Кого изображает собою архиерей и кого служащие с ним

Коротко скажем здесь, что находящиеся в ал­таре священники изображают собой первые Небесные чины. Архиерей же – Господа, а находящиеся с ним – Ангелов, послужив­ших при тайне Божественного воплощения, и богопроповедников-апостолов.

66. Что знаменует святой алтарь, и что – священная трапеза

Алтарь являет собою святое святых, сущее превыше Небес, и – Небо.

Священная трапеза изображает Престол Божий, место Воскресения Христова и чест­ной гроб Его.

Храм есть образ вместе и Небесных обите­лей, и рая.

А крайние части храма и притворы знаме­нуют собой сотворенную ради нас землю и то, что на земле.

Сошествие архиерея как бы на запад в ар­хиерейском облачении обозначает нисше­ствие воплотившегося Господа вместе со святыми Ангелами на землю, и даже до отда­лённейших стран земли, и до самого ада, а вместе с тем – низложение князя тьмы и раз­решение душ, содержавшихся там от века.

Поэтому и первый вход означает соше­ствие Христа на землю, смерть, Воскресение и Вознесение, ибо Он совершил это в пер­вое сошествие Своё на землю. Вот почему пред входом поются и антифоны, а имен­но три: в честь Троицы. В них воспеваются Божия Матерь и лики святых. Затем воспе­вается Единородный Сын Божий, потому что Он, один из Троицы воплотившись, ра­ди нас избрал Свою Матерь и лики святых, которые служат предстателями за нас. Да и Сам Он есть Ходатай о нас перед Отцом, во­плотившись ради нас.

Воспевающие пророческие песни указыва­ют на пророков, так как пророки издревле проповедали Христа.

Иереи, выйдя с благочинием из алтаря, изображают первые божественные ангель­ские чины и, шествуя к архиерею, выражают радость о Христе, о Его победе, совершен­ной Крестом, Воскресением и Вознесением, и указывают на ожидаемое после всего это­го пришествие Его.

Когда затем архиерей первым (и за ним все иереи) наклоняет голову и молится, этим ясно обозначается, что Господь снисшел до нас, умер, и погребен, и сошел во ад.

Потом, когда восстают после молитвы, этим изображается Воскресение, на кото­рое указывают также и поднимаемое надо всеми священное Евангелие, и возглас диа­кона: «Премудрость, прости» (σ ο φ ι α, ο ρ θ ο ι) – ибо Господь своим Воскресением восставил нас и возвысил.

Поэтому вслед за тем бывают и шествие, знаменующее Вознесение, и приветствие подобное тому, которое Ангелы произнесли при Вознесении Христовом: «Кто Сей Царь славы?» (Пс. 23: 8).

Посему архиерей, изображающий Иису­са, восходящего на Небеса, приветствуется, когда восходит. Служащие говорят: «На многия лета, владыко!» – свидетельствуя, что ими приветствуется не человек, но Иисус Христос – великий Царь и Архиерей, осно­вавший благочестивое царство и архиерейство на земле. Посему-то архиерей, нося­щий благодать Его, и приветствуется, как Христос, или, лучше сказать, через него приветствуется Христос.

Архиерей шествует и поддерживается диа­конами, как бы Ангелами. Он встречается также певцами и приветствуется ими. Врата притворяются, сообразно со словами: «Возмите врата»; и когда архиерей целует их (по­тому что Христос есть Дверь горних овец и жизни), врата отверзаются. Ибо Христос от­верз нам вход во святая святых завесой пло­ти Своей.

Архиерей благословляет отверзающих врата, потому что Христос есть Господь сил, и тотчас кадит кругом жертвенник, пото­му что жертвенник есть престол и место упокоения Божия, и образ Самого Христа, закланного и живущего, и мысленно пред­лежащего здесь, как Жертва, и непрестанно священнодействуемого. Этот престол зна­менует собой и престол Божий на востоке, в горнем мире, и седалище Христово на Небесах одесную Отца.

Ступени означают восхождение и чины Ангелов и высших освященных мужей; на них не сидят и диаконы.

После каждения бывает потом возгла­шение царей и архиереев, ибо Христос, окончив домостроительство и вознесшись, поставил на служение благочестивых ар­хиереев и верных царей.

Затем архиерей дикирием3) осеняет свя­щенное Евангелие, указывая на два естества во Христе, Который по Ипостаси есть един и неразделен.

Потом, во время пения Трисвятого, опять при словах: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу» – совершает осенение трикирием, потому что Троица тройственна по Лицам и едина по естеству. А также потому, что Евангелие озарило ведением о Троице, как светом, весь мир, равно как познанием о двух естествах единого от Троицы – вопло­тившегося Христа.

Потом архиерей молится о возрастании се­го, как винограда живого и животворного, и веселящего, и свыше насаждённого. Потом совершается восхождение на священное сопрестолие и кафедру, что представляет собой образ восшедшего на Небеса Иисуса Христа, воссевшего одесную Отца.

Вслед за тем идёт божественное чтение Апостола, потому что Христос, вознесшись, послал учеников проповедовать всему миру Господа.

Затем, после аллилуйа, читается на амво­не священное Евангелие, потому что его, отправившись на проповедь, проповедали апостолы. А поскольку проповедь об Иисусе Христе и евангельские глаголы суть глаго­лы Самого Христа, постольку архиерей, как служитель Христов, во время чтения отлага­ет омофор. Но и до и после чтения он пре­подает мир и благословение чтецу. Перед чтением – для того чтобы тот получил силу проповедовать, а после чтения – в награду за проповедь. Точно так же преподает он мир и благословение читающему апостоль­ские вещания. Впрочем, преподает мир не сам, а через первого после него архиерея или пресвитера, потому что тогда они вы­ступают как апостолы, а первый архиерей – как Христос.

Потому-то архиерей сам и преподает мир до и после Евангелия, как изображающий Христа, а они – до и после Апостола, как держащие чин апостолов. И не сами по себе они делают это, но преподают мир, приняв благословение, потому что слово мира свой­ственно Христу и оставлено Им в наше на­следие.

Тотчас после сошествия архиерея с сопрестолия, совершается молитва за царей4): по­тому что, победив мир проповедью, Христос призвал от неверия к вере и основал благо­честивое царство, и благословил через архиерейство.

Затем бывает изведение оглашенных, зна­менующее собой отделение грешников от праведников в конце времён, после всеоб­щей проповеди Евангелия. Ибо после того, как проповедано будет Евангелие во всём мире, во свидетельство всем народам, насту­пит, по словам Писания, кончина мира.

Потому, после великого исхода оглашен­ных, совершается и второй великий вход, знаменующий собой Второе и со славою Пришествие Христово с Неба. Вот почему этот вход совершается с величайшей тор­жественностью (δ ο ρ υ φ ο ρ ι α ς), ради светлости той славы Господней, с которой Он тогда придёт. При этом впереди несут омофор с изображением креста, что служит знамени­ем Пришествия Христова, которое тогда бу­дет на Небе, как написано.

Далее следуют свеченосцы, и копьеносцы, и шествующий таинственно Христос – Хлеб Небесный и Чаша непрестанного веселия, животворная и нескончаемая радость. Тут Он созерцается, как закланный, в агнце, потому что тогда узрен будет и живым, и уязвленным. Одни узрят Того, на кого по­кусились убийством, то есть – богоубийцы. А мы, уверовавшие в Него, возрадуемся о Нем, ибо «ранами Его мыисцелились» (1Пет. 2: 24).

Затем затворяются двери, потому что так будет и в будущем. И делается невидимым для предстоящих внизу и в отдалении то, что происходит вверху. Ибо не всем откры­ты Тайны, потому что и тогда сокрыт будет для многих и мало-помалу будет открывать­ся Иисус. Потом врата отверзаются, как и тогда простирающимся вперёд и более со­вершенным будет доступно соразмерное с их силами созерцание.

По возглашении исповедания и произне­сении всеми Символа веры, совершается и открывается Ангелам и людям свидетель­ство любви и единения через целование, ибо и тогда будет единомыслие, и все будут друзьями и возлюбленными друг для друга. И Иисус, совершеннейшая Жертва, будет среди всех святых своих, будучи для всех Миром и Единением, Священником и Священнодействуемым, всех объединяющим и со всеми соединяющимся. Впрочем – соот­ветственно состоянию каждого. Ибо не все непосредственно будут причастниками Его, но некоторые прямо и без покровов будут приближаться к Нему, как священнодейст­вующие и допущенные к созерцанию выс­ших Тайн.

67. О том, что на земле, как и на Небесах, место занимают и приобщаются Тайн по чину, внутри и вне алтаря, освящённые и миряне

То, что это так, показывает при служении первый архиерей, приближаясь к таинст­венной Жертве, касаясь и совершая её, и изображая Самого Принесённого в Жертву за нас. Другие, через его посредство, уча­ствуют в Ней и приобщаются Её.

Поэтому и в алтаре епископы и священни­ки, хотя они и сослужащие, не приближают­ся к Ней, как это делает первенствующий. Другие, опять из освященных, занимают чин ещё более низкий и не могут произно­сить того, что произносят высшие, и при­ступают к страшному Причащению уже по­сле названных, как священнослужители, имеющие степень подчинённую. После них занимают место перед священными дверя­ми все прочие: иподиаконы, чтецы и певцы.

Затем, вновь в соответствии с имеющим­ся чином, приобщаются монашествующие, как имеющие преимущество перед народом. Тотчас затем по порядку – миряне, ибо и они не все равны. Одни стоят в вере твёр­до, другие же суть кающиеся.

Всё это, по отношению к каждому из всту­пающих в общение с Богом, показывает его чин в церковной жизни и меру восхожде­ния в духе, а также сообразность и сораз­мерность Причастия. А лобзание вместе с исповеданием веры показывает согласие в исповедании Божием, мир и любовь. После лобзания совершается священнодействие Таинства призыванием Духа, потому что едина сила Троицы. Кроме того, в вопло­щении Сына Отец участвовал Своим бла­говолением, Сын был самодействующим, Всесвятой Дух – содействующим.

После священнодействия совершается по­миновение всех ради спасительной Жертвы. Творится и воспоминание о святых, так как они пострадали за имя Его и ныне прослав­ляются вместе с Ним. Преимущественно же воспоминается Пресвятая и единая Бого­родица, потому что и тогда и ныне Она была и есть общее спасение всему миру, и мы все воспеваем Её, ибо через Неё надеемся полу­чить спасение.

После воспоминания всех архиереем воз­глашается прошение, как бы заключение всех прошений, о том, чтобы Господь позво­лил нам едиными устами и единым сердцем прославить Его в Троице и чтобы милости воплотившегося и отданного в жертву за нас, и священнодействуемого, и предлежа­щего Иисуса Христа, великого Бога, были всегда с нами.

Затем священноначальник молится о да­ровании нам благодати сыноположения и просит, чтобы мы, по природе тварные и рабы, сподобились называть Отцом Небес­ного Бога, ради Его Единосущного Сына, уже принесённого в жертву в Тайнах и пред­лежащего.

После молитвы, преподания мира и пре­клонения главы, что показывает, что мы рабы Божии и едины в вере, возносится живоносный Хлеб, что является образом распятия Спасителя за нас, а также означает, что Сам Христос пришёл и предал нам Себя. Ибо Он и распялся за нас, и таинственно яв­ляет нам Себя пострадавшим за нас.

Посему предстоятель возглашает: «Вонмем» – чтобы мы внимали Таинству. А потом при­бавляет: «Святая святым» – показывая, что Рас­пятый свят и все, приобщающиеся Ему, долж­ны быть святы. Все с верою взывают: «Един свят, един Господь Иисус Христос» – произнося ис­поведание, которое, как говорит Павел, будет и в будущем. Ибо через Сего Единородного Сына, воплотившегося и распятого, мы и освятились, и избавились от смерти, и полу­чили бессмертие. Он же и тогда будет для нас предметом созерцания и наслаждения. Ибо прежде мы умерли, прельщённые желанием быть равными Богу и стремясь прежде вре­мени сделаться бессмертными и богами, а те­перь восстали и живём, и делаемся причаст­никами даров Божиих, и обожены. Обожены потому, что когда бессмертный Бог вопло­тился за нас, принял образ раба и смертного, сделался подобным твари и истинно явился человеком, и предал Себя в жертву за нас, то произошло событие, противоположное пре­ступлению заповеди.

Итак, наше стремление сделаться бога­ми чрез преступление заповеди было безу­мно, потому что невозможно нам, тварям, сделаться богами. Но домостроительство Бога Слова, как единого всесильного, истин­но и благо и послужило к нашему спасению. Посему Он тесно и соединился с нами (что было сделано ради нас), и умер за нас плотию (что было верхом благости), и Своей смертью даровал нам бессмертие и славу Божества. Посмотрите же, какое Таинство!

Затем следует раздробление священного хлеба. Ибо ради нас раздробляется Нераздробляемый, дабы все становились причаст­никами Его, и ради нас разделяется, соеди­няя нас с Собою и делая едино, о чем Он и молился (Ин. 17: 21).

Единение же совершается через Чашу, по положении в Чашу Божественного Хлеба, потому что един есть Христос и зрится вме­сте и в Чаше, и в Хлебе. И Он один есть укрепление наше в хлебе, и веселие в чаше, и мир наш.

Далее следует приобщение, потому что цель всего – общение с Богом, а оно – вер­шина всех благ и первый предмет желаний. И оно, как мы ранее сказали, происходит по чину, ради благочиния и правды, и благоче­стивого смирения: каждый в своем чине де­лается причастником Тайн.

Ибо Господь, будучи правым и истинным, в правде дарует Себя всем нам. Потому непо­средственно приобщается Ему один только первый архиерей, как и между Архангелами, по словам Дионисия, первыми причастни­ками бывают первые, через их посредство – средние и после них – остальные. Поэтому также через архиерея приобщаются еписко­пы и священники, а через священников – все остальные священники и диаконы.

Когда вслед за тем священные остатки Бо­жественного Хлеба положены будут в свя­щенный потир, он является народу. Это – Христос, истинные Тело Его и Кровь Его, которые Он освятил для нас – Своего избран­ного народа, и дарует вкушать, созерцать и осязать. Поэтому и священный народ душев­ными очами устремляется к Нему, поклоняет­ся Ему и просит необходимого ко спасению.

Диакон возглашает, чтобы приступали со страхом Божиим и верою, для того чтобы кто-нибудь, приступив к приобщению, не приобщился в осуждение себе.

Архиерей преподает приступившим Дары лжицей: это сообразно с видением Исайи. Ибо не должно, как сказано, всем непо­средственно приобщаться Божественных и страшных Даров, и притом по отношению к божественным предметам надобно быть богобоязненными и уничиженными. Если трепетали и Херувимы, то тем более долж­но трепетать нам, особенно – видя не образ, но Самую Истину. Посему приступающему к принятию Святых Таин должно поклонить­ся предстоятелю или священнику, раздающе­му Божественные Тайны, и испросить у них прощения, равно как прежде того – у всех верных. А Самому живому Хлебу с Кровью, находящемуся в Чаше, поклониться до зем­ли всей душой. Потом следует сложить кре­стообразно руки, в знак рабства и испове­дания Распятого, ибо приступает, чтобы к Нему приобщиться, и затем приступить со страхом, и трепетом, и смирением сердца.

В это время преподается Причастие. Сна­чала идут иподиаконы, приобщающиеся всякий раз, во всякое священнодействие, и им не дозволено приобщаться в алтаре, по­тому что они ниже диаконов, так как они не в алтаре рукоположены. За ними – чтецы и монахи, а после них – миряне. Ибо, кро­ме архиереев, пресвитеров и диаконов, ни­кто другой не приобщается в алтаре, так как только в эти три степени рукополагают в ал­таре. Остальные приобщаются вне алтаря и не принимая в руки Божественного Хлеба, как стоящие ниже по чину и имеющие по­следнюю степень, хотя бы они и превосхо­дили других добродетелью. Поэтому каждо­му следует соблюдать свой чин, как и Павел заповедует, говоря: «Каждый оставайся в том звании, в котором призван» (1Кор. 7: 20), дабы скорее мож­но было найти в каждом основание доброде­тели – смирение, которое есть и в Ангелах. Так точно и в будущем каждый, как опять-таки говорит Павел, будет в своем чине.

Затем преподаётся благословение народу, как бы от Самого Спасителя. Оно препо­даётся предстоятелем, который и молится о спасении всех.

Потом он снова кадит на престоле святые Дары, говоря слова Вознесения(Мк. 16: 16–18) и благода­ря Воплотившегося за нас, и пострадавше­го, и Воскресшего плотию, и Вознесшегося на Небеса, и живущего, и славой Своей на­полнившего всю землю.

Потом, благословив Бога, отдаёт остатки Святых Даров, чтобы они перенесены были в предложение и потреблены диаконами.

Между тем второй из священников вне священного алтаря возглашает заамвонную молитву за народ, воссылая эту последнюю молитву и совершая дело архиерея, пото­му что начало и окончание молитв суть его дело. Впрочем, и архиерей в алтаре таин­ственно возносит эту молитву к Богу, пото­му и благословляет священника, как своего служителя, когда тот подойдет после произ­несения молитвы.

Затем сам архиерей, сложив илитон, по­ложив Евангелие и облобызав как его, так и священный престол, показывает этим, что после того, как совершил литургию, он уже освящён и соединён с жертвенником. Потом выходит к дверям алтаря и раздаёт народу антидор, потому что народ не вхо­дит в алтарь и потому что Вышний снисхо­дит к смиренным и многоразлично дарует Себя им.

68. Об антидоре и о том, что это – хлеб освященный

Антидор есть приносимый в предложении освящённый хлеб, середина которого, бу­дучи изъятой, была священнодействуема и соделалась Телом Христовым. Посему антидор и даётся вместо великого дара страшно­го причащения. Поскольку не все достойны причащаться, постольку антидор даётся вме­сто него и весьма точно называется антидором, потому что сообщает также дар благо­дати Божией. Ибо и это – хлеб освящённый, знаменуемый копием при произнесении над ним священных слов. Однако принятие антидора не является причащением Тела Христова. Ибо Причастие есть Тайны, а антидор только дарует освящение и сообщает божественный дар, принятый им через сло­ва, произносимые в предложении.

Наконец, снова знаменовав народ и ис­просив благословение от Господа, архие­рей совершает отпуст, призывая истинно­го Бога нашего Христа, предстательством Всесвятой Его Матери и всех святых, поми­ловать всех и спасти, чем вместе с тем вну­шает и свидетельствует, что мы спасены и будем спасаться через домостроительство и священнодействие Спасителя, при содей­ствии молитв Богородицы, Служительницы величайшего Таинства, и всех освященных через Него.

Вслед за этим хор певцов молится с песней за царей и за самого архиерея, не просто приветствуя людей, но молясь о сохранении верного царства и архиерейства, и о том, чтобы дело священнодействия вечно невоз­бранно совершалось ради нас.

Потом, снова знаменовав певцов и народ и помолившись, архиерей говорит про себя: «Ныне отпущаеши» – и прочее, воспоминая свя­того праведного Симеона, когда он принял на руки Христа, и снимает священные об­лачения. Помолившись и совершив отпуст, благодарит Господа за всех и, трижды по­клонившись жертвеннику, отходит.

Итак, вот что мы сотворили и раскрыли, насколько возможно было коротко, об этом великом и священном Таинстве, которое и само по себе, и по отношению к нам имеет величайшие знаменования. Мы сделали это лишь в меру наших сил, ибо столь многие божественные мужи говорили о сем возвы­шенно и дивно, что нам не должно браться за то, что выше нас. Да и то, что сказали, мы сказали только ради вас.

Клирик:

– Благодарение Богу, что и об этих возвы­шенных и божественных вещах мы получи­ли достаточное назидание. Просим теперь дать нам наставление и о священнодействии освящения храма, чтобы нам понимать смысл Божественных символов и в этом свя­щеннодействии.

1) Разноцветные полосы, нашиваемые на архиерейскую ман­тию или длинный безрукавный плащ, который надевается перед началом и в конце богослужения. Означают, в частности, благо­дать, которая должна истекать из уст архиерея во время его ар­хипастырства.

2) Купно – вместе, вообще, едино, подобно; купнобожный – единобожный (Церковнославянский. словарь Дьяченко. – прим. ред).

3) Двухсвечником.

4) Разумеется сугубая ектения.