Людям тяжело выбрать между браком и безбрачием по Богу

Зачастую при выборе многие люди не знают что выбрать, потому что и иметь семью они не очень желают, и монашество (или безбрачие в миру) их не сильно привлекает. Вот что об этом рассказывает современный подвижник.

Паисий Святогорец (Семейная жизнь, Предисл.): «А есть и такие, что спрашивают меня: " Геронда, что мне делать: стать монахом или жениться? Скажи мне, в чем моё призвание? " — " А чего хочется тебе самому? " — спрашиваю я. " И жениться, — отвечают, — и в монахи уйти". То есть им хочется и того и другого! Но если я выскажу им свой помысл о том, что, к примеру, их призвание — семейная жизнь и они женятся, а семейная жизнь придётся им не по душе, то потом они будут приезжать ко мне и высказывать свои претензии: " Это ты сказал, чтобы я выбрал этот путь, а сейчас я мучаюсь! " — Геронда, как такое может произойти? — Ну вот предположим, что призвание молодого человека - семейная жизнь, однако и о монашестве он тоже задумывается. Если, женившись, он будет невнимателен и не создаст хорошей семьи и у него возникнут проблемы, разрешать которые он будет недуховно, то лукавый поднимет против него брань помыслов. " Твоё призвание было в монашестве, - станет говорить ему враг. Но раз ты женился, то так тебе и надо". То есть враг ни днем ни ночью не оставит такого человека в покое. А некоторые сами не знают, чего хотят. Несколько лет назад одна девушка приехала сюда и начала говорить мне: " Геронда, я не могу решить, какой жизненный путь мне выбрать. Я хочу выйти замуж, но подумываю также о монашестве. Что мне делать? " — " Присмотрись, - ответил я ей, - к тому, какой путь больше по душе тебе самой, и избери его". — " Не знаю... - сказала она. - Иногда мне кажется, что больше я склоняюсь к браку. Я тебя прошу, Геронда, лучше ты сам мне скажи, что мне делать". — " Ну, - посоветовал я ей, - раз ты видишь, что больше склоняешься к браку, то тебе лучше выйти замуж, и Бог устроит твою жизнь". — " По твоему благословению, Геронда, - ответила она мне, - я так и сделаю". И вот сегодня она приходила снова. " Геронда, - говорит, - а я вышла замуж. За моряка. Хороший человек, слава Богу, не могу ничего сказать. Но маюсь я страшно. А разве не мука: шесть месяцев живем вместе, шесть месяцев - порознь. Он как уйдет в плаванье - так его полгода не видно". — " Благословенная душа! - ответил я ей. - Разве не ты мне говорила, что тебе по сердцу и семейная и монашеская жизнь? Ну вот, пожалуйста: у тебя сейчас есть и одно и другое. Почему же ты не славословишь Бога за то, что Он устроил твою жизнь подобным образом? "».

Паисий Святогорец (Духовное пробуждение, т.1, ч.3, гл.3): «Вижу, что нынешняя молодежь замешана на воде. Одно они судят, другое рядят, третьим они пресытились. Но ведь сердце человека не устает и не стареет никогда. А они... Стать монахами для них тяжело. Жениться - страшно. Здоровенные парни приезжают на Святую Гору, уезжают, возвращаются опять. " Ах, - говорят, - да ведь и монахом быть тяжело. Каждую ночь вставать ни свет ни заря. Ни день, ни два, а постоянно! " Возвращаются в мир, но и там им не по душе. " Что, - говорят, - я буду делать в этом обществе, с каким человеком я соединю свою судьбу, если женюсь? Одни хлопоты и беспокойство" Снова возвращаются на Святую Гору, но, чуть пожив на ней, опять говорят: " Тяжело! "».

Есть примеры, когда человек практически решил стать монахом, но различные обстоятельства колебали его решимость.

Феофан Новоезерский (Записки (из журнала «Странник», 1862г, февраль)): «Второй послушник, Василий Иванович, имел чин поручичий же, по фамилии Макаров, вышедши из Санаксара, пошел не в пустыню, а пришел в Москву и, по просьбе его, принят был в Новоспасском монастыре и, прожив несколько времени, представлен был к пострижению, и уже и указ был получен, чтобы постричь его. Он, готовясь к оному, сталь чистить свою келью, и как за печкою было много сору, он стал выгребать его, и нашел там чулок с деньгами: мысли его поколебались — отвязался от пострижения. Один господин ходил к нему для духовной пользы, и пришел в монастырь видеть его пострижение. Василий послушник сказал ему, что он пострижения принять не хочет, а еще хочет пожить в мире. Господин, как одинокий, стал его к себе для житья звать; дом его был в Москве в приходе св. великомученика Никиты на Вшивой горке за Яузою. Итак, Василий, отказавшись от пострижения, перешел к нему в дом. Церковь была близко и служба повседневная. И начал жить. По некотором времени, господин стал его просить, чтобы съездил в Петербург об исходатайствовании ему чина. Василий согласился; господин одел его по приличности в офицерское платье и напутствовал деньгам. Он приехал в Петербург, нашел уединенную квартиру. В той же квартире в другом покое случилась одна вдова с дочерью; она, спустя несколько времени, узнавши, что он ведет себя кротко и смиренно и что холост, стала ему представлять, чтобы он согласился дочь ее взять за себя в замужество. Он, забыв предсказанье о. Феодора, женился на сей девице и, по окончании порученного ему дела, человека, данного ему от господина, отпустил к нему, а сам остался в усадьбе тещиной, которая находилась в Тихвинском уезде. Но жена немного пожила с мужем и скончалась. Василий, тогда оставя мирскую жизнь, вступил в Тихвин монастырь при архимандрите Игнатии, с которым жил вместе в Санаксаре, тут был пострижен, переименован в Виталия, и стоял у свеч в соборной церкви вторым свечником, где и скончался».

Такому изменению решения часто способствуют бесы.

Лука Крымский (Объяснение великопостной молитвы преп. Ефрема Сирина, гл.2): «(Истинных христиан, рещивших идти Христовым путем) соблазняет дьявол, останавливают легионы бесов, мешают идти по Христову пути, представляя картины семейного счастья, блаженства дружбы, тянут с великого пути обратно – обратно на этот путь».

Далее. Выбор обычно сопровождается беспокойством, и оно бывает правильным и неправильным.

Паисий Святогорец (Семейная жизнь, Предисл.): «Геронда, если юноша или девушка беспокоятся по поводу своего брака или ухода в монастырь, то причина этого в их неверии? — Не всегда. Часто юные переживают, думая о том, как лучше вступить на избранный путь и идти по нему, всегда пребывая с Богом. Это признак (душевного) здравия. Если юноша не думает и не беспокоится о вступлении на избранный путь, это, прежде всего, свидетельствует о том, что он - человек равнодушный, а вследствие этого он, естественно, и не преуспеет».

И опять-таки при выборе брака или безбрачия часто смущают бесы.

Паисий Святогорец (Семейная жизнь, Предисл.): «Однако надо быть внимательным к тому, чтобы беспокойство по поводу брака или монашества не стало чрезмерным, потому что диавол старается исказить это беспокойство, превратить его в душевную тревогу и держать ум юношей и девушек в постоянном смущении».

Поучения старцев (Состав. Д. Тацис, гл.9): «Об ухищрениях дьявола старец Епифаний говорил: " Как коварен дьявол! Молодым, заключившим счастливый христианский брак, он нашептывает: " Насколько было бы лучше, если бы вы пошли в монастырь и переживали духовные небесные радости, вдали от семейных забот, которые вас рассеивают и тянут вниз! " Другим, которые ушли в монастырь, возжелав девства во Христе, шепчет: " Насколько было бы лучше, если бы вы заключили брак и создали домашнюю Церковь, и жили бы в семейном счастье, вдали от жестокого аскетизма и уединения, которое вас удручает! " И если бы женатый стал монахом, а монах женился, то он бы сказал им обратное. И все это - чтобы ввергнуть их в отчаяние и сбить с пути спасения, ибо и благословенный брак, и девство во Христе - это спасительный путь».

Также один из современных подвижников отмечает, что грядут времена, когда решения стать монахом будут приниматься неразумно.

Паисий Святогорец (Духовное пробуждение, т.2, ч.5, гл.4): «В монастыри будут приходить и многие люди, для монашества непригодные. Они дойдут до такого состояния, что будут вынуждены становиться монахами. Они будут измучены и изранены миром. Супруги будут разводиться (и с благословения Церкви, и без) и поступать в монастыри. Пойдет в монастыри и пресытившаяся мирской жизнью молодежь: одни - спасать свою душу, другие - искать ей немного покоя. Будут становиться монахами и желающие вступить в брак, но боящиеся связывать свою жизнь с другим человеком. То есть в грядущие годы в монахи могут приходить и психически больные, и те, у кого попросту нет решимости создать семью. " Что я найду в браке? Как я буду жить? - станут рассуждать они. - Пойду-ка лучше в монахи" То есть к монашеству они отнесутся как к приятному времяпровождению. Насколько они преуспеют, это другой разговор. Поступающие в монастыри не будут кающимися, их будет вынуждать становиться монахами их состояние. Их побудительные причины не будут безупречными. Опасность в этом. Когда человек уходит из мира ради монашества, дело обстоит по-другому. Этим несчастным будет необходима многая помощь, они будут помнить вкус мирских удовольствий, и поэтому диавол воздвигнет против них жестокую брань».

На выбор между браком и безбрачием могут влиять друзья или другие люди, высказывая неправое собственное мнение, кажущееся правильным. Вот как об этом рассказывает бл. Августин.

Бл. Августин (Исповедь, кн.6, 23): «Удерживая меня от женитьбы, Алипий упорно твердил, что если я женюсь, то мы никоим образом не сможем жить вместе (по-дружески), в покое и досуге, в любви к мудрости, согласно нашему давнишнему желанию. Сам он был в этом отношении даже тогда на удивление чистым человеком: на пороге юности узнал он плотскую связь, но порвал с ней; от нее у него остались скорее боль и отвращение, и с тех пор он жил в строгом воздержании. Я же спорил с ним, приводя в пример женатых людей, которые служили мудрости, были угодны Богу и оставались верными и преданными друзьями. Мне, конечно, далеко было до их душевного величия: скованный плотским недугом, смертельным и сладостным, я волочил мою цепь, боясь ее развязать, и отталкивал добрый совет и руку развязывающего, словно прикосновение к ране. Больше того: моими устами говорил с самим Алипием змей; из моих слов плел он заманчивые сети и расставлял их на дороге, чтобы в них запутались эти честные и свободные ноги. Алипий удивлялся тому, насколько я увяз в липком клее этого наслаждения (а он высоко меня ставил), ибо всякий раз, когда мы разговаривали друг с другом по этому поводу, я утверждал, что никоим образом не смогу прожить холостым. Видя его удивление, я стал защищаться, говоря, что существует большая разница между тем, что он испытал украдкой и мимоходом, чего он почти не помнит и чем поэтому так легко, вовсе не тяготясь, пренебрегает, и моей длительной, обратившейся в сладостную привычку, связью. Если бы сюда добавить и честное имя супружества, то нечего бы ему и удивляться, почему я не в силах презреть такую жизнь. В конце концов, Алипий сам захотел вступить в брак, уступая отнюдь не жажде этих наслаждений, а из любопытства. Он говорил, что хочет узнать, что же это такое, без чего моя жизнь, ему вообще нравившаяся, кажется мне не жизнью, а мукой. Душа, свободная от этих уз, изумлялась моему рабству и от изумления шла на то, чтобы испытать эту страсть и, может быть, от этого опыта скатиться в то самое рабство, которому она изумлялась… Таковы были мы, пока Ты, Всевышний, не покидающий вашей земли, не сжалился над жалкими и не пришел к нам на помощь дивными и тайными путями».