Стороны: Билл и Анджела

Билл и Анджела утверждают, что «перерыли весь Интернет», прежде чем нашли друг друга. Оба уже были женаты прежде, и оба относились к интернет-знакомствам скептически.

«Я еще не дошла до такой степени отчаяния», — думала Анджела.

«В Интернете знакомятся только совсем уж отчаявшиеся женщины, разве нет?» — думал Билл.

Но многие из их друзей нашли в Сети первых, вторых и третьих мужей и жен, поэтому в конце концов они оба смирились и запостили свои профили.

Для Билла — «Ресторатор ищет столик на двоих» — мир онлайн-знакомств был чем-то вроде неведомой, чудесной планеты, где женщинам не нужно ничего, кроме прогулок по пляжу и ужинов при свечах. И то и другое он вполне мог себе позволить. Он уже ощутил боль утраты (его первая жена погибла в автокатастрофе, когда ему было около тридцати) и горечь предательства (вторая, прожив с ним пару лет, сбежала к одному из его друзей). И теперь, просматривая все эти заманчивые профили, он чувствовал себя «ребенком в магазине сладостей». До Анджелы он сходил на дюжину свиданий — некоторые прошли отлично, некоторые оказались пустой тратой времени и денег. Как, например, с одной женщиной, которая дождалась, пока он уйдет в туалет, и тут же заказала самое дорогое вино из всего меню. «Мы с ней недолго общались», — прокомментировал Билл.

Анджела — «Эй, ребята, познакомимся поближе?» — не горела желанием снова выскочить замуж. За первого мужа она вышла сразу после школы и прожила с ним 22 года — теперь же ей хотелось наверстать все то, что было упущено в юности. По ее подсчетам, за первый год после развода она сходила на сто свиданий и, как и Билл, успела насмотреться на всяких неудачников. Один из особо запомнившихся случаев: парень назвался в Сети математическим гением ростом 180 см и обладателем гранта Фулбрайта, а на деле оказался коротышкой, не способным посчитать, сколько нужно оставить официанту на чай, и окончательно добил Анджелу тем, что под конец вечера попросил одолжить ему денег на такси до дома.

«Тогда я несильно переживала, если свидание проходило неудачно, — вспоминает она. — Я под каким-нибудь предлогом его сворачивала, возвращалась домой и снова садилась за компьютер».

Но в какой-то момент Анджела почувствовала, что с нее хватит наверстываний. Она получила свою дозу ни к чему не обязывающего секса, яблочных мартини (двух по цене одного) и разговоров о бывших. Ей захотелось найти что-то посерьезнее. Она стала более разборчивой. Первым делом она дала себе установку не знакомиться с такими мужчинами, кто выкладывал лишь свои портретные снимки, учился в колледжах, о которых она никогда раньше не слышала, и использовал больше одного восклицательного знака на абзац. Кроме того, она начала отсеивать излишне красноречивых особ, которые явно хотели произвести впечатление своими высокопарными высказываниями. Тексты вроде: «Я полностью растворяюсь в любимой женщине и готов сделать все что угодно, лишь бы она была счастлива», — были слишком красивыми, чтобы внушать доверие. Все что угодно? Ну-ну.

Она сама удивилось, как мало претендентов не подпадало хотя бы под одно из этих ограничений. После нескольких недель изучения профилей она выбрала только четверых.

Билл оказался одним из них.

На первом свидании они пошли к пруду, и Билл взял напрокат лодку.

«Банально, — отметила Анджела, — но мило».

Когда они, покачиваясь на волнах, непринужденно болтали о рыбках и прелестях интернет-знакомств, Анджела вдруг спросила Билла, как складываются его отношения с двумя детьми-подростками от первого брака.

«Мне кажется, они меня ненавидят, — ответил Билл. — До сих пор не могут простить мне то, что я женился во второй раз. После смерти мамы у них остался только я. Им было непросто жить с отцом-одиночкой, но, пока у меня никого больше не было, они все спокойно переносили. А стоило появиться другой женщине, они тут же стали неуправляемыми».

Анджела уже много раз ходила на свидания с мужчинами, имевшими детей, — у нее самой была дочь-старшеклассница, — и каждый из них утверждал, что с детьми у него «замечательные отношения», никаких проблем после развода. Но, глядя на собственную дочь, с которой после развода появилась масса проблем, и прекрасно понимая, что ни один нормальный ребенок не воспримет расставание родителей спокойно, Анджела с трудом верила в подобные истории.

«Наверное, они говорили мне то, что, по их мнению, я хотела услышать, — сказала нам Анджела. — Но на самом деле я хотела услышать правду».

Билл также был рад встрече с прямодушной, не старавшейся пустить ему пыль в глаза женщиной. «За первый час общения я узнал, что у нее есть дочь, которая все время прогуливает школу, и бывший муж, который платит ей изрядные алименты, а также что с ней встречалось пол-Интернета».

Спустя полгода Билл и Анджела поженились.

Когда мы познакомились с ними, они прожили вместе уже несколько лет. При этом, по их собственным словам, уже в первый год брака они были готовы подавать на развод. Проблема, как ни странно, заключалась в общении — несмотря на всю их подкупающую откровенность на первом свидании. По признанию Билла, Анджела никогда не высказывала ему никаких претензий.

«Она ждала, что я каким-то образом прочитаю ее мысли и сам пойму, почему она расстроена, — сказал нам он. — Но я не телепат. И не ходячий рентген».

Анджела подтвердила, что ей было непросто сказать Биллу, что ее что-то не устраивает.

«Я никогда не умела обсуждать конфликтные ситуации. Я привыкла молча обижаться».

Она становилась раздражительной или плаксивой и надеялась, что он все поймет по ее поведению и извинится. Она рассказала нам, как однажды их посудомоечная машина перестала сливать воду, Билл пообещал, что все починит, но лишь спустя две недели наконец дошел до магазина бытовой техники, чтобы купить какую-то деталь на замену.

«На этом все опять застопорилось. Он вечно все откладывает на потом — это его типичное поведение».

Типичное поведение, возразил Билл, это открытым текстом говорить мужу, что тебе от него нужно. Но вместо этого Анджела огрызалась и дулась, а он считал, что она просто не в духе.

«Однажды я спросил ее, всегда ли она такая злая в критические дни, — вспоминает Билл. — И сразу понял, что это была очень большая ошибка».

Анджела могла играть в молчанку несколько дней или даже недель подряд, а потом ее прорывало на ровном месте. Как с той злосчастной посудомойкой. По словам Билла, он даже не догадывался, что Анджела уже огнем дышит, пока однажды после ужина она не открыла посудомойку, потом с грохотом ее не захлопнула и не заявила Биллу, что скорее застрелится, чем помоет вручную еще хоть одну несчастную тарелку.