Памяти прадеда

Вместо чёрной «маруси» мог быть расписной тарантас,

конфискованный у кулака-мироеда,

на котором нечистая сила в полуночный час

подкатила к избе по наводке соседа.

До архивных раскопок не знали, что именно так:

по велению ирода шли разнарядки,

на местах дополнялись. Опричная свора во мрак

уносилась людские пропалывать грядки.

Вороной, рыжий, белый и бледный… библейская весть,

дикой конницей полубезумного Стаха

меря вёрсты российские, необъяснимую месть

упреждала волной вездесущего страха.

Прикрути-ка скорей керосиновой лампы фитиль.

Осторожнее! – траурный бархат нагара

не задень… осыпается жирная чёрная пыль.

Дрогнет дверь, потрясённая грубым ударом.

На крыльце деревянном подкованный топот сапог.

Сколько времени надо собраться с вещами?

Возле печки в углу наготове заплечный мешок.

Только где взять слова для бесслёзных прощаний?

До рождения двадцать три года… И мне, отродясь

не видавшему прадеда, видится снова:

золотой лист кленовый впечатан в осеннюю грязь

сапогом людоедского тридцать седьмого.

* * *

О будущем по линиям листа

узнать нельзя, тем более о прошлом.

Пергамент придорожного куста,

не замечая, пальцами раскрошишь.

Сухой остаток времени в словах,

перед уходом брошенных на ветер.

Что остаётся? – только пыль и прах.

Возвышенного вымысла свидетель

и очевидец пламенных минут

безжизненно затих на тротуаре.

И никакого шанса, что спасут –

поднимут, спрячут в бережный гербарий.

Ещё одно мгновенье наяву:

на чистом фоне золотистый прочерк,

мелькнув, исчезнет где-то среди прочих –

погаснет в небе, упадёт в траву.

* * *

По следу петляющей " мыши",

в чужую вторгаясь игру,

ты в ногу со временем вышел

на сайт «odnoklassniki.ru».

Не то, чтоб от грусти-печали,

не так, чтоб от крайней тоски –

завис на почтовом портале

себе самому вопреки.

Сидел пауком в паутине,

впадая в азартную дрожь,

пока не дошло, что отныне

ты здесь никого не найдёшь.

Как вновь не окажешься в школе –

от звёздочки и до звена

забыты все явки, пароли,

друзей и подруг имена.

Знакомиться заново? Нет уж!

Ткань жизни любая, малыш,

увы, превращается в ветошь.

И в Лету впадает Иртыш.

Умрёт виртуальное пламя,

залитое тёмной водой,

поскольку загружена память

другой – настоящей игрой,

закончить без права повтора

которую нам предстоит,

когда повелитель курсора,

не дрогнув, нажмёт на delete.