Договор о собственности

Шестой принцип - основополагающий в любом законе об интеллектуальной собственности; им является то, что я называю “договором о собственности”. Законодательство об интеллектуальной собственности не может не учитывать ее влияния на социальное благосостояние общества в целом. Это попытка сбалансировать два принципа: принцип, согласно которому отдельные люди заслуживают того, чтобы их творческие усилия были вознаграждены, и будут работать, только если они будут вознаграждены, и принцип, согласно которому все общество выигрывает, если созданные произведения и изобретения станут общественным достоянием и будут общедоступны. Во всех законах всех странах, стремятся найти этот баланс между собственностью/контролем и использованием/доступом. Конечно, в разных частях законов чаша весов склоняется то на сторону создателя, то на сторону общества. Людей, которые больше жалуют творцов и правообладателей, часто называют “максималистами”, поскольку они хотят максимально расширить права собственности, а тех, кто полагает, что права собственности нужно ограничивать, называют “минималистами”. Поль Голдстейн из юридической школы Стэнфорда называет первых “оптимистами”, которые всегда хотят больше и ожидают получения этого результата, а вторых - “пессимистами”, которые полагают, что авторы и изобретатели должны получать лишь самый минимум, позволяющий им продолжать работу. В своем исчерпывающем обзоре “Исследование интеллектуальной собственности” Питер Хэйвард и Кристин Гринхалг пишут, что “закон балансирует на лезвии ножа, пытаясь предоставить достаточно широкие права частной собственности, чтобы обеспечить адекватный стимул к созданию новых знаний, и при этом избежать монопольной ситуации, которая приводит к неоправданно высоким ценам и самоуспокоенности”. “Договор о собственности” является главным и одним из самых спорных вопросов креативной экономики.

Каждая страна вырабатывает свой собственный договор, который отражает существующее в ее культуре отношение к собственности на идеи, и вместе с тем придерживается общих правил, установленных ВТО и другими международными и региональными конвенциями. Страны делятся на четыре основных лагеря. США и Япония используют “утилитарный” подход, ставя коммерческую эксплуатацию выше прав автора. Они предпочитают платить авторам или изобретателям ровно столько, чтобы их купить; и не больше. Большинство новых развивающихся экономик Азии, которые заимствуют бизнес-модели из Америки, следует за ней и в этом вопросе. В противоположность им большинство европейских стран (особенно Франция и те страны, правовые системы которых основаны на Кодексе Наполеона) делают больший акцент на защите “естественных” прав автора. Великобритания странным образом пристроилась между “утилитарным” и “естественно правовым” подходами. Экономически приветствуется коммерческий подход как в США (в обеих странах имеется традиция общего права); но, будучи членом Европейского союза, у Великобритании есть политические обязательства согласовать законы со своими континентальными соседями.

Различие между англо-американскими и европейскими подходами выражается в их отношении к “моральным правам” (французское “droit moral”) и сходным “личным правом”. До сих пор обсуждаются экономические права, регулирующие коммерческое применение. Моральные права возникают из предположения, что у автора есть личное притязание на свое произведение независимо от того, какие могут быть заключены сделки. В 1790 году Иммануил Кант в “Критике способности суждения” писал: “Каждое художественное произведение представляет творческий дух, заключенный в материальном объекте. Можно купить объект, но дух, душу, купить невозможно”. Кант полагал, что копирование приемлемо только при условии, если признается и не нарушается авторская целостность. Моральные права отчасти обеспечивают защиту от недобросовестных агентов. Авторы имеют право быть признанными в качестве авторов (авторство), а также право не допускать искажающего использования (целостность), право предотвращать ложные атрибуции, право на частную жизнь, касающееся фотографий и фильмов о них и их работе. Во Франции эти права являются бессрочными и неотчуждаемыми. Если я начну насмехаться над французским романом девятнадцатого века, авторские права на который уже давно закончились, наследники автора могут предъявить мне иск. В Америке нет и намека на подобную чувствительность, как и в Великобритании. Обе страны признали моральные права только в 1980-е в результате международного давления.

Но еще больше несоответствий существует между этими тремя западными лагерями и четвертым лагерем, к которому относятся все аграрные, развивающиеся и только нарождающиеся экономические системы. Это разделение на экспортеров и импортеров, продавцов и покупателей, на “коммерцию” и “культуру”. Продавцы хотят, чтобы их продукты были защищены во всех странах (подобно тому, как я хочу, чтобы мой багаж был бы моим повсюду). Они хотят, чтобы их внутренние правила действовали во всем мире. Музыкальные, фармацевтические и кинокомпании не охотно продают свои продукты в те страны, где, скорее всего, их скопируют или украдут. Страны-импортеры, в которых мало что требует защиты, если говорить об их собственной интеллектуальной собственности (поэтому они ее и импортируют) спокойно обходятся без законодательства по этому вопросу, но если таковое все-таки существует, то исполняется очень вяло.

В Индии, например, не развиты патентные права на лекарственные средства, это означает, что лишь немногие международные компании рискуют продавать там свои лекарства, а собственные исследования и разработки Индии в этой области минимальны. Но это также означает, что индийские лекарства весьма дешевы, будь то местные разработки или импортные (украденные) препараты. Многие запатентованные лекарства, продаваемые в странах Азии и Африки “сделаны в Индии”, обеспечивая выгодную прибавку к экспорту. Под нажимом ВТО Индия пообещала признать западные фармацевтические патенты с 2005 года. В результате этого местную промышленность и исследовательскую деятельность ожидает серьезная встряска. Многие компании обанкротятся, розничные цены повысятся. Наградой за это, по мнению ВТО и Всемирного банка, станет появление более инновационной, легальной промышленности, которая сможет конкурировать на мировом рынке. Но многие индийцы опасаются, что их компании исчезнут или будут поглощены защищенными патентами западных корпораций, которые, в свою очередь, находятся под защитой ВТО. Но существует и дополнительная сложность. Во многих развивающихся странах (не только тех, где исповедуют ислам и индуизм) творческий потенциал считается частью общего достояния, и продукты творчества не рассматривают как частную собственность. Авторство определяется очень широко и имеет минимальный уровень защиты. Они смотрят на западные правила как на неоправданный, полуколониальный налог на импорт идей, знаний и технологий. Эти страны сопротивляются политике ВТО, направленной на введение более строгих правил в отношении интеллектуальной собственности. Однако они не осмеливаются жаловаться слишком настойчиво, из страха, что за это расплатой для них может стать закрытие западных рынков.