Cоциальные стандарты и бандитизм. 1927

В трущобах Чикаго действуют два взаимосвязанных фактора, которые приводит к возникновению детских банд[95]. Это пренебрежение детством и его подавление. Взрослые преступления и пороки представлены в этих группах с избытком. Они естественным образом отражаются в деятельности безнадзорных банд и бандитских шаек. В условиях пояса нищеты, разлагающего соседства, трущобного быта практически отсутствует понимание интересов подростков и ситуаций, с которыми они сталкиваются в повседневной жизни. Родители подростков в иммигрантских сообществах были большей частью воспитаны в регулируемых традицией сельских общинах. Или же они были выходцами из городской среды Старого света, где ситуации, связанные с нарушением порядка, не были столь уж частыми. Теперь их дети столкнулись на улицах Чикаго с пестрым букетом различных обычаев, с одной стороны, и новыми ситуациями – с другой. Поэтому у них появились потребности, о которых родители не могли и помыслить.

Сообщество из более широкого мира – мира банд - влияет на подростков ничуть не лучше, чем сами семьи иммигрантов. И хотя социальная мобильность в этих районах обеспечивает подростку множество контактов, они в основном носят разлагающий характер. Американское общество пыталось исправить ситуацию путем создания специальных поселений и подростковых клубов, однако, при всей пользе подобных институтов, они слишком малочисленны, чтобы удовлетворить потребности обитателей огромной территории.

Таким образом, в условиях, когда здоровое влияние со стороны семьи и общины практически отсутствует, подростковая банда усваивает стандарты, которые являются престижными в ее собственной социальной среде, выбирая и устанавливая те из них, которые ей больше всего подходят и обеспечивают групповой контроль за членами банды.

Изолированность мира банд.Некоторая степень обособленности присуща практически любой профессиональной, религиозной или культурной группе большого города. Каждая из них культивирует свои собственные эмоции, установки, коды, даже собственный язык, которые могут быть понятны для других в лучшем случае лишь частично. Мир банд и законопослушное американское общество разделены барьером непонимания; социальная слепота и отсутствие сочувствия не позволяют этим мирам проникнуть в жизнь друг друга. Эта изолированность отрицательно сказывается на социальном мироощущении подростков, вовлеченных в банды; такому подростку не хватает контактов, которые бы позволили ему подготовиться к жизни в условиях нормального социального порядка.

Большей частью эта изолированность возникает благодаря тому, что в Чикаго подросток обычно живет в колонии иммигрантов, которая сама образует своего рода отдельный социальный мир. Американское общество не поощряет участие иммигрантов в жизни (настоящих) американцев. Контакты ребенка из семьи иммигрантов с американцами носят обычно поверхностный и лишенный сердечной теплоты характер и ограничиваются лишь официальным общением со школьными учителями, работодателями или полицией. Помимо этого и само иммигрантское сообщество часто сопротивляется американизации, чтобы повысить значимость национальных ценностей, которые подавлялись за границей. Тем самым дети иностранцев лишаются контактов с тем лучшим, что есть в американском обществе, и, при отсутствии контроля со стороны родителей, становятся американизированными лишь в плане усвоения наших пороков.

Значение этой ущербной коммуникации с большим миром трудно переоценить при объяснении жизни и организации банды. Практически все сведения из области истории, географии, искусства, музыки, политики, которыми располагает обычный школьник из семьи, принадлежащей к среднему классу, находятся вне понимания и опыта подростка из банды. Он вращается только в своей вселенной, в то время как другие миры окутаны для него пеленой неразгаданной тайны. Об этих мирах у него складывается лишь смутное представление, поскольку он редко сталкивается с ними, двигаясь по своей орбите. Встречаются, конечно, исключения, так как некоторые банды менее изолированы, чем другие, но описанная ситуация характерна для их подавляющего большинства.

В результате подросток из банды не принимает участия в общественной жизни, да и роль его в жизни собственного изолированного сообщества весьма незначительна. Он знаком с окружающим миром лишь поверхностно. Обычно он воспринимает его только как источник репрессий и угроз его свободе, связанных с законом и полицией, тюремными камерами и решетками. Так или иначе, он лишен широкого доступа к богатству культурного наследия господствующего социального строя.

Социальные стандарты и мораль банды.Формируя свою социальную организацию, участники банд не могут перешагнуть собственный опыт; поэтому их коды поведения и избранные способы действия должны изучаться в соотношении с моральными кодами и способами действия, с которыми они сталкиваются в сообществах, где они живут. Мораль банды развивается из первичной интерпретации или определения, которое банда дает событиям в свете собственного предшествующего опыта.

Определение ситуации, которое в своих социальных аспектах и представляет мораль, было дано Вильямом И. Томасом. Каждый акт самоопределения осуществляется в процессе изучения и осмысления ситуации индивидом, который дает ей в итоге определение. Однако эти определения ситуаций уже были даны группами, к которым ребенок принадлежит по факту своего рождения, и у него очень невелики шансы внести изменения в эти определения в соответствии со своими личными прихотями. Поэтому всегда существует конфликт между желаниями индивида и определениями, выработанными группой в результате ее социального опыта для обеспечения ее безопасности. Моральные коды, следовательно, появляются в целях обуздания индивидуального стремления к удовольствиям. «Мораль, таким образом, есть общепринятое определение ситуации, выраженное или в общественном мнении и неписанном законе, или в формальной норме закона, или в религиозных заповедях и запретах».[96]

Определение ситуации для подростка из банды проистекает большей частью из неупорядоченности самой жизни на ее экономических, моральных и культурных стыках, примером чего является жизнь мира банд. Поэтому проблема морали банд может быть сформулирована главным образом в терминах стандартов, которые преобладают в непосредственном социальном окружении членов банд.

Выбор механизма, с помощью которого подросток из банды выстраивает свою жизнь в соответствии со стандартами, почерпнутыми из его опыта, не является сугубо рациональным выбором. Этот процесс является общим для всей социальной жизни, и обнаруживается уже в том, как ребенок воспринимает образ жизни своих родителей. Это тот же самый неосмысленный процесс, в ходе которого ребенок выстраивает структуру своих вербальных привычек, представленных в его речи.

Подобным же образом детская игра обычно следует стандартам взрослых. В Испании, например, мальчики играют чаще в корриду, чем в бейсбол, в то время как Ку Клукс Клан копируется в играх американских детей.[97]

Точно так же в жизни банд воплощаются стандарты, принятые в том социальном мире, к которому банда принадлежит. Лежащие в основе ее поведения принципы и механизмы одни и те же для всех групп этого типа. Вместе с тем природа преступного поведения резко различается в разных средах. Эта разница сразу бросается в глаза при сравнении банд на свалках с бандами Чикаго.

Неформальное воспитание. Многие авторы слишком узко рассматривали проблему обучения и воспитания. Истинное воспитание мальчика в плане становления его характера и формирования личности происходит естественным путем. Оно имеет место скорее за пределами классной комнаты, через те неформальные контакты, которые обычно не попадают в сферу общепринятого (conventional) контроля. Это – время свободы, и, вероятно, сам факт спонтанности и самодеятельности делает эти контакты более действенными в сравнении с формальными контактами, которые трактуются данными авторами как единственно имеющие воспитательно-образовательный характер. Воспитательное воздействие улицы, которому подвержен каждый подросток из мира банд, является основным в развитии вкусов и привычек, стремлений и идеалов.

Групповой контроль в банде. При том что деятельность банды и ее мораль являются, по крайней мере отчасти, отражением дезорганизованного социального мира, они получают дополнительное объяснение в концепции банды как первичного сообщества, которое, будучи свободным от традиционного контроля, стремится независимо и спонтанно развить собственную организацию и коды поведения. Эти нормы навязываются членам банды с помощью целого ряда способов, одна часть которых носит целенаправленный характер, другая – практически полностью стихийный. Так, банда определяет ситуацию для своих членов (иллюстрацией чего может служить процедура инициации новичков, а также поручительство и испытательный срок), и обеспечивает более или менее согласованное групповое действие.

Единство банды. Достижение коллективных целей и ведение совместной деятельности подразумевают единство и взаимопомощь в банде. Ниже приводятся типы корпоративного поведения, которые требуют единства и сотрудничества.

Результативность коллективного действия и продолжительное корпоративное существование подразумевают контроль банды за своими членами. Следовательно, группа с помощью целенаправленных методов или стихийно пытается инкорпорировать подростков, приучить их к подчинению требованиям со стороны группы, дисциплинировать неподдающихся. И хотя банда не всегда едина и гармонична внутри себя[98], разногласия обычно устраняются под воздействием требований, определяемых коллективным действием.

Единство банды зиждется на определенном согласии или схожести привычек, чувств и установок, что позволяет ее членам ощущать себя единым целым, подчинять себя и свои личные желания общим задачам банды, воспринимать общие цели, верования и символы как свои собственные. Корпоративный дух, который присущ даже бандам рассеянного (diffuse) типа, проявляется во многих коллективных действиях банды – в совместных тусовках с их приподнятым настроением, в коллективных играх, в танцах, в безудержном пьянстве.

Моральное состояние банды и солидарность. В рассеянном типе банд прочное единство не возникает до тех пор, пока банда не цементируется в результате конфликта. Она постепенно учится формулировать некую политическую линию и проводить более или менее последовательный курс, преодолевая препятствия на этом пути. В результате ее моральный дух повышается, поскольку моменты кризисов еще прочнее скрепляют банду узами товарищества и рождают коллективный энтузиазм.

Банда Фланнигана, состоявшая из подростков четырнадцати-шестнадцати лет, в качестве своего естественного лидера имела Эдварда Фланнигана – лучшего в банде спортсмена и бойца. Когда ближайший рекреационный центр объявил набор в бейсбольную команду, банда в полном составе, наряду с другими, заявила о своем участии. Было решено избрать капитана с тем, чтобы он сам набрал команду. Фланниган был избран капитаном и составил команду исключительно из членов своей банды. Когда стали раздаваться протесты, он заявил, что другие подростки являются членами других банд, и, если социальный центр не удовлетворен игроками, которых он набрал, то его банда целиком покинет центр...

В течение зимы другая – железнодорожная - банда пыталась использовать заброшенный дом около путей для своих встреч. Это приводило к дракам с бандой Фланнигана с использованием камней, кирпичей и т.д. Победа осталась за бандой Фланнигана. Парни были чрезвычайно сплочены, стояли в драке друг за друга стеной, поддерживая тех, кому приходилось туго. На их встречах никто из банды не пытался высказаться, пока лидер не выразит своего мнения. После этого они поддерживали лидера и соответственно голосовали.[99]

Эта высшая солидарность создает серьезные проблемы для церкви, общины, спортивных и других учреждений, которые пытаются использовать, подчинить банды себе или руководить ими. Банда иногда является столь сильной структурой, что в состоянии разрушить большую организацию, в которую она входит в качестве составной части.

Планирование и сотрудничество. Единство группы укрепляется, далее, с помощью особых лозунгов, языка, традиций и т.д., которые культивируются бандой, являясь символическим отражением ее общих представлений и целей. Планирование деятельности должно осуществляться так, чтобы в нем выражался общий смысл этих символов. Название банды имеет особую значимость в качестве средства группового контроля. Оно обеспечивает общие стимулы или ценности, по отношению к которым члены банды могут испытывать общие чувства. В конфликтной ситуации название банды выполняет роль объединяющего и упорядочивающего стимула. Так как каждый член группы более или менее идентифицирует себя с ее названием, оно становится предметом общей гордости, которое следует защищать и превозносить.

Кодекс банды.Каждая банда стремится создать собственный кодекс поведения, который в большей или меньшей степени осознается ее членами и к выполнению которого они более или менее жестко принуждаются. Кодекс банды является отчасти отражением стандартов поведения в ее социальном мире, отчасти – результатом развития первичных групповых переживаний, отчасти – продуктом отдельной группы в ее особой среде. Следующие примеры иллюстрируют действие этих трех факторов группового контроля, равно как ряда других.

Кодекс одной из банд. Моя банда, в которой было около десяти человек, занималась главным образом кражей мороженого с вечеринок, которые посещали знакомые девчонки. Лидер у нас был кремень. Первым принципом и самым важным правилом группы было не доносить друг на друга.

Банда крала мороженое не потому, что ее члены не могли позволить себе купить эту роскошь, но потому, что нам нравилось возбуждение, которое при этом возникало. Однажды нам удалось сбежать с пятилитровым бидоном. У нас не было ни ложки, ни вилки, поэтому мы использовали для еды серебряные долларовые монеты и стекла от часов. Одного нашего товарища поймали, и полицейский суд приговорил его к штрафу в 25 долларов за это дело. Он нас не выдал, а мы пришли ему на выручку и заплатили штраф. Другое правило банды заключалось в том, что каждый из нас должен был носить пачку табака «Дюкс Миксчер» в кармане рубашки так, чтобы была видна этикетка. То, что я не курил, не имело значения; у меня должен был быть табак на случай, если кто-то из банды захочет покурить. У нас было жесткое правило, запрещавшее всякое общение с девчонками. Другое правило обязывало нас защищать дом одной вдовы и еще семьи двух слепых на Хэллоуин. Мы не только сами соблюдали это правило, но и заставили другие банды делать то же самое. Банда развалилась в результате того, что ее целиком исключили из школы. Один из нас намазал клеем стул учителя труда. Парня наказали. Тогда мы в отместку «завалили» школу, то есть свалили в огромную кучу все, что попалось под руку.

Механизмы контроля в банде.Отдельный член банды практически полностью контролируется силой группового общественного мнения. То, как думают и поступают другие, является обычно достаточным оправданием или, напротив, сдерживающим фактором поведения каждого отдельного члена банды. В таких случаях он действительно чувствует давление общественного мнения, особенно в том, что жизненно важно для него и что касается поддержания его статуса.[100] Санкционирование подобного рода может обеспечить практически любое поведение в рамках группы, будь то нормативное или отклоняющееся. Наряду с этим такое санкционирование приводит к тому, что под влиянием группы личность подростка будет одной, а вне такового – совершенно другой.

Сила общественного мнения банды проявляется в различных механизмах, с помощью которого осуществляется групповой контроль – в одобрении, повышении статуса, воспевании героев, а также в осмеянии, презрении и остракизме. Нередки случаи физических наказаний. Лидер располагает значительной властью над своими подчиненными до тех пор, пока он не начинает этой властью злоупотреблять. Тем не менее, многие факторы, которые определяют поведение банды и ее членов, являются незапланированными и неосмысленными и, как и в толпе, проистекают из самой природы коллективного действия.

Наказание. Страх применения силы или угроза физического наказания является одним из основных механизмов группового контроля в банде. В студенческом братстве этот механизм воплощается в принуждении к «изнурительным» упражнениям вроде купания в холодной воде и гребле, что касается в особенности тех, кто проходит испытательный срок. В банде нарушивший кодекс может подвергнуться избиению или, в исключительных случаях, может быть приговорен к смерти.

Осмеяние и одобрение. Еще одним важным механизмом социального контроля в банде служит осмеяние, известное в подростковой среде как «приколы» или «подначки». Они включают в себя розыгрыши аутсайдера, третирование его как «козла отпущения», поддразнивание, издевку, высмеивание, вышучивание, придумывание оскорбительных кличек. Формы осмеяния все время варьируются, переходя от тонких намеков в разговоре, хитрого подмигиванья и хихиканья к самой непристойной пантомиме, грубому лошадиному ржанию и язвительному сарказму. Только тот, кто был предметом осмеяния в замкнутой группе, в которой он должен был существовать, может оценить ее постоянное и безжалостное давление с целью принудить ее членов к конформизму. Осмеяние – главный инструмент в руках американского братства, немецкой «корпорации» и различных этнических банд в ассимиляции новых членов.

Использование высмеивающих эпитетов – это неотразимый элемент осмеяния. Те из них, которые являются наиболее действенными с точки зрения контроля, известны как «уничижительный» тип. У подростков из банды имеются собственные эпитеты для тех, кто, по их мнению, не соответствует их стандартам. Трус получает ненавистное прозвище «желтый» или «желтопузый». Предатель фигурирует как «стукач» или «сортирное очко». Тот, кто колеблется или недостаточно решителен, называется «малышом». Если кто-то поддерживает отношения с девочками или отличается аккуратностью в одежде или обходительностью, то он получает кличку «сиси». Истинный член банды предпочтет самое суровое наказание, лишь бы не получить какое-нибудь из этих прозвищ, поскольку называться так – значит потерять кастовое положение в группе. А без этого он не может ощущать себя счастливым человеком. Эти коллективные представления банды наполняются смыслом под воздействием реальных жизненных ситуаций; точно также как ее представления о доблести и чести, они определяются в процессе взаимодействия.

Осмеяние определяет границы того, чего подросток не должен делать, если он хочет поддерживать свой статус. Однако существует и положительный метод контроля, который удовлетворяет его потребность в признании. Это одобрение и воспевание геройства. Чтобы заслужить похвалу и лесть со стороны своих товарищей, а также такие награды, как призы, повышение статуса, почести и лидерское положение, член банды придерживается того стиля поведения, который отвечает идеалам и политике группы.

Мягкие формы контроля. То, каким образом члены банды интерпретируют оттенки и наименее заметные изменения в поведении других членов банды, может рассматриваться как важный элемент контроля за толпой. Именно путем прочтения этих ускользающих от восприятия знаков один человек может ответить на эмоции и установки другого. При визуальном общении в группе изменения в выражении лица, жестикуляции и тому подобное, что обычно не подкрепляется словесным оформлением, постоянно позволяют индивиду сразу почувствовать ситуацию. Тем самым эти изменения определяют ситуацию и обеспечивают взаимопонимание (rapport).

Банда, как первичная группа близких по духу людей (intimate), создает прекрасную основу контроля через взаимопонимание. Совместная жизнь в течение более-менее длительного периода формирует социальное наследство, к которому имеет отношение каждый член группы. Общий опыт, имеющий доверительный и часто эмоционально окрашенный характер, является почвой для глубокой симпатии, для совместной интерпретации мельчайших знаков, указывающих на изменения в чувствах и установках. Коллективные представления, воплощенные в знаках и символах (таких как значок в братстве), тайные пожатия и словечки, а также групповой жаргон – все это способствует взаимной отзывчивости в плане тонкой коммуникации. Особенности в одежде и внешности служат той же цели: например, особая прическа как знак принадлежности к определенной банде или особые куртки или галстуки.

Взаимопонимание в банде (равно как в студенческом братстве) иногда является столь полным, что создается впечатление взаимопроникновения личностей, если в данном случае применимо это мистическое понятие. Привычки, чувства и установки иногда настолько унифицированы, что индивидуальные различия кажутся полностью размытыми.

Ограниченность морали банды. Некоторые авторы идеализируют воспитательное значение банды для подростка. Они делают упор на то, что банда учит своих членов человеческим добродетелям. Некоторые даже высказывали мысль, что банда – это желательный институт для безнадзорного подростка.

Ценности при отсутствии надзора. «Я придерживаюсь теории, что банда способствует разностороннему развитию подростка. Такой способ спонтанного роста является столь ценным для развития его личности, что я сомневаюсь в необходимости какого-либо надзора. Подростки учатся преодолевать разногласия на путях достижения справедливости. Тем самым группа превращает мальчика в личность. Я думаю, что каждый подросток должен состоять в банде»[101].

Другие социальные работники, специализирующиеся на работе с подростками, делают вывод, что эти так называемые «партизанские добродетели» - огромный капитал для социальных институтов, которые могут направить энергию банды в полезное русло.

Сомнительно, однако, что банда как таковая делает достаточно много для подготовки подростков к жизни в большом мире. Культивируемые бандой добродетели, которые столь высоко превозносились в качестве общечеловеческих стандартов поведения, распространяются только на членов замкнутой группы (in-group), в то время как остальной мир может вполне естественно восприниматься ими как законная добыча. Принцип честной игры, который лежит в основе взаимоотношений между подростками, не распространяется на аутсайдеров.

Этноцентризм, который был отличительным признаком малых групп, ведших примитивный образ жизни, и племенных сообществ, также характерен для банды. Греческое братство, которое во многих отношениях является родственным бандам, служит хорошим примером подобного рода. И по сей день существующая установка членов такого сообщества выражена в следующих словах: «Мы принадлежим к братству; мы - греки; мы – носители культуры. Вы не принадлежите к братству; вы – варвары; вы грубы и невоспитанны».

Более того, в других отношениях банда делает слишком много, так как наряду с добродетелями она насаждает среди ее членов пороки, распространенные в примитивных группах. Месть, характерная для многих оторванных от цивилизации примитивных групп, является законом банды. Дружба, которая преобладает среди членов одной и той же группы, часто соседствует с противоположным чувством – ненавистью к чужакам. В исключительных случаях ненависть проявляется в наиболее изощренных способах мести; члены банды часто не останавливаются перед убийством. В наиболее порочных бандах развивается жажда кровной мести.

Ален Турен (р.1925) – известный французский социолог, один из создателей акционистского подхода или социологии действия. Для него социальное действие есть процесс создания материальных и нематериальных ценностей (труд), субъекты которого включены в систему социальных отношений, осуществляющихся в пространстве культуры. Общество самоизменяется под воздействием таких субъектов как классы и социальные движения.

Турен начал свою профессиональную деятельность как социолог труда: руководил крупным эмпирическим исследованием «Эволюция труда рабочих на заводах Рено» (1948-1949 гг.). Результаты исследования позволили предположить, что по мере автоматизации производительность труда будет все больше зависеть от социальных факторов. После событий мая 1968 года, осмысливая возникшее постиндустриальное общество, Турен придал труду статус основного содержания социального действия, а экономическую сферу общества он стал оценивать как утратившую определяющее значение – на первый план выдвинулись социальные отношения и культура.

Ниже помещено предисловие-представление Туреном своей книги «Возвращение человека действующего» (1984), в котором обрисованы новые исторические вызовы, на которые должна ответить современная социология. Книга раскрывает содержание этих вызовов. В трех ее частях автор излагает: новое представление об общественной жизни; социологию действия; вопрошающий анализ настоящего.