Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Отечественная историография в прошлом и настоящем: общее и особенное. Методология и теория исторической науки.






Историография — в узком смысле слова это совокупность исследований в области истории, посвящённых определённой теме либо исторической эпохе (например, историография эпохи Крестовых походов), или же совокупность исторических работ, обладающих внутренним единством в идеологическом, языковом или национальном отношении (например, марксистская, англоязычная или французская историография). В более широком смысле историография — это специальная историческая дисциплина, изучающая историю исторической науки. Историография проверяет, насколько верно применяется научный метод при написании исторической работы, акцентируя внимание на авторе, его источниках, отделении фактов от интерпретации, а также на стилистике, авторских пристрастиях и на том, для какой аудитории написана им данная работа в области истории. Историография начинается в Греции с Гекатея и Геродота. Геродот объяснял, почему он взял на себя труд написать свою Историю: чтобы память о подвигах людей не потерялась в глубине веков. Он хотел сохранить память о деяниях, совершенных греками и варварами. Мотивы творчества других историков античности будут иными. Фукидид, к примеру, стремился показать вечную борьбу за власть, по его мнению, являющуюся характерной чертой человеческой натуры; Полибий утверждал, что вся история мира имеет конечной и высшей точкой своего развития Римскую империю, он писал свои книги, считая, что опыт, добытый при изучении истории, является лучшим руководителем в жизни; Тит Ливий искал в истории «модели для нас и нашей страны». С XIX века историография начинает играть очень важную роль. В западной культуре стали прилагаться большие усилия по историографическому анамнезу. Историография старалась обнаружить, «пробудить» и восстановить прошлое наиболее экзотических, хронологически и географически отдалённых обществ, а также предысторию Ближнего Востока и культуру «диких» народов, находящихся на пороге исчезновения. «История исторической науки» в 5 томах Нечкина: история исторической литературы, литература русской истории, историческое ведение, историческое самосознание, история русской истории, история истории, история исторической науки, история исторических знаний. Впервые этот термин предложил Бестужев-Рюмин, и впервые записал в 1900 году Лаппо-Данилевский. Советские историки большое внимание уделяли аспектам. История исторической науки – особая научная дисциплина, изучающая историю исторической науки (М.В.Нечкина). Историограф до революции официальное звание, присвоенное государством. Первый историограф в России – Г.Ф.Миллер в 1717 году, затем были Карамзин и Щербатов. Соловьёву и Погодину отказали. В 1911 году историографом становится В.С.Иконников («Опыт русской историографии»), но Министерство двора отказалось принимать его. Лаппо-Данилевский доказал, что слово «историограф» происходило из французского языка XVI века и означало «живописец», «литератор», но сам термин утвердился в немецкой литературе. Историография – сочинение, обнаруживающее какую-то целостною концепцию истории человечества (Лаппо-Данилевский).

Становление и развитие Историографии как самостоятельной научной дисциплины в дореволюционный период. До XVIII века историография развивалась эпиграфическим способом. После 1861 года историки активно взялись за изучение событий с точки зрения истории. Историки всегда были привязаны к общественно-политической группе (либерально-буржуазное течение спорило с консерваторами). До 1917 года историографами были представители дворянского направления, которое являлось официальным. Бестужев-Рюмен, Икошников, Лаппо-Данилевский – столичные историографы. После революции основной идеей становится марксизм. После революции произошла смена либералов и консерваторов.

Проблемы периодизации. Иванов Н.А. (1803-1869 гг.) – впервые прочитал курс историографии в Казанском университете в 1846 году. Соловьёв С.М. в 1848-1849 гг. прочитал неизданную лекцию «Обзор русской истории». Он начал историографию с XVIII века и все повторялись за ним. Костомаров Н.И. (1817-1885 гг.) – специально не занимался историографией, а занимался историографией источниковедения. В 1863 году прочитал в СПбГУ лекцию об отношении русской истории, этнографии, географии. К.Н.Бестужев-Рюмин в 1882 году издал книгу «Биографии и характеристики», содержащую много критики. М.О.Койнович считал, что главной целью истории должна быть периодизация. Д.А.Корсаков прочитал 23 лекции по историографии. П.Н.Милюков создал новое течение историографии, разделив её на периоды. Лаппо-Данилевский считал, что историография появилась с конца XVIII века, а может быть и раньше. Принципы периодизации историографии оформлены по научным идеям:

1. Летописный период (XI-XVII вв.)

2. Коллективная претензия на учёность

3. Критико-проблематический период

4. Научно-литературный период

5. Научный период.

В.Н.Татищев (1686-1750 гг.) - выдающийся историк петровского времени, географ, этнограф. Всю жизнь писал русскую историю, принадлежал к роду Смоленских князей, был на Оландском конгрессе. С 1725 году в опале в Сибири, был в Швеции, изучал горное дело и дипломатию. В 1730 году он был членом московской конторе в Москве, написал несколько документов на расширение прав дворянства (все осталось на уровне проектов), с 1734 года в ссылке, подавляет Башкирское восстание. Российская история (30-летний труд незаконченный). три части работы. Историю Татищева начали печатать после его смерти. Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ, Лексикон российской исторической географической политической гражданской, историк первый высказывающий идею общественного договора в России. Большой критицизм - споры с немцами насчет происхождения славян, первый русский историк крепостного прав. Он был первым историком налогообложения (труд Экономия). Он открыл подготовил и публиковал «Русскую правду», почти забытая в 18 веке, подготовил к Печати Судебник Ивана Грозного.

М.В.Ломоносов (1711-1765 гг.) - ввел дисциплину как демографию, руководствовался идеями научного и технического прогресса, был патриотом, хотел служить своему Отечеству и народу. 1747 год - Замечание на диссертацию Миллера Происхождение имени и народа российского. 1758 год печатается История Ломоносова, планировал издать 4 части, успел написать лишь первый том «Древняя Российская история... до 1054 года».

В.К.Тредьяков (1703-1769 гг.) - первый, кто перевел Историю Римских императоров, три рассуждения и главных древностях российских: язык, культура, этнос.

И.П.Елагин – «Опыт любопытного и политического о государстве Российском существовании».

Г.Ф.Байер (1694-1738 гг.) - метод филологической критики на классических и библейских текстах.

Г.Ф.Миллер (1705-1783 гг.) преподавал в Лейпцигском университете, увлекался историей, был библиотекарем, в 1731 году приезжает в Россию как подданный, становится историком. 1728 год основал первую газету. По возвращении в 1732 году, Миллер обнаружил, что лишился расположения Шумахера, с которым у него с тех пор возникла непримиримая вражда. С 1732 года он стал выпускать сборник статей, касающихся России: «Sammlung Russischer Geschichte» (1732—1765 гг.) — это было первое издание, основательно знакомившее иностранцев с русской землёй и её историей. В 1733 году началась подготовка «Второй Камчатской экспедиции», в которой по поручению академии принял участие и Миллер. Не попав на Камчатку, Миллер объездил главнейшие пункты Западной и Восточной Сибири в пределах: Берёзов—Усть-Каменогорск—Нерчинск—Якутск и тщательно исследовал местные архивы, открыв, между прочим, сибирскую летопись Ремезова. Десятилетнее (1733—1743 гг.) пребывание в Сибири обогатило Миллера массой ценных сведений по этнографии инородцев, местной археологии и современному состоянию края. Особенно важна была вывезенная Миллером громадная коллекция архивных документов, и если сам он использовал только ничтожную часть их, то в дальнейшем они служили и продолжают служить важным подспорьем для учёных. В Санкт-Петербург Миллер вернулся в самый разгар академических интриг и, кроме Шумахера, нажил себе другого непримиримого врага — М.В. Ломоносова. После возвращения из Сибири, Миллер написал историю российских исследований. В 1747 году Миллер принял русское подданство и 20 ноября (1 декабря) был назначен историографом Российского государства. В 1749 году имел большую неприятность по поводу речи, приготовленной им для торжественного заседания Академии: «Происхождение народа и имени российского». Некоторые из академиков (Ломоносов, Крашенинников, Попов) нашли её «предосудительной России». Миллер обвинялся в том, что «во всей речи ни одного случая не показал к славе российского народа, но только упомянул о том больше, что к бесславию служить может, а именно: как их многократно разбивали в сражениях, где грабежом, огнем и мечом пустошили и у царей их сокровища грабили. А напоследок удивления достойно, с какой неосторожностью употребил экспрессию, что скандинавы победоносным своим оружием благополучно себе всю Россию покорили». Горячность и нетерпимость, с какой принята была теория скандинавского происхождения варягов-основателей русского государства (Норманская теория), значительно объясняется тогдашними политическими отношениями России к Швеции. В 1750 году он напечатал первый том «Описания Сибирского царства» — «первый правильный учёный труд по сибирской истории». Из числа собственно исторических трудов Миллера, кроме «Origines Rossicae», главнейшие: «О летописце Несторе» (1755), «Известие о запорожских казаках» (1760 г.), «О начале Новгорода и происхождении российского народа» (1761) и «Опыт новой истории о России» (1761 г.). Напуганный судьбой своей речи 1749 года, Миллер в 1761 году предположил, что основатели русского государства были роксолане с Балтийского моря.

Н.М.Карамзин (1766-1826 гг.) - выдающийся историк, крупнейший русский литератор эпохи сентиментализма, прозванный русским Стерном. Николай Михайлович Карамзин родился 1 (12) декабря 1766 года около Симбирска. Вырос в усадьбе отца — отставного капитана Михаила Егоровича Карамзина (1724—1783 гг.) среднепоместного симбирского дворянина, потомка татарского мурзы Кара-Мурза. Получил домашнее образование. В 1778 году был отправлен в Москву в пансион профессора Московского университета И.М. Шадена. Одновременно посещал в 1781—1782 годах лекции И.Г. Шварца в Университете. В 1783 году, по настоянию отца, поступил на службу в преображенский гвардейский полк Петербурга, но вскоре вышел в отставку. Ко времени военной службы относятся первые литературные опыты. После отставки некоторое время жил в Симбирске, а потом — в Москве. Во время пребывания в Симбирске вступил в масонскую ложу «Золотого венца», а после приезда в Москву в течение четырёх лет (1785—1789 гг.) был членом «Дружеского учёного общества». В Москве Карамзин познакомился с писателями и литераторами: Н.И. Новиковым, А.М. Кутузовым, А.А. Петровым, участвовал в издании первого русского журнала для детей — «Детское чтение для сердца и разума». В 1789—1790 годы предпринял поездку в Европу, в ходе которой посетил Иммануила Канта в Кёнигсберге, был в Париже во время великой французской революции. В результате этой поездки были написаны знаменитые «Письма русского путешественника», публикация которых сразу же сделала Карамзина известным литератором. Император Александр I именным указом от 31 октября 1803 даровал звание историографа Николаю Михайловичу Карамзину; к званию тогда же было добавлено 2 тыс. руб. ежегодного жалования. Титул историографа в России после смерти Карамзина не возобновлялся. С начала XIX века Карамзин постепенно отошёл от художественной литературы, а с 1804 г., будучи назначенным Александром I на должность историографа, он прекратил всякую литературную работу, «постригаясь в историки». В 1811 году он написал «Записку о древней и новой России в её политическом и гражданском отношениях», в которой отражались взгляды консервативных слоёв общества, недовольных либеральными реформами императора. Своей задачей Карамзин ставил доказательство того, что никаких преобразований проводить в стране не нужно. «Записка о древней и новой России в её политическом и гражданском отношениях» сыграла также роль набросков к последующему огромному труду Николая Михайловича по русской истории. В феврале 1818 года Карамзин выпустил в продажу первые восемь томов «Истории государства российского», трёхтысячный тираж которых разошёлся в течение месяца. В последующие годы вышли ещё три тома «Истории», появился ряд переводов её на главнейшие европейские языки. Освещение русского исторического процесса сблизило Карамзина с двором и царём, поселившим его подле себя в Царском селе. Политические воззрения Карамзина эволюционировали постепенно, и к концу жизни он являлся убеждённым сторонником абсолютной монархии. Незаконченный XII том был издан после его смерти. Карамзин скончался 22 мая (3 июня) 1826 г. в Санкт-Петербурге. Смерть его явилась результатом простуды, полученной 14 декабря 1825 года. В этот день Карамзин был на Сенатской площади.

С.М.Соловьев (1820-1879 гг.) - защитил несколько диссертаций «Об отношении Новгорода к великим князьям» магистерская диссертация, докторская диссертация «История отношения между русскими князьями Рюрикова дома», обладал прекрасной памятью. В 1850-х годах он находится под влиянием Гегеля. Вся буржуазная наука воспринимала Гегеля и воспринимала теорию государства. В основу своей исторической концепции Соловьёв положил схему Гегеля, он воспринимал историю как прогрессивный процесс смены исторических эпох одними народами другими. Соловьёв был основателем государственной школы. 3 фактора, на которых стоит историческая наука: географические условия (в области государственной школы - природа страны является единственной решающей силой), природа племени (Соловьёву не нужна чужая мысль в отношении этнографии, у него была своя – самый народный дух рассматривается как историческая действительность, народ воспитывается в преданиях от своего родоначальника), ход внешних событий (самый существенный и главный элемент в ходе развития государства).

М.И.Костомаров (1817-1885 гг.) был сыном небогатого помещика Воронежской губернии, отец выкупил мать из крепостной зависимости, занимался благотворительной деятельностью, однако из-за жестокости был убит своими крестьянами. Окончил в 1836 году Харьковский университет, в 1841 году он представил магистерскую диссертацию «Брестская церковная уния в Западной Руси», в 1849 году он защитил магистерскую диссертацию на другую тему. В 1858 году он выпустил монографию «Богдан Хмельницкий», «Очерки домашней жизни и нравов великорусского народа», «Бунт Стеньки Разина», «Смутное время Московского государства», «Последние дни Речи Посполитой». После защиты магистерской диссертации Костомаров стал профессором Киевского университета в 1850 году, вступает в Кирилло-Мефодиевское общество (революционно-демократическое и либеральное течения). С его точки зрения Украина должна была отделиться от России, за эти взгляды он был посажен в Петропавловскую крепость и ему запретили печататься. В 1854 году ему разрешили публиковать статьи, в Саратове он сблизился с Н.Г.Чернышевским, но Костомаров превратился в демократа и революционером не стал. 1859-1862 гг. Костомаров был профессором Санкт-Петербургского Императорского Университета. Идеи свободы и народовластия Костомарову были близки по жизни. Костомаров был первым историком украинского народа, его взгляды менялись на протяжении жизни от русофоба до верноподданного.

К.Н.Бестужев-Рюмин (1829-1897 гг.) – первый историк, для которого историографическая проблема стала доминантной, первая работа появилась в 1859 году, а последняя в 1896 году. Он испытывал на себя дворянско-консервативное и либерально-буржуазное течения истории. Родился в старинной дворянской семье, родословную вели с 17 века из Англии. Его отец страстный любитель книг и аристократ, ничего не оставил на содержание. Мальчик увлекался поэзией и иностранными языками, домашнее образование было несистематично. Образование он получил в Нижегородской гимназии в 1840 году, там познакомился с поэтом-петрашевцем Плещеевым и будущим родственником Ешевский. Большое влияние на друзей оказывал писатель Мельников. В 1847 году Бестужев-Рюмин в Нижегородских ведомостях была опубликована первая статья. Тогда же он поступил на юридический факультет МИУ, ходил на интересные ему занятия. Скромность была причиной его научной бледности, он не составил своей исторической школы, его школа состоит из трудов. В 1851 году Бестужев-Рюмин закончил университет и стал репетитором в доме Чичериных, с 1855 года занялся журнальной деятельностью (1858-1859 гг. помощник главного редактора московского журнала, написал статью «Современное состояние русской истории как науки», с 1865 года сотрудничает с «Отечественными записками» и разрабатывает тему историографии). 1865-1884 гг. возглавляет кафедру Русской истории в СИУ. Защитил докторскую диссертацию «О составе русских летописей до конца XIX века». В 1872 году вышел первый том «Русской истории», 70 % в нём состоит историографическое обозрение, история доведена до 1613 года. Все источниковеды современные вышли из модели Бестужева-Рюмина, который заложил модель коллектического отношения к источнику.

В.С.Иконников (1841-1923 гг.) – создал труд «Опыт русской историографии» (2 тома 4 книги), 5 книга осталась в рукописи и была опубликована в журнале после смерти автора. Он потомственный дворянин, по воле отца от закончил Киевский кадетский корпус и занимался военной службой, но в момент отмены крепостного права в 1861 году, он выходит в отставку и поступает в Киевский университет на историко-филологический факультет, его привлекали преподаватели Максимович и Павлов. Он всегда сочетал работу научную с широкой просветительской деятельности (например, организация женских курсов в Киеве). Иконников считал, что нужно изучать биографию людей, получил докторское звание и остался в Киевском университете Святого Владимира. В 1867-1868 гг. он переехал в Харьков, в 1869 году стал преподавателем географии в гимназии. Затем в Одессе преподаёт в частной женской гимназии, вернуться в Киев он сумел только в 1869 году, когда защитил магистерскую диссертации «Опыт исследования о культурном значении Византии в русской истории». В 1879 году защитил докторскую диссертацию, Иконников был первым, кто освещал научные школы («Скептическая школа в русской историографии, и её противники»). В 1873 году написал биографию историка Мордвинова. В 1877 году созданы Ольгинские курсы в Киеве. В 1914 году он стал академиком, в годы советской власти за ним было сохранено звание академика. До 1933 года существовала УАИ (Украинская академия наук), которая появилась после революции 1917 года и целью её было изгнать русский дух с украинской земли.

Советская историография (1917-1991 гг.). Оглядываясь на ХХ век, на особенности существования в нем отечественной исторической науки мы испытываем значительную трудность в определении того периода, который традиционно именовался «советской историографией». Эта трудность связана как с многообразием подходов и характеристик, так и с тем, что в самом определении, особенно после распада СССР, существует определенная экстерналистская заданность, а именно преимущественное понимание особенности отечественной исторической науки ХХ в. как существования ее в период бытия советской государственной системы (1917-1991 гг.). Особого сомнения такое определение, пожалуй, не вызывает. Сложнее обстоит дело с характеристикой этого периода, с пониманием внутреннего его смысла. До сих пор слабо исследованной видится периодизация отечественной исторической науки советского периода. Первые разработки, касающиеся периодизации исторической науки советского периода относятся к середине 1960-х гг. Один из самых известных исследователей советского периода - М.В. Нечкина указывала на необходимость учета в периодизации прежде всего внутренних факторов развития исторической науки- смену в концепциях, проблематике, методологии исследований. Она выделила 4 основных этапа в развитии науки: 1917-1923 гг., 1924-1934/36, с 1937 до 1956 г, со второй половины 1950-х гг. Впоследствии третий период был поделен на этапы: 1937-1941, 1941-1945, 1945-1956. Авторы «Очерков по истории исторической науки в СССР», вышедших в середине 1960-х гг. предложили свою периодизацию- 1917-середина 1920-х гг., середина 1920-х- конец 1920-х гг., конец 1920-х-1937 гг. 1938-1941, 1941-1945, 1946-1955, с 1956 г. Так или иначе авторы сознательно или бессознательно транслировали стремление к выделению тех периодов, в которые существование науки, тесно связанное с переменами в господствующей идеологии приобретало качественную новизну и порядок. А.С. Ахиезер в своем труде «Россия: критика исторического опыта» выделил 7 основных этапов советской истории (1917-1991 гг.) в связи с господствовавшими нравственными идеалами: 1917-1918, военный коммунизм, НЭП, правление Сталина, правление Хрущева («оттепель»), правление Л. Брежнева («застой»), «Перестройка». Соглашаясь с таким делением отечественной истории мы фиксируем не только изменения государственной системы, влиявшей на общественную структуру и ценности, но и на структуру историко-научного сообщества, господствующие темы и идеологические стереотипы.

Первый период видится с 1917 до конца 1920-х гг. - период сосуществования «старой» и новой исторической науки. Представляется необходимым выделить этап существования науки во время революции и гражданской войны (1917-1922 гг.). При этом мы соглашаемся с М.В. Нечкиной в том, что с залпом Авроры русская историческая наука не могла в одночасье стать марксистской, советской. Этот этап характеризовался значительными потерями в составе профессорско-преподавательского корпуса, утратами и повреждениями книжного, архивного и музейного фондов страны - т.е. в конечном счете был периодом существования отечественного историко-научного сообщества в экстремальных условиях. После окончания гражданской войны наступил этап мирного времени, период более четкого оформления конфигурации государственной власти и политики в отношении историко-научного сообщества. 1922 г. стал временем окончательного определения власти в отношении наиболее ярких представителей «буржуазной науки». Состоялась высылка и отстранение их от формирования национальной исторической науки на Родине. Этот наиболее резкий шаг власти по отношению к историкам означал становление системы политического и идеологического контроля за деятелями исторической науки со стороны партийно-государственных органов. При этом мы признаем значительную их роль в создании новых академических и ученых институтов (Коммунистической академии и Института Красной профессуры), формировании исторических обществ, национализации архивного и музейного фондов. Этот период относительно мирного сосуществования оставшихся представителей «старой» и «новой» исторической науки характеризовался постепенным усложнением этих взаимоотношений с неуклонным вытеснением представителей «старой исторической науки» с руководящих постов в научных учреждениях и постепенной трансформацией Академии наук к потребностям «коммунистического строительства», закончившиеся практическим разгромом научной и политической оппозиции в результате «Академического дела». Происходит и постепенное внедрение марксистской методологии исследования, оформление марксистских научных заведений и учреждений. Появляется и господствующая группа историков во главе с М.Н. Покровским, которая берет на себя функцию авангарда советской истории, бойцов с научной и политической оппозицией. Помимо сугубо идеологических процессов, происходят и другие, в которых идеологическая линия нашла свое опосредованное выражение. После революции произошло резкое понижение статуса исторической науки. В глазах «нового» исторического сообщества произошло падение авторитета истории и ее значимости, проведено включение в состав обществоведения (Отмена исторических факультетов и замена их ФОНами). Тем самым был придан импульс с одной стороны тесной смычке обществоведения с историей, что в общем-то было естественным отражением влияния идеологии на науку, а с другой- изначально жестким контролем обществоведческих моделей общественного развития над конкретно-историческим материалом.

С начала 1930-х до начала 1940-х гг. мы фиксируем практически полное подчинение науки требованиям партийно-идеологической системы и перманентную ликвидацию любой научной альтернативности марксизму, увязываемую с политической оппозиционностью существующему режиму. Разгром школы Покровского символизировал только определенную корректировку в указанной тенденции, связанную с приведением историко-научных исследований в «истинно- марксистское», догматическое русло. Произошло административное пресечение научных поисков в самом марксизме. Однако произошло и положительное преодоление засилья социологических схем над конкретно-историческим материалом, закладываемого школой Покровского. В середине 1930-х гг., было восстановлено преподавание истории в вузах и школе, снова открылись истфаки в университетах. Произошло и изменение в идеологических установках- от интернационализма к национальной истории, развернувшее весь горизонт исторического прошлого в русло продолжения имперской политики в сталинском варианте. Это парадоксальным образом привело к реабилитации «старых» историков, репрессированных в начале 1930-х гг., а также возврата к конкретно-историческому материалу, освоенному предыдущими поколениями дореволюционных историков.

Период 1941-1945 гг. характеризовался значительными переменами в жизни историко-научного сообщества. Произошли значительные потери в его составе. Многие научные исследовательские институты и учреждения подверглись эвакуации и реорганизациям. Помимо утрат источников в результате неразберихи, бомбежек и т.д. такое распределение научных сил по территории страны имело и свое положительное значение в формировании национальных историко-научных кадров, становлении новых исследовательских и образовательных центров на Урале и в Сибири. Произошел взлет исторического самосознания нации и идеологически была востребована национальная история с культом героических личностей прошлого, прежде всего военачальников.

С 1945 по 1956 гг. произошло возвращение историков к мирному труду, восстановление разрушенного архивного и музейного фонда. Однако идеологический фон становился снова весьма неблагоприятным, ибо национальные мотивы, появившиеся в период войны начали выливаться в шовинистические формы. Борьба с космополитизмом, кибернетикой и генетикой, литературными деятелями создавали неблагоприятные условия для развития гуманитарных наук, в том числе и истории.

В период с середины 1950-х до середины 1960-х гг. огромное влияние оказало оздоровление общественной обстановки в период оттепели. Осуждение культа личности Сталина повлекло за собой глобальное переосмысление всей истории революционного движения, отказ от теории «двух вождей» в революции. Для исторической науки оттепель означала ослабление идеологического контроля со стороны партийно-государственных органов, подтолкнувшее методологические поиски на «гранях» марксисткой парадигмы, обусловившее появление так называемого «нового направления». Произошло расширение сети научно-исследовательских учреждений, новых журналов, выход историков на международную арену, и их участие в международных конференциях.

С середины 1960-х до середины 1980-х. гг. происходит новое усиление партийного государственного контроля и как отражение общественной стагнации и застоя - аналогичные процессы в историко-научном сообществе, выразившиеся в ликвидации «нового направления» и приостановке марксистских методологических поисков. Мы фиксируем сохранение старых методологических и концептуальных установок с незначительными поправками и устранением наиболее одиозных устаревших остатков идеологии. Однако при этом произошло обозначение некоторых масштабных тем и личностей (Б.Д. Грекова, П.А. Зайончковского), вокруг которых строились конкретно-исторические исследования - проблемы абсолютизма, феодализма, аграрного строя дореволюционной России и др.

С середины 1980-х до начала 1990-х гг. начался процесс ослабления и исчезновения партийно-государственного контроля за исторической наукой, ознаменовавшийся ее кризисом и появлением массы альтернативных как ретроспективных, так и западных постмодернистских теорий. Произошло открытие истории публицистами, выявлено множество лакун в представлениях о досоветском и советском прошлом. Были опубликованы многие исторические и историографические источники. Появилась новая исследовательская проблематика и установились новые связи с мировым историко-научным сообществом.

Постсоветская историография (1991 год-настоящее время). С начала 1990 годов в первое постсоветское десятилетие (1991-2001 гг.) мы фиксируем распад советско-государственной системы и его влияние на историко-научное сообщество. Как следствие кардинальных сдвигов в социально-политической системе имеем в наличии методологический, проблемный, историософский плюрализм как следствие либерализации и лишения исторической науки идеологической функции. При этом происходит дезинтеграция единого историко-научного пространства. Следствием этого является обострение интереса к локальной истории и краеведению. Продолжается обновление основного комплекса печатных исторических и историографических источников, мемуарной литературы по истории России и исторической науки, введение новых источников в историографический оборот в чем немаловажную роль играют и репринтные издания. Постепенно преодолевается ситуация отсутствия школьных учебников и учебных пособий. Во второй половине 1990-х гг. происходит размежевание исторической науки и публицистики. При этом процесс осложняется внедрением в общественно-научное сознание «дилетантских» схем А.Т. Фоменко, концепции В.Суворова и других псевдонаучных построений. Изменяется и система материального обеспечения и стимулирования деятелей исторической науки. Появляется система грантовой поддержки. Среди отечественных государственных фондов таковыми прежде всего являются Российский гуманитарный научный фонд (РГНФ) и Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ). Среди зарубежных фондов бесспорно лидирующее положение занимает Фонд Сороса. Существуют также Фонд Форда, МакАртуров и др. осуществляющие поддержку гуманитарных, в том числе и исторических наук.

Методология исторической науки (истории) — специальная историческая дисциплина, которая определяет предмет и объект исторической науки, цель научного исторического познания, изучает научный и социальный статус исторической науки, её дисциплинарное строение, разрабатывает теорию исторического познания (включая общефилософские, гносеологические и эпистемологические основы, принципы, уровни, виды, этапы, методы исторического познания и методы изложения результатов исторического познания, а также формы исторических знаний). Кроме того, методология истории изучает специфику основных теоретико-методологических направлений в исторической науке, различных научных школ. В целом она формирует научно-познавательные предпосылки для проведения конкретно-исторических исследований. Слово методология обозначает учение (понятие) о системе принципов и способов организации и построения теоретической и практической деятельности. В российской историографии сложилась понимание методологии как:

- описание объекта и предметов (различных сторон объекта) исторического исследования,

- выяснение цели изучения,

- постановки проблем и задач,

- раскрытие источников поставленных задач,

- историографическое обоснование задач исследования,

- описание инструментария (методов, процедур установления знания),

- описание самого знания, т.е. дефиниций, используемых в исследовании.

Необходимо отметить, что в современной западной историографии понятие «методологии» замыкается или на «техническом» применении методов, или на «философии истории». Исторический метод заключается в следовании принципам и правилам работы с первоисточниками и другими доказательствами, найденными в ходе исследования и затем используемыми при написании исторического труда. Геродот (484—425 гг. до н.э.) большинством историков считается «отцом» исторической науки. Однако начало использования научных методов в истории связывают с другим его современником, Фукидидом, и его книгой «История Пелопоннесской войны». В отличие от Геродота и его религиозных коллег, Фукидид рассматривал историю как продукт выбора и поступков не богов, а людей, в которых искал все причины и следствия. Собственные традиции и развитые методы исторического исследования существовали в древнем и средневековом Китае. Основы профессиональной историографии там заложил Сыма Цянь (145—90 гг. до н.э.), автор «Исторических записок». Его последователи использовали этот труд как образец для исторических и биографических сочинений. На христианскую и вообще западную историографию большое влияние оказал Аврелий Августин. Вплоть до XIX века историю обычно воспринимали как результат линейного развития по плану, определённому Творцом. Гегель также следовал этой идее, хотя и придал ей более светский вид. Из философии Гегеля идея линейного исторического прогресса попала и в марксистскую философию истории. Арабский историк Ибн Хальдун в 1377 году анализировал ошибки, которые часто совершают историки. Он подчёркивал культурные различия между современностью и прошлым, что это требует внимательного отношения к источникам, выделения принципов, согласно которым можно дать им оценку и наконец, интерпретировать события и культуру прошлого. Ибн Хальдун критиковал предвзятость и легковерие историков. Его метод заложил основы для оценки роли государства, пропаганды, средств коммуникации и систематической предвзятости в историографии, в связи с чем Ибн Хальдун считается «отцом арабской историографии». Большое значение имела разработка Ибн Халдуном концепции политико-демографических циклов, представлявшей собой одну из первых попыток научного описания исторической динамики. Среди других историков, оказавших влияние на становление методологии исторических исследований, можно упомянуть Ранке, Тревельяна, Броделя, Блока, Февра, Фогеля. Против применения научной методологии в истории выступали такие авторы, как Х.Тревор-Ропер. Они заявляли, что для понимания истории требуется воображение, поэтому следует считать историю не наукой, а искусством. Не менее спорный автор Эрнст Нольте, следуя классической немецкой философской традиции, рассматривал историю как движение идей. Марксистская историография, представленная на западе, в частности, работами Хобсбаума и Дойчера, ставит целью подтверждение философских идей Карла Маркса. Их оппоненты, представляющие антикоммунистическую историографию, такие как Пайпс и Конквест, предлагают интерпретацию истории противоположную марксистской. Существует также обширная историография с точки зрения феминизма. Ряд постмодернистских философов вообще отрицает возможность непредвзятой интерпретации истории и существования в ней научной методологии. В последнее время всё большую силу начинает набирать клиодинамика — математическое моделирование исторических процессов.

Теория исторической науки. В начале XIX века основатель позитивизма Огюст Конт обещал доказать, что «существуют законы развития общества, столь же определенные, как и законы падения камня». Но установить законы истории было не так просто. Когда немецкий историк Карл Лампрехт попытался отстаивать точку зрения Конта, то Эдуард Мейер, другой немецкий историк, ответил, что в течение многолетних исследований ему не удалось открыть ни одного исторического закона, и он не слышал, чтобы это удалось другим. Макс Вебер считал бессмысленными попытки поиска исторических закономерностей. Философ Карл Ясперс писал: «История имеет глубокий смысл. Но он недоступен человеческому пониманию». Эдвард Хьюлетт Карр утверждал, что на Западе больше не говорят об «исторических законах», что само слово «причина» вышло из моды. При этом отрицание причинной обусловленности событий прошлого ставило под сомнение право истории считаться наукой. Так, философ Бертран Рассел говорил: «История — ещё не наука. Её можно заставить казаться наукой лишь с помощью фальсификаций и умолчаний». Социолог Эмиль Дюркгейм говорил: «История может считаться наукой лишь в той степени, в которой она объясняет мир». На постижение законов истории претендовал марксизм, выдвинувший теорию общественно-экономических формаций и утверждавший, что развитие производительных сил приводит к изменению производственных отношений, которые и определяют сущность каждой формации. Но этот подход не позволяет объяснить глубокие различия между характером развития общественных отношений у различных народов. Герберт Спенсер и Освальд Шпенглер рассматривали человеческие общества как подобия биологических организмов, которые рождаются, живут и умирают. Арнольд Тойнби проделал колоссальную работу, описав в 12 томах историю 21 цивилизации (первый том этого труда вышел в свет в 1934 году). Он пытался сравнивать развитие этих цивилизаций и пришел к выводу, что цивилизация рождается как «ответ» конкретного общества на «вызов» со стороны природы или других обществ. «Вызовом» могло быть перенаселение, вторжение внешних врагов или другое событие, ставящее под угрозу существование общества, а «ответом» — социальная организация или технические новшества, позволяющие обществу выжить. В середине XX века наиболее популярной теоретической концепцией исторического развития стала теория модернизации. По определению одного из создателей этой теории, Сирила Блэка, модернизация — это процесс адаптации традиционного общества к новым условиям, порожденным промышленной революцией. Вопрос о распространении различных общественных систем во многом сводился к проблеме распространения технических инноваций, культурной диффузии. Наиболее четко идеи диффузионизма были сформулированы в так называемой теории культурных кругов. Eё авторы Фридрих Ратцель, Лео Фробениус и Фриц Гребнер считали, что сходные явления в культуре различных народов объясняются происхождением этих явлений из одного центра, что важнейшие элементы человеческой культуры появляются лишь однажды и лишь в одном месте. Они дают народу-первооткрывателю решающее преимущество перед другими народами. В 1963 году Уильям Макнил, один из учеников Тойнби, опубликовал монографию «Восхождение Запада». Он детально описал фундаментальные открытия древности и Средних веков, которые вызвали радикальные перемены в общественной структуре. Но эта концепция не давала ответа на вопрос о причинах катастрофических кризисов, время от времени постигавших различные страны. Немецкий экономист Вильгельм Абель, сопоставив динамику численности населения Европы с динамикой цен, пришел к выводу, что картина циклического развития экономики с XII века вплоть до промышленной революции в целом соответствует мальтузианской теории. В 50-е и 60-е годы XX века мальтузианская теория циклов нашла подробное отражение в обобщающих трудах Слихера ван Бата, Карло Чиппола и ряда других авторов. Большую роль в разработке этой теории играла французская школа «Анналов», в частности работы Жана Мевре, Пьера Губера, Эрнеста Лабрусса, Фернана Броделя, Эммануэля Ле Руа Ладюри. В 1958 году, подводя итог достижениям предшествующего периода, редактор «Анналов» Фернан Бродель заявил о рождении «новой исторической науки», La Nouvelle Histoire. Он писал: «Новая экономическая и социальная история на первый план в своих исследованиях выдвигает проблему циклического изменения. Она заворожена фантомом, но вместе с тем и реальностью циклического подъема и падения цен». В скором времени существование «новой исторической науки» было признано во всем западном мире. В Англии она стала называться новой научной историей, а в США — новой экономической историей, или клиометрией. Исторический процесс описывался клиометристами с помощью огромных числовых массивов, баз данных, закладываемых в память компьютеров. В 1974 году вышел первый том «Современной миросистемы» Иммануила Валлерстайна. Развивая идеи Фернана Броделя, Валлерстайн показал, что становление мирового рынка связано с неравномерностью экономического развития. Страны «мирового центра», где появляются новые технологии и откуда исходит диффузионная (а иногда и завоевательная) волна распространения инноваций, благодаря этому эксплуатируют страны «мировой периферии». В 1991 году появилась демографически-структурная теория Джека Голдстоуна. Она опиралась на неомальтузианскую теорию, но предлагала более детализированный подход, в частности, она рассматривала влияние кризиса перенаселения не только на простой народ, но также на элиту и на государство. В работе «В погоне за мощью» Уильям Макнил, описывая диффузионные волны, порожденные техническими открытиями Нового времени, дополняет свою модель описанием мальтузианских демографических циклов. Таким образом, можно говорить о новой концепции развития человеческого общества, в которой внутреннее развитие общества описывается с помощью неомальтузианской теории, однако на демографические циклы иногда накладываются волны завоеваний, порожденных совершенными в других обществах открытиями. За этими завоеваниями следуют демографические катастрофы и социальный синтез, в ходе которого рождается новое общество и новое государство.

 


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.011 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал