Социокультурные проблемы труда и предпринимательства в постиндустриальном обществе

Новая культурно-технологическая среда означает формирование новых требований к труду и новых трудовых ориентаций, соответствующих возросшим потребностям личности. Данный М. Вебером анализ ценностных ориентаций капиталистической предпринимательской деятельности относился к периоду становления эндогенного капитализма и раскрывал его культурный механизм. Современное буржуазное общество основывается уже на иных базовых ценностях, сохраняя, однако, генетическую преемственность с первоначальным социокультурным типом. Сам

* См.: Моль А. Социодинамика культуры. — М., 1973.

М. Вебер указывал на секулярный характер достижительных ориентаций западных предпринимателей и профессиональной этики. В. Зомбарт также констатировал существенное изменение типа личности буржуа в начале XX в. по сравнению с первоначальным типом. В конце XX в. социокультурные характеристики западного предпринимательства вновь претерпевают

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 275 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 276 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

существенные изменения. Переживаемый в 70—80-х гг. научно-технологический переворот в производстве, бурный рост информационных и телекоммуникационных технологий не только изменил структуру и динамику экономики ведущих держав, но и повлек за собой существенные изменения в культуре труда и предпринимательства, сопряженные подчас с необходимостью пересмотра базовых ценностей.

Проблема, интенсивно обсуждаемая в западной культурологии, — это изменения в культурных ценностях, прежде всего в отношении к труду, семье и обществу. С конца 60-х гг. в развитых западных странах обычными стали сетования по поводу «смерти» трудовой этики, что выражалось в утрате моральной заинтересованности в труде, «диких» забастовках, росте абсентеизма, понижении производительности труда и т.д. Радикальные социологи рассматривали это явление с точки зрения реакции на отчуждение человека труда от процессов производства и полагали, что перемены могут быть достигнуты через революционное изменение буржуазных порядков. Именно в марксизме эти социологи черпали свои теоретические обоснования. Академическая социология видела в этом изменение нравов, поворот в культурных ориентациях, приводящий к смене «трудового общества» на «общество потребления» или же «информационное общество».

В декларациях представителей «контркультурной» ориентации (Ч. Рейч, Т. Роззак и др.) обращалось внимание на негативное отношение к труду прежде всего молодежи и маргинальных слоев. В этих декларациях была поставлена под сомнение всеобщая уверенность, что труд — основа социальной жизни индивида. Были размыты и стали неопределенными понятия трудовой этики, цен-ности труда, профессиональной ориентации. Труд перестал представлять собой ценность и стал рассматриваться только как средство заработать себе на жизнь, а значит — бессмысленное бремя или рутинное занятие.

Однако более умеренные социологи полагали, что негативное отношение относится не к труду как таковому, а к имперсональному, дегуманизированному, отчужденному труду в промышленных суперструктурах индустриального общества.

Академическая социология стала разрабатывать позитивные принципы изменения сложившейся ситуации. Обострившийся

интерес к ценностной стороне труда привел к «веберовскому ренессансу», возросшему вниманию к трудам знаменитого социолога в новой, постиндустриальной ситуации. Именно поддержание высокой трудовой морали и мотивации индивидуального участия в производстве, соединяясь с высокими технологиями, может обеспечить дальнейшее развитие. С этой целью расширяется система переподготовки кадров, идет постоянное переучивание работников, расширение возможностей образования.

В конце 60-х—70-е гг. в западной, особенно американской, литературе и общественной мысли стала проявляться озабоченность падением профессиональной и трудовой этики, ростом потреби-тельства, культуры досуга в ущерб заинтересованности в труде как форме самореализации, особенно у молодежи. Эти процессы осознавались как конец «трудового общества» и «экономического чело-века», ориентированного на удовлетворение в первую очередь материальных потребностей и рассматривающего труд и предпринимательскую деятельность как основные формы существования, способы зарабатывания денег и обретения достатка и расширения финансовых возможностей. Интенсивное внедрение новых технологий, шедшее параллельно с переструктурированием экономики и сокращением занятости, привело к росту свободного времени и в обществе в целом и в ориентации значительных слоев населения на досуг как единственную форму неотчужденного бытия.

Помимо этого, внедрение информационных технологий и в особенности широкое использование персональных ЭВМ принципиально изменили характер труда. Для некоторых категорий трудящихся (включая предпринимателей) труд вернулся к индивидуальным творческим формам, приобрел качество свободного самовыражения, неподконтрольного внешнему центру. В век высоких технологий и качество человеческого фактора тоже должно быть высоким. Обостряющийся экологический кризис также настоятельно требует изменения концепций производства и потребления. На место «одномерному человеку» индустриального общества приходит «многомерный человек», потребности и ценности которого должны выйти за рамки потребления, который должен освободиться от господства материальных, экономических мотивов и стремиться к развитию собственных способностей и творческого потенциала, установлению гармонии в отношении с природой. Как отметил Э. Фромм в своей книге «Иметь или быть», чтобы общество и его производительные силы могли развиваться дальше, необходима смена ценностных приоритетов с «иметь» на «быть».

Таким образом, то, что первоначально воспринималось как упадок профессиональной культуры и трудовой этики, на деле ока-

зывается сменой ценностных ориентаций, изменением базовых мотиваций деятельности и

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 276 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 277 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

наделением профессионального труда принципиально иным смыслом — из способа зарабатывания денег он стал превращаться в форму самовыражения, человек стал ждать от профессии именно возможности реализации творческого, личностного потенциала. Отсюда — падение интереса к традиционным индустриальным формам труда, воспринимаемым как стандартные, монотонные, подконтрольные и нетворческие.

Строгая рациональность и аскетизм касаются непосредственно ведения дела, в то время как сама личность предпринимателя все больше освобождается от традиций и условностей, предаваясь свободному самовыражению в любых формах.

Необходимо уточнить, что это явление не всеобщее, и наряду с принятием внешних проявлений экстравагантности и нонконформизма воспроизводится и традиционный стиль, характерным примером чего является движение яппи — молодых профессионалов, в противоположность своим сверстникам — хиппи, битникам, рокерам и т.д., подчеркивающих свою приверженность не только деловой карьере, но и деловым костюмам, галстукам, престижным автомобилям, размеренному образу жизни и т.д. Современное западное — американское, европейское — общество, при безуслов-ном росте терпимости, ревностно хранит чистоту нравов, покой и порядок, отводя нетрадиционным проявлениям локальные ниши.

Ценностная и нормативная системы культуры все больше усложняются, на первый план выходят те ценности, которые в индустриальном, «классическом капиталистическом» обществе находились на периферии культуры. Так, в современном обществе ведущее значение приобретает ценность здоровой экологии, чистой окружающей среды. Это является не только результатом естественной потребности человека в здоровом природном окружении, но и характеризует его стремление жить в гармонии с природой, восстановить нарушенный в период индустриализации экологический баланс. На более глубоком уровне это говорит о смене базовых ценностей западного общества — о переходе от покорения, насильственных волюнтаристских преобразований природы (веберовский вывод о протестанте как «орудии Бога», преобразующем греховный и несовершенный мир), неограниченной эксплуатации ее ресурсов к гармонии, сохранению, ненасилию. На место ценностей господства и обладания приходят ценности содержательного единства. Знамениты движения молодежного протеста 60—70-х гг., знаменовавшие отказ молодого поколения от потребительства, индивидуализма, его стремление к естественности, ненасилию, близости к природе.

Другим проявлением полиморфизма ценностей постиндустриального общества является интерес к малым традициям, локальной специфике образа жизни, мировоззрения разных народов и социальных групп. На место универсализации приходит «красота малого», признание достоинства и ценностного равноправия незападных культур. Западные интеллектуалы, указывая на необходимость смены ценностных ориентиров, все больше обращаются к духовным достижениям индуизма и буддизма, локальных культур малых этносов, раскрывающим содержание и механизмы философии и практики ненасилия и гармонии. И в предпринимательстве и производстве все большую ценность приобретают «малые формы», в отличие от массового стандартизированного производства приближенные к индивидуальному человеку, позволяющие подчеркнуть и раскрыть неповторимость личности, ее индивидуальные вкусы, взгляды, привязанности.

Базовые для предпринимательской деятельности ценности «индивидуализма — коллективизма» обнаруживают в условиях постиндустриального информационного общества противоречивую динамику. С одной стороны, усиливается индивидуализм, обусловленный индивидуальным характером труда в сферах информатики и телекоммуникаций, в микропредпринимательстве и научном творчестве. С другой стороны, именно в этих сферах, составляющих основу постиндустриального производства, занятый индивидуальным трудом работник (в широком смысле слова) оказывается включенным в сеть информационных связей, организованную и структурированную, изолированно от которой его работа невозможна и бессмысленна. Научные исследования, по самой сути своей основанные на индивидуальном творчестве, оказавшись в основе развития производства, также потребовали координации и выработки единой стратегии. Именно в постиндустриальном производстве встал вопрос о замене парадигмы менеджмента — переход от «философии контракта», основанной на индивидуализме, к «философии команды», предполагающей совместную работу во имя достижения общей цели.

К началу 90-х гг. развитие экономики США показало, что традиционные ценности индивидуализма, свободного предпринимательства, полностью независимого от контроля со стороны государства, свободной конкуренции, ориентации на прибыль, а не на социальную ответственность оказались неадекватными постиндустриальному высокотехнологическому и информационному развитию, и «рейганомика», основанная на этих идеях, привела страну к затяжному экономическому кризису и утрате лидирую-

щих позиций на мировых рынках и в мировой конкуренции ведущих экономических держав.

Ерасов Б.С. Социальная культурология: Учебник для студентов высших учебных заведений. — Издание третье, 277 доп. и перераб. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 591 с. Янко Слава 278 (Библиотека Fort/Da) || https://yanko.lib.ru

Производительный труд, связанный на новом этапе именно с капиталоемкими и наукоемкими процессами, труд предпринимателя, крупного инженера и профессионала, научного исследователя особенно необходим, связан с постоянно раскрывающимися новыми возможностями и ведет ко все новым перспективам. Но такой труд — удел немногих, а большинству все больше приходится довольствоваться либо рутинным трудом, либо вынужденным досугом и «расширенным потреблением». В дополнение к системе социального обеспечения стала быстро развиваться «индустрия культуры», нацеленная на то, чтобы занять досуг людей, чье участие в производительном труде стало резко ограниченным.

Вместе с тем все большее значение стало приобретать обеспечение «общества потребления», т. е. максимальное расширение доступа к товарам и услугам, вплоть до их «демонстрационного навязывания» потребителям и стимуляции спроса на товары, не имеющие достаточной функциональной пользы. Другая сторона такого потребления — культ развлечений, не ведущих к развитию личности, а лишь создающих некоторую замену функциональному участию в «большом бизнесе» и динамичных сферах материального или духовного производства. Этим целям может служить как «высокая, так и «массовая» культура.

Изменение характера производства, интеллектуализация труда и повышение уровня образования стимулировали новое качество жизни, включающее рост духовных потребностей, ищущих своей реализации в то время, которое свободно от производства с его практической рациональностью, обязательностью и расчетом. Это привело, среди прочего, к явлению, получившему название «возрождение искусств»*. В Западной Европе, США, Японии и других преуспевающих странах резко возросли расходы на культуру, что отражает новое стремление активной части общества пересмотреть смысл жизни с помощью искусства — старого и нового. За двадцать лет, с 1960 по 1980 г., численность рабочих и служащих в США выросла на 40%, в то время как количество художников, писателей и артистов подскочило на 144%. Около полутора миллиона американцев занято в сфере искусства, и в это число не входят те, кто занят менеджментом в сфере культуры или обслуживает ее индустрию. Соответственно значительно выросло и число учащихся всех возрастов.

* Этот термин используют Д. Нэсбитт и П. Эбурдин в книге «Мегатенденции: Год 2000». Из той же книги взяты и нижеследующие примеры.

О повышении уровня потребностей говорит и тот факт, что искусство все больше замещает спорт в качестве основного времяпрепровождения в часы досуга. В конце 60-х гг. американцы тратили на посещение спортивных состязаний времени в два раза больше, чем на культуру. В 1988 г. любители спортивных зрелищ потратили 2, 8 миллиарда долларов, а за культурные мероприятия они заплатили 3, 7 миллиарда долларов.

Этот ренессанс не ограничивается прежними крупнейшими центрами, такими как Нью-Йорк, Париж и Токио, он процветает в маленьких и средних городах. В 155 городах США работают 200 профессиональных театров и несколько сот трупп. В сезон 1987/88 г. состоялась 141 премьера, тогда как в сезон 1974/75 г. — только 16.

Несмотря на «компьютерную революцию», в 1988 г. в США было выпущено почти 55, 5 тысячи новых названий книг и других изданий по сравнению с 41 тысячей в 1977 г. (хотя не все это имело отношение к литературе). Рынок бестселлеров постоянно расширяется.

С 1965 г. посещаемость музеев в США возросла с 200 миллионов человек до 500 миллионов человек в год. За тот же период в Японии построено больше 200 новых музеев. В Западной Германии только за последнее десятилетие их построено около 300. Самой посещаемой достопримечательностью в мире является не Тадж-Махал и Эйфелева башня, а Центр Жоржа Помпиду в Париже, названный так в честь французского президента и являющийся сокровищницей современного искусства. Его посещает 6 миллионов человек в год.

Культура пользуется высоким престижем, и ее язык проникает не только в рекламу, но и в деловое общение. Для поддержания своего престижа многие фирмы подчеркнуто расходуют значительные средства на спонсорскую поддержку искусства и науки. Помещения корпораций украшаются подлинными шедеврами искусства, покупаемыми на аукционах за громадные деньги.