Насилие

Подобно тому как каждая эмоция имеет насыщенное ею родственное настроение, для каж- дой эмоции существует также родственное психопатологическое состояние, в котором эта эмоция играет важную роль. Распространенное словосочетание «эмоциональное расстройство» как раз и отражает этот факт. Для печали и горя таким расстройством является депрессия. При наступлении депрессии эти эмоции переполняют человека, он не может их регулировать и они влияют на все аспекты его жизни. Расстройство, при котором гнев настолько выходит из–под контроля, что ста- новится помехой нормальной жизни человека, проявляется у тех, кто демонстрирует определен- ные формы насилия.

Нет единого мнения по поводу того, что такое насилие. Одни ученые причисляют к проявле- ниям насилия словесные атаки, оскорбления и насмешки, и, таким образом, в своих исследованиях они не делают различия между теми, кто ограничивается словесными оскорблениями, и теми, кто не останавливается перед физическим насилием. Возможны также агрессивные формы поведения, не подразумевающие физического насилия, такие как проявление чрезмерной настойчивости и желания доминировать, и многие ученые не отделяют агрессивность от физического насилия или словесного оскорбления. Кроме того, есть люди, объектом насилия которых становятся различные предметы: стулья, посуда и т. д. Мы не знаем, возникают ли все эти формы насилия по одним и тем же причинам, например вследствие одинакового воспитания, или же вызываются одн ими и теми же сигналами мозга. Если бы это было так, то мы могли бы ожидать, что люди, склонные к словесным оскорблениям, будут склонны также к агрессивному поведению и физическому наси- лию, но, хотя это и возможно, все же есть люди, которые проявляют только одну форму насилия и никогда не проявляют других. Отсюда следует, что на данной стадии нашего исследования наси- лия было бы разумно по отдельности изучить тех, кто прибегает только к словесным оскорблен и- ям, тех, кто ведет себя агрессивно, но не оскорбительно для других (что не всегда просто разли- чить), и тех, кто прибегает к физическому насилию.

Даже если ограничить фокус наших исследований физическим насилием, нам придется рас-

смотреть много разных типов поведения, лишь часть из которых могут быть симптомами эмоцио-

нального расстройства. Общество считает некоторые акты насилия социально полезными. Все,

кроме пацифистов, уверены в том, что иногда война бывает оправданной. Возможны также сл у-

чаи, в которых оправданным оказывается и насилие, осуществляемое индивидом. Когда полицей-

ский убивает человека, который угрожает лишить жизни детей, взятых им в заложники, то немно-

гие будут возражать против такого насилия, особенно если застреленный террорист уже убил

кого–то из детей. Но оправдан может быть не только полицейский, совершающий такое вынуж-

денное убийство; большинство из нас согласятся с тем, что любой человек может проявить наси-

лие ради спасения жизней членов своей семьи или даже просто незнакомых людей. Насилие, ко-

торое не предотвращает еще более ужасное насилие, но мотивируется жаждой мщения, также

представляется понятным, хотя в большинстве случаев мы его не одобряем.

Когда я обсуждал эти идеи с моим другом и коллегой философом эволюционистом Хеленой

Кронин, 125 она отметила, что во всех культурах и во все периоды истории некоторые формы наси- лия считались оправданными. Неверность, подозреваемая неверность, угроза отказа или фактиче- ский отказ партнера в продолжении совместной жизни являются наиболее распространенными причинами убийств, причем мужчины убивают женщин чаще, чем женщины мужчин. Кронин на- ряду с другими учеными–эволюционистами приписывает это практически неизбежной неуверен- ности мужчины в том, что именно он является отцом своих детей. В полном соответствии с этой точкой зрения результаты одного из крупнейших исследований тяжких преступлений показали, что каждое шестое убийство – это убийство одним из супругов своего супруга или супруги и что три четверти жертв таких убийств составляют женщины. К моему удивлению, такие супружеские убийства с равной вероятностью наблюдались у официально зарегистрированных пар на всех эта- пах супружеской жизни и во всех социальных и экономических группах. 126

125 See Helena Cronin's excellent book, The Ant and the Peacock: Altruism and Sexual Selection from Darwin to Today.

1991. New York: Cambridge University Press.

126 Отчет коорекционной службы Канады, приводится в: Gayla Swihart, John Yuille, & amp; Stephen Porter in The Role

Мужчины также намного чаще, чем женщины, убивают своих боссов в отместку за неспр а- ведливое обращение, поскольку для мужчин вопросы продвижения по служебной лестнице имеют наибольшее значение. Прежде чем мы отойдем слишком далеко от главной темы моего исследо- вания – какие типы жестокого поведения являются результатом эмоциональных расстройств, по- звольте мне объяснить, что эволюционное мышление может помочь нам понять, почему возника- ют определенные формы насилия, кем совершаются соответствующие им акты насилия и почему эти акты могут одобряться обществом. Такие формы насилия могут вызывать сожаление и даже преследоваться по закону, но насилие, обладавшее адаптивной ценностью на протяжение нашей эволюции, вряд ли является результатом эмоционального расстройства.

Главное различие между актами насилия состоит в том, они могут быть заранее обдуманн ы- ми или же импульсивными. И то и другое может считаться нормальными и даже одобряться об- ществом. Рассмотрим человека, который находится в плену у бандита, знает, что этот бандит уже убил другого пленника, и поэтому тщательно планирует нападение на своего потенциального убийцу. Такое насилие является заранее обдуманным, но не патологическим и оправдывается о б- ществом. Возможность социального одобрения импульсивного насилия представляется менее оче- видной, но она также является вероятной. Когда моя дочь Ева только научилась ходить, она часто выбегала на проезжую часть улицы, не обращая внимание на машины. Я предупреждал ее об опасности такого поведения много раз, но она, как мне кажется, воспринимала это как своего рода игру, как способ подразнить отца. Однажды только моя быстрая реакция позволила мне вытащить ее из–под колес грузовика. Без раздумий, действуя импульсивно, я отшлепал ее и гневным голо- сом потребовал, чтобы она больше никогда так себя не вела. Это был первый и последний раз, ко- гда я поднял на нее руку. Хотя кто–то мог бы осудить мои жестокие действия, но с тех пор Ева никогда не выбегала на проезжую часть. Более 90% родителей сообщают о том, что физически н а- казывают своих малолетних детей.127

Я привел примеры нормального преднамеренного насилия и импульсивного насилия, но

имеются и анормальные версии каждого из них. Убийцы, похитители и садисты могут заранее

планировать свои намерения, тщательно выбирая своих жертв, время и способ нападения. Но есть

и импульсивные любители семейных ссор, наносящие удары без предупреждения и предваритель-

ного обдумывания своих действий. Исследование черт характера128 и исследование деятельности мозга129 обнаружили различия между импульсивным и обдуманным насилием. Очевидно, что н е- обходимо рассматривать и то и другое, хотя некоторые исследования не выявили между ними раз-

личий. Несмотря на важность выяснения типа насилия, самого этого знания будет недостаточно для ограничения анормального насилия.

Необходимым признаком такого насилия является его анти–социальность, не одобряемая обществом, но она не всегда может подразумевать наличие психического расстройства. Кое–кто утверждает, что антисоциальное насилие, совершаемое в группах в подростковом возрасте, не должно рассматриваться как проявление психического расстройства, и имеющиеся данные дейст- вительно указывают на то, что многие подростки, демонстрирующие такое поведение, не прояв- ляют склонности к насилию, став взрослыми.130 Само по себе антисоциальное поведение не всегда является признаком наличия какого–либо психического расстройства, даже когда оно возникает во взрослом возрасте. Насилие с применением технических средств, например с целью получения денег, хотя и нарушает закон, может не быть признаком того, что называется антисоциальным

of State–Dependent Memory in «Red–Outs».

127 Из сообщения Лауры Хельмут о результатах, полученных социологом Мюрреем Страусом из Университета

Нью–Гэмпшира; приводится в: Helmuth, L. 2000. «Has America's tide of violence receded for good?» Science, 289: 585.

128 Davidson, R. J., Putnam, К. M. & amp; Larson, C. L. 2000. «Dysfunction in the neural circuitry of emotion regulation–a

possible prelude to violence». Science, 289: 591–594.

129 Raine, A. 1970. «Antisocial behavior in psychophysiology: A biosocial perceptual and a prefrontal dysfunction hypothesis»: D. M. Stoff, J. Breiling, & amp; J. D. Maser (eds.), The Handbook of Antisocial Behavior. New York: John Wiley

& amp; Sons. См. c. 289–303.

130 См. выполненный Майклом Раттером анализ результатов исследований подростковой преступности: Genetics of

Criminal and Antisocial Behavior. 1996. New York: John Wiley & amp; Sons.

расстройством личности (APD), если человек принадлежит субкультуре, поддерживающей такое поведение. Я уверен, что антисоциальный характер насилия является необходимым, но не дост а- точным условием для идентификации насилия, осуществляемого под влиянием эмоционального расстройства. Я добавил бы сюда не всегда легко определяемое требование отсутствия у насилия социальной поддержки (чтобы таким образом исключить из рассмотрения насилие в бандах) и о т- сутствие непропорциональной жестокости в реакции на спровоцировавшее насилие действие (или полное отсутствие любого провоцирующего насилие фактора).

Антисоциальное насилие, осуществляемое под влиянием эмоционального расстройства, мо- жет быть хроническим или проявиться всего один раз в жизни. Совершающий насилие человек может впоследствии испытывать или не испытывать угрызения совести. Совершающий насилие человек может действовать хладнокровно или в припадке гнева. Объект насилия может выбират ь- ся тщательным образом или просто наудачу. Насилие может сопровождаться, а может и не сопр о- вождаться причинением жертве мучений. Я полагаю, что исследование до лжно рассмотреть все эти факторы, чтобы выяснить, есть ли другие факторы риска и другие причины для этих разноо б- разных форм антисоциального насилия. К сожалению, этого не было сделано, о чем можно узнать из четвертого тома Диагностического и статистического руководства психическим заболеваниям (DSM–IV), которое идентифицирует интермиттирующее эксплозивное расстройство (IED) как включающее «несколько дискретных эпизодов неудачных попыток сопротивления агрессивным импульсам, которые вызывают серьезные агрессивные действия или приводят к уничтожению имущества; степень проявления экспрессивности во время этих эпизодов непропорционально в ы- сока по сравнению с любыми быстро наступающими психосоциальными стрессами… Индивид может описывать эпизоды агрессии как «наваждения» или «атаки», в которых взрывному поведе- нию предшествовало ощущение напряженности или активации, а после этого поведения наступ а- ло ощущение облегчения».131 Хотя я готов похвалить это определение конкретного типа насилия – хронического, серьезного и непропорционального спровоцировавшему его событию, будет ошиб- кой объединять насилие против людей с разрушением предметов без доказательств того, что оба таких типа поведения вызваны одинаковыми причинами. Нет способа обнаружить, действительно ли это так, когда оба типа поведения объединяются вместе.

Хотя исследования насилия обычно не выявляют тех тонких различий, о которых говорил я,

есть данные, позволяющие сделать предположение о наличии самых разных причин склонности к

насилию. Экологические воздействия в первые годы жизни, недостаточное внимание родителей,

травмы головы и плохая наследственность – все эти факторы, как оказалось, ассоциируются с раз-

ными типами насилия.132 Что является самым важным для каждого из типов насилия, пока что го-

ворить слишком рано. Вероятно, что даже когда различия определены достаточно четко, может

быть найдено более одной причины. Например, даже если бы мы должны были ограничить себя

изучением только хронического, антиобщественного, не подразумевающего причинения мучений

жертве и состоящего из однократного проявления жестокости физического насилия, которое им-

пульсивно совершается одним разъяренным индивидом при слабом провоцирующем событии

против специально отобранной жертвы и вызывает впоследствии угрызения совести, то, вероятно,

мы все равно бы обнаружили для него несколько причин.