Почему оскоплена фонетика

Не кажется ли читателю, что если речь служит для передачи смысла от одного участника разговора к другому, то заведомо считать ее бессмысленной является в свою очередь вопиющей бессмыслицей? Нет ли тут странного парадокса, который почему-то упорно не замечается лингвистами? – Разумеется, есть. Та же Матусевич в примечании замечает: «Правда, следует отметить, что в последние двадцать лет некоторые лингвисты – Эссен, Пайк и др.) писали о том, что слог – понятие фонематическое» [1, стр. 166]. Но, разумеется, до того, что слог – понятие осмысленное, пока не дошел ни один лингвист.

С точки зрения методологии науки проблема имеет решение, причем решение очевидное. Речь идёт всего-навсего о далеко зашедшей условности. Такого рода парадоксы существуют и в других науках. Например, геометрия считает, что прямая линия состоит из точек, а поверхность – из линий; пространство – из поверхностей. Но стоит только сказать, что точка – это нечто, не имеющее размеров, как всё красивое геометрическое построение разваливается. Ибо в таком случае точки не могут ни касаться, ни совпадать друг с другом – у нулевых размеров этих свойств нет. На самом деле речь идёт не о нулевых размерах, а о бесконечно малых размерах, то есть о таких, которые меньше любой заданной величины, но всё-таки не равны нулю. Математика разбиралась с учением о бесконечно малых величинах в течение примерно двух веков (XVШ и XIX), но всё-таки разобралась. Фонетика перед собой таких проблем не ставила.

По аналогии можно сказать, что основной смысл имеет фраза, затем такт, слог и звук – по убывающей. Звук имеет минимальный, «бесконечно малый» смысл, которым фонетика пренебрегает. При этом она допускает искажение реальности, но небольшое. На уровне слога это искажение становится уже сильным, на уровне такта и выше – нетерпимым. Поэтому она и «стесняется» говорить о фонетике такта и фразы. Такая вот «стыдливая» лингвистическая дисциплина.

Итак, говоря научным языком, фонетика производит абстракцию потери смысла, однако делает это без понимания самой операции, без рефлексии над ней, то есть, увы, не научно. И тут же натыкается на границы применимости: к звуку эта операция при первом приближении применима, а уже к слогу – едва ли. Отсюда и все сложности определения слога фонетистами. А слово или фраза уже вообще ни в какие фонетические рамки не лезут, несмотря на призывы к физиологам и акустикам.

Философия давно решает проблемы соотношения между формой и содержанием, или между явлением и сущностью. Как только из явления выхолащивается сущность, а из формы – содержание, они перестают быть сторонами описываемого предмета, становятся бесплотной субстанцией, и из живой плоти превращаются в мертвые скелеты.

Вернувшись к проблеме слога, следует сказать: слог несет смысл, от которого сознательно отвлекается фонетика. Но из этого автоматически следует другая фраза: семантику слога должна изучать другая лингвистическая дисциплина. Можно даже предложить ее название: эволюционный морфемогенез(морфемика). Что это такое, постараюсь объяснить чуть ниже.