![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 105
Толланд познакомил Ксавию с Рейчел. Корабельный геолог казалась смущенной присутствием столь высокопоставленной особы. А стремление Рейчел как можно быстрее закончить дело и покинуть судно обескураживало ее. - Выкладывай, Ксавия, - потребовал Майкл, - нам необходимо знать абсолютно все. Ксавия заговорила несколько напряженно: - В своем фильме, Майк, ты сказал, что эти металлические вкрапления могут образоваться только в космосе. Толланд ощутил, как по телу прошла холодная волна. Сотрудники НАСА сказали ему именно это: хондры могут образоваться исключительно в космосе. - Но если верить вот этой статье, - Ксавия показала листки, - дело обстоит не совсем так. Корки возмутился: - Да нет же, именно так! Ксавия метнула в его сторону гневный взгляд и помахала листками. - В прошлом году молодой геолог Ли Поллок с помощью новейшего морского робота взял образцы донных пород в Тихом океане, в Марианской впадине. Он выудил камень, имеющий геологические характеристики, раньше никогда не встречавшиеся. В камне были вкрапления, в точности похожие на хондры. Он назвал их «стрессовыми включениями плагиоклаз». Это крошечные капли металла, которые определенно образовались в результате процессов, происходящих под давлением океана. Доктор Поллок был поражен вкраплениями металла в океаническом камне и сформулировал уникальную теорию, объясняющую их наличие. - Полагаю, ему пришлось это сделать, - проворчал Корки. Ксавия не обратила на это замечание ни малейшего внимания. - Доктор Поллок утверждает, что камень родился в сверхглубинной океанской среде, где чрезвычайно высокое давление трансформировало куски породы, соединив вещества, до этого существовавшие раздельно. Толланд задумался. Марианская впадина насчитывает в глубину семь миль и представляет собой одно из наименее изученных мест на планете. На такую глубину опускались лишь несколько зондов-роботов, да и то большинство из них ломались еще до того, как они достигали дна. Давление воды во впадине просто огромно - восемнадцать тысяч фунтов на квадратный дюйм, в то время как на поверхности океана - всего лишь двадцать четыре фунта. Океанологи еще очень плохо понимают процессы, происходящие в самых глубоких участках подводного мира. - Итак, этот парень по фамилии Поллок считает, что Марианская впадина способна создавать камни, содержащие хондры? - Теория, конечно, очень туманная, - признала Ксавия. - Вообще-то она еще и не была формально опубликована. Я просто случайно, с месяц назад, наткнулась в Интернете на личные заметки Поллока, когда искала дополнительные материалы для нашей программы о мегаплюмах. Мне тогда требовались сведения о кристаллических вкраплениях. А иначе я и сама ничего не знала бы на сей счет. - Теория не была опубликована, - заметил Корки, - потому что она смешна. Для образования хондр требуются высокие температуры. Давление воды не в состоянии изменить структуру камня. Но у Ксавии имелся в запасе контраргумент. - Давление, - заявила она, - является самой мощной движущей силой геологических изменений, происходящих на планете. Можно вам напомнить о такой мелочи, которая носит название метаморфического камня? Корки недовольно скривился. Толланд понимал, что в словах Ксавии есть зерно истины. Хотя высокие температуры играли существенную роль в геологических процессах Земли, большинство метаморфических камней появились именно в результате огромного давления. Невероятно, но камни, оказавшиеся в глубине земной коры, испытывали такое давление, что вели себя скорее как патока, а не как твердая порода. Они становились эластичными и претерпевали соответствующие химические изменения. И тем не менее теория доктора Поллока казалась натяжкой. - Ксавия, - обратился Толланд к коллеге, - я никогда не слышал, чтобы одно лишь давление могло изменить структуру камня. Ты у нас геолог, каково твое мнение? - Ну, знаешь, - начала Ксавия, листая свои заметки, - похоже, давление воды не является единственным фактором. - Она развернула листок и прочитала вслух отрывок из статьи Поллока: - «Кора океанского дна в Марианской впадине, находясь под огромным гидростатическим давлением, может оказаться еще в большей степени сжатой тектоническими силами зон субдукции данного региона». Ну разумеется, мысленно согласился Толланд. Дно Марианской впадины, помимо того что сдавлено огромной массой воды, является еще и зоной субдукции - частью линии сжатия, соединения тихоокеанского плато и плато Индийского океана. В сумме давление во впадине может оказаться чрезвычайным. Но поскольку район этот настолько удален от поверхности воды и так опасен для исследователей, то даже если там и могут образовываться хондры, все равно очень мало шансов, что кто-нибудь сумеет доказать это. Ксавия продолжала читать: - «Объединение гидростатического и тектонического давления потенциально может трансформировать донную породу в эластичное или полужидкое состояние, позволяя более легким элементам образовывать структуры, напоминающие хондры, которые, как считалось до сих пор, существуют лишь в космосе». Корки закатил глаза: - Невозможно! Толланд внимательно посмотрел на товарища: - А у тебя есть какие-нибудь альтернативные варианты объяснения существования хондр в обнаруженном доктором Поллоком камне? - Полегче, - обиделся Корки. - Поллок просто нашел метеорит. Метеориты постоянно падают в океан. Но он не понял, что это метеорит, потому что корка сплава за долгие годы, проведенные в воде, исчезла и космический пришелец стал выглядеть обычным камнем. Корки задиристо повернулся к Ксавии: - Я полагаю, Поллок не догадался измерить содержание никеля, так ведь? - Как ни странно, догадался, - парировала Ксавия, снова начиная листать заметки. - Вот что он пишет: «Меня удивило, что содержание никеля в образце попадает в средние границы, что, как правило, несвойственно земным камням». Толланд и Рейчел переглянулись. Ксавия продолжала читать: - «Хотя количество никеля не соответствует средним величинам, характерным для метеоритов, оно удивительно близко к ним». Рейчел взволнованно спросила: - Насколько близко? Можно ли этот океанский камень спутать с метеоритом? Ксавия покачала головой: - Я не петролог, но, насколько могу судить, между камнем, найденным Поллоком, и настоящими метеоритами существуют значительные химические различия. - И что же это за различия? - настаивал Мэрлинсон. Ксавия открыла график: - Если судить по этим данным, то различие в химической структуре самих хондр. Соотношения титана и циркония различны. В хондрах океанского образца очень малое количество циркония. - Она посмотрела на собеседников. - Всего лишь две частицы на миллион. - Две на миллион? - фыркнул астрофизик. - Но ведь в метеоритах это содержание в тысячу раз выше! - Именно, - подтвердила Ксавия. - Вот почему Поллок считает, что этот камень не мог прилететь с неба. Толланд наклонился к Мэрлинсону и прошептал ему на ухо: - А НАСА измеряло соотношение титана и циркония? - Разумеется, нет, - отмахнулся тот. - Это все равно что измерять содержание резины в шинах автомобиля, чтобы подтвердить, что ты видишь именно автомобиль! Толланд вздохнул и повернулся к Ксавии: - Если мы дадим тебе камень с хондрами и попросим определить, имеют эти вкрапления космическое происхождение... или океанское, как камень Поллока, ты сможешь это сделать? Ксавия пожала плечами: - Думаю, да. Электронный микроскоп дает очень точные показания. А кстати, зачем это вам? Ничего не ответив, Толланд кивнул Корки: - Дай-ка образец. Корки неохотно вытащил из кармана камень. Взяв в руки каменный диск, Ксавия изумленно вскинула брови. Посмотрела на корку сплава и на отпечаток в шероховатой поверхности. - Боже! - не удержалась она, окинув присутствующих недоверчивым взглядом. - Уж не кусок ли это?.. - Да-да, - неохотно подтвердил Толланд, - к сожалению, именно он.
|