Хуэйминь опустил седую голову.

- Веики? Что с моей Веики, учитель?

14.

Нет, она не погибла.

Стараниями Хуэйминя и Светлых сестер огонек жизни в искалеченном теле Веики удалось сохранить. Но то, что осталось от нее, легко помещалось в детской кроватке.

Линпэнь оставил работу в Дозоре. Он дни и ночи проводил рядом с Веики, смачивая розовым маслом бинты и перевязывая ожоги. Он надолго закрывал глаза и воскрешал в памяти любящий взгляд своей девушки. Когда с ее головы сняли бинты, он задернул шторы и несколько дней шептал заклятия, вкладывая все искусство и силу в их тонкую вязь. На рассвете пятого дня он задремал без сил, а проснулся от ощущения ее взгляда на лице.

- Чжао, - сипло сказала девушка, - это ты?

- Разве ты не узнаешь меня, Веики?

- Дай мне зеркало.

- Я и так скажу тебе, как ты выглядишь, милая. Ты самая прекрасная девушка на свете.

Потянулись недели неторопливого, мучительного волшебства.

Чаще это было больно – когда новая нежная кожа прорастала сквозь сухую корочку, облетавшую, как старая чешуя. Или когда вытягивались обрубки ног, нащупывая прежнюю форму, и срастались комья дрожащих от напряжения сухожилий. Тогда Веики тихонько плакала горячем в поту, обняв лежащего рядом Чжао. Спустя месяц у девушки на голове стали пробиваться волосы – такие же густые и черные, как раньше.

Спустя четыре месяца Линпэнь впервые выкатил свою возлюбленную на прогулку в инвалидной коляске.

- Ты видишь, каким теперь стал город, - говорил он, показывая на золотые крыши пагод и цветущие весенние сады, - он еще красивее, чем был.

Они сидели на берегу моря, глядя на волны в лучах заката, и Веики впервые за долгое время улыбалась.

Спустя десять месяцев девушка все еще неуверенно переставляла ноги и передвигалась по их огромному дому, держась за стену. Она больше не смеялась, как раньше, улыбка ее стала задумчивой, грустной и редкой; но удивительная красота полностью вернулась к юной волшебнице. Несмотря ни на что, это была прежняя Веики.

Это произошло в ночь, когда исполнился ровно год с момента катастрофы. Линпэнь проснулся под утро в сладкой истоме. Губы его шевелились.

- Кто она? – тихо спросила Веики.

- Что?

Веики сидела на краю кровати, полностью одетая, в черном кожаном плаще:

- Сяолин. Женщина, имя которой ты повторяешь во сне каждую ночь.

Щеки Линпэня вспыхнули.

- Веики, постой…

- Я не осуждаю тебя, - спокойно сказала девушка, - учитывая все произошедшее. Но я не могу так больше, понимаешь?

- Любимая…

- Прости, Чжао.

Она вышла из комнаты, и шаги ее ног, обутых в легкие кеды, были легки и уверенны, как прежде.

- Веики, - прошептал Линпэнь, - Веики.