Клинический пример

Я хочу представить терапевтическую ситуацию, в которой была поворотная точка. Она включала тайный перенос, корни которого были в детском комплексе. Соответствующее образование символов явно относилось к критической точке в развитии, которая воспроизвелась в терапевтических отношениях. Я хочу показать, как это повторение в переносе трансцендировалось посредством активации новых символов в терапевтических отношениях. В этом смысле возникли новые элементы внутри этих отношений, но не посредством переноса.

Пациентка была женщиной 48 лет, преподавателем литературы в колледже и матерью двух взрослых детей. Она чувствовала, что ее легко переполняют нервозность, депрессия, отчаяние и одиночество. Она боялась, что утратила порядок в своей жизни и не сможет его восстановить. Кроме того, она чувствовала, что ее креативность блокирована, и это мешало ей в преподавательской работе.

После полугода анализа, на 23-й сессии, она начала встречу словами: «Представьте, как будто вас обвиняют в убийстве кого-то. И если вы расскажете по-настоящему хорошую историю, вы сможете спастись. Какую историю вы рассказали бы?». Она добавила: «Именно вас обвинили в убийстве, но в действительности вы его не совершали». Она стала смотреть на меня выжидательно.

Я почувствовала давление, что мне нужно придумать хорошую историю, чтобы спасти свою жизнь - по меньшей мере, свою жизнь в этом анализе. Сначала я была парализована и сказала: «Какое неожиданное задание! Очень необычное. Я должна подумать. Мне нужно лучше понять вашу просьбу. Она непростая». Я задумалась, чей это комплекс - комплекс, который ясно констеллировался между нами. Размышляя об этом, я вспомнила ключевую ситуацию, над которой мы работали двумя месяцами раньше.

Рассказ пациентки, иллюстрирующий ключевой комплекс: «Вы должны рассказать лучшую историю»

«Мой отец любил «развлекательные беседы». Однажды вечером мы сидели с двумя старшими братьями и отцом за столом. Мне было шесть лет, я еще не ходила в школу (она была самым младшим ребенком и единственной девочкой, а ее семья в то время жила в Бодинзее). Отец сказал: «Представь, что ты на противоположном берегу Бединзее, уже ночь, и последний паром ушел. Как ты сможешь вернуться домой?». У каждого из братьев был свой вариант. Возникла атмосфера соревнования. В конце концов очередь дошла до меня. Мне хотелось сказать что-то особенное, но братья уже сообщили все, что мне приходило в голову. Отец спрашивал очень настойчиво. Я все больше нервничала и тревожилась. Он не помогал мне наводящими вопросами или намеками. У меня не было решения, и я расплакалась. Братья и отец стали смеяться надо мной. Я чувствовала враждебность, беспомощность, большой стыд. Тогда я вспомнила сказку Братьев Гримм о трех маленьких человечках в лесу, и я идентифицировалась с девочкой, которая должна была пойти собирать клубнику зимой. Она помогла этим человечкам, убрав снег и поделившись с ними хлебом. В ответ они дали ей то, что она искала. И она выполнила задание. Я почувствовала себя лучше, но не поделилась своей фантазией».

В этом рассказе можно легко увидеть конфликт между взрослыми и детьми, соответствующие эмоции и архетипическую фантазию, целью которой было обойти констеллированный комплекс. Отец и братья воспринимались как развлекающие, но требовательные, напрягающие, неэмпатичные, отвергающие и обесценивающие. Девочка чувствовала себя изолированно, не могла справиться с заданием, которое было для нее почти невозможным. Она потерпела поражение, плакала, чувствовала стыд. В сказке, которая пришла ей в голову, она идентифицировалась с помогающей фигурой, и в повседневной жизни она также стремилась быть всем помогающей.

Этот рассказ (я уверена, что он может быть обобщен) дает объяснение, почему ее легко переполняли эмоции. Этот комплекс представлен как «память одного эпизода». В этом комплексе есть не только ребенок, но и фигура отца. Бессознательно пациентка идентифицировалась с этим вторым аспектом комплекса. Ей нравилось развлекаться, обсуждая различные ситуации, и она также любила побеждать других, будучи требовательной к самой себе. Однако сознательно она идентифицировалась с той девочкой, особенно со стратегией помогать другим. Она легко срывалась на плач и впадала в отчаяние.