Безэквивалентная лексика в татарском и английском языках

Безэквивалентная лексика - это лексическая единица одного выбранного исходного языка или диалекта, не имеющие регулярных (полных или частичных) словарных соответствий в языке перевода. Например, Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров определяют слой безэквивалентной лексики как «слова, план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными лексическими понятиями» [Верещагин, Костомаров, 1983: 56].

Безэквивалентная лексика - это прежде всего разряд слов, которые обозначают специфические предметы и явления в жизни данного культурно-языкового сообщества - реалии и историзмы.

Можно определить следующие наиболее распространенные способы передачи данных групп безэквивалентных слов в переводных текстах, в словарях, в разговорной речи: транскрипция, транслитерация; гипо-гиперонимический перевод, устанавливающий эквивалентность между единицами, находящимися в видо-родовых отношениях; поиск ближайшего по смыслу неполного эквивалента; разновидности перифрастического перевода - описательного, экспликативного, дескриптивного; калькирование [Виноградов, 2001].

Изучение татарского языка как обычно сопровождается с ознакомлением учащихся с татарской культурой, которая непосредственно находит свое отражение в лексическом составе языка. Как нам известно, что наибольшая степень реалий национальной лингвокультуры отражает безэквивалентная лексика. Она, тем самым, представляет большую трудность для переводчиков и преподавателей татарского языка как иностранного.

Основная проблема заключается в том, что переводчик сталкивается с трудностями при передаче референциальных значений, выраженных в исходном тексте. Данные несовпадения значений, свойственных единицам исходного языка и переводящего языка. В этих случаях, когда соответствие той или иной лексической единице одного языка в словарном составе другого языка полностью отсутствует, принято говорить о безэквивалентной лексике. Этот термин ввели Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров.

Под безэквивалентной лексикой Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров понимают «слова, служащие для выражения понятий, отсутствующие в иной культуре и в ином языке, слова, относящиеся к частным культурным элементам, т.е. к культурным элементам, характерным только для культуры, но и отсутствующим в культуре, а также слова, не имеющие перевода на другой язык, одним словом, не имеют эквивалентов за пределами языка, к которому они принадлежат».

Нужно отметить, что характерной чертой безэквивалентных слов являются их непереводимость на другие языки с помощью постоянного соответствия, их несоотнесенность с некоторым словом другого языка. Но это не обозначает того, что они совсем непереводимы.

Если посмотреть словарь методических терминов, то там дается следующее определение безэквивалентной лексики: безэквивалентная - (от лат. aequus равный + valens имеющий силу, значение, цену). Лексика - лексические единицы, не имеющие равнозначных соответствий в родном языке учащихся.

Из-за того, что большинство национальных реалий относится к безэквивалентной лексике, то существуют некоторые сложности при чтении и изучении иностранными учащимися, изучающими татарский язык.

Все эти сложности могут быть обусловлены фактами как языкового, так и экстралингвистического характера. Последние - недостаточные знания в области истории Татарстана, национальных особенностей, природных условий, общественно-политической жизни в целом, национальной культуры – в целом они дают, как результат, неверную рецепцию всего в целом.

Чтобы иностранный учащийся сумел всё «увидеть», осознать и почувствовать в художественном произведении или же при общении, ему нужна определенная страноведческая подготовка. Он должен обладать запасом соответствующих фоновых знаний, содержащихся в языковых единицах, например, об общественной жизни народа; о времени, в котором он живёт, о политических, этических, философских проблемах и многое другое.

Отражение национальной специфики культуры наиболее ярко проявляется в татарской безэквивалентной лексике, которая непосредственно связана с предметами и явлениями материальной и духовной культуры, с историей общества, и служит не только потребностям языкового общения, но является также своеобразной формой закрепления и передачи общественно-познавательного опыта.

Одновременно и к языку, и к культуре принадлежит безэквивалентная лексика, то есть одновременно отражает особенности данного языка и специфику данной культуры.

Современный и своевременный этап изучения и формирования проблемы, взаимосвязи языка и культуры свидетельствует о наличии нескольких направлений, обусловленных рассмотрением данной проблемы, как философии, так и лингвистики.

Лингвокультурология (от латинского: lingua - язык, cultura - культура, logos - наука, учение) как научная дисциплина синтезирующего типа, суть которой будет раскрыта в дальнейшем изложении, характеризуется прежде всего целостным и системным рассмотрением культуры и языка в языковых единицах (в нашем случае, в безэквивалентных лексических единицах).

Термин «безэквивалентная лексика» также встречается у многих авторов, такие как: Г.Д. Томахин, Е.М. Верещагин, Г.В. Чернов, которые, однако, трактуют его по-разному: как синоним реалий, несколько шире - как слова, отсутствующие «в иной культуре и в ином языке» [Верещагин, 1976, с.121], несколько уже - как слова, «характерные для советской действительности» [Чернов, 1958, с.51], и, наконец, просто как непереводимые на другой язык слова.

Термин «безэквивалентная лексика» встречается у многих авторов, занимающихся проблемами языка и перевода, например, Е. М. Верещагин, В.Г. Костомаров, Л.С. Бархударов, С. Влахов, С. Флорин, Я.И. Рецкер, В.Н. Комиссаров, А.Д. Швейцер и др., которые, как мы заметили, трактуют его по-разному: говорится как синоним понятия «реалия» и ещё несколько шире, либо несколько уже. Вот, например, А.Д. Швейцер относит к категории безэквивалентная лексика «лексические единицы, служащие для обозначения культурных реалий, не имеющих точных соответствий в другой культуре» [Швейцер: 1976, с. 108]. В.Н. Комиссаров называет безэквивалентными «единицы исходного языка, которые не имеют регулярных соответствий в языке перевода» [Комиссаров: 1990, с. 147]. Болгарские лингвисты С. Влахов и С. Флорин дают свою дефиницию, которая заметно сужает границы безэквивалентной лексики: безэквивалентная лексика - «лексические единицы, которые не имеют переводческих эквивалентов в языке перевода» [Влахов, Флорин: 1980, с. 51].

По мнению С. Влахова и С. Флорина необходимо более четко отграничить безэквивалентную лексику от реалий. Они думают, что по своему содержанию наиболее широким является понятие безэквивалентная лексика. В свою очередь, реалии входят в рамки безэквивалентной лексики, как самостоятельная структура слов или круг слов. Они покрывают круг реалий, но, нужно заметить, что вместе с тем, отчасти выходят за пределы терминов безэквивалентной лексики, междометия и звукоподражания, экзотизмы, аббревиатуры, обращения, отступления от литературной нормы; с реалиями соприкасаются имена собственные (со множеством оговорок). Значительное место в этих же границах безэквивалентной лексики занимают слова, которые можно назвать собственно безэквивалентной лексикой или безэквивалентная лексика в узком смысле слова - единицы, не имеющие по тем или иным причинам лексических соответствий в языке перевода [Влахов, Флорин: 1980, с.51-52].

А.В. Федоров говорит о «словах, обозначающих национально-специфические реалии» [Федоров: 2002, с. 146]. Я.И. Рецкер под «безэквивалентной» лексикой подразумевает «прежде всего, обозначение реалий, характерных для страны ИЯ и чуждых другому языку и иной действительности» [Рецкер: 1974, с. 58]. В том же ключе толкует реалии А.Д.Швейцер [Швейцер: 1976, с.250]. Очень сжатую дефиницию реалий дает Л.С. Бархударов: «слова, обозначающие предметы, понятия и ситуации, не существующие в практическом опыте людей, говорящих на другом языке» [Бархударов: 1975, с.95].

Комиссаров В.Н. определяет безэквивалентную лексику как «обозначения специфических для данной культуры явлений, которые являются продуктом кумулятивной функции языка и могут рассматриваться как вместилища фоновых знаний, т.е. знаний, имеющихся в сознании говорящих» [Комиссаров: 1990, с.37].

Анализирование деловой лексики (особенно финансовой, банковской, экономической) показывает, что некая и определенная ее часть может быть классифицирована как безэквивалентная, так как содержание в этих словах, а именно, национально-культурное, составляет ядро их значения, и они обозначают не имеющие аналогов понятия, которые находятся в нашей экономической действительности. Такие слова особенно интересны в лингвострановедческом и социокультурном аспектах, потому что в них ярко отражаются национальные особенности «экономической культуры» другой страны и не только.

Определенная часть безэквивалентной лексики татарского языка можно классифицировать как «временно безэквивалентные термины». Временно безэквивалентные термины - слова, близкие по характеру к словам-реалиям. Безэквивалентность лексики данного типа обусловлена тем, что в социальной сфере неравномерно распределениы достижения науки и техники и в результате чего присутствующее новшество в практическом опыте носителей иностранного языка какое-то время может быть практически неизвестно представителям другого лингвокультурного общества.

Как было сказано выше, под безэквивалентностью лексической единицы исходного языка можно понять лишь то, что она не имеет аналога в лексической системе переводящего языка, то есть такого " готового" слова или устойчивого словосочетания, которые можно подставить вместо нее в контексте конкретного перевода [Комиссаров: 1990, с.128].

Согласно А.О. Иванову, традиционно к причинам безэквивалентности, по которым обычно также классифицируют типы безэквивалентности, относят:

- отсутствие предмета, явления в жизни народа переводящего языка (вещественная безэквивалентность);

- отсутствие в переводящем языке тождественного понятия (лексико-семантическая безэквивалентность);

- различие лексико-семантических характеристик (стилистическая безэквиваленость).

По мнению Иванова, различие между вещественным и лексико-семантическим видами безэквивалентами нельзя считать существенным. С точки зрения перевода абсолютно не важно, отсутствует ли тождественное понятие в переводящем языке, потому что нет самой вещи, либо оно отсутствует потому, что в силу различий в языковом мышлении и являющегося его следствием различного членения объективного мира, сравниваемые понятия в переводящем и исходном языках не совпадают. Кроме того, с точки зрения перевода, гораздо более актуальным признаком эквивалентности является совпадение не понятий, а значений, поскольку при переводе, нас интересует не столько понятие, стоящее за словом, сколько его значение в данном, конкретном контексте. Хотя бы потому, что значение очень многих слов, при всей его близости к понятию, нельзя целиком отождествлять с понятием [9, с.82].

Л.К. Латышев считает, что первая причина возникновения лексической безэквивалентности является то, когда лексическая единица исходного языка обозначает явление, достаточно хорошо известное его носителям и устойчиво вошедшее в лексическую систему исходного языка, однако оно не известно или очень мало известно носителям переводящего языка и поэтому, естественно, не отражено в их лексической системе. Можно сказать, что это так обычно называемые реалии - явления, характерные для материальной и духовной жизни только данного народа и отсутствующие у других. На определенном временном отрезке безэквивалентными также могут оказаться те или иные научно-технические термины. В дальнейшем, по мере распространения, обозначаемая безэквивалентными терминами информация о научно-технических новшествах приобретает эквиваленты или кальки в других языках.

Второй причиной возникновения лексической безэквивалентности является, по мнению Латышева, обусловленность несколько иным видением мира разными культурными и этническими сообществами. В частности, это проявляется в том, что переводящий язык не всегда фиксирует в понятиях и значениях свои лексические единицы, а то, что уже зафиксировано в исходном языке. Для последнего уже стало выделенным из массы подобных словом-названием и отграниченным определёнными признаками фактом, для первых таковым еще не является и его выделение происходит по мере необходимости с помощью " спорадических" речевых средств. Кажется, что простейшее английское слово tea образует многочисленные словосочетания, которым из-за разницы национальных традиций достаточно трудно найти удобные эквиваленты в татарском языке. Например, afternoon tea, high tea, meat tea обычно переводятся описательно: туклыклы кичке аш чә й белә н (плотный ужин с чаем), хотя между этими тремя английскими словосочетаниями есть существенные различия, отражающие социальные пристрастия [Комиссаров: 1990, с.128-129].

В своем пособие по технологии перевода Латышев также отмечает то, что, как следствие, причинами безэквивалентности и причинами переводческих трансформаций являются существенные расхождения коммуникативных компетенций между языками, носителями исходного и носителями переводящего языка в тех или иных компонентах и необходимость " сгладить" их ради достижения равноценности регулятивного воздействия, исходящего и переводящего текстов. Автор поясняет, что отнюдь не всегда трансформации являются необходимостью. Нередко имеется возможность перевести " слово в слово" и этим, конечно, надо пользоваться.

В то время, когда мы переходим к рассуждениям о безэквивалентности, она уже не может доставить нам удовольствия и удовлетворить, в отличие от эквивалента. Если мы связываем безэквивалентность сопоставляемых единиц текстов исходного и переводящего языков с расхождениями значений между ними, то мы должны понимать и отдавать себе отчет в том, что в данном случае значение не может рассматриваться как единое целое, из-за того, что не все его элементы равноценны по значимости с точки зрения переводящего языка и функций порождаемого в процессе перевода текста.

Поскольку перевод осуществляется не на уровне языка, а на уровне речи, то традиционно выделяемые лексическое и грамматическое значения оказываются не совсем удобными для описания безэквивалентности. Приемлемая для описания безэквивалентности может послужить семиотическая классификация значений. За ее основу, как видим, берется отношение знака к чему-либо, лежащему вне его. По семиотической классификации мы имеем дело со значениями, которые в любом высказывании на любом языке, делятся на три типа:

1. Референциальное, выражающее отношение между знаком и его референтом, когда речь идет об отношении к понятию, или денотативное, когда речь идет об отношении к предмету.

2. Прагматическое, выражающее отношение между знаком и человеком или языковым коллективом, пользующимся им (коннотативное, эмотивное).

3. Внутриязыковое, выражающее отношение между данным знаком и другими знаками или элементами структуры той же самой знаковой системы, в нашем случае - языка.

Референциальное значение простого знака исходного языка всегда актуально при переводе, так как для того, чтобы передать в тексте переводящего языка понятие, стоящее за словом, необходимо в полной мере понять отношения между словом и понятием в исходном языке.

То же самое подходит и по отношению к прагматическому значению любого знака исходного языка. Но прагматическое значение может быть заключено и в форме знака.

Внутриязыковое значение простого знака исходного языка или слова, который включает его фонемный состав и грамматическое значение, не релевантные по отношению для переводящего языка по определению. Они имеют значение только в пределах своей собственной, родной системы - языка оригинале.

Поскольку именно разница значений соответствующих единиц исходного и переводящего языков составляет суть безэквивалентности и одновременно ее причину, то можно не учитывать расхождений внутриязыковых значений единиц исходного и переводящего языков и рассматривать безэквивалентность как расхождение референциального или прагматического значения простых языковых знаков [9, с.83-85].

Безэквивалентную лексическую единицу часто называют " лакуной". Определяя термин " лакуна", Д.У. Хашимова - автор статьи о лакунах - ссылается на труды многих известных лингвистов: так, например, Л. С. Бархударов дает следующее определение лакунам: лакуны - это единицы словаря одного из языков, которым по каким-то причинам (не всегда понятным) нет соответствия в лексическом составе (в виде слов и словосочетаний) другого языка [Д.У. Хашимов, с. 96].

И.Ю. Марковина утвержадет, что лакуны в самом общем понятии фиксируют то, что есть в одной лингвокультурной общности, и что нет в другой, это сигналы специфики той или иной лингвокультурной общности в сравнении с некоторой другой общностью [И.Ю. Марковин, с. 7].

Е. М Верещагин и В. Г Костомаров трактуют лакуны как слова, служащие для выражения понятий, отсутствующих в иноязычной культуре и ином языке, слова, относящиеся к частным культурным элементам, характерные только для культуры А и отсутствующие в культуре Б, они не имеют эквивалентов за пределами языка, к которому они принадлежат [Е. М Верещагин, В. Г Костомаров, с. 246].

С. Флорин и С. Влахов понимают лакуны как лингвистические и экстралингвистические факты, присущие конкретному языку и определенной культуре в их сопоставлении с другими языками и культурами [С. Флорин, С. Влахов, с. 127].

По мнению С. Волкова ядро лакун составляют слова-реалии. С. Волков определяет слова-реалии как особую категорию лексики каждого языка, которая отражает национально-специфические черты культуры народа - носителя этого языка и является основной частью безэквивалентных слов, план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными лексическими единицами [С. Волков, с. 56].

Практической реалией можно считать все то, что для своего адекватного описания требует либо энциклопедической справки, либо сообщения некоторых житейских (известных носителям языка, но не известных иностранцам) сведений [15, с.97].

Кроме обычных реалий, маркируемых безэквивалентной лексикой, фоновую информацию содержат в себе реалии особого вида, которые можно назвать ассоциативными. Эти реалии связаны с самыми различными национальными историко-культурными явлениями. Ассоциативные реалии не нашли своего отражения в специальных словах, в безэквивалентной лексике, а закрепились в словах самых обычных. Они находят свое материализованное выражение в компонентах значений слов, в оттенках слов, в эмоционально-экспрессивных обертонах, во внутренний словесной форме и т.п., обнаруживая информационные несовпадения понятийно-сходных слов в сравниваемых языках [Л.К. Латышев, с. 123].

Л.К. Латышев делит безэквивалентную лексику на несколько типов:

1. Слова-реалии;

2. Временно-безэквивалентные термины;

3. Случайные безэквиваленты;

4. Структурные экзотизмы;

5. И говорит о причине лексической безэквивалентности.

Отсутствие в практическом опыте перевода предметов или явлений у носителей языка, а также, и понятий, обозначенных этими словами, является причиной безэквивалентности слов-реалий.

По своей природе временно-безэквивалентные термины близки к словам-реалиям. В неравномерном распределении достижений в области науки и в социальной сфере обусловлена её безэквивалентность, в результате чего, присутствующее в практическом опыте новшество носителей исходного языка какое-то время может быть практически неизвестно носителям переводящего языка. В дальнейшем, как обычно, это неравенство нивелируется, и соответствующий термин, к примеру, очень часто через транслитерацию, который появляется также и в переводящем языке. Сравните: компьютер (от англ.computer), грейпфрут (от англ. Grape-fruit).

Случайные безэквиваленты обозначают предметы и явления. Они присутствуют в практическом опыте как носителей иностранного языка, так и носителей переводного языка, но в последнем по каким-то не объяснимым причинам они не получили своего наименования.

Также наиболее обобщённым объяснением случайной лексической безэквивалентности может служить направление на широко известную теорию лингвистической относительности, в соответствии с которой разные языки по-иному формируют мировоззрение говорящих на них людей. Но при этом случае, некоторые языки могут " не заметить" какие-то кусочки действительности и оставить их без объяснения. В отдельности каждый из этих случаев явного объяснения не имеет.

В лингвистической литературе случайные безэквиваленты чаще всего именуются " случайными лакунами". Нужно заметить, по суждениям Л.К. Латышева, этот термин некорректен, потому что он представляет собой семантический нонсенс. Когда говорят о безэквивалентной лексики, имеют в виду лексику исходного языка, в то время как лакуны (пустоты) как таковые имеют место не в исходном языке, а в переводящем языке. [Л.К. Латышев, с. 178].

Случайные безэквиваленты сходны со структурными экзотизмами тем, что предметы и явления, которые они обозначают, присутствуют также и в практическом опыте носителей переводящего языка, но в тоже время они не имеют в нем обозначений, как и в примере со случайными безэквивалентами. Структурные экзотизмы отличаются от случайных безэквивалентов тем, что их отсутствие поддается объяснению. Это приводит к тому, что переводящие языки всего на всего не выделяются средствами, которые были бы схожи со средствами исходного языка и позволяли бы создать достаточно компактное обозначения для упомянутых предметов и явлений. Так, например, татарское словосложение в определенных случаях позволяет обозначить одним сложным словом достаточно тонкие детали окружающей нас действительности, в то время как в английском языке для этого требуется развернутая характеристика.

Лексические единицы называют структурными экзотизмами, потому что исходный язык является для переводящего языка словообразовательной структурой, которая при сравнении исходного и переводящего языков выглядят, если посмотреть со стороны переводящего языка, очень даже необычно, можно сказать, экзотически.

В своем исследовании мы также опираемся на классификацию, предложенную А.О. Ивановым. Он рассматривает эквивалентность-безэквивалентность лексических единиц как совпадение-расхождение значений. Опирается при описании безэквивалентной лексики и ее типов на семиотическую классификацию значений, которая основана на отношения знаков к чему-либо, лежащего за его пределами, и таким образом предполагает выделение трех типов значений:

1. Референциального (или денотативного, предметно-логического), оно выражает отношение между знаком и его референтом;

2. Прагматического (или коннотативного, эмотивного), которое выражает отношение между знаком и человеком или языковым коллективом, которые пользуются им,

3. Внутрилингвистического (внутриязыкового), которое выражает отношение между знаком и другими знаками или элементами структуры той же самой языковой системы, в нашем случае - языка.

Но стоить заметить, что в силу своего характера, внутрилингвистическое значение не может напрямую связываться с безэквивалентностью, то есть рассматриваться как ее непосредственная причина, потому что, если передавать только отношения между данным знаком и другими знаками в данной структуре, оно само по себе не может быть релевантно для знаков другой системы, что позволяет нам не учитывать расхождений внутрилингвистических значений единиц исходного и переводящего языков и рассматривать безэквивалентность только как расхождение референциального и прагматического значений. Опираясь на это Иванов подразделяет всю безэквивалентную лексику на три больших группы:

1. Референциально-безэквивалентную, которая включает в себя термины, индивидуальные (авторские) неологизмы, семантические лакуны, слова широкой семантики, сложные слова;

2. Прагматически-безэквивалентную, объединяющую отклонения от общеязыковой нормы, иноязычные вкрапления, сокращения (аббревиатуры), слова с суффиксами субъективной оценки, междометия, звукоподражание и ассоциативные лакуны;

3. Альтернативно-безэквивалентную лексику, включающую в себя имена собственные, обращения, реалии и фразеологизмы [9, с.46].

Референциально-безэквивалентная лексика. Мы знаем, что при переводе референциальное значение обычно сохраняется в наибольшей степени, но всё же есть случаи расхождения в референциальных значениях, которые соответствуют лексическим единицам исходного и переводящего языков, в практике перевода они довольно часто встречаются. При этом расхождения эти сводятся к двум типам:

1. Отсутствие в переводящем языке лексической единицы, имеющей то же референциальное значение, что и исходная единица исходного языка;

2. Неполное совпадение референциальных значений единиц исходного и переводящего языков.

Например, слово отсутствует в словаре переводящего языка и с тем же самым референциальным значением предполагает отсутствие в переводящем языке понятия, которое обозначается в исходном языке при помощи исходного слова, потому что понятие, как правило, возникает до того, как возникает слово. Переводчик сталкивается с отсутствием в переводящем языке определенного понятия и это чаще всего при переводе таких типов безэквивалентной лексики как термины, индивидуальные (авторские) неологизмы и семантические лакуны.

Термины - это слова или словосочетания специального (научного, технического и т.п.) языка, создаваемые (принимаемые, заимствуемые и т.п.) для точного выражения специальных понятий и обозначения специальных предметов, в большинстве своем имеют постоянные эквиваленты в других языках, что объясняется более или менее равномерным развитием науки и техники, которые в своем движении не зависят от национальных различий. В связи с этим определяет в какой-то степени одинаковую степень материальной культуры современного человечества, это ведет к нивелированию терминологии, а также быстрому распространению и усвоению в представленных языковых коллективах, для которых она в начале является новой и неизведанной. Если для переводящего языка другой язык отражает какие-то новые для него понятия, то только эти термины могут быть безэквивалентными. В полной степени понятно, что по мере развития тех же областей знания и материальной культуры в обществе переводящего языка эта безэквивалентность шаг за шагом исчезает.

Мы можем сказать, что главные достоинства термина - это краткость и однозначность. Исходя их этого определяется выбор способов перевода терминов, доминирующее место среди которых занимает заимствование типа.

Частое использование заимствования характеризируется тем, что оно помогает сохраненить главные характеристики термина - краткость и однозначность, кроме того, заимствование терминов из языка оригинала обеспечивает унификацию метаязыка данной науки на межнациональном уровне, что важно для любой из наук.

Другими, часто используемыми способами перевода терминов, считаются: калькирование и описательный перевод.

Если говорить об индивидуальных или авторских неологизмах с точки зрения перевода, было бы менее полезным собрать в одну группу безэквивалентной лексики все лексические единицы, которые можно определить, как неологизмы, то есть слова или обороты, созданные для обозначения нового предмета или понятия. Авторские неологизмы отличаются от всех групп неологизмов двумя важными признаками:

1. Они созданы одним автором одного произведения и существуют только в нем;

2. Они несут особую смысловую нагрузку в рамках данного произведения и являются важнейшим элементом его художественной структуры.

Предлагаемый тип неологизмов нуждается в совершенно особом подходе при переводе. Эти авторские неологизмы, несмотря на то, что встречаются не очень-то и часто, тем не менее, представляют собой одну из самых трудных для перевода групп лексики и все без исключения безэквиваленты.

Пропуск неологизмов при переводе крайне нежелателен. Как правило, слова такого типа в словаре искать бесполезно. Важным элементом их значения оказываются как референциальное значение (то есть, понятие, вкладываемое автором в такое слово), так и прагматика, к которой относится, прежде всего, значение самой новизны, индивидуальности и образности.

Термин лакуна – это как обозначение пробела или пропуска. Если говорить о семантических лакунах, то мы имеем предполагаем отсутствие в переводящем языке определенного, конкретного понятия, обозначаемого в исходном языке данной лексической единицей, словом или словосочетанием. Но всё же наша речь не идет о невозможности выражения данного понятия средствами переводящего языка, а всего лишь об отсутствие в переводящем языке единицы аналогичного уровня для обозначения этого понятия. С другой стороны, при этом степень плана выражения может и не соответствовать в исходном и переводящем языках. Наличие таких семантических лакун в конкретных парах языков, наглядно предоставляет тезис о не состыковках мироощущения в различных языках. Показателями этих слов в татарском, обозначающих понятия, полностью необъяснимо отсутствующие в английском языке и требующие многословного описания для передачи их значения при переводе.

В татарском языке примерами данных лакун могут служить по отношению к английскому языку слова: яшьтә ш (ровесник), туган кө н (именины), тә ү лек (сутки) и т.д.

Бывает так, что отсутствие эквивалентов этого рода лексики в каком либо из языков может разыскать себе культурно-историческое и социальное объяснение.

Нужно подметить, что описательный перевод является основным способом перевода семантических лакун.

Тип лексических единиц, которые были рассмотрены выше, можно объяснить расхождением референциального значения соответствующих единиц исходного и переводящего языков. Однако, менее однозначным в этой системе является другой тип расхождения референциального значения - неполное совпадение референциальных значений лексических единиц исходного типа и переводящего языков или, так называемых, слов широкой семантики: англ. iron - тат. тимер/чуен; тат. кул - англ. arm/hand, тат. эш - англ. affair/business.

В исходном языке слово, как видим во всех случаях, имеет возможность выражаться в более развернутом и широком значении, тем и объясняется его соответствия в переводящем языке, и в некоторых случаях, когда контекст и экстралингвистическая ситуация не содержат указаний относительно релевантности того или иного из его вариантных эквивалентов, оно будет безэквивалентным.

Л.С. Бархударов говорит о словах типа рука, которые он называет словами недифференцированного значения: " Если нельзя найти соответствующих указаний в широком контексте, то правильный выбор требуемого соответствия при переводе возможен только при условии выхода за переделы языкового контекста и знания самой реальной обстановки или ситуации" [Л.С. Бархударов, с. 85].

Конкретизация является основным способом перевода слов широкой семантики.

Сложные слова, как известно, не имеют готовых эквивалентов в переводящем языке.

Чаще всего значения слов-фраз на английском и татарском может быть передано путем развернутого описательного перевода или за счет различных трансформаций на уровне всего предложения.

Прагматически - безэквивалентная лексика. Расхождения референциальных значений в языке встречаются реже, чем расхождения прагматики лексической единицы исходного языка и ее соответствия в переводящем языке. По ассоциированию с любым другим в каждом языке можно разыскать слова, приближённых по референциальному значению, но отличающиеся по стилистическим характеристикам, регистру или эмоциональной окраске – иначе говоря, по тому, что обычно включается в прагматическое значение лексической единицы.

Самый большой уровень прагматически - безэквивалентной лексики, который включает в себя довольно большое количество типов и который представляет собой неисправности от общеязыковой нормы. Можно соотнести, прежде всего, как территориальные, так и социальные диалектизмы, локализмы, жаргонизмы, вульгаризмы, слэнгизмы, общеязыковой нормы, которые не имеют прагматически адекватных эквивалентов в английском языке. К отклонениям от общеязыковой нормы относятся и " вольности устной речи". В английском языке примерами таких слов могут быть: борын тыгучы - buttinsky - человек, который везде встревает (от анг. to butt in - встревать).

В группе прагматически - безэквивалентной лексики есть и иноязычные вкрапления - слова и выражения на чужом для подлинника морфологических или синтаксических изменений, введенные автором для придания тексту аутентичности, для создания колорита, атмосферы или впечатления начитанности, или учености, иногда - оттенка комичности или иронии. Но слова вышесказанного рода и не включены в словарный состав исходного языка, однако, они употребляются в тексте вместе со словами исходного языка для создания определенного прагматического значения, которое должно быть передано в переводе наряду с референциальным значением таких слов, что зачастую не представляется возможным. Если определяющим фактором будет роль иноязычного вкрапления в тексте, если оно используется для создания местного колорита или передачи национальной принадлежности говорящего, то оно включается в текст перевода в оригинальном виде, если оно понятно и без перевода, то можно обойтись и без сноски.

Сокращения (аббревиатуры), часто связываются с научной, военной технической и подобной специальной лексикой, которая в последнее время не мало проникают в повседневный разговорный язык, а также и в художественную литературу, язык радио и телевидения, язык публицистики. Если даже они не имеют собственного понятийного значения, то они являются " уменьшенным отражением исходной единицы", в добавок к известному референциальному значению они имеют добавочное прагматическое значение:

1. Принадлежность к определенному функциональному стилю (научно-техническому, разговорному, к профессиональному жаргону),

2. Принадлежность к определенному регистру речи (фамильярность).

Не имеет смысла сомневаться в том, что это прагматическое значение весьма важное с точки зрения функции текста. Оказывается, зачастую труднее передать какое-либо понятие, которое стоит за тем или иным сокращением. Примерами прагматически безэквивалентных аббревиатур английского языка могут быть: vet (veteran) - ветеран, specs (spectacles) - очки, gents (gentlemen) - господа; CAD (Computer - Aided Design) - САПР (система автоматизированного проектирования). При переводе такого рода аббревиатур на помочь может придти только развернутое объяснение на уровне более широкого контекста.

Безэквивалентность слов с суффиксами субъективной оценки более характерна для перевода с русского на английский чем с татарского на английский, поскольку русский язык гораздо богаче суффиксами этого типа, чем английский, имеющий всего четыре уменьшительно-ласкательных суффикса: - let (booklet), - ling (weakling), - kin (Peterkin), - y (Piggy). Исходя из этого можно сказать, что перевод английских существительных с суффиксами субъективной оценки на русский язык не представляет больших проблем.

Междометия - это класс, представляющий собой неизменяемое слово, лишенное специальных грамматических показателей и обладающая особой экспрессивно-семантической функцией, заключающаяся в выражении каких-либо ощущений и чувств, следовательно, неопределенно описываемой в двуязычных словарях, тоже являются в большинстве своем прагматически безэквивалентными. Чаще всего междометия переводящего языка и их сходства в исходном языке не совпадают по размеру значения. Отсюда скажем, что для адекватной передачи значения междометия требуется конкретизация этого значения.

Фонологические системы расходятся и в какой-то мере из-за связанных различий в представлениях об эвфонии в исходном и переводящем языках, звукоподражания, под которыми обычно понимают условную словесную имитацию звуков живой и неживой природы и мира вещей, также иногда не имеют эквивалентов в переводящем языке или представлены в его словаре описательно. Например: clop - стук копыт - тояк тавышы, plonk - звук шлепка - чалт тавышы.

Из-за того, что они громоздкие, данные эквиваленты не всегда используются в переводе с одного языка на другой. Такого рода описательные переводы лишены одного из важнейших элементов прагматического значения исходного слова: образности и непосредственных акустических характеристик, которые являются одним из важнейших компонентов художественной структуры текста, и, как правило, составляют одну из главнейших стилистических установок автора [2, с. 190].

К прагматически безэквивалентной лексике мы можем преподнести и ассоциативные лакуны, под ними понимаются отсутствия в соответствии переводящего языка дополнительных ассоциаций (коннотаций или сравнений), с которыми связывается исходное слово исходного языка в сознании его коллектива, также несовпадение этих ассоциаций при совпадении референциальных значений. К примеру, если для татар черемуха - символ весны, береза - символ неброской природы, а журавли вызывают ассоциации с осенью, то в английском слова bird-cherry, birch-tree и cranes, таких ассоциаций лишены.

Альтернативно - безэквивалентная лексика. К группе альтернативно-безэквивалентной относится выбранная в зависимости от перевода лексика, которая, может быть либо референциально-безэквивалентной (иначе говоря, расходиться с соответствующей единицей переводящего языка в референциальном значении), либо прагматически-безэквивалентной (по-другому, расходиться с ней в прагматическом значении). В данную группу включены имена собственные, обращения, реалии, фразеологизмы.

В группе имен собственных самыми главными являются имена собственные. Это личные имена и прозвища, географические и фирменные названия, а также названия учреждений, газет, журналов, пароходов и многое другое. Они представляют собой один видимых безэквивалентных разрядов лексики. Рассмотрим в развернутом виде:

1. Обычные личные имена и географические названия - любые незнакомые личные имена исходного языка, не имеющие эквивалентов в переводящем языке;

2. Исторические (традиционные имена) - James, это Яков, а не Джеймс;

3. Имена и географические названия - при переводе необходимо учитывать произносительные нормы языка;

4. Фирменные названия - возможно упущение фирменного названия (имени собственного, определяющего принадлежность к какому-либо заведению), если оно неважно для понимания содержания;

5. Имена, имеющие явно выраженную внутреннюю форму - различные " говорящие" имена. Иногда, значение имени необходимо объяснять для более глубокого понимания контекста;

6. Имена собственные, обладающие культурной коннотацией;

7. Название книг и фильмов.

Характерным для групп слов имён собственных являются такие, которые чаще всего попадаются в ряд безэквивалентной лексики и являются обращением. В основном, имена собственные, в функции обращения, имеют эквивалент в другом языке.

Реалии – это слова или словосочетания, называющие объекты характерные для жизни, быта, культуры, социального и исторического развития одного народа и чуждые другому и будучи носителями национального и/или исторического колорита тоже, как правило, не имеют точных соответствий в других языках.

Фразеологизмы представляют собой словосочетания, в которых семантическая монолитность возвышается над структурной раздельностью составляющих их элементов, которые обладают особым фразеологическим значением, являющимся результатом переосмысления входящих в них единиц, тоже могут быть безэквивалентными.

Фразеологические единицы исходного языка, как правило, переводятся фразеологическими единицами переводящего языка, отождествляемыми с ними по смыслу. Однако не всегда исходное фразеологическое сочетание оригинала имеет в языке перевода точный или хотя бы приблизительный эквивалент фразеологического характера, или соответствие, предлагаемое словарём, не подходит для данного контекста, и переводчик вынужден искать другие, нефразеологические средства для перевода такого рода единиц [9, с.135, 138, 140-146, 155, 170].