Глава III

Деление человеческого рода с точки зрения экономической.

О значении, которое цивили­зация позволяет приобрести деньгам и о неудобствах, которые отсюда следуют.

Как обесценивается истинное богатство и как Ликург пытался исправить этот беспорядок.

Разрушительные последствия введения денег в мире в отношении взимания налогов

Приговор, который бог произнес над людьми в лице первого из них о том, что отныне, после грехопадения, они смогут жить и существовать только в поте лица своего, точно выполнялся лишь во времена младенчества мира, а именно до тех пор, пока не было никакого различия положения и сословий, каждый подданный тогда был себе слугой и господином и пользовался богатствами и сокровищами земли в соответствии с собственным талантом их добывать;.всякое честолюбие и богатство сводилось к заботе о пропитании и одежде. Два первых рабочих ми­ра, которые были одновременно двумя монархами, делили между собой два занятия: один пахал землю, чтобы собирать зерно, другой пас стада, чтобы покрыть себя одеждой, и взаимный обмен, который они могли совершать, позволял им пользоваться вза­имно работой друг друга.

«…» ныне люди окончательно разделены на два класса: одни ничего не делают и пользуются всеми удовольствиями, другие работают с утра до вечера, а владеют едва ли самым необходимым и даже часто лишены его полностью. «…»

Для сластолюбца, которому в течение всей его жизни едва хватает времени удовлетворять свои удовольствия, смешно держать свой дом и свои хранилища наполненными зерном и дру­гими продуктами земли, для того, чтобы продать их по существующим ценам в надлежащее время: эта забота, это ожидание, это беспокойство не соответствует его образу жизни; половина, четверть стоимости его добра, но наличными деньгами, лучше послужат его делам и его удовольствиям, послужат с большей быстротой и втайне.

Такое снижение цены на продукты, которое допускают в этих случаях, странным образом расстраивает равновесие, кото­рое должно существовать между золотом и серебром и всякими другими товарами. Скупость, которую проявляют в отношении одного (металла), чтобы собрать его, и расточительность в отношении другого (продукта), одного поднимает до небес, другого бросает в бездну. Вот как раб торговли сделался ее тираном… Легкость, с которой деньги служат различного рода преступлениям, удваивает их цену по мере того, как разврат овладевает сердцами; с уверенностью, можно сказать, что почти все преступления исчезли бы в государстве, если бы удалось изгнать этот роковой металл: малые заслуги, что он оказывает торговле, как уже сказано, не стоят и сотой доли зла, что от него проистекает.

Не говорим уже о ворах и разбойниках, коим именно деньги позволяют силой уносить и прятать все имущество человека.

Если бы имущество ограничивалось продуктами, необходимыми для жизни, банды потеряли бы эти два момента, облегчающие грабежи. «…»

Полагают, что деньги растут в напитках или даже в бочке, и не понимают, что этот металл можно извлечь только продажей продукта, которая еще не дает настоящего барыша, потому что в цене, вырученной от продажи, имеется доля, которую нужно рассматривать как священную ииз которой ничего нельзя брать, не совершая преступления, а именно та, что должна покрыть издержки, без чего и вовсе ничего не будет.