Глава 6. 02.06.1998 - 03.06.1998

Через час девушки все еще не было. В комнате на стене тикали часы, горела у кровати электрическая лампа с оранжевым абажуром. Профессор на двадцать раз измерил шагами небольшое пространство спальни, два раза пересчитал и просмотрел книги, расставленные в книжных шкафах-дверцах с двух сторон. Если бы не магия - полки бы такого давления не выдержали, да и использовать дверцу двухфутовой толщины не под силу нормальному человеку. Потом он раз пять перебрал и расставил по-своему зелья и ингредиенты, пока не свалился в изнеможении на кровать. Рыжее чудовище тут же прыгнуло ему на живот, деловито прошлось по груди и плюхнулось справа, в пространстве между плечом и шеей. Умыванием Косолапус себя не утруждал, поэтому Снейп еще несколько минут пытался избавиться от этого вонючего комка шерсти, но потерпел полное поражение. Кот все время возвращался. А его хозяйка - нет.

«Что могло случиться с девчонкой? Ошибка в аппарации? Наткнулась на засаду? Какую засаду, война же закончилась… А почему ее тогда нет?» — воображение зельевара постоянно подсовывало ему окровавленное хрупкое тело то на мокрой траве, то на каменном полу…

Хлопок аппарации, раздавшийся из гостиной, заставил профессора со всей возможной для него скоростью подняться с кровати и выйти на лестницу. На нижней ступеньке стояла Грейнджер-младшая, плечи ее были опущены, волосы совершенно растрепались, глаза на поднятом к Снейпу лице полны слез.

«Что-то случилось! Но с кем? Родители? Поттер?»

— Час назад умер Эд Нортон…

Профессор вернулся в комнату, схватил блокнот и сел за стол.

«Он был вашим другом?»

- Нет, я даже ни разу не видела, какого цвета у него глаза, - плечи бессильно опущены, голос потухший. Молча взяла стул и села за другой край стола. - Он был аврором. Волдеморт, или кто-то из его прихвостней пустил огненную змею. Он встал на ее пути, давая тем, кто был рядом, время скрыться. Ожоги почему-то не заживали уже месяц. И у остальных тоже, кто там рядом был. Они все до сих пор не пришли в сознание. А Эд умер.

Девушка закрыла лицо руками и беззвучно расплакалась. Снейп протянул руку через стол, но отдернул, чуть-чуть не донеся ее до плеча Гермионы.

«Что говорит мадам Помфри?» — он двинул блокнот по столу к ней.

— Говорит, что есть усиленная противоожоговая мазь, но это новая разработка, ее не купить, а рецепта мы не знаем.

«Я знаю. Я ее делал для Поппи».

- Рецепт! - глаза, зрительно увеличенные темными кругами, пылают безумным огнем, губы трясутся, руки сцеплены в замок так, что костяшки светятся в полутьме спальни. Это уже истерика.

«М-с Г.! Успокойтесь! Дам я вам рецепт, и даже помогу сварить. Только после того, как вы поедите и поспите. Уже одиннадцать ночи. И вымойте, наконец, своего кота!!!»

— Господи, вы все время были рядом, а я и не подумала у вас спросить о мази! Если бы я сделала это, Эд был бы жив! Дура, идиотка, я убила его!

«Ну, да, и»Титаник«ты потопила, и Вторую мировую войну начала. В чем еще ты себя хочешь обвинить, глупая девчонка? Единственное, в чем ты виновата — в непреодолимом желании помогать всем, не спрашивая на то их разрешения».

Девочка рыдала так безутешно, что Снейпу ничего не оставалось, как обойти стол и положить руку ей на плечо. Она тут же развернулась, обхватила его запястье двумя руками и прижалась лицом. А профессор стоял, остолбенев, не зная, что делать, пока рукав его пижамы намокал от слез.

Сначала ванну принял профессор, потом кот. Потом они поужинали. В два часа ночи приехала маггловская полиция, которую вызвали соседи, услышав вопли кота в пустовавшем целый год запертом доме. Гермиона полчаса доказывала, что она действительно дочь хозяев, и даже продемонстрировала свои исцарапанные руки и рыжее недоразумение, которое не дало себя высушить заклинанием и шастало по квартире, оставляя везде мокрые следы.

После всей этой беготни привычная работа по приготовлению зелья могла бы стать отдыхом, если бы профессор мог сам в ней участвовать. А наблюдать, как восемнадцатилетняя девчонка твоим ножом на твоей доске крошит ингредиенты… Нет, она, конечно, справлялась лучше, чем кто бы то ни было на ее месте, но это было ЕГО зелье и ЕГО инструменты. Наверное, в Снейпе говорила ревность, и профессор постоянно вскидывался, подходил к доске, котлу. Но его помощь, даже если бы он мог ее оказать одной рукой, так и не понадобилась. Приходилось признать, что гриффиндорская выскочка ошибок не допускает. По-крайней мере, если готовит по подробно написанным рецептам.

В шесть утра зелье, наконец, было готово, и Гермиона отправилась в Хогвартс на свое суточное дежурство. Вечером, когда профессор уже снова начал сходить с ума от безделья и непонятной тревоги, приехали мистер и миссис Грейнджер. Он в сотый раз спрашивал себя, ну что может случиться с отличницей, которая аппарирует по четыре раза в день, в Хогвартсе, где наверняка восстановлены защитные чары, где полно авроров… И вообще, какое ему дело до этой неуемной вредной девчонки, которая совершенно не слушает старших и творит, что хочет. Да кто она ему, что он так о ней беспокоится? Вон, родители совершенно спокойны. Да она даже не с его факультета!

«Ну да, и не она вытащила твою бесчувственную тушку сначала из огня, а потом и с того света. Не она выносила твое дерьмо, кормила с ложечки, вытирала твои слюни, мыла, брила…» словно в ответ на эту мысль, правая щека профессора дернулась в нервном тике. Он остановился посреди комнаты и осторожно потрогал левой рукой правый уголок рта, щеку…

«Чувствую! Нерв восстановился!» Пожалуй, ни один человек в мире не радовался так наличию у себя нервного тика.

— Профессор, просыпайтесь! Смотрите, что я вам принесла!

Снейп мгновенно открыл глаза и сел на постели, заставив Гермиону отшатнуться. Лицо у нее было заострившееся от недосыпания, под глазами залегли тени, но сами глаза сияли золотистыми искорками в темно-янтарной глубине. Она положила на кровать коробочку с белыми боксерами, черную водолазку и черные джинсы.

— Вот вам ваша палочка. Приводите себя в порядок, я помогу застегнуть. И пойдемте погуляем перед завтраком.

Спорить бесполезно. Гриффиндорскую энергичность можно победить только слизеринской язвительностью, но, увы, в письменном виде это не катит. Пришлось профессору подчиниться. Правда, ширинку он все же застегнул сам, используя палочку и правую руку, как бесчувственную палку.

Летнее утро, влажное, нежное, слегка касалось солнечными лучами мокрых крыш лондонского предместья. На тихой улочке, куда выходил черный ход дома, было безлюдно. Еще не проехала мусоровозка, и аккуратные, вылизанные дворики за одинаковыми оградками портили черные мешки для мусора, но зато и людей еще не было. Высокий мужчина и хрупкая девушка ростом едва ему до плеча медленно шли по пустынной улице.

Снейп не стал утруждать себя возней с блокнотом и ручкой и просто написал в воздухе палочкой «Как?»

- Как там больные? Гораздо лучше. Ваша мазь - это что-то удивительное.

«Поппи догадалась?»

— О том, что ее сварили вы? Нет. Я сразу сказала, что украла вашу библиотеку и, разбирая записи, наткнулась на рецепт.

«Молодец. Еще что-нибудь из зелий?»

— Что? Профессор Снейп похвалил меня? Пойдемте скорее домой, сейчас грянет гром с ясного неба!

«Не паясничайте.»

— А где же «Двадцать баллов Гриффиндору»? — янтарные глаза соперничали с утренним солнцем, непокорная грива окончательно растрепалась и изображала из себя разноцветное облако, насквозь пронизанное то ли этим солнцем, то ли светом счастливых глаз.

«Не дождетесь. Откуда взялась Пэнси?» - какое-то странное чувство согрело грудь профессора. Ему было приятно видеть эти глаза, улыбку, волосы. Надо было что-то делать, брать себя в руки, хоть отвлечься на что-нибудь…

— О, это очень романтическая история…

Снейп скорчил такую кислую мину, что Гермиона звонко рассмеялась, и эхо от ее смеха вымело остатки тумана из-под кустов. Вдалеке проехала машина, потом еще одна.

«Я жду вашу романтическую историю».

— Ладно. Как я уже говорила, все Малфои оказались в Азкабане. Замок, естественно, был тут же конфискован Министерством. Хорошо, что суд над Драко прошел в первые же дни после победы, мы с Гарри и Роном дали показания в пользу Драко и его оправдали.

«Что за показания?»

- Ну, во-первых, он помог нам бежать из Малфой-Мэнора.

Снейп остановился, как вкопанный и его бровь изобразила высшую степень удивления.

- Там, в гостиной, после того, как все Малфои и Беллатрикс оказались без палочек, эта бешеная вытащила кинжал и собиралась метнуть его в Гарри, но Драко, случайно или нет, толкнул ее, она упала и промахнулась. А потом, в Хогвартсе, он не хотел убивать ни Гарри, ни нас с Роном. Это пытался сделать Крэбб, и у него почти получилось. Ну, и, видимо, после всего этого Упивающиеся решили его убить, а тут мы под мантией-невидимкой. В общем, он остался в Большом зале, говорят, даже чьей-то палочкой немного в нашу пользу помахал, я, правда, не видела. Но эпизоды в Малфой-Мэноре и в Выручай-комнате, с Крэббом, я подтвердила, и Драко оправдали. (3)

«Хм, а старый интриган-то был прав. Есть душа у младшего Малфоя. Что ж, я рад за него».

- Он вышел из Министерства, а идти ему было некуда, замок-то конфискован, ну, мы и пригласили его пожить в Хогвартсе. Там многие сейчас живут - учителя, жители Хогсмида, чьи дома пострадали, авроры, которые посменно разбирают завалы. Многие ученики тоже там, помогают тем и другим. Драко разбирает завалы с аврорами, только не посменно, а каждый день.

«Замок сильно пострадал?»

- Где как. Северное крыло - почти полностью придется восстанавливать, а теплицы и южное крыло почти не повреждены. Хорошо, что теплицы целы. Что бы мы делали сейчас без растений профессора Спраут - представить страшно, - голос девушки постепенно становился все тише, пока совсем не затих, и Гермиона погрузилась в какие-то невеселые раздумья.

«Ну, так и где тут м-с П.?» — Снейпу пришлось сунуть ей блокнот почти под нос, чтобы усталая девчонка вздрогнула и пришла в себя. Она набрала в грудь воздуха и опять начала трещать:

— Вы же знаете, что она чуть не с первого курса за Драко бегала?

Профессор хмыкнул, выражая неудовольствие скорее формулировкой, чем самим утверждением.

- Вот, а теперь от Малфоев почти все аристократы отвернулись - «предатели крови», да и все счета конфискованы. В общем, были короли, а теперь — нищие бродяги. Родители Пэнси тут же запретили ей и думать о Драко. В общем, я не знаю, что конкретно там у них было, но однажды перед рассветом она аппарировала в Хогвартс и заявила, что ушла из дома и будет нам помогать. Только сначала у нее не очень получалось. Ее приставили к мадам Помфри, чтобы она поучилась делать перевязки, ну и все остальное, а она почти над каждой открытой раной в обморок падала, от запахов ее постоянно рвало. И ревела все время. У нее слезы текли даже в столовой, в тарелку капали. Но не ушла. Она такая сильная оказалась. Постепенно научилась и судно выносить, и перевязки делать. А потом нас с ней, Джинни и Парвати перевели в ожоговое отделение, как самых смелых. И руки у нас самые нежные оказались. Им, ожоговым, ведь, очень больно от каждого прикосновения. У тех, кто под «огненную змею» попал, а их было пятеро… Без Эда теперь четверо… В общем, им было тяжелее всех.

«Ну, вот, опять уходит в себя. Ей, определенно, надо выпить успокоительное и поспать!.

«Все будет хорошо. Не плачьте, м-с Г.»

— Я не плачу. Пойдемте домой, завтракать пора.

__________________________

3 «Акелла промахнулся» либо по этой причине, либо у нее было ТАКОЕ косоглазие… Целиться в спину взрослого парня с расстояния меньше десяти метров, а попасть в существо ростом чуть выше колена… Понятно, почему Темный Лорд не обращал на нее внимания - с таким-то дефектом внешности. Бедняжка, за что Вы ее так, Джоан? ИМХО.