Женщина Мось

В одинокой избушке жила когда-то женщина Мось. Однажды, когда пришла весна, она повесила сушить на солнце свою красивую вышитую и украшенную шубу. «Пусть еще немного посохнет», — подумала она, затем пошла в дом и занялась работой.

Когда настал вечер, она вышла и видит: шуба исчезла! Направо смотрит, налево смотрит, но нигде не находит шубы. И ветра не было, куда же она подевалась? Неужели ее человек забрал? Везде и всюду осматривает, но не видит никого. Тогда она начинает плакать.

— Зачем только я ее вывесила? Еще моя мать ее шила, наверно, уже лет двадцать пять. Но она бы не порвалась еще целых тридцать! Не украл ли ее наземный четвероногий зверь? Или с ней улетела пернатая небесная птица? Где я ее найду? — причитала она себе под нос.

Потом легла, но никак не могла уснуть. Рано утром она быстро встала, поела, попила, повязала голову платком и отправилась в путь куда глаза глядят. Долго шла, коротко шла, наконец чувствует, что ее оставляют силы. Оглядывается: позади идет дым. Дым из избушки. Три ее столба в землю входят, а три — возвышаются в небе. Женщипа Мось идет к избушке, но не отваживается заходить. Кто его знает, кто там живет — человек или злой дух. Она прислушивается. Внутри слышно только потрескивание огня. Она начинает плакать. Тут открывается дверь, и навстречу выходит женщина.

— Кто ты? — спрашивает она у женщины Мось.

— Я женщина Мось из одинокой избушки, — отвечает женщина Мось.

Тут женщина подбежала к ней.

— Госпожа, что тебя сюда привело? — спросила она.

— Шуба, которую шила моя мать, потерялась, исчезла.

— Как это потерялась? — спросила женщина.

— Я ее вывесила сушить, и опа исчезла. Не знаю, украл ли ее четвероногий наземный зверь, или с ней улетела пернатая небесная птица. Теперь иду ее искать куда глаза глядят, — ответила женщина Мось.

Но женщина поцеловала ее, ввела в дом, дала ей поесть и напиться. Женщина Мось поела, но, сколько ела, столько н плакала.

— Не плачь, с плачем ты ее никогда не разыщешь, — успокаивала ее я«енщина.

— Конечно, никогда я ее не разыщу, — повторяла женщина Мось.

— Подожди, пока придет твой деверь, может быть, он ее где-нибудь видел, — утешала н; енщина.

И только она это проговорила, как они услышали, что кто-то пришел. Пришел муж женщины. Он вошел, но ничего не сказал.

— Ты не замечаешь, — набросилась женщина на мужа, — что нас находится кто-то, кого мы знаем?

— Мои глаза еще слепые от весеннего ветра, но теперь я вижу: здесь женщина Мось из одинокой избушки, — сказал муж.

Затем спросил женщину Мось:

— Наверно, ты ищешь что-то? Рыбача и охотясь, я прохожу по земле, я странствую по дальним дорогам, странствую по ближним дорогам, но ничего не находил.

— Шуба, которую шила моя мать, потерялась, и теперь я

иду ее искать.

— Здесь шатаются еще только злые духи, но не люди, — сказал на это мужчина.

— И все нее ты ничего не видел? — снова спросила женщина Мось.

— Если бы ее унесли туда, где проходит его дорога, он бы ее обязательно увидел, — ответила вместо мужа женщина.

Тут и муж взял слово:

— Жена, дай своей сестре летнюю шкурку куницы. В далекой земле, там, в одинокой земле, живет ее младшая сестра. Может быть, у нее есть что-нибудь сказать?

С этим они легли. Поутру встали. Муж уже давно ушел. Иней, как шкурка белки, покрывал его ложеОбе женщины сразу же поднялись, начали есть. Но женщина Мось, сколько ела, столько и плакала.

— Я хочу разыскать свою шубу! Я хочу ее найти, даже если это будет стоить мае жизни! — так я^аловалась она своей сестре.

Затем поцеловала ее сестра, женщина Мось отправилась и пошла своей дорогой. Долго ли шла, коротко ли шла, наверно, несколько недель шла. Но однажды у нее опять кончились силы. «Если я сегодня не умру, то завтра обязательно умру», — думает она про себя. И тут, когда она посмотрела вперед, опять увидела избушку. Три столба в землю входят, три возвышаются в небе. Идет она к избушке, но от слабости не может открыть дверь. И вдруг дверь открывается изнутри, выходит женщине, берет женщину Мось за руку и вводит в дом.

— Госпожа, дорогая сестра, сестричка моя, что у тебя произошло? — спрашивает она.

— У меня глаза опухли, и говорить я не могу. Дай мне сначала прийти немного в себя, тогда смогу тебе все рассказать, — отвечает ей женщина Мось.

Тут женщина готовит ей ложе, дает поесть. Женщина Мось сразу уснула так глубоко, что проснулась, только когда пришел деверь. Открылась дверь, и кто-то лохматый, как медведь, переступил порог. Подходит к пей совсем близко, обнюхивает ее, рассматривает. Женщина Мось испугалась.

— Разве чужой пришел или что, почему ты так принюхиваешься? — напала женщина па мун? а.

Женщина Мось снова открыла глаза, и что она видит?! Там на крюке висит медвежья шкура, а перед пей стоит князь-герой

редкой красоты. Прайда, она еще никогда не видела такого мужчину! Теперь начинает и говорит мужчина:

— Женщина Мось из одинокой избушки, что ты ищешь в этой далекой земле, куда и птице не залететь?

— Я ищу свою шубу, которая досталась мне от матери, — отвечает женщина Мось.

— Не твоя ли любимая шуба потерялась?

— Как раз. Ах, я в этой шубе прошла всю созданпую Тору-мом землю, н она даже не износилась, даже не порвалась. Ах, что это была за шуба! И теперь потерялась.

— Твоя шуба далеко отсюда, — предупредил деверь женщину Мось, — даже птице туда не долететь, не то что слабой, как ты, женщине.

— Я хочу разыскать свою шубу, даже если это стоит жизпи!

— Ну, если у тебя есть ум, то, может быть, это не будет стоить тебе души, — ответил деверь женщине Мось.

Затем они поели и легли отдыхать. Поутру, когда они встали, мужчина тотчас приказывает жене:

— Жена, дай своей сестре летнюю шкурку белки! Затем поворачивается к женщине Мось и спрашивает:

— Что тебе дал старший деверь?

— Оп дал мне летнюю шкурку куницы, — ответила женщина Мось.

— Твой старший деверь, наверно, знал, что тебе дать! А теперь отправляйся в путь. В пути на Оби и на берегу моря ты скоро встретишь много люден. Но не слушай их, даже не смотри па них. Когда оставишь их позади, встретишь город. На краю города стоит дерево, и на вершине дерева — дом 2. На балке иод окном этого дома на вершине дерева — тут гвоя шуба. Когда подойдешь близко к дереву, положи шкурку куницы, которую дал тебе старший деверь. По обе стороны дерева лежат в ряд собаки, по не бойся их, они тебя не заметят. Иди спокойно дальше. Затем взбирайся на дерево и бери свою шубу. Накройся шкуркой летней белки, но чтобы при этом не думала: «Ну наконец-то моя шуба со мной»— иначе собаки тебя вмнг разорвут на куски. Ну ИДИ, да не забудь, что я тебе сказал.

Женщина Мось отправилась в путь. Долго ли шла, коротко ли шла, наконец, когда у нее уже устали ноги, увидела однажды на берегу Оби людей, они рыбачили сетью. Один пел, другой смеялся. Но ей нечего здесь было искать, она даже не остановилась, а шла все дальше. Шла, шла, пока наконец не увидела перед собой что-то подобное городу. Перед городом — дерево, а на вершине дерева — едва заметный домик. Подходит она ближе, кладет шкурку летней кунпцы и начинает взбираться. По бокам дерева лежат собаки в железных цепях. Между ними расстояние едва ли будет фут, едва ли можно пройти. Но женщина Мось все-таки идет, берет свою шубу — не видно ни одной человеческой души, кладет шкурку летней белки н, как будто она н есть летняя белка, отправляется в обратный путь. Когда добирается до подножия дерева, думает про себя: «Ну паконец! Я все же разыскала свою шубу». Но в тот же миг, как опа подумала, набросились на нее собаки и проглотили па месте. Женщина Мось умерла, ее шуба осталась там, а душа побрела дальше. Душа побрела, пришла к дому младшей сестры, стукнула в дверь.

— О горе, она умерла! — сказала сестра и начала плакать. Душа побрела дальше. Опа добралась до дома старшей сестры, тоже стукнула в дверь.

— О горе, она умерла, та из моих, которая была вдали! — вскричала старшая сестра и начала плакать.

Но душа опять побрела дальше, в свою собственную избушку. Там она проползла между многими шкурами диких зверей и многими шкурами куницы. Но напрасно заползала она туда, она не могла возродиться. Так и ушла опять из дома. Как раз земля начала обновляться, пришла весна, и душа женщины Мось заползла в землю. Там, где она заползла, скоро начал расти красный цветок. Оп рос и рос все больше. Тут проходила медведица и съела красный цветок. Едва душа женщины Мось — это и был красный цветок — попала в медведицу, медведица забеременела и родила ребенка. Затем она родила еще одного, а в третий раз медведица произвела на свет хантыйскую девочку — женщину Мось из одинокой избушки.

— Я родила хантыйскую девушку, небесную девушку! — вскричала медведица.

Шло время, и она воспитывала ее вместе с другими. Когда девочка подросла, то надрала бересты и сшила из нее такую узорную берестяную коробочку, что просто чудо! Пока они так дни проводили, поднимается однажды медведица и говорит:

— Моя хантыйская девушка, моя небесная девушка, уходи отсюда, уходи куда-нибудь. Я чувствую, придут люди и убьют нас.

— Я вас пе оставлю, — возразила ей девочка.— Ты мать, и лучше пусть они убьют меня, а вы останетесь жить.

— Моя хантыйская девушка, моя с неба пришедшая девушка, бог Торум определил деиь моей смерти, ты не можешь меня от этого избавить. Но потом, когда ты придешь к лгоднм-хаптаи и во время пира опи будут есть мое мясо, тогда ты, хантыйская девушка, моя небесная девушка, спрячь в тихом месте на берегу паши руки и ноги, наши прекрасные, как кедровые ветви, когти 3, чтобы паши души нашли их после смерти. Даже если будешь плакать, не забудь об этом!

Пока они так разговаривали, вдруг услышали, что снаружи расхаживают люди. Затем медведица-мать продолжала:

— Хантыйская девушка, моя небесная девушка, ты нас еще увидишь! Как только наступят сумерки, ты увидишь паши души в виде семи звезд на небе. Если тебя спросят, то скажешь только: «Это Дом Медведицы». Мы станем семью звездами.

В этот миг народ на улице начал ломать дом, дверь дома.

— Моя маленькая девочка, отойди подальше, чтобы они вместо меня тебя не обидели! — крикнула медведица-мать девочке.

Но девочка идет к двери я бросает перед домом украшенную берестяную коробочку. Когда люди увидели берестяную коробочку, начали спрашивать:

— Как сюда попала эта берестяная коробочка?

— Ее выбросили из дома, — сказал один.

Они рассматривают коробочку, не узнают ее. Такого рисунка никто у них не делал.

— Еще никогда мы не видели таких коробок из бересты. Как она попала туда, внутрь? Не живет ли человек в берлоге?!

Тут девочка выбросила еще берестяную коробку. Люди удивились:

— Как это так? Еще никогда не было берестяных коробок в медвежьем доме!

Тогда медведица-мать во второй раз крикнула дочери:

— Моя маленькая девочка, уходи отсюда!

Но н в этот раз девочка не иоелушалась ее, а вышвырнула в дверь третью берестяную коробочку. Опять среди люден некоторые закричали:

— В берлоге человек, как иначе бы сюда попали берестяные коробки?!

— Как может оказаться здесь человек?! — кричали между тем другие.— Злой дух здесь живет, злой дух, а не человек.

В доме медведнца-мать опять кричит:

— Моя маленькая девочка, отойди подальше!

Тут люди втолкнули в дом бревно. Медведица-мать хочет наброситься на них сквозь отверстие в берлоге, но ее удерживает девочка:

— Мамочка, дай мне выйти первой!

Медведпца-мать не слушает ее. Пришел день ее смерти, как определил бог Торум, она должна умереть. Итак, она вышла из берлоги, люди напали па нее и убили. Затем люди начали кричать снова:

— Там еще два маленьких брата! Еще два медвежонка остались!

И воткнули в берлогу кривое бревно. Старший медвежонок схватил его, но девочка крикнула ему:

— Брат, дай мне выйтп!

— Сестренка, хантыйсная девушка, небесная девушка, после нас они и тебя разорвут, оставайся здесь, — ответил он девочке.

Тут люди вытащили и молодого медведя, а снаружи убили его. Теперь девочка начала умолять младшего брата:

— Брат, я девушка, послушай меня! Дай вытащить меня вместо тебя!

Но он этого не допустил.

— Пусть они сначала вытащат все-таки меня. Так я умру раньше, и обоим моим глазам не придется смотреть, как они мучают тебя.

Тогда люди вытащили и второго брата, убили его. Внутри, в доме, девочка разразилась слезами. Люди подходят ближе, прислушиваются: из медвежьей берлоги доносится человеческий плач!

— Как это может быть? — спрашивают они друг друга. Прислушиваются получше. Действительно, человеческий

плач! Они уже хотят уходить, как девочка говорит громче:

— Вы убили всех моих! Почему вы не убьете наконец п меня?

— Человек! Нужно его вытащить! Но только как?! — кричат они наперебой.

Тут младший сын Городского Князя собирается с духом, идет в берлогу и выводит плачущую девушку. Что они видят: девушка одета в княжескую кунью шубу, в шелковый платок! Тут люди начинают перешептываться:

— Волшебницу, женщину Мось из одинокой избушки, ее достал сын Городского Князя из берлоги.

Так беседовали люди. А парень посадил девушку на свои сани слева, туда, где сажают жену, натянул повод, и они поехали. Короткое время оп ехал с ней, долгое время ехал он с ней, наконец прибыли они в княжеский город. В городе уже рассказывают там и тут:

— Волшебницу, женщину Мось из одинокой избушки, ее достал в жены младший сын Городского Князя-старика.

— И правильно сделал, — сказал Городской Князь-старик.

И они ввели девушку в дом. Сделали ей занавес из шелка, отделили ей женский уголок, и с тех пор жила девушка у них.

Между тем мужчины привезли и ее мать, и братьев. С громкими, радостными криками собирается народ, начинают спимать шкуры. В это время игрок играет, певец поет, ворожей ворожит — каждый делает свое4. Затем едят, пьют и танцуют. Но девушка все плачет и плачет за занавесом. Она плакала так сильно, что ее глаза совсем опухли. Затем, когда тапец кончился, она начинает наблюдать. Она замечает, куда люди разбрасывают когти медведей, кедрововетвистые когти их рук, идет туда, собирает их и все уносит в тихий лес на берегу. Там она их укладывает — пусть их души возродятся.

Когда она идет назад, то вдруг слышит, как к ней подходят медведица-мать, ее братья-медведи. Она слышит, как их души говорят друг другу:

— Я родила хантыйскую девушку, пебеснуго девушку. На когти с моих рук, на когти с моих ног нельзя наступать ногами! О горе, хантыйский мужчина ей понравился, она, наверно, уже забыла мой приказ! 5

Когда они ближе подходят, она опять слышит:

— Хантыйская девушка, небесная девушка, нас сюда привел твой плач. Смотри, мы нашли наши когти с ног, мы нашли и наши когти с рук. Посмотри, сейчас наши души полетят на небо! Хантыйская девушка, моя небесная девушка, на небе появится семь звезд. Смотри, седьмая звезда — это я! Справа и слева от меня двое моих детей. Дом Медведицы 6 — так ты должна называть это созвездие, а как только твои слезы высохнут, тотчас ты должна сказать это и народу. Ведь оп еще ничего по знает об этом. Тебя скоро спросят: «Почему это созвездие называется Дом Медведицы?» Тогда ты должна им сказать: «Она родила хантыйскую девушку, небесную девушку. Волшебница, девушка Мось из одинокой избушки, — это была ее дочь, поэтому это называется Дом Медведицы». Теперь же ты должна идти. Потом тебе завтра скажут: «Ешь!» Но ты должна им ответить: «Я не ем мяса своей матери, я не могу есть мяса своей матери-медведицы. И если вы меня будете заставлять семь зим и семь лет — все равно я пе съем ни кусочка. Если я не могу здесь остаться, ну, тогда я пойду дальше, куда глаза глядят».

Так девушка и сделала. Она пошла в дом и сказала, как ей велели, слова матери. Это испугало Городского Князя-старика.

— Моя маленькая девушка, моя маленькая сноха, ты же не для того пришла, чтобы уйти?! Наверно, мы найдем какую-нибудь пищу, которая тебе разрешена!

Так женщина Мось осталась у пих. И с тех пор как она к ним пришла, народ здоров и счастлив. На охоте дичь бежит как раз через дорогу, а во время рыбалки за хорошим уловом всегда приходит еще лучший. Потом девушка родила им и ребенка. Этого ребенка она еще и сегодня растит. Я уже сам бывал у них!