Раннеславянские племена в верхнем Поднепровье

1
Археологические исследования последнего времени привели к мысли, что область, в пределах которой протекала жизнь раннеславянских племен в I тысячелетии до н. э., не ограничивалась Средним Поднепровьем, Поднестровьем и землями по Висле и Одеру. Ее границы простирались также и к северо-востоку, в бассейн Верхнего Днепра и некоторые смежные с ним области.

В старой исторической литературе бассейн Верхнего Днепра рассматривался как земля отнюдь не славянская, а принадлежавшая предкам современных литовцев, народов Поволжья или народов восточноевропейского Севера. В соответствии с традиционной теорией происхождения славян предполагалось, что они появились здесь очень поздно, буквально накануне возникновения древнерусского государства. Считалось, что славяне пришли сюда с юга и заняли почти без борьбы слабо населенные лесные пространства. Таких взглядов придерживались в своих трудах В. О. Ключевский ³, А. А. Шахматов ⁴, А. А. Спицын ⁵ и многие другие историки, археологи и языковеды. Новое решение данного вопроса, в корне подрывающее эти взгляды, является результатом исследований в области восточнославянских древностей и древностей восточноевропейских, произведенных советскими археологами.

Если бы Верхнее Поднепровье и его периферия до появления славян были заняты племенами, близкими древнему населению Поволжья, Севера или Прибалтики, то здесь несомненно были бы распространены и соответствующие археологические памятники — места поселений и могильники, такие же как в Прибалтике, на Севере или в Поволжье. В действительности же, судя по археологическим данным, культура племен Верхнего Поднепровья в I тысячелетии до н. э. и в I тысячелетии н. э. значительно отличалась от древней культуры лето-литовского и угро-финского населения. И наоборот, при сравнении древней культуры племен Верхнего Поднепровья с культурой раннеславянского населения Среднего Поднепровья и Повисленья выявляется ряд несомненно близких особенностей. Каких-либо данных, указывающих на смену населения в области Верхнего Поднепровья, в распоряжении архео-{83}логической науки не имеется. Веками здесь жило одно и то же население.

В итоге становится очевидным, что основные контуры этнической карты центральных областей Восточной Европы, известной автору «Повести временных лет», возникли отнюдь не накануне образования древнерусского государства, а значительно раньше. С глубокой древности центральное место на этой карте занимали славянские племена Верхнего Поднепровья, развившиеся здесь на основе одной из групп протославянских пастушеских племен I тысячелетия до н. э.

Обратимся к этнографической карте центральных и северных областей Европейской части СССР, составленной на основании археологических данных I тысячелетия до н. э. и начала н. э. (рис. 8).

Северные пределы известных Геродоту земледельческих племен — скифов-земледельцев, невров, меланхленов и других, входивших в юго-восточную группу раннеславянского населения, составляла широкая полоса лесостепи, проходившая от верховьев Днестра и Буга по притокам Среднего Днепра: правым — Роси и Тясьмину и левым — Суле, Пслу и Ворскле в направлении верхнего течения Донца и Дона. Наиболее северные археологические памятники «скифского» или приближающегося к ним характера достигают в Поднепровье течения Припяти и Сейма.

Выше этой полосы, в лесной области Восточной Европы, в I тысячелетии до нашей эры обитало множество племен, составлявших несколько локальных групп, обычно связанных с бассейнами рек или другими естественно ограниченными районами. Северные лесные области отнюдь не являлись в это время полупустыней, занятой редкими бродячими группами звероловов, как это представлялось не только древним авторам, но и еще недавно многим историкам.

Археологическими памятниками I тысячелетия до н. э. в лесной полосе Восточной Европы являются многочисленные поселки-городища, расположенные по берегам рек, преимущественно на труднодоступных возвышенных местах, и обведенные невысокими земляными валами и рвами. В отличие от обширных поселений Среднего Поднепровья, это были сравнительно небольшие поселки, состоявшие из одного-двух десятков построек и дававшие в свое время приют всего лишь нескольким десяткам, самое большее, одной-двум сотням человек. По внешнему облику и своим размерам они мало чем отличались от укрепленных поселков лужицких племен.

При раскопках на городищах встречаются остатки жилищ, полуземлянок или наземных, с каменными или глиняными очагами и печами. Исследования городищ рисуют примитив-{84}ный скотоводческо-земледельческий быт патриархальных общин, относительно однородный на широких пространствах Верхнего Поднепровья, в бассейне Оки и в Верхнем Поволжье. Поселки-городища и сопровождающие их нередко небольшие неукрепленные селения располагались преимущественно не по одному, а компактными группами — по два-три-четыре. Составлявшие такую группу поселки принадлежали, вероятно, членам одного рода, что подтверждается многочисленными этнографическими параллелями ¹.

Древнейшие из городищ, такие, как Юхновское на Десне ², Старшее Каширское на Верхней Оке ³, Кондраковское на Нижней Оке ⁴, городище у с. Городище в Верхнем Поволжье около Калязина ⁵ и ряд других, относятся к первой половине и середине I тысячелетия до н. э. Более того, есть некоторые основания предполагать, что древнейшие городища в лесной полосе Восточной Европы появились еще раньше, в эпоху бронзы, на рубеже II и I тысячелетий до н. э. ⁶ Большинство известных сейчас городищ относится ко второй половине I тысячелетия до н. э. и к первым векам н. э.
Еще совсем недавно городища центральных областей Европейской части СССР рассматривались как единая группа, принадлежащая однородному населению. В результате археологических исследований последних десятилетий выяснилось, что эта точка зрения, впервые высказанная А. А. Спицыным в его работе «Городища дьякова типа», является ошибочной. В I тысячелетии до н. э., как и в предыдущее время, в центральных областях Европейской части СССР обитали различные племена. Они составили несколько обширных групп, в расположении и составе которых ясно видны контуры этнографической карты раннего средневековья, известной по археологическим и историческим данным.

Бассейн Верхнего Днепра в I тысячелетии до н. э. принадлежал обширной группе племен, занимавшей на Западе берега {85} Припяти и ее притоков, на востоке бассейн Десны, а также верховья Оки, и на севере достигавшей верховьев Волги. Это была та область, в пределах которой во II тысячелетии до н. э. расселились северо-восточные группы протославян. Население I тысячелетия до н. э., обитавшее на городищах Верхнего Поднепровья, было прямым их потомком — группой северо-восточных раннеславянских племен.

Их восточным и северным соседом было население с иной культурой, восходящей к культуре древних охотничье-рыболовческих племен лесной полосы Восточной Европы. Это были древние финно-угорские племена — эсты, чудские племена севера, весь, меря, мурома и мордовские племена Поволжья и низовьев Оки. Западным соседом верхнеднепровских славян были лужицкие племена бассейна Вислы, а в более северных областях — древние лето-литовские племена, поселения которых в I тысячелетии до н. э. из бассейна Немана и Западной Двины шли дальше на восток, выходя по Березине на Днепр.

Археологические данные, отражающие последующий этап в жизни населения центральных областей Европейской части СССР, рисуют убедительную картину преемственного развития культуры всех перечисленных здесь племенных групп и постепенного сложения средневековой культуры северных восточнославянских племен, лето-литовцев и племен финно-угорской группы.

2
Городища верхнеднепровских раннеславянских племен известны сейчас по материалам раскопок на Десне, на берегах Верхнего Днепра и в верховьях Оки. Несмотря на некоторые особенности, отличающие друг от друга находки из перечисленных местностей, они принадлежали несомненно однородному населению.

В настоящее время лучше других известна группа древних племен бассейна Десны. За последние годы здесь обследованы и подверглись раскопкам несколько десятков древних городищ ¹, материал которых значительно пополнили старые данные, полученные при раскопках известного Юхновского городища, произведенных Д. Я. Самоквасовым ². При раскопках на городищах были обнаружены основания жилищ, имевших некогда вид прямоугольных домов, со стенами из вкопанных в землю вертикальных столбов, пространство между которыми забиралось жердями и плетнем, обмазанными глиной. На горо-{86}дище «Благовещенская гора» у с. Вщиж, которое рассматривается автором раскопок Б. А. Рыбаковым как капище обнаружена большая постройка, центральная часть которой оказалась углубленной в землю, благодаря чему вдоль стен получились как бы земляные нары ³. В жилищах открыты глинобитные печи, а также ямы-погреба, напоминающие по формам зерновые ямы городищ более южных районов.

Находки, сделанные при раскопках деснинских городищ, состоят из обломков глиняной посуды, грузил и пряслиц, небольшого числа костяных изделий, главным образом острий, изделий из металла и др. В большом числе встречены глиняные блоки шаровидной, конической, биконической и иных форм, снабженные отверстиями. Назначение этих предметов, иногда покрытых орнаментом, до сих пор не разгадано (рис. 18). На севере, за пределами Десны, подобные изделия не встречаются, на юге же они во множестве известны на городищах лесостепи, в частности на Бельском ⁴. На деснинских городищах найдены и так называемые «рогатые кирпичи», также хорошо известные на юге и служившие, по-видимому, принадлежностью очага — подставками для вертела. И здесь, следовательно, намечаются известные параллели с югом. Глиняные сосуды деснинских племен имели широкое горло, узкое дно, прямые или несколько выпуклые стенки. В нижней части сосуды имели обычно следы сглаживания в виде штриховки; гладкая верхняя их часть украшалась несложным узором из ямочных вдавлений (рис. 18).

Время деснинских городищ I тысячелетия до н. э. определяется находками скифских наконечников стрел (Юхновское городище) ⁵, позднелатенским браслетом (городище «Песочный ров») ⁶ и другими находками.

Обитатели деснинских городищ имели комплексное хозяйство, в котором старые способы получения средств к существованию — охота и рыбная ловля — сочетались со скотоводством и земледелием. О знакомстве обитателей городищ с земледелием говорят зерновые ямы, отпечатки соломы в глиняной обмазке стен и ручные зернотерки. Среди отбросов пищи преобладают кости домашних животных, главным образом крупного рогатого скота и свиней; кости лошади и мелкого рогатого скота встречаются реже. Охота велась на лося, косулю, медведя, кабана, зайца и пушных зверей. Серьезное место в хозяйстве {87} занимало рыболовство, о чем свидетельствуют большие скопления костей и чешуи рыб, грузила и костяные иглы для вязания сетей. На большинстве городищ найдены железные изделия — ножи, наконечники стрел, различные острия, а также железные шлаки, говорящие об обработке железа, выплавляемого, по-видимому, как и в более позднее время, из местных руд. Из привозного материала изготавливались медные и бронзовые изделия, преимущественно украшения.

Такую же картину выявили раскопки древних городищ на Днепре в пределах Гомельской обл. На городище у с. Горшкова, исследованном в 1952 г. О. Н. Мельниковской, встречены остатки наземных столбовых жилищ; обнаружены ямы-хранилища, зернотерки и маленький железный серп.

Значительно хуже известны археологические памятники I тысячелетия до н. э. в бассейне Припяти. Городища здесь имеют нередко своеобразную округлую форму. Найденная на них глиняная посуда приближается к днепровской и деснинской ¹. Ни одно из этих городищ, однако, не подверглось археологическим раскопкам.

Неоднократно подвергались изучению древние городища Смоленщины. Здесь известно несколько сот городищ, относящихся к различным эпохам. Время наиболее ранней группы смоленских городищ еще не может быть точно определено из-за отсутствия соответствующих находок. Однако нет никаких оснований думать, что древнейшие городища Смоленщины возникли позже деснинских или днепровских городищ более южных областей, т. е. городищ, относящихся к I тысячелетию до н. э. и к началу н. э. ²

Древнейшие городища Смоленщины, такие, как Лахцеевское на Соже ³, Цихановское на речке Уфимке — левом притоке Днепра ⁴, Ковшаровское в верховьях Сожа ⁵, Валаковское болотное городище на речке Выдре, принадлежащей к системе {88} верховьев Западной Двины ⁶ и др., не имели еще валов и

Рис. 18. Предметы из городищ I тысячелетия до н. э. в бассейне реки Десны. {89}

рвов, а были укреплены лишь деревянными оградами. Здесь встречаются также городища на островках среди болот, называемые болотными. Как и на Десне, жилища на них были наземными. Глиняная посуда древнейших смоленских городищ не имела, как правило, никакого орнамента. Как исключение встречается узор из ямок, несколько напоминающий орнаменты деснинских городищ. На городище у д. Лукесы на р. Каспле, притоке Двины, вместе с такой посудой была найдена обломанная бронзовая булавка, относящаяся несомненно к I тысячелетию до н. э. ¹ Среди костей животных, встреченных на городищах, преобладают остатки домашнего скота, а именно коровы и свиньи. Реже встречаются кости лошади и мелкого рогатого скота.

Рис. 19. Глиняная посуда верхнеднепровского характера из городищ верхнего течения Волги.

Городища верхнеднепровского характера, принадлежавшие северо-западной группе раннеславянских племен, известны также и за пределами бассейна Днепра, к востоку от него, в верхнем течении Оки и на Верхней Волге.

Городище у с. Гремячего на Оке, исследованное в 1898 г. Н. И. Булычевым, дало материал верхнеднепровского характера ². Глиняная посуда этого городища в верхней части украшена несколькими узорами из круглых и иных ямок. Такие же точно культурные остатки найдены и на других верхнеокских городищах I тысячелетия до н. э. и начала н. э. Ниже устья реки Угры, там, где Ока меняет направление своего течения с северного на восточное, городища с остатками культуры верхнеднепровского типа уже не встречаются.

Несколько иную картину рисуют материалы Верхнего Поволжья. Остатки культуры верхнеднепровского облика имеются там далеко не на всех, а лишь на некоторых городищах. При этом более или менее в чистом виде они выступают только на древнейших городищах, относящихся к середине I тысячелетия до н. э. В более позднее время, судя по имеющимся данным, элементы верхнеднепровской культуры выступают на городищах Верхнего Поволжья в сочетании с элементами культуры более восточных племен.

Из древнейших городищ Верхнего Поволжья с остатками культуры верхнеднепровского облика укажем городище у с. Городок и у с. Городище, исследованные автором в 1935—1937 гг. ³. В нижних слоях этих городищ большой процент гли-{90}няной посуды не имел никакой орнаментации, за исключением ямочных вдавлений вдоль горловины сосудов (рис. 19). Особенностью керамики указанных городищ, отличающей ее от верхнеднепровской, являются сосуды с веревочными отпечатками в верхней части, что было свойственно всем древнейшим городищам волго-окского междуречья.

Таким образом, можно высказать предположение, что на Верхнюю Волгу проникали лишь отдельные группы раннеславянского населения.

3
К северо-западу, северу и востоку от области расселения верхнеднепровских раннеславянских племен в I тысячелетии {91} до н. э. обитали, как уже указывалось, древние лето-литовские и финно-угорские племена.

Область восточных лето-литовских племен определяется по материалам городищ со своеобразной штрихованной глиняной посудой, из которых наиболее исследованным является Банцеровское городище около Минска ¹. На востоке территория этой группы местами заходила за Днепр и достигала течения Сожа, отсюда ее граница шла на юго-запад, по-видимому, по водоразделу между Березиной и Припятью и дальше куда-то к бассейну Немана. На севере в пределы области этих племен включалась, по-видимому, область многочисленных озер, лежащих по обе стороны среднего течения Западной Двины. Городища этого характера известны также в юго-восточных областях Литвы, в частности, по течению р. Вилии ², а также на территории Латвии ³. Очень возможно, что в дальнейшем обширная группа племен, оставивших эти городища, распадается на ряд более мелких подразделений.

Племена, занимавшие очерченную область, отличались от верхнеднепровских раннеславянских племен. Их культура была более отсталой. Охота и рыболовство играли здесь значительно большую роль, чем в других местах. На городищах в большом числе встречаются разнообразные костяные орудия: наконечники стрел, гарпуны, острия. Но железная металлургия, земледелие и скотоводство были уже хорошо знакомы их обитателям, составляя основу экономики (рис. 20). Особенно характерна глиняная посуда этих городищ. Плоскодонные сосуды баночной формы по поверхности были покрыты грубой штриховкой, а в верхней части имели узоры из разнообразных ямочных вдавлений и защипов Древнейшие городища с такими находками относятся несомненно к I тысячелетию до н. э. О том, что эта культура сохраняла свои характерные черты и в начале нашей эры, говорят материалы нижнего слоя Банцеровского городища, где найдена арбалетовидная фибула рубежа н. э. ⁴, и материалы городищ по Вилии, обследованных Л. Крживицким, откуда происходят римские монеты времен Марка Аврелия (161—180 г. н. э.). {92}

К северу и востоку от Поднепровья в бассейне Верхней и Средней Волги и по течению Оки находилась область поволжских финно-угорских племен, известных по городищам с так называемой сетчатой или текстильной керамикой (покрытой отпечатками ткани). В археологической литературе они часто называются дьяковскими по названию городища у с. Дьякова под Москвой.

Культура населения этой обширной области отличалась значительным однообразием. В районе Валдайской возвышенности, на Волге и на Оке, на городищах встречаются одинаковые железные изделия, близкая по орнаменту и способу изготовления глиняная посуда, одни и те же своеобразные предметы неизвестного назначения — так называемые «грузики дьякова типа» и т. д. (рис. 21). Среди костных остатков даже наиболее древних городищ преобладают кости домашних животных — лошади и коровы, что указывает на своеобразный характер скотоводства, иной, чем на Днепре, где кости лошади встречаются очень редко ⁵.

Несмотря на наличие общих черт, связывающих древних обитателей бассейна Верхней Волги и Оки в одно целое, внутри этой обширной племенной группы наблюдались и некоторые локальные отличия. Она распадалась на более мелкие группы, состав и границы которых могут быть намечены лишь приблизительно. Остатки поселений с сетчатой керамикой известны также севернее и западнее Валдайской возвышенности — на территории Ленинградской обл., Южной Карелии и Финляндии и, наконец, Эстонии ⁶. Дальнейшие исследования внесут, следовательно, в нашу карту известные коррективы.

Рис 20. Обломки глиняных сосудов, покрытых штриховкой, железные булавка, серп и кривой нож, глиняное прясло и грузик из городища «Подгай» в верхнем течении Западной Двины. Раскопки Я. В. Станкевич. {93}

На городищах в бассейне Оки были встречены остатки полуземляных жилищ всегда круглой формы, сохраняющих черты местных построек эпохи неолита. На Старшем Каширском городище были открыты остатки не менее чем 22 таких жилищ-землянок, диаметром от 4, 5 до 7 м, глубиной до 1, 35 м, перекрытых когда-то коническими крышами. Уже в самых нижних слоях городища встречены железные изделия. На городище найдены два железных топора примитивной формы, ножи, шилья, а также один серп. Встречено несколько каменных зернотерок (рис. 21). {94}

Рис. 21. Железные топор, нож, серп и наконечник стрелы, костяные рукоятки ножей, гарпуны и булавка, бронзовая булавка, грузики и льячек из глины, сосуд с «сетчатым» или «текстильным» орнаментом и ручная зернотерка из камня из древнейших городищ Волго-Окского бассейна. {95}

В области междуречья Волги и Оки жилищем служили, по-видимому, не круглые, а прямоугольные землянки. Их остатки встречены на Минском и Городищенском городищах около Костромы ¹. В культуре местных племен сказывается близость к племенам Заволжья, известным по так называемым «костеносным» городищам Прикамья и Поветлужья ².

В Верхнем Поволжье древние городища не имели первоначально валов, а были обведены лишь рвами. Для более поздних городищ установлены факты подсыпания площадки и укрепления ее с помощью двух или трех рвов и невысоких валов между ними. Несмотря на неоднократные раскопки, ни на одном из верхневолжских городищ не найдено следов жилищ-землянок. Жилищем служили здесь наземные постройки, следы которых обнаружены на «Топорке», на городищах Грехорученском, Городищенском и других. Это сближает верхневолжские городища с древними городищами Смоленщины. Керамика верхневолжских племен удерживала в орнаментации некоторые архаичные черты, свойственные местным племенам эпохи бронзы, что делало посуду более разнообразной и нарядной. Чаще, чем на Оке, здесь встречались различные костяные изделия, что также говорит об известной отсталости верхневолжских племен по сравнению с их южными соседями ³.

Городища Валдайской возвышенности, известные по раскопкам на озерах Кафтинском ⁴, Бологом ⁵, Тубос ⁶ и по р. Мсте, незначительно отличаются от верхневолжских, и выделение их в качестве особой группы не является бесспорным.

В нижнем течении Оки и южнее — по Цне, Мокше, а также в прилегающих областях Западного Поволжья выделяется большая группа древних племен, обрисованная городищами с так называемой «рогожной керамикой». В. А. Городцов называл их городецкими по имени исследованного им городища у с. Городец на Оке, около г. Спасска ⁷. В настоящее время древнейшие городища этой области почти не изучены. Изве-{96}стно, однако, что по составу находок и по характеру жилищ — прямоугольных в плане землянок, они очень близки к волго-окским. В культуре оставившего их населения сказывалась близость степных областей Поволжья. Возможно, что наиболее южные из племен, оставивших эти городища, жившие в лесах вдоль границы степей между Доном и Волгой по соседству с сарматами (савроматами), были известны в Скифии под именем будинов. Последние, как сообщает Геродот, говорили на особом языке, жили в местности, покрытой разнообразным лесом, ловили выдр и бобров ⁸. Предполагают, что обитатели городецких городищ являются непосредственными предками мордовских племен, область которых они как раз и занимают.

По другую сторону Волги на Каме и на Ветлуге в I тысячелетии до н. э. обитали племена с иной своеобразной культурой, хорошо известные по материалам ананьинских и раннепьяноборских могильников и соответствующих им, так называемых «костеносных городищ». Предполагают, что именно эти восточные финно-угорские племена могли быть известны Геродоту под наименованием фиссагетов или иирков. Они жили, по Геродоту, в лесах и занимались, как и будины, охотой ⁹. На городищах и в могильниках Прикамья постоянно встречаются скифские вещи: бронзовые наконечники стрел, железное оружие, различные украшения. Далекое Прикамье было связано, следовательно, со скифским миром, являясь, вероятно, источником пушнины.