без допущения отклонений, поощрения самостоятельности и предприимчивости, хотя бы в специально выделенных сферах и ограниченных свободных зонах, общество оказывается скованным в своих возможностях приспосабливаться к изменчивой обстановке.

Классическое художественное описание нормативного поведения мы находим в той «энциклопедии русской жизни», которой явилось произведение A.C. Пушкина «Евгений Онегин»:

Блажен, кто смолоду был молод, Блажен, кто вовремя созрел,

Кто постепенно жизни холод

С годами вытерпеть сумел;

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 62 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 63 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

Кто странным снам не предавался,

Кто черни светской не чуждался,

Кто в двадцать лет был франт иль хват,

А в тридцать выгодно женат;

Кто в пятьдесят освободился

От частных и других долгов,

Кто славы, денег и чинов

Спокойно в очередь добился,

О ком твердили целый век:

N.N. прекрасный человек.

Впрочем, весь драматический сюжет романа построен на том, что основной персонаж не может смириться с этой нормативностью, превращающей жизнь в томительный обряд и череду привычных событий. Евгений Онегин уже не разделяет общие мнения, а испытывает постоянную хандру от окружающего его общества, где бы он ни оказался: в бессердечном и пустом высшем свете или среди «мирной деревенской тишины» и даже в путешествиях, в которые он отправляется, совершив, казалось бы, крайне обременительный поступок, — «убив на поединке друга». Поступок был совершен в полном соответствии с правилами дуэли, а значит, тоже соответствовал принятым нормам. Главная интрига романа — двойная встреча Онегина и Татьяны Лариной — грозит подорвать нормативный ход событий. Но романтика, присущая на определенном этапе всей европейской культуре, быстро исчерпала себя и в России, уже в творчестве самого Пушкина. Сначала Онегин отвергает любовь Татьяны, опасаясь неизбежного превращения семейных связей в привычку, а затем роли меняются и он сам получает отказ — из-за опасения нарушить норму супружеской верности.

Принято вслед за Онегиным в ряду «лишних людей» перечислять лермонтовского Печорина, которому присуще еще более активное отвращение от обычной жизни. Но он нарушает эти нормы без особых внутренних затруднений, не преследуя при этом какой-либо серьезной цели.

Гораздо более серьезное нарушение норм допускают некоторые персонажи Достоевского, прежде всего Раскольников, который сознательно совершает убийство, оправдывая его высокими соображениями, но затем не выдерживает внутренних угрызений, позволяет раскрыть себя и отправляется на каторгу. Пагубные последствия разрушения простых человеческих норм — сюжеты таких романов Достоевского, как «Братья Карамазовы» и

«Бесы». Идея, которую вновь и вновь подчеркивает писатель, сводится к тому, что сознательный умысел против принятых моральных норм со стороны людей, не видящих их целесообразности, еще более опасен, чем прямое правонарушение.

Новый поворот проблема нормативности получает у Толстого. По существу Анна Каренина под влиянием внутреннего чувства нарушает нормы брака с человеком, к которому она не питает какой-либо привязанности. Однако выясняется, что с этими, казалось бы, обременительными условностями связаны слишком многие существенные отношения между людьми, из-за чего происходит ее отторжение от своей среды, приводящее героиню романа к гибели. Путь исправления последствий, вызванных нарушением нормы, Толстой утверждает в романе «Воскресение». Угрызения совести заставляют князя Нехлюдова предпринять массу усилий и потратить много средства на то, чтобы искупить свой поступок.

Конечно, художественная литература и искусство не сводятся к морализаторству по поводу недопустимости нарушения норм. Напротив, персонажи и ситуации с нормативными характерис-тиками всегда воспринимаются как ограниченные, скучные, сковывающие разнообразие жизни — в отличие от людей, живущих сильными страстями, в которых проявляются глубины человеческой натуры. Разоблачение лицемерия и мещанства, стремление выйти за рамки обыденности — вот частые сюжеты как классической, так и авангардной литературы, которые мы находим, например, в творчестве М. Салтыкова-Щедрина, А. Чехова, М. Горького, В. Маяковского, М. Булгакова и других писателей России.

Но нарушение норм не может вызвать в литературе и искусстве классического периода несомненного одобрения. Как же справляется литература с этой проблемой? Хорошо известно, что в отличие от западной литературы критического реализма (Бальзак, Диккенс и т.д.), где многие персонажи на протяжении длительного времени судятся по различным поводам, в русской литературе на страже норм стояла прежде всего мораль, а отношение к праву было скептическим, как о том свидетельствует и творчество уже упомянутых писателей. Таким образом, выход за рамки нормативности не обязательно ведет к возвышению человеческого качества, но и чреват разрушением социальных отношений.

Впрочем, следует отметить, что такая постановка вопроса присуща, как правило, классической литературе. В массовой культуре сюжетом служит зачастую именно нарушение норм в прямо

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 63 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 64 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

антисоциальных целях для того, чтобы добиться некоторой лич-

ной выгоды. Противостоят девиантному поведению обычно другие, более положительные персонажи, берущие на себя задачу отмщения или разоблачения злодеяния.

Нарушение норм предстает как нравственные отклонения, аномалии, отклоняющееся поведение или сфера преступных действий. Каждое общество выполняет разносторонние формы контроля и имеет институты, которые должны соблюдать нормы и вести борьбу против их нарушения. То чрезвычайное состояние, когда обычные нормы не действуют и сознательно игнорируются, называется войной — межгосударственной или гражданской, в условиях которой стороны стремятся нанести наибольший ущерб противнику. «Законы войны» отменяют нормы, существующие в мирной жизни, хотя цивилизационные механизмы, возникавшие в различные века, стремились внедрить хоть какие-то нормы, ограничивающие степень жестокости.

Хорошо известно, насколько неоднозначным предстает нарушение норм и в правовой сфере, вводящей многие градации девиантного поведения, и в морали, которая может с несомненностью оправдать несправедливо осужденного.

Различие между нормой и ее нарушением оказывается весьма условным. Незаконный бизнес или теневой капитал не только в ряде существенных функций переплетаются с законным бизнесом и государственным сектором, дополняя друг друга. Они могут меняться местами, если общественно полезное предприятие оказывается экологически опасным, а считавшееся до сих пор незаконным частное предпринимательство получает законную основу для своего существования и необходимый престиж в обществе. Наркобизнес, азартные игры, проституция или наемничество могут считаться морально осуждаемыми профессиями, но от них зависит не только существование многих людей — поставщиков услуг, но и поставка на рынок этих самых услуг, столь необходимых потребителям. Это означает, что моральная и правовая антинорма может являться нормой в экономическом плане, находя в этом соответствующее утилитарное оправдание.

Это расхождение невозможно устранить, возводя в идеальную норму только один из противостоящих принципов. Абстрактное морализаторство не избавляет общество от порока, а загоняет его вглубь. С другой стороны, если считать единственно верным принцип «покупатель всегда прав» или же «рынок — это свобода покупать и продавать», то размываются границы между законной деятельностью и преступностью и наступает разлад, что заставляет общество прибегать к чрезвычайным авторитарным мерам. В нормально функционирующем обществе каждая сфера —

экономика, социальные структуры, политика и культура — создают специфические средства регуляции деятельности, которые дополняют друг друга. Нормативная сфера располагает своим набором средств для того, чтобы ограничить нарушения, воспрепятствовать им в наиболее важных сферах социальной жизни. Конечно, важнейшим фактором регуляции нормативности являются общественная мораль и право. Но в культурной сфере важным средством налаживания нормативности и выхода за ее пределы являются ценности.