Глава 10.

На работе мой начальник, Питер, сокрушался:

– Клер, ты что-то не то съела сегодня? У тебя все из рук валится. Проснись уже!

– Прости. Сама себе удивляюсь, – пыталась оправдаться. Как же было противно на душе, но мое состояние не должно влиять на работу. Нужно собраться.

– Знаешь, что? Иди-ка ты домой. Такая мне помощница не нужна, – не унимался Питер. – Отдохни. А завтра с новыми силами на любимую работу, – подмигнул он мне.

Настояв на том, что я в состоянии работать и никуда не пойду, пока работа не будет сделана, я осталась. Но в обед Питер снова взялся за свое.

– Так, либо ты мне подчинишься, либо получишь выговор. Решай? С тобой сегодня работать невозможно. Ты не можешь сосредоточиться. А в нашем деле сосредоточенность играет важную роль. Поэтому, отправляйся-ка ты домой и отдохни хорошенько. Даже можешь взять несколько дней отгула.

– А как же работа?

– Никуда она не денется. Вперед.

Позволив себя уговорить, я отправилась домой. Хотя мне этого очень не хотелось делать. Все там мне напоминало о Дилане.

Около пяти вечера раздался звонок в дверь. Оторвавшись от готовки, я помчалась к двери. Когда я ее открыла, предо мной предстал Бен.

– Привет, красавица! Чего стоишь? Лучше впусти, а то у тебя что-то шипит.

– Шипит? Ой, у меня же мясо жарится. Заходи-заходи. Чувствуй себя как дома.

– Ага, и не забывай, что ты в гостях, – не успев зайти, уже вовсю веселился Бен.

Подлетев к плите, я помешала мясо и подскочила на месте, когда над ухом услышала голос Бена.

– Так-так, ты и готовишь! Это для меня? Я тронут до глубины души.

– Чего пугаешь? – оттолкнула я его легонько и пригрозила лопаткой. – А ну, веди себя хорошо, а то старшей сестре позвоню, пожалуюсь.

– Понял, не дурак.

Когда с едой было покончено, мы уселись на диван, попивая красное сухое вино, которое удачно захватил с собой Бен.

– Рассказывай, как ты! Чем живешь, чем дышишь?

– Лучшая защита это нападение, и ты это подтверждаешь, дорогая.

– Перестань. Мы не виделись с тобой года два.

– Три года, если быть точным. Работа, дом, работа, дом... Круговорот жизни.

– Девушка? Вот в жизни не поверю, что ты один!

– От тебя ничего не скроешь. Есть одна девушка, соседка. Правда, она замужем и у нее собака... Но мы хорошо проводим вместе время.

– То есть, вы спите?

– Да.

– А ее муж?

– Знаешь, для нее собака важнее, чем благоверный. Он спит со своей секретаршей. Их такая жизнь устраивает... И меня тоже.

Я сидела и не могла поверить своим ушам. Что я слышу? Бен – образцовый мужчина, джентльмен, наконец, принц из сказки. И он вытворяет такое?!

– Я вижу, что ты в шоке! Люди меняются, красавица. И ты изменилась.

– И как же я изменилась?

– Глаза. Твои глаза стали грустными. Видимо, ты все-таки встретила того, единственного мужчину.

– Встретила.

– Так почему ты так грустна?

– Длинная история.

– У нас весь вечер и ночь впереди, рассказывай. Я же твой друг! Даже когда-то был не просто другом... Ох, былые деньки.

– Хватит, ты меня смущаешь, – покраснев, нервно захихикала я. Будто мне снова шестнадцать, снова дом в спальном районе Нью-Йорка, снова комната Бена, снова узкая скрипучая кровать, и снова я в его объятиях. Чувствуя, что краснею еще больше, я завертела головой, чтобы отогнать воспоминания лихой юности.

– О! Я вижу, что не только я предался воспоминаниям.

– Хватит.

– Может, повторим, – пододвинувшись ко мне, прошептал он.

Я не знаю, что случилось. Но я почувствовала, что меня к нему тянет, что я хочу его поцеловать. Но раздался звонок в дверь, и я напряглась.

– Ты кого-то ждешь? – тем же шепотом спросил Бен.

– Нет, – ответила я, и тут же меня пронзила догадка. Это мог быть только он.

Звонок повторился, он стал настойчивей.

– Может, откроешь?!

– Да, конечно. Извини, я мигом.

Даже не посмотрев в глазок, я знала, кто там, открыла дверь. На пороге стоял Дилан с букетом красных роз. Улыбнувшись, он спросил:

– Чего так долго? Я уже подумал, а не прячешь ли ты от меня любовника! – его шутка явно не удалась.

– Нет, Клер не прячет своих любовников. Она привыкла, чтобы ими любовались, – послышался из-за моей спины голос Бена.

Посмотрев поверх моей головы в комнату и обогнув меня, Дилан зашел вовнутрь.

– А ты собственно и есть любовник?

– Я – нет. Скорее, я возлюбленный.

– Что? – я видела, как спина Дилана напряглась, и мне стало страшно. – И как же тебя зовут «возлюбленный»?

– Бен, – он встал с дивана, – Бен Уорон.

Дилан посмотрел на меня. Я сглотнула.

– Ха! А я думал, что ты плод фантазии моей женщины.

– Как видишь, я из плоти и крови. А кто ты?

– Сейчас узнаешь, – и Дилан бросился на Бена. Началась драка.

Для меня время замедлило ход. Я стояла столбом, пока в меня не прилетел букет цветов, который принес Дилан. От неожиданности я пошатнулась и упала на пол. А драка продолжалась. Они кружились как два льва. Билась посуда, ломалась мебель. А я сидела и плакала.

Вскоре на шум сбежались соседи и с горем пополам растащили драчунов. Даже, кому-то прилетело от Дилана. Никогда бы не подумала, что он может быть таким, … таким страшным. Проскрипев зубами, он позвал меня:

– К.л.а.р.и.с.с.а!

– Уходи, – шепотом сказала я.

– Что?

– Уйди, пожалуйста, – все так же шепотом повторила я.

Ничего не ответив, он выскользнул из хватки соседей, ушел. Так я вновь потеряла его.

Убедившись, что все закончилось, разошлись и соседи. Бен не подходил ко мне, он стоял и смотрел на меня.

– Это он?

– Да, – уже более нормальным голосом ответила я.

– Ясно. А он сильный противник, – потрогав распухшую скулу, усмехнулся он. – Любишь его?

– Да.

– Я ему даже завидую.

– Что? Почему?

– Потому что ты его любишь

– Но я и тебя люблю.

– Да, я знаю, но не так как мне бы этого хотелось.

– Прости.

– Глупая, – подойдя ко мне и присев, он обнял меня. И я разрыдалась ему в плечо.

Шесть месяцев спустя. Нью-Йорк.

– Милая, мы опаздываем. Собирайся быстрее.

– Ну, извини, мне тяжеловато, – из-за того, что меня торопили, я никак не могла попасть в рукав пиджака.

– Если пропущу открытие выставки, Антонио меня убьет, – жалобно заскулила Мариса.

– И меня заодно, – продолжая воевать с пиджаком, подытожила я.

– Он таких толстух не трогает.

– Это я-то толстуха? А ты попробуй на седьмом месяце беременности не растолстеть, – меня уже прилично достали ее едкие замечания по поводу моей беременности.

– Хватит, – фыркнула Мариса. – Бен, хоть ты ее поторопи.

– Спокойней подруга. Вот когда ты в ее положении будешь, то тоже капризничать начнешь.

Мариса замолчала.

С горем пополам, но мы все-таки успели на открытие выставки. Меня сопровождал Бен.

После моего побега из Бостона полгода назад он постоянно был рядом. Даже изъявил желание жениться на мне, когда обнаружилась моя беременность. Но я не могла выйти за него замуж, просто не хотела ломать его жизнь. И, похоже, он смирился с ролью лучшего друга.

После презентации выставки организаторы устроили банкет, на котором мне пришлось присутствовать с большой неохотой.

– Когда ты узнаешь пол ребенка? – начала с любимой темы Мариса. Она просто до безумия хотела знать, кто у меня будет. Так же ее волновал вопрос, кто отец. Она склонялась то к одной, то к другой кандидатуре. Даже пыталась узнать у Бена, но он молчал.

– Я уже говорила, что не намерена его узнавать. Пусть будет сюрприз.

– А мне кажется, будет девочка, – заявил Антонио.

Мы втроем посмотрели на него. И он поспешил объяснить:

– Чутье.

– А по мне лучше бы мальчик. С девочками столько мороки. Косички, платежки, куклы. Эх, мальчишки лучше.

– Тогда почему бы тебе ни подарить Антонио сына? – подстегнул Бен мою подругу.

– Я был бы очень счастлив. Но, увы, у моей жены только работа на уме, никаких детей, – с наигранной горечью проговорил Антонио.

– В следующем году, обещаю, – обнадеживающе заверила Мариса.

– Буду ждать.

– А мы-то как будем ждать! – хором воскликнули мы с Беном. Мариса покосилась на нас и рассмеялась.

Вернувшись домой, я устала до такой степени, что Бену пришлось нести меня до кровати. Он приютил меня. Но с соседкой не перестал встречаться. Правда, теперь им приходилось искать другие места для свиданий. Им это даже нравилось, придавало пикантности.

Эту ночь, как часто бывало, я спала плохо. Мне вновь снился кошмар.

Проснувшись посреди ночи в холодном поту, я села. Не знаю зачем, но я стала вспоминать сон. И к своему ужасу поняла, что это был не сон, а отрывок из прошлого.

Проснувшись рано утром и вспомнив драку вчера вечером, я застонала. Как до такого могло дойти? Дилан был неадекватен. Он внушал страх. И Бен тоже хорош, подлил масло в огонь. Что же с этим делать? Боюсь, я потеряла его навсегда.

– Проснулась? – услышала я из-за двери сонный голос Бена.

– Да, – какой-то вялый у меня получился ответ.

– Тогда собирайся. Я приготовил завтрак. Ты же не забыла, что тебе на работу?

Точно, нужно на работу. Как же не хочется.

– Хорошо...

Приведя себя в порядок и позавтракав, я уже хотела выходить из квартиры, как вдруг меня затошнило. Я рванула в туалет. Меня рвало, очень сильно рвало. На шум подошел Бен, и, увидев меня склоненную над унитазом, испугался.

– Что... что случилось? Тебя рвет? Черт, нужно врача вызвать, – в истерической панике заверещал он. – Но сначала я позвоню к тебе на работу и предупрежу, что тебя не будет.

И не дождавшись моего ответа, он побежал звонить.

Немного оклемавшись, я побрела к себе в комнату, где и застал меня Бен.

– Слушай, – как курица-наседка, кружил он надо мной, – может, ты отравилась? Вроде, все свежее было! Подожди, я вызову скорую.

– Стой, – кое-как выдавила я из себя слова.

– Ты права, лучше самим поехать. А то скорая пока доедет...

С этим я с ним согласилась. Собравшись и взяв с собой бумажные пакеты, мы поехали в больницу.

Всю дорогу меня терзали сомнения, что я отравилась завтраком, а что если я... Нет, быть такого не может. Раньше не получалось, а сейчас раз и получилось. Этого я не переживу. Но если мои опасения подтвердятся, то что мне делать?

Уже в больнице, когда у меня брали анализы, я приняла решение. Не важно, если результат будет отрицательный, я должна, нет, обязана уехать.

Не дожидаясь результатов, я стала собирать вещи. Бен положительно отреагировал на мое решение. Осталось сообщить его сестре и моей подруге.

За шесть долгих месяцев многое произошло. Франческа со мной не разговаривала, так как винила в уходе Эрика. Он ушел от нее, но развода не просил и с сыном виделся часто. О своей беременности я не сказала ей и другим запретила говорить.

Джастин вила веревки из нового возлюбленного, которым к моему удивлению оказался Рич Скотт. Они два сапога пара. Мариса и Антонио были счастливы, и их медовый месяц все продолжался и продолжался, несмотря на работу.

Бен Уорон, мой лучший друг, просто наслаждался жизнью. А я ждала своего малыша.

Дилан – это совсем другая история. Мне больно о нем вспоминать, но ничего с собой поделать не могла. Я слышала, что он вернулся в Шотландию вместе с Медлен. Слышала, что он разорвал все отношения с Эриком. И что между ними была драка буквально спустя неделю после моего отъезда. А так, он исчез из моего поля видимости.

Срок родов близился, и врачи, опасаясь за здоровье малыша, рекомендовали мне лечь в больницу. Так я и сделала. Моя нервная система сильно пострадала, и этому способствовала Мариса, хотя и ненамеренно. Накануне моей госпитализации у нас состоялся разговор по душам.

– Волнуешься? – спросила она.

– Немного, – я и правда волновалась не очень сильно.

– Это хорошо. Слушай, я тут подумала, может после родов сообщить Франческе? Ну и отцу!

– Мариса, я этого не хочу, – твердо заявила я.

– Но он должен знать!

– Кто, Мариса? Ты ведь даже не знаешь, кто отец моего ребенка! Но все равно требуешь этого. Разве ты не видишь, что делаешь мне больно?

– Прости. Но я не понимаю. Ребенок – это счастье, а счастьем нужно делиться. Тем более с отцом, с человеком без которого этого не случилось бы.

– Хватит. Я сыта этим по горло. Прошу, если ты меня все еще уважаешь, то не приходи в больницу, пожалуйста. Дай мне отдохнуть.

– Хорошо. Но с одним условием.

Я посмотрела на нее. Ну почему она так себя ведет?

– Какое условие, – горько вздохнув, спросила я.

– Скажи, кто отец. Я клянусь, что никому не скажу. Слово скаута!

– Ха-ха-ха! – впервые за долгое время она меня рассмешила. – Ты никогда не была скаутом, Мариса.

– Какая разница. Ты скажешь или нет?

Мне ничего не оставалось делать, как сказать ей.

Роды прошли без осложнений. Я родила здоровую девочку. Антонио был прав.