Геополитическое положение и внешняя политика России в 90-е гг. XX века

Завершение «холодной войны» и распад СССР означали кардинальное изменение глобальной расстановки сил в мире. На протяжении 40 лет этот мир был биполярным, его организующим принципом было противостояние США и СССР. В новых условиях США, Западная Европа представлялись главными союзниками и партнерами России как на международной арене, так и в проведении демократических реформ внутри страны. На Западе ситуацию воспринимали иначе. Нашу страну считали проигравшей «холодную войну», не спешили устанавливать «стратегическое партнерство» и тем более не видели Россию в качестве равноправного союзника. Ей в лучшем случае отводилась роль младшего партнера, любое же проявление самостоятельности рассматривалось как рецидив советской «имперской» политики. Об игнорировании интересов России свидетельствовало продвижение к ее границам НАТО, противодействие реинтеграционным тенденциям на постсоветском пространстве. Россия оставалась отгороженной от Запада визовыми и таможенными барьерами, его рынки защищались высокими тарифами, квотами и другими регуляторами. Все это оказало отрезвляющее воздействие на российскую политическую элиту. Критическое отношение к атлантизму в среде политиков стало звучать все громче в середине — второй половине 1993 г.

Перелом наступил в 1994 г. В январе этого года президент США У. Клинтон указал на возможность расширения НАТО за счет бывших членов Организации Варшавского договора. Это было настолько неожиданно, что пребывавший в Польше с государственным визитом Б.Н. Ельцин сказал, что «ничего не имеет против». Но по возвращении в Москву он заявил о наступающем «холодном мире». В середине 90-х годов окрепло убеждение в том, что единственным надежным ориентиром внешней политики должна стать твердая защита национальных интересов. Появился больший реализм в оценке последствий распада СССР и ситуации в мире. Утверждаются представления о становлении многополярного мира, в котором абсолютно доминировать не способна ни одна, даже самая мощная держава. Анализ реформ внутри России подводил к выводу о непродуктивности копирования западного опыта без тщательного учета особенностей своей страны. Осознание геополитического и культурно-исторического своеобразия России возрождало интерес к идеям евразийства, которые также привлекались при обосновании внешнеполитической стратегии.

Утверждение представлений о многополярности формирующейся системы международных отношений, отход от атлантизма и переход к курсу на разновекторнуювнешнюю политику связывались с именем Е. М. Примакова, который в 1996 г. после отставки А. В. Козырева возглавил российский МИД.

Изменившиеся внешние и внутренние условия существования России ставили новые задачи в области координации международной деятельности между различными ее субъектами. Общими вопросами межгосударственных отношений занимался МИД; свое видение внешней политики имели военные структуры; формирующийся российский бизнес заявлял о своих приоритетах; субъекты Федерации также заметно активизировали внешнеполитическую деятельность. Между тем в стране не сложилось единой формы организованного представительства и согласования интересов всех действовавших на этом направлении групп. Так, в ноябре 1993 г. руководство СВР выступило против расширения НАТО на Восток, а МИД заявил, что это не угрожает России. Именно поэтому в начале 1995-го в Послании Федеральному Собранию президент прямо поставил задачу «улучшения координации внешнеполитической деятельности». Однако созданный Б. Н. Ельциным в конце 1995 г. Совет по внешней политике полностью с этой задачей так и не справился.

Российско-американские отношения. Отношения с США занимали ключевое место во внешней политике России в 90-е годы. В целом они заметно изменились в лучшую сторону. В то же время российско-американские связи представляли сложное переплетение взаимодействия, поиска сфер совпадающих интересов и разногласий по конкретным вопросам международных и двусторонних отношений. На взаимодействие двух государств оказывали влияние различия их экономических и политических возможностей. России было трудно претендовать на роль глобальной державы. В сравнении с СССР она обладает более скромным экономическим потенциалом. Ее национальный доход в условиях кризиса сократился вдвое и по оптимистическим подсчетам составляет 8—9 % от американского. В 10 раз по сравнению с серединой 80-х годов уменьшились военные расходы России. Кроме того, в результате дезинтеграции СССР она лишилась прежних союзников и не приобрела новых, в то время как США укрепили лидирующее положение в переживших «холодную войну» военно-политических блоках Европы и Азии.

Новый характер российско-американских отношений получил отражение в двух документах 1992 г.: «Декларация президентов России и США» и «Хартия российско-американского партнерства и дружбы». В них предусматривались отказ сторон рассматривать друг друга в качестве противников; общая приверженность правам человека, экономической свободе; поддержка США курса России на углубление реформ; продолжение процесса сокращения вооружений и сотрудничество в поддержании стратегической и региональной стабильности.

Значительно активизировались российско-американские политические связи. Приобрели регулярный характер встречи президентов двух стран. Оживились межпарламентские контакты, взаимодействие по линии других государственных учреждений и ведомств. Все это позволило добиться важных результатов.

Активно развивалось сотрудничество в сфере сокращения вооружений. В 1992 г. ратифицирован подписанный годом ранее Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), а уже в 1993-м подписан Договор СНВ-2. Еще президент США Дж. Буш – старший выдвинул идею подписания Договора о стратегических наступательных вооружениях-2 (Договор СНВ-2). Ельцин считал нужным основывать безопасность своей страны не на оружии устрашения, а на постоянном смягчении напряженности и дружбы с США. Первое конкретное обсуждение проблем заключения Договора СНВ-2 состоялось на первой встрече на высшем уровне Буш-Ельцин в феврале 1992 г. и завершилось созданием единого документа через 11 месяцев, в январе 1993 г. Согласно договору СНВ-2 обе страны согласились на сокращение 2/3 стратегически ядерных потенциалов. Были оговорены инспекции на местах. Предполагалось к 2003 г. уничтожить все тяжелые ракеты типа СС-18 и СС-19, все многозарядные стратегические ракеты. К 2000 г. общая численность триады боезарядов не должна превышать 4250 единиц, а к 2003 г. – 3500 единиц.

Начало рыночных реформ в России открыло значительные перспективы для сотрудничества в торгово-экономической области. Снят был ряд ограничений периода «холодной войны», создавалась договорно-правовая база экономического взаимодействия. Рабочим механизмом решения проблем в этой сфере стала созданная в 1993 г. межправительственная российско-американская Комиссия по экономическому и технологическому сотрудничеству. Всего в 90-е годы подписано более 200 двусторонних документов, включая крупные межправительственные и межведомственные соглашения в самых различных областях.

Развернулось российско-американское сотрудничество в урегулировании острых региональных проблем. Это касалось преодоления последствий кризиса в Персидском заливе, ситуации в Анголе, Никарагуа. Россия и США кооперировали усилия в качестве сопредседателей мирной конференции по Ближнему Востоку. Обсуждался вопрос об ограничении поставок оружия в страны «третьего мира», велся интенсивный поиск нормализации обстановки в Афганистане, бывшей Югославии, Камбодже, Сальвадоре, на Кипре.

В середине 90-х происходит определенная эволюция российско-американских отношений. Избавление от угрозы коммунистической реставрации в России в результате президентских выборов 1996 г. привело к ужесточению диалога американской администрации с Москвой по спорным вопросам. США стремились реализовать свои планы перестройки международных отношений в духе моноцентризма и американского лидерства. Интенсификация российско-американских контактов в первой половине 90-х не привела к снятию существовавших в их отношениях противоречий, многие из которых весьма значительны.

США все больше отходили от поддержки традиционных принципов международного права, базирующихся на уважении суверенитета и невмешательстве в чужие дела, в сторону так называемого «гуманитарного вмешательства» под предлогом защиты прав человека и этнических меньшинств. Обосновываемая Вашингтоном правомерность «гуманитарной интервенции» получила название «доктрины Клинтона» и была апробирована во время вооруженной операции на территории бывшей Югославии. Натовские бомбардировки Белграда привели к значительному охлаждению отношений России с США и их союзниками.

Россия выступала против построения формирующейся системы международной безопасности на основе НАТО, принижения в международных делах роли ООН, ОБСЕ. Американская сторона и ее партнеры по блоку оставили без внимания возражения России по поводу намеченного расширения альянса за счет включения в него бывших стран-участниц Варшавского Договора и некоторых республик распавшегося СССР. В 1997 г. НАТО приняло решение о вступлении 10 новых государств в его состав. Россия предъявила возражения, аппелируя к достигнутым еще М.С. Горбачевым договоренностям о том, что НАТО не будет расширяться. Но поскольку эти договоренности носили устный характер, они не были приняты в расчет. США отказывались признать территорию бывшего Советского Союза зоной приоритетных интересов России, интеграционные импульсы в рамках СНГ трактовали как стремление возродить «советскую империю». На противодействие этому была направлена американская доктрина поддержания «геополитического плюрализма» на постсоветском пространстве. Все более острые разногласия заявляли о себе в связи с Договором по ПРО (1972) и попытками США обойти его и отказаться от ограничений. Несмотря на положительную динамику экономического сотрудничества, в США в отношении российских товаров не были отменены дискриминационные ограничения, сохранялись антидемпинговые пошлины и квоты, существовали препятствия для ввоза в Россию высокотехнологичной продукции. Более агрессивной стала политика Вашингтона по вытеснению России с высокотехнологичных товарных рынков. В целом же в 90-е годы в российско-американских отношениях сложился достаточно отлаженный механизм взаимодействия и преодоления разногласий.

Россия и Европа. Европейское направление российской внешней политики в 90-е годы являлось одним из приоритетных. С одной стороны, в Европе были особенно зримыми результаты преодоления «холодной войны», что открывало для России благоприятные перспективы активного участия в жизни континента. С другой — происходившие в Европе глубокие перемены были способны серьезно осложнить ее объективно неизбежное взаимодействие с нашей страной. Среди них наиболее значимы объединение Германии; активизация интеграционных процессов в западной части континента; внешнеполитическая переориентация бывших советских союзников; конфликты на территории бывшей Югославии. Зарождение новой европейской политики России также было осложнено сужением пространственного ареала, значительным сокращением экономического и особенно военного потенциала государства. Все это содержало опасность оттеснения нашей страны на периферию международно-политического развития.

Для России наиболее острой проблемой формирования европейской безопасности был вопрос ороли НАТО в новых условиях. Первоначально были распространены представления о том, что этот блок ожидает та же судьба, что и Организацию Варшавского Договора, поскольку исчез главный объект противостояния альянса. Рассчитывали также, что постепенно НАТО будет трансформироваться из преимущественно военной в политическую структуру обеспечения безопасности. В декабре 1991 г. Б. Н. Ельцин заявил о готовности России присоединиться к этой организации. Однако развитие событий пошло по третьему сценарию. Произошла переориентация НАТО на новые военно-стратегические цели, взят курс на расширение круга участников, появились притязания на исключительное право принимать решения по самым острым вопросам обеспечения европейской безопасности, в том числе и в обход ООН. Россия стремилась противодействовать этим тенденциям, однако начала делать это не сразу.

Во второй половине 1993 г., в связи с обсуждением вопроса о расширении альянса путем включения в него новых членов из числа стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), в России началась антинатовская кампания, впервые объединившая самые различные политические силы. Лидеры западных стран были проинформированы о решительном возражении России против включения государств ЦВЕ в НАТО. Кампания подогрела настроения бывших советских союзников в пользу присоединения к альянсу, однако оказала определенное влияние и на западные страны. При обсуждении вопроса о расширении стали подчеркивать, что оно не должно привести к возникновению новых разграничительных линий в Европе или оттеснению России. В связи с этим предполагалось параллельное решение двух задач: включение в НАТО новых членов и развитие отношений с Россией.

Для сотрудничества со странами, не участвующими в альянсе, в январе 1994-го принята программа «Партнерство во имя мира» (ПРМ). Москва сдержанно отнеслась к этому проекту, присоединилась к нему лишь в мае 1995 г., но участвовала формально. Российское руководство стремилось обеспечить своей стране особый, более привилегированный статус, однако добиться этого не удалось. Ситуация серьезно осложнилась после декабря 1996-го, когда сессия НАТО санкционировала начало процесса расширения альянса. Россия была поставлена перед дилеммой: либо дальнейшее активное противостояние ему (со всеми вытекающими из него политическими и военными последствиями), либо согласие с его решением и попытка обеспечить прорыв в двусторонних отношениях Россия—НАТО.

Под влиянием российского МИДа во главе с Е. М. Примаковым выбор сделан в пользу второго, более прагматичного варианта. В результате в мае 1997 г. стороны подписали Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности. В документе определялись «цели и механизм консультаций и сотрудничества, совместного принятия решений и совместных действий, которые составят ядро взаимоотношений между Россией и НАТО». Был создан Совместный постоянный совет Россия—НАТО. Таким образом, закладывались политико-правовые основы для превращения отношений Россия—НАТО в один из центральных элементов европейской безопасности.

Однако дальнейшие события показали, что стороны по-разному трактовали смысл достигнутых договоренностей. Если Россия склонялась к тому, чтобы созданный механизм принимал совместные решения по вопросам безопасности в Европе, то в НАТО его рассматривали лишь как форум для совместного обсуждения проблем, рекомендации которого не носили обязательного характера для руководства альянса. Эти различия в позициях ярко проявились в связи с событиями вокруг Косово в 1999 г.

Для России особенно болезненным было то, что совершен не просто акт агрессии против ее исторического союзника, а что это сделано вопреки ее активным возражениям. Бомбардировки Югославии показали неготовность лидеров ведущих западных стран превратить отношения Россия—НАТО в значимый компонент европейской безопасности. Более того, альянс претендовал на право применения силы за пределами стран-участниц без санкции Совета Безопасности ООН. В новой «Стратегической концепции НАТО», одобренной на юбилейном саммите альянса в апреле 1999 г., в число задач организации впервые включалось «проведение операций по реагированию на кризисные ситуации», не связанные с коллективной обороной от внешней агрессии.

Активное участие в европейских делах Россия принимала в рамках Общеевропейского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) — наиболее представительной по составу участников и универсальной по функциям структуры. В отличие от других европейских объединений, здесь она является полноправным участником. По ее инициативе разработана и на саммите ОБСЕ в Стамбуле (1999) одобрена Хартия европейской безопасности, где анализировались вызовы, с которыми предстоит столкнуться континенту в XXI в. В документе подтверждалась приверженность Уставу и ООН и отсутствовала проблематика «нового интернационализма по гуманитарным основаниям. Под влиянием России в Хартии нашла широкое отражение антитеррористическая проблематика. В рамках ОБСЕ велись переговоры о сокращении вооружений. В 1999 г. одобрена важная для России новая редакция Договора об обычных вооруженных силах в Европе, где учитывались возникшие после окончания «холодной войны» новые реалии.

Не менее важным для России было расширение связей с Европейским Союзом (ЕС) — едва ли не самой влиятельной организацией, в рамках которой осуществляется интеграция государств-участников. Главной областью интеграционного развития в ЕС является экономика, но объединительные усилия постепенно распространяются и на другие сферы. В 90-е годы ЕС выступал как важнейший торгово-экономический партнер России. В 1997 г. вступило в силу Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между ЕС и Россией, открывающее широкие возможности для привлечения инвестиций в нашу страну.

В 1996.г. Россия принята в Совет Европы — организацию, имеющую целью добиваться расширения демократии и защиты прав человека, развития сотрудничества по вопросам культуры, образования, здравоохранения, молодежи, спорта, информации, охраны окружающей среды. Ориентация на высокие европейские стандарты также важна для динамично развивающейся России. В целом многосторонние и двусторонние отношения России с европейскими государствами развивались динамично, во многом конструктивно, хотя сохранялись различия по некоторым важным подходам. Помимо вопросов международной безопасности, партнеры далеко не всегда находили общий язык по внутренним проблемам России. Чаще других в центре дискуссий оказывалась чеченская проблематика.

Во второй половине 90-х годов внешняя политика России приняла более сбалансированный характер. Российская дипломатия стала уделять больше внимания не только западным партнерам. Активнее стали контакты со странами Дальнего, Среднего и Ближнего Востока, государствами Юго-Восточной Азии.

Новый характер приобрели отношения между Россией и странами Центральной и Восточной Европы. В 1992 г. глава российского МИДа А. В. Козырев формулировал задачи на этом направлении следующим образом: «С восточноевропейскими странами Россия придерживается иной, принципиально обновленной стратегии международных отношений. Она полностью избавлена от присущих бывшему СССР элементов высокомерия и эгоцентризма и основана на принципах равноправия и взаимной выгоды. Стратегическая задача на нынешнем этапе — предотвратить превращение Восточной Европы в своего рода буферный пояс, изолирующий нас от Запада. Мы стремимся также к тому, чтобы не допустить вытеснения России из восточноевропейского региона». Однако решить эти задачи не удалось. Как отмечают специалисты, в 90-е годы восточноевропейские страны стали для России «зоной холода и недоверия».

Руководители государств ЦВЕ в качестве главных задач ставили укрепление экономической и политической интеграции с Западом путем постепенного присоединения к Европейскому Союзу и вступления в НАТО в качестве основы обеспечения своей безопасности. Первоначально Россия не видела в этом большой угрозы. Так, в подписанной в августе 1993-го советско-польской декларации отмечалось, что намерение Польши вступить в НАТО «не противоречит интересам других стран, в том числе и России», что многими было расценено как согласие на расширение альянса за счет стран ЦВЕ. Это положение, однако, вызвало критическое отношение среди большей части российской политической элиты и особенно в военной среде. В результате через некоторое время Б. Н. Ельцин направил письмо лидерам Англии, Франции. США и Германии, где он фактически дезавуировал свою прежнюю позицию.

Однако механизм вовлечения в альянс новых членов был запущен и после подготовительной работы 1992-1998 гг. в апреле 1999 г. на юбилейном саммите НАТО в Брюсселе в союз были приняты «кандидаты первой очереди». Ими стали Польша, Чехия и Венгрия. Характерно, что на этом, приуроченном к 50-летию создания этой организации, саммите присутствовали главы всех государств ЦВЕ, Балтии и практически все главы стран СНГ за исключением России и Белоруссии. Особую озабоченность нашей страны вызывало то, что празднования пришлись на период, когда авиация НАТО (с 24 марта) наносила ракетно-бомбовые удары по территории суверенной СРЮ. Приближение — произошедшее и намеченное — границ альянса к территории Российской Федерации при новой трактовке задач НАТО вызывало обоснованную тревогу в самых разных кругах российского общества.

В 90-е годы намного сократились масштабы экономического сотрудничества между Россией и странами ЦВЕ. Практически свернутой оказалась производственная кооперация, связи сводились в основном к торговле, притом в относительно скромных масштабах. Исключение составляли страны Балтии, которые за счет российских грузопотоков получали до 60% своих валютных доходов. Налаживание новых отношений на рыночной основе тормозилось и таким «наследием прошлого», как проблема взаимных долгов. После перехода в 1990 г. во взаиморасчетах со странами СЭВ с переводных рублей на твердую валюту СССР превратился из кредитора восточноевропейских стран в их должника. Россия же, приняв на себя после распада СССР его долговые обязательства, оказалась должна практически всем государствам Восточной Европы. Сумма долга варьировалась от нескольких десятков миллионов переводных рублей Румынии до 5 млрд долларов Чехословакии. Все это блокировало экономические связи между бывшими союзниками. Только во второй половине 90-х годов переговоры о порядке погашения долгов привели к конструктивным взаимоприемлемым соглашениям.

При однозначном экономическом стремлении стран ЦВЕ в ЕС здесь в этот период происходило осознание сложности интеграции в европейские структуры. Наметился взаимный спад существовавшей в1991-1992 гг. эйфории. Более строгий учет собственных возможностей и геоэкономических процессов подводил лидеров этих стран к заявлениям о своем особом пути европейской интеграции и отношениях с соседними странами, включая Россию.

Россия и Содружество Независимых Государств. Два первых года существования Содружества характеризовались центробежными тенденциями, быстрым распадом целостности пространства бывшего СССР. В 1993 г., с ликвидацией единой рублевой зоны, прекратилось существование общего экономического пространства. В разных направлениях развивались политические и правовые системы. Новые государства активно устанавливали самостоятельные экономические, политические и военно-политические отношения с третьими странами. К 1993 г. завершился раздел Советской Армии и формирование национальных Вооруженных сил.

Российская политика в отношении стран СНГ в 90-е годы определялась противоборством двух тенденций. Часть политиков считали необходимым сохранить Содружество в качестве сплоченного геополитического объединения при доминирующей роли России. Сохранение и укрепление многостороннего сотрудничества в рамках СНГ рассматривалось в качестве главного направления российской политики. Другой подход исходил из признания неизбежности геополитического и геоэкономического плюрализма на постсоветском пространстве, обусловленного как ограниченностью ресурсов России, так и ее приоритетной заинтересованностью в интеграции в глобальные экономические процессы. В середине 90-х доминировала первая линия, которая определена Б. Н. Ельциным, утвердившим своим указом в сентябре 1995 г. документ «Стратегический курс России с государствами — участниками Содружества Независимых Государств».

В январе 1993 г. принят Устав СНГ. Координация действий в рамках Содружества осуществлялась Советом глав государств, Советом глав правительств, Советом министров иностранных дел. Советом министров обороны и Советом командующих пограничными войсками, Межпарламентской ассамблеей, а также через органы отраслевого сотрудничества. В Минске функционировал Исполнительный секретариат СНГ. Всего в рамках Содружества в 90-е годы было подписано около 2 тыс. различных соглашений, большая часть которых не реализована.

К концу десятилетия стало очевидным, что в рамках СНГ удалось смягчить последствия распада СССР, но интеграционные цели не достигнуты. Сократилось экономическое сотрудничество между Россией и странами СНГ (уменьшился объем внешнеторгового оборота, не удалось создать ни Экономический союз, ни даже зону свободной торговли). Не увенчалось успехом взаимодействие и в военно-политической области: не выполнен в полном объеме Ташкентский договор о коллективной безопасности (1992), сокращалось российское военное присутствие в государствах Содружества, оказалась нереализованной концепция совместной охраны границ. В политической сфере не удалось решить главную поставленную задачу — превратить СНГ в «политическое объединение государств, способное претендовать на достойное место в мировом сообществе». Более того, внутри СНГ шел процесс формирования разнонаправленных коалиций, притом без участия России. Не сложилось многостороннего сотрудничества стран СНГ и в гуманитарной сфере.

Во второй половине 90-х в российской политике в отношении СНГ обозначились перемены. Наша страна стала более прагматично подходить к его проблемам. Отступили на второй план задачи интеграции в военно-политической сфере, происходила «экономизация» связей. С 1999-го Россия перестала настаивать на наделении органов СНГ наднациональными полномочиями, против чего возражало большинство государств-участников. Постепенно акцент переносился на эффективность двустороннего и многостороннего сотрудничества в рамках Союза Белоруссии и России, а также с участниками Договора между Россией, Белоруссией, Казахстаном и Киргизией об углублении интеграции в экономической и гуманитарной областях.

Россия и югославский кризис. Начало боевых действий на территории Югославии связано с объявлением 25 июня 1991 г. Словенией и Хорватией о своей полной независимости и о выходе из состава Югославии. Это произошло после проведения на территории этих республик референдумов, в которых за это проголосовало большинство населения. Вслед за объявлением независимости на территорию сепаратистов вступили части Югославской народной армии (ЮНА).

Особенно сложно складывалась ситуация в Хорватии. Здесь жило много сербов, которые не хотели отделяться от Югославии. Власти же Хорватии стремились «самоопределиться» в существовавших административных границах, установленных вскоре по окончании Второй мировой войны бывшим руководителем Югославии И. Тито (хорватом по национальности), а также включить в состав вновь образуемого государства населенные хорватами земли Боснии и Герцеговины. Это привело к тому, что хорватские сербы осенью 1991 г. провозгласили независимость от Хорватии, создали ряд своих территориальных образований и заявили о желании объединиться с Югославией. Им на помощь пришла ЮНА, и в места ее столкновений с хорватами в конце 1991 г. были введены «голубые каски» ООН.

Намного запутаннее этнополитическая и конфессиональная ситуация была в Боснии и Герцеговине. Мусульманская и хорватская общины стремились к отделению от СФРЮ, чего не желали жившие здесь сербы. В результате весной 1992 г. в регионе существовали: Хорватское государство Герцеговина—Босния, мусульманское Босния и Герцеговина; им противостояла Республика Сербская Боснии и Герцеговины. Еще ранее на территории республики использовались силы ЮНА. В столкновениях между общинами имели место и «этнические чистки».

В последний год существования СССР высказывался за сохранение целостности СФРЮ и дистанцировался от происходящих в ней событий. Однако с начала 1992 г. ситуация резко изменилась. Вслед за США и рядом европейских государств независимость Хорватии, Словении, Боснии и Герцеговины признала и Россия. Она также «положительно отнеслась к воле народов Сербии и Черногории жить в едином государстве», созданном в апреле 1992 г. и взявшем название Союзная Республика Югославия (СРЮ). Российская внешнеполитическая линия в конфликте в 90-е годы определялась, с одной стороны, давлением патриотического, коммунистического большинства в парламенте, требовавшего защиты исторического союзника России на Балканах, с другой — позициями западных партнеров, от кредитов и политической поддержки которых во многом зависела стабильность внутриполитического положения руководства Российской Федерации.

Изначально страны Запада стремились помешать использованию вооруженных сил СРЮ для поддержки сербских сил на территориях недавно возникших стран. С этой целью 30 мая 1992 г. СБ ООН принял решение о введении режима санкций против СРЮ за участие в боснийском конфликте. Тогда Россия проголосовала за санкции, которые больно ударили по экономике СРЮ. В то же время она принимала активное участие в попытках урегулирования югославского кризиса, будучи членом международной Контактной группы (КГ). Однако становилось все очевиднее, что Запад не является беспристрастной стороной в конфликте, поддерживая антисербские силы. Это нашло отражение в бомбардировках в 1994 и 1995 гг. позиций воюющих сербов авиацией стран НАТО, осуществленных на основе расширительной трактовки резолюций ООН, против чего выступала Россия. В результате политического и военного давления руководство СРЮ (возглавляемое С. Милошевичем) весной 1995 г. согласилось признать Боснию и Герцеговину, а также и Хорватию в их, международно-признанных, границах, и бойкотировать боснийских и краинских сербов до принятия мирного плана.

Широкий круг проблем бывшей Югославии нашел отражение в документах, подготовленных в ноябре 1995 г. в Дейтоне (США) и оформленных в Парижских соглашениях 14 декабря 1995-го. Соглашения предусматривали и проведение военной операции, согласно которой в регион вводились международные силы для выполнения достигнутых договоренностей. Их общая численность определялась в 60 тыс. человек, в том числе 20 — военнослужащие США. Россия свое участие в миротворческих силах оговорила особыми условиями.

Новое обострение югославского кризиса началось в 1998 г. Фактическое поражение сербов в 1991 — 1996 гг. способствовало оживлению радикального сепаратистского движения албанцев в сербской области Косово. На территории соседней Албании формируется так называемая «Освободительная армия Косово» (OAK). В ответ на ее террористические действия против сербов, сербская полиция проводит ответные операции, которые албанской стороной квалифицируются как геноцид против мирного населения. Однако при активном участии стран НАТО формируется международное мнение об ответственности за этнические чистки, в первую очередь сербской стороны. Предлогом для силового решения конфликта стало для НАТО обнаружение тел 45 албанцев, убитых в местечке Рачак в Косово. В рамках начавшейся 24 марта 1999 г. военной операции под названием «Союзнические силы», в которой приняли участие 13 стран—членов НАТО, были нанесены ракетно-бомбовые удары по военным и гражданским объектам СРЮ, которые повлекли за собой огромные человеческие жертвы и материальные потери. Погибли 2 тыс. гражданских лиц, 7 тыс. получили ранения, 30 % из них — дети. Материальный ущерб превысил 200 млрд долларов. Бомбардировки были прекращены 10 июня 1999 г., когда СРЮ приняла натовский ультиматум. Белград был готов бороться и дальше, администрация Президента Б.Н. Ельцина направила в Белград В.С. Черномырдина, который в буквальном смысле заставил президента Югославии С. Милошевича подписать капитуляцию перед Западом. Но даже эта помощь не вызвала у американского руководства желания видеть в России партнера. Сремление России получить под временный контроль небольшую территорию Косова было отвергнуто НАТО. Из Косово выведены сербские войска, а вместе с международными силами в край вернулись не только албанские беженцы, но и боевики OAK. Как полагают специалисты, в нынешних условиях вероятность отторжения Косово от СРЮ заметно возросла. Действия стран Запада на Балканах – это еще один пример гуманитарной интервенции, когда НАТО вмешалось во внутренние дела иностранного государства под лозунгом защиты гуманитарных прав.

В итоге в конце 90-х гг. Косовский кризис и возобновление боевых действий в Чечне наряду с другими факторами привели к ухудшению отношений РФ с Западом. Впервые за десятилетие возникла возможность прямого вмешательства западных стран в дела России в форме экономических, политических и даже военных санкций.

Россия и страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Преобразования в СССР и России в конце 1980 — начале 1990-х годов делали политику страны в АТР более динамичной. 1989 г. был поворотным для нормализации отношений с Китаем: в мае этого года состоялся официальный визит в Пекин М. С. Горбачева, во время которого нормализованы межгосударственные отношения СССР и КНР. Взятый тогда курс закреплен после распада СССР. В 1992 г. в период визита в Пекин уже Президента РФ Б. Н. Ельцина подписана Пекинская декларация, подтверждающая волю сторон к активному сотрудничеству.

В 90-е годы отношения между двумя странами развивались достаточно стабильно. Всего с 1991 по 1999 г. состоялось 6 российско-китайских встреч на высшем уровне, которые происходили поочередно в Москве и Пекине. КНР стал вторым по значению торговым партнером России и одним из основных покупателей российской промышленной продукции, в том числе военной техники и технологий. Российские специалисты участвовали в реализации китайских проектов по развитию атомной энергетики.

России и Китаю удалось достичь важных договоренностей в области урегулирования пограничных вопросов, длительное время осложнявших отношения между государствами. В 1991 г. подписано соглашение о восточном участке российско-китайской границы, а в 1994-м — о западном. Оба договора ратифицированы парламентом. К 1997 г. российско-китайская граница была согласована на 97 % ее протяженности. В апреле 1996-го подписано российско-китайское соглашение о мерах доверия в зоне границы, к которому в 1997 г. присоединились Казахстан, Киргизия, Таджикистан (возникла так называемая «шанхайская пятерка»). Стороны согласились о взаимном сокращении вооруженных сил в районе границы, в результате чего на протяжении 7, 5 тыс. км создана полоса пониженной военной активности глубиной 100 км по обе стороны ее линии. «Шанхайский форум» — встречи руководителей пяти стран на высшем уровне для обсуждения вопросов пограничного сотрудничества — регулярно проводился в 90-е годы.

Важное место в развитии российско-китайского политического сотрудничества заняла двусторонняя Декларация о многополярном мире и формировании нового международного порядка, подписанная в Москве в апреле 1997 г. Стороны заявляли о стремлении к установлению «равноправного доверительного партнерства, направленного на стратегическое взаимодействие в XXI веке». В документе констатировалось окончание эпохи биполярности и выражалась готовность содействовать формированию иной, многополярной структуры международных отношений. Россия и Китай осудили гегемонизм как явление международной жизни.

Достаточно устойчиво развивались отношения России с Японией. Их значение обусловлено тем, что эта страна занимает второе место в мире по экономической мощи, а также тем, что сотрудничество с ней в регионе (как и с США) является особенно важным для России в связи с ростом экономической мощи и повышением самооценки Китая. В то же время российско-японские связи были отягощены спором о принадлежности южной части Курильской гряды. Признав в 1956 г. возможность обсуждения «территориального вопроса», советская сторона под влиянием изменения международной ситуации с начала 60-х годов и до конца 80-х отказывалась это делать. Положение изменилось в период «перестройки», когда во время апрельского 1991 г. визита М. С. Горбачева в Японию текст советско-японского коммюнике зафиксировал стремление сторон к мирному урегулированию (в виде подготовки мирного договора), определил территориальные его аспекты в форме демаркации. Аппетит японцев был подогрет как ослаблением СССР, так и готовностью некоторых отечественных политиков быстро и решительно — в духе «нового мышления» — решить территориальный вопрос.

После распада СССР и до 1993 г. Япония настаивала на категоричной формуле только всеи только сразу, т.е. на одновременной передаче всех четырех островов, отойдя даже от компромисса, зафиксированного в декларации 1956 г., которая предполагала передачу лишь двух островов при условии заключения мирного договора. В 1992 г., под влиянием критики общественности и возражений властей Сахалинской области, российское руководство в полуофициальных выступлениях своих представителей говорило о несвоевременности и неприемлемости требований японской стороны. Однако жесткая позиция Япониипривела к тому, что в 1992 г. визит Ельцина в Токио дважды откладывался.

Позже Япония, убедившись в невозможности разрешения проблемы в условиях неустойчивой политической ситуации в России и сильной общественной оппозиции передаче островов, смягчила свои позиции. В ноябре 1993 г. во время визита в Японию российский президент принес извинения японскому народу за жестокости, с которыми столкнулись в СССР японские военнопленные, удерживавшиеся в советских лагерях до 50~х годов.Тогда же была подписана Токийская декларация, в которой стороны выразили готовность продолжить поиск решения проблемы мирного договора и в этом контексте — обсуждение проблемы спорных островов. Новым шагом в этой дискуссии стала состоявшаяся в 1997 г. в Красноярске «встреча без галстуков» Б. Н. Ельцина и премьер-министра Р. Хасимото, на которой подписано соглашение о намерениях добиваться разрешения спора об островах до 2000 г. Однако в дальнейшем эта инициатива развития не получила.

Еще в январе 1990 г. восстановлены дипломатические отношения между СССР и Республикой Корея. В 90-е годы контакты между Россией и Южной Кореей развивались достаточно стабильно. Они опирались на заключенный в 1992 г. Договор о дружбе и сотрудничестве. Эго пока единственный случай подписания такого рода документа с восточно-азиатским государством—союзником США. Особенно динамично развивались торгово-экономические отношения между двумя странами. Вместе с тем установление Москвой дипломатических отношений с Сеулом привело к охлаждению ее отношений с КНДР, которые на протяжении 90-х годов оставались достаточно натянутыми.

Россия стремилась включиться в региональные экономические процессы, используя для этого участие в многосторонних институтах региональной интеграции, которые в 90-е годы приобрели важное значение в АТР (их насчитывалось более 15). С 1996 г. Российская Федерация в качестве гостя и наблюдателя участвовала в работе структур наиболее важной региональной организации — АСЕАН, охватывающей зону Юго-Восточной Азии. В 1998 г. наша страна принята во вторую по важности региональную структуру — Азиатско-Тихоокеанский экономический совет (АТЭС).