Кирилловское подворье.

Входя въ Кремль, надо припомнить, что въ древнее время вся его мѣ стность была очень тѣ сно застроена, кромѣ монастырей и церквей, главнымъ образомъ домами и дворами бояръ, между которыми по уголкамъ тѣ снились также и дворы церковныхъ причтовъ, протопоповъ, поповъ, діаконовъ. Всѣ эти дворы занимали свои мѣ ста не линейно по направленію улицъ, а какъ было удобно. Гдѣ оказывалось свободное пространство, тамъ и поселялся тотъ или другой дворъ и малый дворикъ, оставляя небольшое пространство для прохода и проѣ зда, поэтому въ древнемъ Кремлѣ прямыхъ улицъ не существовало, повсюду были только переулки, сѣ ть переулковъ и кривыхъ колѣ нъ, въ иныхъ мѣ стахъ упиравшихся въ тупики.

Впервые прямыя улицы отъ Спасскихъ и Никольскихъ воротъ къ Соборной площади были проведены Иваномъ Третьимъ около 1500 года (С. Г. Г., I, 348), но по тѣ снотѣ двороваго размѣ щенія ширина этихъ улицъ не превышала 4 саж., а мѣ стами онѣ стѣ снялись до 3 саж., именно въ ту же ширину, какая и донынѣ существуетъ въ проѣ здѣ Спасскихъ воротъ. Даже и въ половинѣ XVIII ст. отъ Спасскихъ воротъ большая улица шла къ Ивановской площади шириною въ 4 саж. съ получетвертью, а мѣ стами и въ 3 1/2 сажени. Она называлась Спасскою.

Отъ самыхъ воротъ, нѣ сколько влѣ во, въ разстояніи 11 саж. находилась церковь Аѳ анасія Александрійскаго, иначе Афанасьевскій монастырь и при немъ подворье Кирилло-Бѣ лозерскаго монастыря. Церковный уголъ выходилъ прямо противъ середины и доселѣ существующей старой стрѣ лецкой караульни въ разстояніи отъ нея на 7 ^1/2 саж. Самая церковь стояла противъ теперешняго зданія Дворцоваго вѣ домства въ разстояніи отъ него на 5 саж.

На мѣ стѣ этого зданія нѣ когда стояли каменныя полаты купца Тарокана, построенныя имъ въ 1470 году, первое каменное зданіе въ Москвѣ, принадлежавшее частному лицу.

По Спасской улицѣ подворье въ длину занимало 28 саж., взади безъ малаго 25 саж., поперекъ по линіи Кремлевской стѣ ны около 18 саж., въ противоположномъ угловомъ концѣ, гдѣ за эту межу выдвигалось отдѣ льно стоявшее зданіе подворья, безъ малаго24 саж. Такую мѣ ру даетъ планъ 1757 г. {По другому плану 1756 г. мѣ ра обозначена такъ: по улицѣ 30 саж., взади 29, по Кремлевской стѣ нѣ 28, въ угловомъ концѣ 19 саж.--Такъ различно чертились планы въ XVIII ст. Оба плана подписаны архитекторомъ Вас. Яковлевымъ. Они различаются и въ подробностяхъ.}.

Аѳ анасьевская церковь впервые упоминается въ 1389 г. по случаю начавшагося 21 іюля отъ нея пожара, отъ котораго мало не весь городъ Кремль " погорѣ ". Однако, въ Никон. лѣ тописи (изд. 1786 г., IV, стр. 148) упомянуто, что въ 1386 г. въ монастырѣ св. Аѳ анасія былъ погребенъ нѣ кій Семенъ Яма (по другимъ спискамъ той же лѣ тописи, вяѣ сто Аѳ анасьевскаго монастыря упомянутъ по этому случаю монастырь Вознесенскій, который едва ли существовалъ въ этомъ году). Въ то время церковь, конечно, была деревянная. Каменная была построена въ 1462 г. Василіемъ Дмитріевымъ сыномъ Ермолина, во Фроловскихъ воротахъ, какъ написано въ Лѣ тописи, а предѣ лъ у нея св. Пантелеймонъ. Въ томъ же году 27 іюля она была освящена (Извѣ стія Ак. Н. 1903 г., томъ VIII, кн. 4, стр. 77). По всему вѣ роятію, послѣ многихъ пожаровъ, каменный храмъ значительно обветшалъ и потому въ 1514 г. вновь построенъ изъ кирпича Юрьемъ Григорьевымъ Бобынинымъ.

Въ іюнѣ 1571 г. царь Иванъ Вас. Грозный пожаловалъ къ Аѳ анасію Великому на церковное строенье и на дворъ 200 руб. Тогда, вѣ роятно, и самое подворье впервые построено также каменное, т.-е. кирпичное, полаты, кельи и служебныя зданія.

Когда именно основалось при церкви Аѳ анасія монастырское подворье, свѣ дѣ ній не имѣ емъ. Припомнимъ, что преп. Кириллъ, еще бывши міряниномъ, проживалъ вблизи Аѳ анасьевской церкви, во дворѣ ближняго человѣ ка у вел. князя Дмитрія Донскаго окольничаго Тимоѳ ея Васильевича, у Тимоѳ еевскихъ, впослѣ дствіи Константино-Еленскихъ воротъ. Можеть быть еще при жизни преподобнаго и устроено было здѣ сь его подворье (см. Тимоѳ еевскія ворота).

О составѣ строеній подворья свѣ дѣ нія находимъ только отъ позднѣ йшаго времени, именно по случаю Московскаго пожара въ 1737 г., когда " въ ономъ подворьѣ на св. церквахъ главы сгорѣ ли и кресты свалились и въ кельяхъ всякое деревянное строеніе внутри и кровли все погорѣ ло безъ остатку, отчего и каменное зданіе повредило и сыплется; сквозь своды отъ дождевой мокроты имѣ ется во многихъ мѣ стахъ не малая теча и опасно, чтобъ всему монастырскому каменному зданію отъ течи конечнаго поврежденія не случилось". Такъ послѣ пожара доносилъ объ этомъ строитель монастыря, испрашивая должную сумму на починку разрушенныхъ зданій. Но еще въ 1731 году архимандритъ Кириллова монастыря Иринархъ доносилъ въ Коллегію Экономіи, что " отъ древнихъ лѣ тъ построенъ въ Кремлѣ городѣ Аѳ анасьевскій монастырь, который приписанъ къ тому Кириллову монастырю на подворье, а въ томъ монастырѣ на соборныхъ церквахъ кровли покрыты черепицею и та черепица вся обвалилась и отъ течи своды повредились и во многихъ мѣ стахъ стѣ ны разсѣ лись, отчего то строеніе рушится, и просилъ то строеніе осмотрѣ ть и перекрыть, дабы то строеніе и пуще не развалилось и въ большой убытокъ не пришло".

По случаю возобновленія строеній послѣ пожара упоминаются слѣ дующія ихъ части: 1) церковь Аѳ анасія и Кирилла съ трапезою и папертьми, вокругъ 52 саж., крыто было тесомъ; 2) св. ворота съ оградною стѣ ною; 3) начиная отъ ограды кельи каменныя жилыя, позади церкви, въ длину на 12 саж., въ ширину 4 саж.; въ нихъ были потолки накатные и полы и въ окнахъ рамы и крыльца деревянныя; 4) кельи жилыя на 28 саж. съ крыльцами и нужниками, съ кровлею на два ската; 5) сушило кладовое на 16 саж. съ крыльцомъ каменнымъ; 6) на конюшенный дворъ ворота каменныя и ограда; 7) надъ воротами жилыя полаты на 8 саж., при тѣ хъ полатахъ нужникъ шириною 1 ^1/2 арш., длиною 3 саж.; 8) на конюшенномъ дворѣ на конюшняхъ сушилы каменныя дл. на 6, поперекъ 4 арш. По смѣ тѣ на возобяовленіе всего разрушеннаго потребовалось 2865 р. съ коп.

Во время пожара " въ церквахъ деисусы и мѣ стные образа погорѣ ли, многіе повредилпсь; въ Кирилловской церкви антиминсъ погорѣ лъ; колокольня обгорѣ ла и колокола опустились, но ризница вынесена вся въ цѣ лости".

О размѣ щеніи церквей узнаемъ слѣ дующую подробность:

" Въ 1757 г. стряпчій Кириллова монастыря подалъ въ Моск. Духовную Консисторію прошеніе, въ которомъ объяснялъ, что на подворьѣ каменная теплая церковь во имя Кирилла Бѣ лозерскаго пристроена къ алтарю Аѳ анасьевской церкви, отчего въ Кирилловской совершенная тьма; въ алтарѣ и въ церкви только по одному небольшому окну; отъ Аѳ анасьевской къ Кирилловской церкви каменные крытые переходы также не пропускаютъ свѣ та въ церковь". Согласно этому заявленію было разрѣ шено перенести Кирилловскую церковь въ находившіяся возлѣ Аѳ анасьевской церкви съ сѣ верной стороны каменныя три полаты, составлявшія собственно боковую паперть храма, изъ которыхъ въ одной назначено быть алтарю, въ другой -- церкви, въ третьей--трапезѣ. Однако, прежняя церковь не была разобрана, потому что находилась при настоящей (Аѳ анасьевской) церкви съ папертьми въ однѣ хъ стѣ нахъ.

Это показываетъ, что Кирилловская церковь была построена въ одно время съ Аѳ анасьевскою, быть можетъ еще Бобынинымъ въ 1514 г. или же, что вѣ роятнѣ е, при Иванѣ Грозномъ въ 1571 г.

По штатамъ 1764 г. Кирилловское подворье изъ монастырскаго вѣ дѣ нія поступило въ вѣ домство Коллегіи Экономіи, которая въ 1765 г. продавала его съ аукціона, а потомъ оно было разобрано въ 1776 г., когда Баженовъ чертилъ свой новый планъ Кремля для постройки воображаемаго громаднѣ йшаго Дворца.

Составъ монастырской на подворьѣ братіи въ теченіи XVII ст. былъ слѣ дующій: строитель, 3 попа, діаконъ, понамарь и 6 человѣ къ старцевъ. Съ 1625 г. они каждогодно получали государева жалованья и за понахиды, малые столы, и по царицѣ Аннѣ, по князѣ Димитріи Ивановичѣ и по царевнѣ Аннѣ на ихъ памяти и на преставленіе 18 р. 17 алт. 3 денги.

Такъ, вѣ роятно, было и въ XVI ст., на что указываютъ имена поминовеній. Царица Анна, вѣ роятно, четвертая жена Грознаго Анна Колтовская, въ иночествѣ Дарья, 1626 г. Царевна Анна, дочь Ивана Грознаго, 1550 г., на поминъ по ней царь пожаловалъ 150 р. Князь Дмитрій Ивановичъ Углицкій (Жилка)-- сынъ вел. князя Ивана III, скончался въ 1521 г.

Въ 1576 -- 1583 гг. на подворьѣ былъ строителемъ старецъ Александръ, прославившійся потомъ въ Кирилловскомъ монастырѣ своевольными непорядочными поступками, въ числѣ которыхъ ему вмѣ нялось и то, что онъ, бывши строителемъ на подворьѣ полсема года, т.-е. шесть съ половиною лѣ тъ, и отчету въ монастырской казнѣ не далъ.

Въ ХVІІ ст. подъ Аѳ анасьевскою церковью находился казенный монастырскій погребъ, служившій крѣ пкою кладовою для сохраненія богатаго имущества частныхъ лицъ, какъ это водилось и во многихъ другихъ каменныхъ церквахъ на случаи безпрестанныхъ пожаровъ. За сохраненіе монастырь, конечно, получалъ свои прибытки. Въ 1688 г. въ этомъ погребѣ случилась покража: у стольника Андрея Квашнина-Самарина разломали его сундукъ и покрали 1500 р. денегъ, ожерелье цѣ ною 300 р., шапку цѣ ною 150 р. Онъ жаловался патріарху, объясняя, что въ погребѣ стояли многіе нашей братіи сундуки и тѣ всѣ цѣ лы, разграбленъ только его сундукъ. Онъ обвинялъ въ покражѣ монастырскихъ служебниковъ, именно сушильнаго старца Корнилія, который по рѣ шенію патріарха и былъ отдавъ истцу въ заживъ головою (Врем. ХV, 32). Дѣ ло тянулось полтора года и съ Корнилія было снято черное платье, т.-е. онъ выбылъ изъ монаховъ.

Изъ случайныхъ событій, происходившихъ на Кирилловскомъ подворьѣ, извѣ стно одно, когда въ 1563 г. на немъ была пострижена въ инокини вдова Старицкаго князя Андрея Ивановича, Евфросинія Андреевна.

Княгиня съ ея сыномъ Владиміромъ Андреевичемъ по какимъ-то замысламъ очень были подозрительны для Грознаго царя. Возвращаясь въ Москву побѣ дителемъ въ Литовской войнѣ, взявши Полоцкъ, царь въ половинѣ марта заѣ зжалъ къ княгинѣ въ Старицу и пировалъ у ней, но тутъ же, вѣ роятно, и порѣ шилъ убрать ее съ дороги своего ненасытнаго властительства. Спустя три мѣ сяца въ іюнѣ онъ уже положилъ гнѣ въ свой на княгиню и на ея сына, потому что на нихъ донесъ ихъ же дьякъ, что они чинятъ многія неправды къ самодержцу. Начались розыски и ихъ неправды были доказаны, какъ и слѣ довало ожидать. Царь передъ митрополитомъ и передъ священнымъ соборомъ духовенства обличилъ ихъ, но для духовнаго же собора простилъ ихъ. Княгинѣ ничего не оставалось, какъ просить о постриженіи, на что и послѣ довало заранѣ е уже обдуманное и опредѣ ленное согласіе царя. Ее постригли на Кирилловскомъ подворьѣ, такъ какъ духовникомъ ея былъ Кирилловскій игуменъ Вассіанъ, который и постригалъ ее. Она отправилась на житье въ Бѣ лозерскій Воскресенскiй Горицкій дѣ вичій монастырь. Царь устроилъ ей княжескій обиходъ по ея желанію. У ея сына все осталось попрежнему относительно вотчинъ, но всѣ ближніе его люди были удалены отъ него и взамѣ нъ ихъ приставлены другіе по назначенію царя, такъ что онъ оставался съ этого времени въ самомъ крѣ пкомъ надзорѣ и все-таки впослѣ дствіи окончилъ свои дни очень несчастливо.

Далекій Кирилло-Бѣ лозерскій монастырь въ лицѣ своего игумена Трифона въ 1447 году во время Шемякиной смуты сослужилъ великую службу на укрѣ пленіе Московскаго единодержавія, когда со всею братіею монастыря онъ благословилъ вел. князя Василія Темнаго идти на свою вотчину въ Москву и быть по-прежнему государемъ: " а тотъ грѣ хъ (что вел. князь цѣ ловалъ Шемякѣ крестъ не искать государства) на мнѣ ", говорилъ игуменъ, " и на головахъ моей братіи, мы за тебя, государя, Бога молимъ и благословляемъ".

Благословеніе въ дѣ йствительности произвело рѣ шительный поворотъ смутныхъ дѣ лъ въ пользу вел. князя, и потому потомки Темнаго свято чтили эту заслугу далекаго и славнаго съ тѣ хъ поръ монастыря.

Въ царскомъ быту въ XVII ст., а такъ несомнѣ нно было и въ ХVІ ст., установился обычай на богомольныхъ выходахъ, особенно на Святой недѣ лѣ, посѣ щать монастыри и христосоваться съ монастырскою братіею. Въ эти дни цари обыкновенно ходили въ монастыри Чудовъ, Вознесенскій и на подворья Троицкое и Кирилловское, въ Аѳ анасьовскій монастырь. Подворья въ этихъ случаяхъ служили какъ бы живыми представителями своихъ знаменитыхъ святочтимыхъ монастырей. Эти выходы мало-по-малу стали прекращаться со времени преобразователя Петра, который едва ли не въ послѣ дній разъ совершилъ такой выходъ въ 1692 г., когда въ субботу на Святой по упомянутымъ монастырямъ и подворьямъ ходилъ царь Иванъ Алексѣ ев., а на другой день, въ воскресенье, и самъ царь Петръ Алексѣ евичъ.

Въ этотъ день въ Успенскомъ соборѣ происходило поставленіе въ Сибирь въ Тобольскъ въ митрополиты Новоспасскаго архимандрита Игнатія. У дѣ йства присутствовали оба государя въ государскихъ порфирахъ и діадимахъ и въ Мономаховыхъ шапкахъ, а бояре, окольничіе и думные и ближніе люди были въ золотныхъ кафтанахъ. Послѣ поставленія изъ собора царь Иванъ удалился переходами въ свои хоромы, а царь Петръ шествовалъ въ Вознесенскій монастырь, на Кирилловское подворье, въ Чудовъ монастырь и на Троицкое подворье, а потомъ къ себѣ въ хоромы. Не упомянуто, ходилъ ли онъ во всемъ описанномъ царскомъ нарядѣ или перемѣ нилъ одежду.

Кромѣ такихъ обычныхъ установленныхъ выходовъ, бывали выходы и по особымъ богомольнымъ случаямъ, при чемъ монастырскіе старцы всегда получали царскій кормъ. Объ этомъ разсказываетъ одно письмо Аѳ анасьевскихъ старцевъ къ боярину Вас. Ив. Стрѣ шневу въ 1634 году.

" Государю Василію Ивановичу Кириллова монастыря съ Кирилловскаго подворья старцы 14 человѣ къ Бога молимъ и челомъ бьемъ", писали старцы. " Умилостивися государь Василій Ивановичъ, была государыня благовѣ рная Царица и Вел. княгиня Евдокія Лукьяновна на Кирилловскомъ подворьѣ, молилася Богуи Пречистой Богородицѣ и преподобному Кириллу Чудотворцу и пожаловала кормъ на братію, а дьяки говорятъ, дворцовые, приказу де намъ не бывало. Пожалуй государь Василій Ивановичъ, доложи государыни о томъ и прикажи намъ дати милостыню, или кормъ пожаловати. Пожалуй государь Василій Ивановичъ! "

Въ 1674 г. окт. 24, когда царь Алексѣ й Мих. переселялся со всѣ мъ семействомъ на временное житье въ село Преображенское, царица Наталья Кирилловна, вслѣ дъ за царемъ, также ходила Богу молиться въ Вознесенскій и Чудовъ монастыри и на Троицкое и Кирилловское подворья со всѣ ми дѣ тьми, въ сопровожденіи ближнихъ бояръ, мамъ и верховыхъ боярынь.

Въ 1690 г. по какому-то случаю царь Петръ Алексѣ евичъ мая 4 за 5 часовъ до вечера ходилъ въ Вознесенскій монастырь и на Кирилловское подворье, а также и въ Алексѣ евскій дѣ вичій монастырь.

Подворье съ самаго начала было основано для пріѣ зда и пребыванія въ Москвѣ монастырскихъ властей, обязательно пріѣ зжавшихъ къ государю съ святою праздничною Кирилловскою водою и на Святой съ обычными дарами монастырскихъ издѣ лій, какъ равно и по собственнымъ нуждамъ монастыря.

Достаточно удаленное отъ государева дворца, находившееся у самыхъ воротъ Кремля, Кирилловское подворье служило много разъ мѣ стомъ пребыванія заѣ зжихъ высокихъ иноземныхъ православныхъ духовныхъ властей.

Въ 1649 г. на немъ останавливался Іерусалимскій и всея Великія Палестины патріархъ Паисій, 4 февраля торжественно принятый царемъ Алексѣ емъ Мих. въ Золотой полатѣ и 7 мая въ той же полатѣ также торжественно отпущенъ домой. Слишкомъ три мѣ сяца онъ прожилъ на подворьѣ и передъ отъѣ здомъ, 5 мая. написалъ здѣ сь же грамоту погречески о поставленіи Новоспасскаго архимандрита Никона, будущаго патріарха, въ митрополиты Великаго Новгорода.

Очень вѣ роятно, что и прежде пріѣ зжавшіе въ Москву Іерусалимскіе же патріархи, Іеремія въ 1589 г. при поставленіи перваго Моск. патріарха Іова и Ѳ еофанъ въ 1619 г. при поставленіи патріарха Филарета, также пребывали на Кирилловскомъ подворьѣ.

Въ 1655 г. февраля 2 прибылъ въ Москву на подворье Макарій, патріархъ Антіохійскій и всего Востока, съ своимъ сыномъ, архидіакономъ Павломъ Алеппскимъ, оставившимъ намъ превосходнѣ йшее описаніе этого пребыванія и всѣ хъ порядковъ тогдашней Московской жизни, рѣ дчайшее и несравнимое по живости наблюденій и по наивной искренности разсказа, подаренное Русской Наукѣ въ прекрасномъ переводѣ, почтеннымъ Г. Муркосомъ.

Въ это время царя Алексѣ я Мих. не было въ Москвѣ: онъ возвращался побѣ дителемъ изъ славнаго Литовскаго похода и уже приближался къ Москвѣ.

Свой пріѣ здъ архидіаконъ Павелъ описываетъ слѣ дующимъ образомъ:

" Въ день Срѣ тенія (2 февраля 1655 г.) мы въѣ хали въ городъ Москву. Сначала мы вступпли чрезъ земляной валъ и большой ровъ, окружающіе городъ; потомъ въѣ хали во вторую, каменную стѣ ну, которую соорудилъ дѣ дъ теперяшняго царя, Ѳ едоръ, коимъ насыпанъ также и земляной валъ. Окружность вала 30 верстъ; онъ снабженъ кругомъ деревянными башнями и воротами. Вторая же, каменная стѣ на имѣ етъ въ окружности семь верстъ. Затѣ мъ мы вступили въ третью окружную стѣ ну, также изъ камня и кирпича, а потомъ въ четвертую, называемую крѣ постью. Она совсѣ мъ неприступна, съ весьма глубокимъ рвомъ, по краямъ котораго идуть двѣ стѣ ны и за которыми еще двѣ стѣ ны съ башнями и многочисленными бойницами. Эта крѣ пость, составляющая дворецъ царя, имѣ етъ по окружности пять воротъ; въ каждыхъ воротахъ нѣ сколько дверей изъ чистаго желѣ за, а посрединѣ рѣ шетчатая желѣ зная дверь, которую поднимаютъ и опускаютъ посредствомъ машинъ. Всѣ бойницы въ стѣ нахъ этого города имѣ ютъ наклонъ къ землѣ, такъ чтобы можно было стрѣ лять въ землю, и потому никакъ нельзя ни скрыться подъ стѣ ной, ни приблизиться къ ней, ибо бойницы весьма многочисленны.

" По въѣ здѣ нашемъ (въ Кремль) чрезъ царскія ворота насъ помѣ стили въ каменномъ монастырѣ, что близь нихъ, въ мѣ стѣ остановки патріарховъ; онъ во имя свв. Аѳ анасія и Кирилла Александрійскихъ и другого Кирилла, извѣ стнаго подъ именемъ Бѣ лозерскаго, изъ ихъ новыхъ святыхъ.

" Когда мы въѣ хали въ городъ, наши сердца разрывались и мы много плакали при видѣ большинства домовъ, лишенныхъ обятателей, и улицъ, наводящихъ страхъ своимъ безлюдіемъ--дѣ йствіе бывшей тогда сильной моровой язвы. Нашъ владыка патріархъ благословлялъ людей направо и налѣ во, я же, архидіаконъ, вмѣ стѣ съ архимандритомъ сидѣ ли, по обычаю, сзади у угловъ саней. Пріѣ хавъ на мѣ сто, мы пали ницъ и возблагодарили со многимъ славословіемъ Всевышняго Бога, который даровалъ намъ милость и благоволилъ намъ увидѣ ть этотъ великій градъ, столицу, новый Римъ, городъ церквей и монастырей, славный во всемъ мiрѣ, о коемъ мы разскажемъ, описывая его красоты, въ своемъ мѣ стѣ. Съ нашей души спала великая забота и мы много радовались; да и какъ могло быть иначе, когда мы, стремясь сюда, цѣ лые три года безъ десяти дней странствуемъ среди опасности, страховъ и трудовъ неописуемыхъ? Теперь же благодаримъ Бога вторично и молимъ Его, чтобы Онь, какъ привелъ насъ сюда цѣ лыми и невредимыми, такъ же облегчилъ намъ и возвращеніе въ свою страну обогащенными и далъ намъ увидѣ ть свои родныя мѣ ста.

" Переводчики учили насъ всѣ мъ принятымъ порядкамъ, и кромѣ нихъ рѣ шительно никто къ намъ не являлся, ибо существуетъ обычай, что до тѣ хъ поръ, пока архіерей или архимандритъ не представится царю и не будетъ допущенъ къ рукѣ, ни самъ онъ не выходитъ изъ дому, ни къ нему никто не приходитъ, такъ что и мы совсѣ мъ не могли выходить изъ дому. Таковъ обычай. Нашъ владыка патріархъ никогда не снималъ съ себя мантіи и панагіи, и никто даже изъ переводчиковъ не входилъ къ нему иначе, какъ послѣ доклада привратника, чтобы предупредить; тогда мы надѣ вали на владыку мантію--посохъ же висѣ лъ подлѣ него--и тотъ человѣ къ входилъ. Таковъ уставъ не только у архіереевъ, но и у настоятелей монастырей, ибо и они никогда не снимаютъ съ себя мантіи и клобука, даже за столомъ, и мірянинъ отнюдь не можетъ видѣ ть ихъ безъ лантіи.

" Тутъ-то мы вступили на путь усилій для перенесенія трудовъ, стояній и бдѣ ній, на путь самообузданія, совершенства и благонравія, почтительнаго страха и молчанія. Что касается шутокъ и смѣ ха, то мы стали имъ совершенно чужды, ибо коварные Московиты подсматривали и наблюдали за нами и обо всемъ, что замѣ чали у насъ хорошаго и дурнаго, доносили царю и патріарху. Поэтому мы строго слѣ дили за собой, не по доброй волѣ, а по нуждѣ, и противъ желанія вели себя по образу жизни святыхъ. Богь да избавитъ и освободитъ насъ отъ нихъ!..

" Въ субботу, 3 февраля, на другой день нашего пріѣ зда, прибылъ въ свои полаты киръ Никонъ, патріархъ Московскій, послѣ того какъ онъ съ августа мѣ сяца находился въ отсутствіи въ степяхъ и лѣ сахъ, изъ боязни чумы. Онъ поѣ халъ потомъ съ царицей къ царю въ Вязьму, куда тотъ возвратился изъ страны Ляховъ и гдѣ остался, проведя здѣ сь праздники Рождества и Крещенія. Долгое его пребываніе тамъ имѣ ло ту цѣ ль, чтобы совершенно исчезли слѣ ды моровой язвы въ столицѣ, гдѣ она продолжалась до Рождества. Мы очень обрадовались пріѣ зду патріарха: это была первая пріятная вѣ сть и радость послѣ заботъ и большой тоски. Стали приходить одно за другимъ извѣ стія о скоромъ прибытіи царя. Въ пятницу вечеромъ, 9-го февраля, возвратилась въ свой дворецъ царица.

" Въ субботу утромъ, 10 февраля, бояре и войска, по ихъ чинамъ, приготовились для встрѣ чи царя, такъ какъ онъ провелъ эту ночь въ одномъ изъ своихъ дворцовъ, въ 5 верстахъ отъ города. Въ этотъ день, рано поутру, царь, вставши, прибылъ въ монастырь во имя св. Андрея Стратилата, что близь города, гдѣ слушалъ молебствіе. По выходѣ его оттуда, загремѣ ли всѣ колокола, ибо то мѣ сто близко къ городу. Тогда вышелъ патріархъ въ облаченіи и митрѣ, поддерживаемый и окруженный, по ихъ обычаю, діаконами; передъ нимъ священники въ облаченiяхъ несли хоругви, кресты и многочисленныя иконы; позади него шли архіепископъ Рязанскій и четыре архимандрита въ облаченіяхъ и митрахъ; тутъ были всѣ городскіе священники; одинъ изъ діаконовъ несъ подлѣ него крестъ на блюдѣ. Всѣ двинулись и встрѣ тили царя у Землянаго вала. Нашъ владыка патріархъ желалъ видѣ ть въѣ здъ царя, но это было невозможно, пока онъ не послалъ испросить разрѣ шенія у министра. Мы сѣ ли въ одной изъ келій монастыря, гдѣ проживали, и смотрѣ ли тайно на торжественное шествіе и толпу изъ оконъ, выходящихъ на царскую (главную) улицу. Городскіе торговцы, купцы и ремесленники вышли для встрѣ чи царя съ подарками: съ хлѣ бомъ, по ихъ обычаю, съ посеребренными и позолоченными иконами, съ сороками соболей и позолоченными чашами. Показались въ шествіи государственные чины и войско. Вотъ описаніе ихъ процессіи. Сначала несли знамя и подлѣ него два барабана, въ которые били; за нимъ шло войско въ три ровныхъ ряда, въ ознаменованіе св. Троицы. Если знамя было бѣ лое, то всѣ ратники, за нимъ слѣ довавшіе, были въ бѣ ломъ; если синее, то и ратники за нимъ въ синемъ, и точно также, если оно было красное, зеленое, розовое и всякихъ другихъ цвѣ товъ. Порядокъ былъ удивительный: всѣ, какъ пѣ шіе, такъ и конные, двигались въ три ряда, въ честь св. Троицы. Всѣ знамена были новыя, сдѣ ланныя царемъ предъ отправленіемъ въ походъ. Эти чудесныя, огромныя знамена приводятъ въ удивленіе зрителя своею красотою, исполненіемъ изображеній на нихъ и позолотой. Первое знамя имѣ етъ изображеніе Успенія Владычицы, ибо великая церковь этого города, она же патріаршая, освящена во имя Успенія Богородицы; изображеніе сдѣ лано съ двухъ сторонъ. Это хоругвь той церкви, и за ней слѣ довали ея ратники. Второе знамя съ изображеніемъ Нерукотвореннаго образа, въ честь хитона Господа Христа, который находится у нихъ. На прочихъ знаменахъ -- на однихъ былъ написанъ образъ св. Георгія и св. Димитрія и прочихъ храбрыхъ витязей-мучениковъ, на другихъ--образъ св. Михаила Архангела или херувимъ съ пламеннымъ копьемъ, или изображеніе печати царя--двуглавый орелъ, или военные кони, земные и морскіе, для украшенія, большіе и малые кресты и пр. Болѣ е всего поражали насъ одежда и стройный порядокъ ратниковъ, которые ровными рядами шли вслѣ дъ за своимъ знаменемъ. Всѣ они, какъ только увидятъ икону надъ дверями церкви или монастыря или кресть, снимали свои колпаки, оборачивались къ ней и молились, несмотря на ужасный холодъ, какой былъ въ тотъ день. Сотники, т.-е. юзбаши, съ сѣ кирами въ рукахъ, также шли подлѣ знамени. Такимъ образомъ они продолжали двигаться почти до вечера. При приближеніи царя всѣ они встали въ рядъ съ двухъ сторонъ отъ дворца до Землянаго вала города, при этомъ всѣ колокола въ городѣ гремѣ ли, такъ что земля сотрясалась. Но вотъ вступили (въ Кремль) государственные сановники, затѣ мъ показались царскія заводныя лошади, числомъ 24, на поводу, съ сѣ длами, украшенными золотомъ и драгоцѣ нными каменьями, царскія сани, обитыя алымъ сукномъ, съ покрывалами, расшитыми золотомъ, а также кареты со стеклянными дверцами, украшенныя серебромъ и золотомъ. Появились толпами стрѣ льцы съ метлами, выметавшіе снѣ гъ передъ царемъ. Тогда вступилъ (въ Кремль) благополучный царь, одѣ тый въ царское одѣ яніе изъ алаго бархата, обложенное по подолу, воротнику и обшлагамъ золотомъ и драгоцѣ нными ка-леньями, со шнураыи на груди, какъ обычно бываетъ на ихъ платьяхъ. Онъ шелъ пѣ шкомъ съ непокрытою головой; рядомъ патріархъ, бесѣ дуя съ нимъ. Впереди и позади него несли иконы и хоругви; не было ни музыки, ни барабановъ, ни флейтъ, ни забавъ, ни иного подобнаго, какъ въ обычаѣ у господарей Молдавіи и Валахіи, но пѣ ли пѣ вчіе. Всего замѣ чательнѣ е было вотъ что: подойдя къ нашему монастырю, царь обернулся къ обители монахинь, что въ честь Божественнаго Вознесенія, гдѣ находятся гробницы всѣ хъ княгинь; игуменья со всѣ ми монахинями въ это время стояла въ ожиданіи; царь на снѣ гу положилъ три земныхъ поклона предъ иконами, что надъ монастырскими вратами, и сдѣ лалъ поклонъ головой монахинямъ, кои отвѣ чали ему тѣ мъ же и поднесли икону Вознесенія и большой черный хлѣ бъ, который несли двое; онъ его поцѣ ловалъ и пошелъ съ патріархомъ въ великую церковь, гдѣ отслушалъ вечерню, послѣ чего поднялся въ свой дворецъ" (Г. Муркоса: Путеш. Антіох. патріарха Макарія, III).

2 ноября 1666 г. прибыли въ Москву Паисій папа и патріархъ Александрійскій и Макарій Антіохиіскій и послѣ церемоніальныхъ встрѣ чъ " поѣ хали на подворье, гдѣ имъ уготовано стояти, въ Аѳ анасьевскій монастырь, что подворье Кириллова монастыря".

4 ноября послѣ довалъ царскій пріемъ ихъ въ Грановитой Полатѣ, гдѣ потомъ происходило и обычное торжественное столованье.

" Съ подворья патріархи ѣ хали съ саняхъ оба вмѣ стѣ, передъ ними шли старцы ихъ да государевы пѣ вчіе дьяки, пѣ ли передъ ними".

Надо замѣ тить, что въ это время патріархи пріѣ хали судить нашего патріарха Никона, по какому поводу происходили соборныя и частныя засѣ данія и непрерывныя сношенія патріарховъ съ нашими духовными властями, такъ что Кирилловское подворье по тѣ снотѣ помѣ щенія оказывалось уже очень неудобнымъ для такихъ сношеній, а потому черезъ три недѣ ли 25 ноября патріархамъ было отведено помѣ щеніе въ полатахъ, что у Чудова монастыря, куда они въ тотъ день и переѣ хали. Тамъ для собраній духовенства находилась и Крестовая полата, съ выходомъ прямо въ церковь Благовѣ щенія, гдѣ совершилось и низведеніе Никона съ патріаршества.

Когда съ преобразованіями Петра весь обиходъ и богомольный обычай царскаго двора сталъ мало-по-малу угасать, подвергнувпшсь прилежному и очень внимательному разсмотрѣ нію и разбору неутомимаго Преобразователя, Кирилловское старое подворье вселенскихъ патріарховъ, какъ и другія подворья стали служить уже новымъ цѣ лямъ, на нихъ водворялись разнаго рода новыя коллегіи или разныя лица новой службы государству.

Еще при Петрѣ здѣ сь находимъ полату главнаго наблюдателя надъ иконописнымъ художествомъ Заруднаго. Затѣ мъ въ 1722-- 1726 гг. здѣ сь же помѣ стилась контора подушной переписи всѣ хъ церковниковъ, а потомъ Комерцъ-контора въ полатахъ надъ воротами подворья со стороны Большой улицы, при чемъ подъ тѣ ми полатами, въ нижней полатѣ производилась отъ той конторы мелочная продажа гербовой бумаги. Въ 1733 г., когда на подворьѣ пребывала уже эта Комерцъ-контора, изъ Петербурга отъ самой Комерцъ-коллегіи послѣ довало требованіе, чтобы контора нашла у себя мѣ сто для пріѣ зжавшей въ то время въ Москву Коллегіи. Контора отвѣ чала, что на подворьѣ за тѣ снотою и ветхостію полатъ мѣ ста для Коллегіи нѣ тъ, что и сама контора находится въ большой опасности, " дабы отъ худобы полатъ оныя не обвалились и не учинилось бы отъ того людямъ убивства". Полаты, конечно, были починены. Въ 1743 г. Кирилловскій архимандритъ Вавила, получивъ мѣ сто асессора въ Московской Синодальной конторѣ, просилъ для собственнаго помѣ щенія на подворьѣ вывесть оттуда эту Комерцъ-контору съ ея архивомъ и колодниками. Отвѣ ть послѣ довалъ, что конторѣ оставаться на своемъ мѣ стѣ попрежнему, перевесть ее некуда.

Въ другихъ семи полатахъ подворья хранились (съ 1749 г.) отъ Комиссаріата амуничныя вещи; въ этихъ уже ветхихъ полатахъ въ 1756--1757 гг. было намѣ реніе помѣ стить Статсъ-контору. Но на подворьѣ порозжихъ семь полатъ оказались настолько ветхими, что въ трехъ и потолковъ не было.

Между тѣ мъ на подворьѣ въ особыхъ полатахъ всетаки проживали: строитель, стряпчій и другіе монастырскіе служители.

Наконецъ въ томъ же 1765 г. Кирилловское подворье вмѣ стѣ съ нѣ которыми другими продавалось по объявленію въ Московскихъ Вѣ домостяхъ No 15 отъ Коллегіи-Экономіи съ аукціоннаго торга. Было ли оно кѣ мъ куплено, объ этомъ свѣ дѣ ній не имѣ емъ, но при выселеніи въ 1770 г. духовнаго чина съ его старыхъ мѣ стъ у церкви Константина и Елены на Крутицкое подворье, о Кирилловскомъ по этому случаю уже не упоминается. Однако оба эти подворья и Черкасскій домъ (князя Черкасскаго) были совсѣ мъ разобраны въ 1776 г., при чемъ при разборкѣ одного желѣ за вынуто 196 пудовъ.