Против армян

Кровь же излилась с водою, как говорит Евангелие, и мы пьем от ребра сего. Об этом часто говорит и Златоуст, которого отме­тают армяне, об этом говорят и вселенские отцы. И всего того, что истекло из ребра Спасителя, должно причащаться, так как это истекло из тела Господня, и именно из него, а не из другого, хотя одно называется кровью, а другое – водою. И это поистине, как засвидетельствовано, суть кровь и во­да. Ибо поскольку надлежало явиться двум источникам, которыми мы возрождаемся и живем Духом, то они истекли для нас из са­мой Жизни.

Поэтому всегда необходимо, чтобы в со­ставе Таинства, в страшной Чаше, были и вино, и вода, а не одна вода, как говорит не­честивая ересь идропарастатов, ниспровер­гающая предание Таинств.

Подобно безбожию и нечестию язычни­ков, ересь армян отвергает вино как нечто злое и не отвергает пьянства. Это происхо­дит по навету возбуждающего их лукавейшего демона, раздражающего их против нас, христиан, к отвержению, очевидно, священ­нейшей Жертвы, или, лучше сказать, к их стыду и удалению.

И не одно вино отрицают еретики-армяне, желающие, очевидно, опровергнуть одну «ересь» и впадающие в худшую, как случи­лось это с ними и в других отношениях, когда они уклонились от истины. Так, же­лая опровергнуть Нестория, который про­поведовал разделение во Христе и учил от­дельно о Слове, а отдельно о человечестве, они пришли к тому, что стали говорить, что будто бы во Христе – одна природа. Этим они, несчастные, отвергли воплощение Его. Ибо как же Бог Слово воплотился, если в Нём одна природа? И какая это природа – Божеская или человеческая? Ведь они ис­ключают одну из природ.

Таким образом, они идут против Божест­венных догматов. Против ереси идропарастатов восстаёт и Златоуст, приводя сказанное Господом: «не буду пить от плода виноградного» (Лк. 22: 18); виноград же даёт вино, а не воду. Златоуст отвергает ересь, но не от­вергает воды, ибо не сказал он: «Одно вино без воды, – но, – виноград даёт вино, а не во­ду». Поэтому должно быть и вино, но и вода должна быть с ним, так как и то и другое ис­текло из Божественного ребра. Однако коз­ни обольстителя многих совратили с пути истины.

Мы же идем царским путем: как научены, что из животворящего ребра истекли кровь и вода, так и вливаем в чашу вино с водою и приносим Святой Троице вместе с квасным хлебом. Всё это воспринято нами от Христа Бога нашего, и Его апостолов, и отцов на­ших. Так издревле передано нам приносить хлеб квасной и чашу – вино и воду. Об этом свидетельствуют и священные молитвы, и древнее предание, и обычай.

На это указывает Божественная литургия Златоуста и еще яснее – литургия богоявленного Василия. Ибо после слов: «И приим хлеб во святыя, и пречистыя, и непорочныя Свои руце, и показав Тебе, Богу и Отцу, благодарив, благословив, освятив, преломив, даде, – прибавля­ет, – такожде и чашу от плода лознаго приим, рас­творив, благодарив, благословив, освятив, даде».

Видишь ли? «Приим, – сказано, – от плода лоз­ного и растворив», – то есть смешав с водой, что обозначается словом: «растворив».

Да и божественный Иаков в священной ли­тургии, называемой его именем, а она слу­жится во многих местах, говорит так: и приим чашу, и растворив из вина и воды. И все отцы наши приносили так во Вселенских Церквах и апостольских престолах, и от них издревле перешло к нам самое предание животворя­щей Жертвы. Мы приняли её по преданию не от каких-нибудь частных лиц, не в углу, но издревле от всех преемников апостоль­ских и исповедников-отцов, просиявших чудесами. От отцов, собиравшихся вместе в наших пределах, и особенно в христолюби­вом городе Константинополе, который во Христе и основан, и распространяется, и со­храняется Всесвятой Его Матерью. Именно в Константинополе утверждён был Вторым божественным Вселенским Собором состав­ленный в Никее Символ веры.

Часто из всех пределов собираясь вме­сте, тогда и после, и часто священнодей­ствуя вместе, все отцы старательно пере­дали нам то, что относится к тайноводству. И Церковь, особенно Константинопольская, весьма точным образом содержит чистую, правую и неповрежденную веру во Христа и непреложные от начала Божественныедогматы. Ибо в ней и благочестие было всегдашнее, и явились равноапостольные пастыри, и она имела основанием верхов­ного и первозванного в апостолах. Ибо она была устроена и сохраняется христиански­ми царями – Константином и прочими, рев­новавшими о Христе. И во время споров о Божественных догматах и других священ­ных преданиях не только один кто-нибудь первосвятительствующий в ней издавал за­коны, но повелением и старанием благоче­стивых царей собираемы были архиереи, наблюдавшие за благочестием во всей все­ленной.

И римский первосвятитель присутствовал на этих собраниях или сам лично, как неког­да Агапит и потом Мартин, или присылал местоблюстителей. Присутствовали и епи­скопы: Александрийский, Антиохийский и епископ божественного града Иерусалима, а кроме того, со всех стран собранные и избранные, которые, единодушно разре­шая сомнения, ограждали и должным обра­зом утверждали чистое и истинное учение. И они приняли это от апостолов.

Так, когда некоторые завели речь об обре­зании, тогда Павел и Варнава не решились сами положить закон, но предоставили это собору апостолов, от которого и получили в письменном виде то, что надобно делать.

Тогда держали слово не только Пётр, но и Иаков, и Иоанн, и прочие. И таким образом изложили своё мнение в послании к ним Павлу и Варнаве.

И ещё прежде того Пётр, когда потребо­валось избрать апостола для восполнения числа двенадцати учеников, не решился на это сам, но совещался со многими и с ни­ми совершил это дело. И когда – после от­кровения, принятого от Бога – выбрал Корнилия, тогда весьма многими словами и с помощью бывших при этом свидетелей уверил прочих апостолов, что это от Бога, а не от него, дабы апостолы и приняли Корнилия.

Подобным образом и Павел начинал свою проповедь и совещался о ней, чтобы не на­прасно ходить, – Павел, носивший в себе Христа, всегда движимый Святым Духом.

Итак, кто дерзнул бы выставить себя, не будучи поставлен Богом и рабами Божиими? И кого бы мог кто-нибудь провозгла­сить учителем своим, противопоставив отцам: одного, двух или многих, учреждающих ложные догматы и не воспринятые от апо­столов и отцов тайны? Ибо таковых следу­ет скорее назвать лжеучителями, которые учат иному и устанавливают новое, вопреки тому, что всеми принято и утверждено, и в общих собраниях и повсюду распростране­но всеми отцами.

Но довольно об этом.

Священный же дискос содержит священ­нейший хлеб, и божественная чаша – вино с водой, принесённые Богу. А сам иерей, взяв и другую просфору, вынимает копием из на­ходящейся посреди неё печати одну частицу и приносит её в честь и память Богоматери, затем полагает на дискос с правой стороны священного хлеба. Сам хлеб есть ещё образ Тела Христова, а эта частица – Самой дев­ственно Родившей Христа.

Итак, поскольку истина сохраняется и в образе, то, как сказано в псалме, предста­ет Царица одесную Сына Своего и Царя Христа, получая, как Матерь, первые поче­сти, ибо то, что с правой стороны, считает­ся первым.