Ханбатыр

Ханбатыр

Из горного аула Хан-Келой вышел на равнину мужчина Ханбатыр и поселился жить в самом центре селения Гехи. Ханбатыр умел хорошо вести хозяйство и прославился в округе как умелец на все руки. Особенно он стал известен как золотарь и кузнец. Говорят, что он первым сделал для арбы железную ось, а до этого оси были деревянные.
Как-то весною Ханбатыр нашел удобное место для установления мельницы, и начал рыть к нему отводной канал. Работы было много, и поэтому рытье канала затянулось. Прошел месяц, пошел второй. Однажды мимо Ханбатыра проходили какие-то люди. Они предложили Ханбатыру сделку, сказав, что выроют канал, если он уплатит за это определенную сумму. Ударили они по рукам, и вскоре канал был выкопан. Так Ханбатыр поставил мельницу.
Наступили времена Шамиля. Имам прослышал о способностях Ханбатыра и приказал привести его к себе. Ханбатыра назначили златокузнецом. Но Ханбатыр не желал служить Шамилю, ибо как-то видел, как мюриды имама за что-то срезали кожу с пят некого человека и заставили его бегать по стерне. Не стерпел Ханбатыр такой жестокости и сказал Шамилю:
– Да не издевались бы твои мюриды над обездоленными людьми!
Эти слова разгневали Шимиля, и он приказал повесить Ханбатыра. Дело было к вечеру, и поэтому мюриды предложили имаму: «Пришла пора вечернего намаза, а посему давай перенесем казнь на завтра».
На ноги Ханбатыра набили колодки и посадили в яму. Далеко за полночь Ханбатыр сумел сбить с себя колодки и бежать. В Ингушетии власти Шамиля не было, туда-то и бежал Ханбатыр. Поставил он там себе кузницу и стал жить. Прошло два года. В селении, где он обосновался, ему понравилась одна девушка, но ее родители были несогласны выдать свою дочь замуж за пришельца, хотя девушке Ханбатыр и был мил.
Любящие решили бежать из села. Дождались они ненастного дня, и, как только стемнело, тронулись в путь. Дошли они до окраины села. Как человек сообразительный, Ханбатыр взял девушку на руки и пошел от села пятясь. Обнаружив пропажу девушки, ее родственники бросились в погоню, но они не нашли ни одного следа, ведущего из села. И они отступили, не зная, в какую сторону им броситься в погоню.
Ханбатыр и девушка поженились и стали жить в Гехах. Вскоре родственники девушки дознались о том, что он обосновался в Гехах, и потребовали вернуть беглянку. Ханбатыр ответил им отказом. Тогда родственники девушки потребовали вернуть у всего села. Сельские старики решили уступить, и Ханбатыр вынужден был подчиниться; но, расставаясь с любимой, он оказал ей: «Через месяц я тайно приду в ваше село, чтобы вновь увести тебя. Когда увидишь на своем плетне повязанный красный лоскутик, знай, что это мой сигнал; в тот же вечер приходи на окраину села и мы с тобой убежим».
Через месяц Ханбатыр вторично увел свою любимую. Когда родственники девушки вновь потребовали у села вернуть ее, старики ответили: «Один раз мы, из уважения к вам, вернули вашу девушку, второй раз – не вернем!»
Тогда родственники поклялись, что все равно вернут свою девушку.
Прошло немало лет. Ханбатыр и его жена зажили хорошо. У них родилось четыре сына, которым дали имена Дудар, Асий, Мусса, Али. Когда старшему сыну Дудару исполнилось, пятнадцать лет, Ханбатыр послал своих сыновей и жену к ее родственникам. В подарок им он выделил десять коней и десять коров. Перед отъездом сыновей Ханбатыр дал им наставление: Дудару следить за порядком в доме материнских родственников, Асию присматривать за лошадьми, Мусе ухаживать за скотиной, Али же следить за дворовыми делами.
Мать и сыновья прибыли в материнское село. Их пустили в дом. Они свято исполняли заветы отца. Прошел месяц. Отец матери сказал ее четырем сыновьям:
– Вы достаточно пожили у нас, пора вам теперь возвращаться домой.
– Мы не уйдем отсюда, если с нами не будет отпущена и наша мать, – ответили братья.
Ничего не оставалось делать материнским родственникам, как отпустить их домой вместе с матерью.
После пленения Шамиля многие люди решили уйти в Турцию. Их обманывали, обещая им райскую жизнь. Говорили, что Султан милостив к единоверцам, что Бог поможет уходящим в мусульманскую страну. Ханбатыр тоже решил отправиться в Турцию. Как человек рассудительный, Ханбатыр перед отъездом договорился с одним офицером, что он продаст ему дом, мельницу и землю, но с условием, что, если Ханбатыру не понравится в Турции и он вернется домой, офицер должен будет возвратить ему его хозяйство, а Ханбатыр же вернет ему его плату. Он взял с офицера расписку и с семьею ушел в Турцию.
Прибыли люди в Турцию и поняли, что их обманули. Жить там было очень трудно. Ханбатыр решил вернуться домой, но граница крепко охранялась и назад людей не пускали. Тогда Ханбатыр спрятал свою семью в лесу недалеко от пограничной стражи и в течение трех дней и ночей наблюдал за шалашом пограничников. Он установил, что в полночь вся стража засыпает и бдит только один человек. На четвертую ночь Ханбатыр оглушил часового и со своею семьею перешел границу.
Вернувшись, Ханбатыр, согласно уговору, забрал свое хозяйство и стал жить по-прежнему.
______________
В 1980 г. от 80-летнего жителя села Гехи Баудина Магомедовича записал Абдурахман Дударов.
Опубликовано: ССПЧИ, с. 330.

Ингушский нартский эпос
30.01.2011 09: 02 И.Дахкильгов, Профессор
(Начало в № 12)

В сказании «Семь сыновей вьюги. Ингушское предание» вершителем судеб мира и людей предстает верховный бог Тга (Ткъа - в современной транскрипции), названный Великим Нартом и обитающий на Казбеке - своей тронной горе. У него много всего, что необходимо людям, но он жаден и не желает поделиться с ними. Мало того, божество требует принесения себе человеческих жертв. Нормальные нарты приносят в жертву нартов - злых людоедов, но они истребляются. Обреченный на жертву нарт Курка (Куркъа — сын гордости), где смелостью, а где хитростью проникает в чертоги Ткъа и крадет у него овец, строительный материал и пр. Этот благодетель нартов заключается богом Тга в далекой пещере. Герой обречен на муки, но его утешает то, что нарты стали жить лучше. Из этого краткого пересказа виден т. н. «прометеевский сюжет», но также видно, что и верховный бог, и жители земли все являются нартами - предками ингушей. Их нарты не локализуются в рамках какой-то родоплеменной группы. Скорее всего, нарты напоминают древние воинские дружины, комплектовавшиеся по своим личным боевым качествам. Нередко в сказаниях можно слышать, что нарты то рыскают по небу, то возвращаются из походов. Место жительства нартов локализуется в двух древних ингушских центрах - в галгаевском обществе, в местности Саниба. В Даргаевском ущелье до сего дня сохранились склепы-некрополи, в которых, по указанию жителей, лежат кости ингушских нартов.

Вот некоторые нартские герои: Сеска Солса, Хамча, Патарза, Селий Пир1а, Орзми, Арш, Нясар, Жов-Бятар, Джанталг, Цок, Моаказ, Сятал, Майра, Болат и др. Номенклатура женских имен представлена более скупо, это: Села Сата, Мялха Аза и Жер-баба. Нартам противостоят многие враги: вампалы (великаны), Сармак-Сартал (дракон), ешап (страж мертвых), Гам (ведьма) и ее сподручный Овда, Гарбаш (великанша - людоедка), Неге (злой пришелец, великан); гномообразные существа: Пхагал-бяре (Заячий всадник), Бийдолг-бяре (с локоть и кулак), Накий лоха Боштолг (Накиев низенький Боштолг-годовалый козлик); свою роль в эпосе играют богатырские кони и оружие, звери и птицы, иногда - волшебные предметы.

Самыми главными героями Нартиады предстают Сеска Солса (Сосруко // Сосрыква, Сослан), Патарза (Батрадз) и Села Сата (Сатаней-гуаша, Сатана). Вокруг этих имен много споров в попытках их этимологизировать. Ингушский Сеска Солса - персонаж многосторонний и во многом загадочный. Он и предводитель нартской дружины, он и божество, которому возносились молитвы. В некоторых национальных версиях эпоса (абхазо-адыгских, осетинских) к этому герою двойственное отношение - при всей его положительности этого главного героя у них губят сами же нарты. В ингушском эпосе ничего подобного нет. Учитывая это и то, что в ингушском быту имело место поклонение этому герою, можно констатировать, что Солса является наиболее любимым героем ингушей. Конечно же, в сегодняшнем нашем понимании и за Солсой имеются грешки, но их оправдывает то, что древний идеал главного героя значительно отличался от современного идеала. Двойственность образа Сеска Солсы можно проследить по сказанию «Сеска Солса и Горжай». Прилежный и предельно мирный овцевод Горжай посредством жертвоприношений близок к богу и считает себя находящимся под его защитой. Сеска Солса с дружиною вознамерился угнать его отару. Но тут герой поступает странным образом - вместо того, чтобы внезапно осуществить свой замысел, Сеска Солса прилагает ряд усилий, чтобы вызвать Горжая на открытый бой, но пастух, уверенный в божьей защите, на эти провокации не поддается до тех пор, пока Сеска Солса не убил его любимую птицу, сидящую наверху башни. В открытом бою Сеска Солса побеждает. В давние времена любая добыча у ингушей называлась «фос». Однако в прошлом по воинскому этикету почетной считалась добыча, приобретенная в честном, открытом бою, потому она и имела свой отдельный термин «к1ай фос», т. е. «белая добыча». Как видно, Сеска Солса поступил согласно нормам ушедшего архаического общества. Здесь имеет место не обыкновенный грабеж, по понятиям нашего современного общества, а рыцарский и достойный похвалы поступок, согласующийся с идеалами эпохи «варварства». Попутно отметим, что следы приведенного сказания обнаруживаются в кумыкском фольклоре.

Рождение Сеска Солсы из камня - мотив, имеющий место в Нартиаде, а также и в фольклоре других народов, является параллелью древнеиранского мифа, связанного с личностью бога Михры (Митры). Затем Сеска Солса, словно железо, подвергается закалке, становится телом стальным. Уязвимы у него лишь глаза, потому что они при закалке в горне были прикрыты веками (у других северокавказцев уязвимым местом героя являются его колени). Рожденный из камня, а затем ставший телом стальным герой прозрачно намекает на эпоху смены каменного века веком металла (бронзы - железа). Таким же телом стальным становится и другой популярный герой ингушского эпоса Патарза, сын Хамчи. Древний палеокавказец, увидя воина, сплошь окутанного железными доспехами, легко мог прийти к выводу, что герой и телом является стальным.

Ингушский нарт Патарза ассоциируется как двойник Батрадза (у адыгов, осетин и др.). Несомненно, типологически это один герой, но разнятся они своим первым звуком в имени - «п», «б». Может возникнуть подозрение, что в ингушском языке имеет место оглушение «б» в «п». Это не так. Звук «б» в ингушском языке более продуктивен. К тому же имеется имя нарта Бятара (от батыр // богатур, тюркизм и монголизм). Чем же объяснить, что ингуши произносят не Батрадз, а Патарза? Представляется, что объяснение тут находится в самом ингушском языке: «петар» говорят ингуши про пух и про нательный волос; частица «за», приставляемая к концу слова, у ингушей обозначает отрицание. В результате Патарза имеет смысл «безволосый». Вполне вероятно, что таким его и считали древние. Ведь логично предположить: у героя, которого закаляли в горне, тело стало стальным, но безволосым, поскольку волосы выгорели.

Сравнительно с положительным (даже божественным) Сеска Солсой Патарза предстает временами и отрицательным персонажем (якобы из-за него исчезла благодать на земле). Как и Сеска Солса, Патарза свободно сообщается между земным и потусторонним мирами. Утренние и вечерние зори (восходящие к древнейшим понятиям «солнца мертвых») связывались с его именем и потому назывались «Свет Патарза». С космогонией этого героя сближает и то, что он, убив сармака-дракона, освобождает Солнце.

Эжи Эхк Йовлой

У Евлоевых из родового замка украли ночью большой родовой котел – святыню всего рода. Случай по тогдашним меркам беспрецедентный. Законы адата гласили о том, что если из башенного очага кто-либо украдет хотя бы одну ложку, то на нем половина человеческой крови, а если украдут очажную цепь, то ответственность ложится на вора равная убийству хозяина очага, но если кто осмелился украсть родовой котел, то он перечеркнул весь род, значит и ответственность как за убийство всего рода.
Открыто никому не было предъявлено претензий, по указанию самого Эхка все члены рода вели себя спокойно.
Род, дерзнувший украсть родовой котел у такого сильного и сметливого вожака, каким был Эжи-Эхк, находился в душевной тревоге, настороженности. Пугала та зловещая тишина, то внешнее спокойствие, какое проявляли соседи. Они точно знали, что рано или поздно откроется истина и тогда им не уцелеть.
Всяческие догадки, сомнения, тревоги не давали им покоя и тогда было решено пригласить на торжество Эжи Эхка с двумя старшими сыновьями в замок. Если он откажется, значит, вражда откроется, а если нет, то тогда на обратном пути нужно сделать засаду, уничтожить его вместе с двумя сыновьями и пустить слух, что его убили какие-то грабители. На приглашение Эжи-Эхк явился с сыновьями, но пиршество не состоялось.
Почему-то хозяева слишком долго не подавали угощения, что-то суетились, оставляли гостей одних, бегали, шушукались.
Эжи-Эхка, улучив момент, бежал вместе с сыновьями. Бежал не по той дороге, по которой ехал в «гости», а по нижней. Потом выяснилось, что по верхней дороге, в трех местах была засада. О бегстве гостей было сообщено засаде, но ожидаемого успеха они не добились. Убили одного сына Эхка, а он, выбежав на безопасную гору, крикнул враждебному соседу: «Не получилось у тебя, ты убил волчонка, а волка упустил».
Враг, коварный враг рода Евлоевых открылся и теперь надо отомстить. В то время бытовал такой обычай: если кто нарушал общепринятый порядок и был изобличен или в воровстве лошади или в похищении скота, или стал кровником, то потерпевшая сторона делала набег, окружала замок виновных, объявляла им войну и ровно трое суток в буквальном смысле издевалась над осажденными.
Они сразу требовали войскового быка на пропитание ополчения и, если потерпевшая сторона отказывала в этом, то нападающие имели право в течении 3-х дней грабить все, издеваться над осажденными. За это при разбирательстве они не несли ответственности, т.к. осажденные не выполнили свой долг, т.е. не дали быка для ополчения.
По истечении 3-х суток суд народа разбирал дело и ставил условия обеим сторонам. За определенную плату, довольно высокую, потерпевшая сторона уступала кровникам часть их свободы. Для ведения хозяйственных дел их рабы и невиновные родственники с этого момента не преследовались, а виновная часть, сам кровник и его пособники должны находиться, как в домашнем аресте.
Эжи Эхк, конечно, воспользовался всем этим сполна. Род Евлоевых совершил набег на вражеский род, осадил их замок и востребовал войскового быка. Само войско в таких случаях ведет себя дерзко и безобразно, крича сквернословия в адрес осажденных, стреляя и т.д. Все условия нападавших были выполнены, но виновной стороне была сделана только одна уступка разрешить их рабам вести домашнее хозяйство, выполнять необходимые работы по водоснабжению и пастьбе скота.
Наступило зловещее и роковое время для провинившегося рода, дерзнувшего из-за своей неукротимой гордости посягнуть на святыню соседей, да еще заманить их вождя с двумя сыновьями в ловушку для коварных замыслов. Цель коварная не достигнута, пролита кровь и теперь отвечать за все.
Потянулись скучные и длинные дни и ночи, их вождь, из-за своей гордости пренебрегавший всеми людьми Таргимской котловины, не находил себе места.
Разоблаченный, униженный кровник метался из угла в угол, ни еда, ни сон, ни отдых – все, без чего не может существовать человек, ему как бы не нужны.
Жгучим огнем досада и тоска жжет ему грудь, выворачивая душу. Порою хочется вырваться из этого замка и погибнуть в жестокой схватке с теми, с кем он с

теми, с кем он связался враждою. С внешним миром его связывал только караван из 7 мулов, на которых возил воду в кадушках, навьюченных на их спины, раб-водовоз. Это длилось долгие недели и месяцы, пока не наступила роковая развязка.
В те далекие времена проникнуть в замок-крепость было трудно. Вход закрывался каменной плитой, плита крепилась мощными засовами, но из замка ежедневно выходил караван из 7 вьючных мулов, на спинах которых крепились деревянные кадушки для воды. Всем этим караваном ведал раб-водовоз, который в сутки один раз наполнял эти кадушки водой и привозил в замок для домашних нужд.Эжи Эхк сумел одарить этого раба-водовоза и договориться с ним, чтобы тот с водой немного задержался и вернулся в замок, когда наступит темнота. Стороны согласовали такой вариант и Эжи Эхк со своими людьми при полном вооружении погрузился в эти деревянные кадушки, и, пользуясь ночной темнотой, подъехал к воротам замка. Стражники долго не хотели открывать водовозу ворота. Когда же убедились, что он один и с ним никого нет, они открыли ворота и впустил караван со смертельным грузом в замок.
В условленном месте ждала этого случая и вся дружина Эжи Эхка. Эхк со своими людьми выскочил из кадушек, перебил безоружную стражу. Вся его оставшаяся дружина ворвалась в замок. Началась повальная резня, весь род был вырезан. Не пощадили никого. Предание говорит о том, что спаслась только одна беременная женщина, которая в это время была где-то в гостях у своего отца. Род соседей на определенное время перестал существовать.
По тогдашним меркам это был акт возмездия, достойный храбрецов, защищающих честь своего рода, святость домашнего очага, очажной цепи и родового котла, который им достался от предков с завещанием о том, чтобы они его берегли, как зеницу ока. (Предание гласит о том, что родовой котел был таких крупных размеров, что на его дне мог, вытянув руки и ноги, лечь мужчина самого высокого роста).
Коварство вождя соседнего рода привело к гибели всего рода. Женщина, которая была в гостях у своего отца, осталась одна. Род весь погиб, но она родила сына и от него потом пошло продолжение рода.

После всех этих грозных событий, спустя год, произошла кровавая бойня между двумя соседними родами, – из замка Пхьуй и родом Эжи Эхка. В те времена через Таргимскую котловину проходила караванная дорога и иностранный купцы провозили здесь товары, пользуясь защитой отдельных могущественных родов.
Несколько таких караванов, проходящих здесь, опекал и легендарный Эжи Эхк. Когда очередной караван купцов заворачивал по дороге к замку Эжи Эхка, в местечке Хайрах, грабители из рода Пхьуй напали на купцов и начали их грабить. Один из охраны каравана, прося о помощи, забежал в водяную мельницу Хайраха, но там был только мельник. Последний показал просящему помощь на стадо, охраняемое белой кавказской овчаркой, говоря, что это стадо Эжи Эхка, и если ударить собаку палкой, то она побежит домой, тогда уж наверняка прибегут узнать, что случилось. Караванщик так и сделал. Собака с визгом бросилась прочь от стада и вскоре скрылась за горой. Прибежав в замок Евлоевых, она начала скулить, как бы прося о неотложной помощи, рвалась обратно. Все поняли о том, что случилось что-то неладное.
Была объявлена тревога и все воины рода, кто на конях, кто просто бегом, кинулись к месту, где могло случиться то, что встревожило сторожевого пса.
Караван, который они опекали вот уже несколько лет, был ограблен грабителями рода Пхьуй, но они не успели отойти к своему замку. Начался бой за спасение имущества своих гостей-купцов. Купцы были спасены, но в этом бою полегло: со стороны рода Пхьуй – 14 человек, со стороны рода Евлой – 13 человек и охранная собака, которая затем при примирении была зачтена по значимости равной павшему воину.
После этого случая вся котловина древнего Таргима и примыкающие ущелья прислушивались к Эжи Эхку, за его величайшее мужество, справедливость и смекалку.

(источник - Муса Аушев)