О том, когда не можешь сказать

Я всегда заикалась в ответ на принуждение. Если кто-то (или я сама) настоятельно требовал от меня сказать что-то по команде (сказать свое имя, к примеру), то это было похоже на требование изобрести что-то оригинальное и ценное. Говорить в приказном порядке было похоже на попытку создать что-то новое и оригинальное по приказу: этого было достаточно, чтобы парализовать во мне естественность или заставить его убегать в ужасе. Речь это процесс творческий деятельность, он не может выполняться по команде.

Веселый человек распространяет веселье, не осознавая этого, ненамеренно и безо всякой цели. То же должно происходить и с речью. Я обнаружила, что речь (как подсказал Генри А. Мюррей в «Превратностях творчества»: Henry A. Murray “Vicissitudes of Creativity”) автономна и выходит из подчинения гораздо быстрее, нежели покоряется моим сознательным намерениям. Фактически, я обнаружила, что мое сознание не могло контролировать мою творческую спонтанную деятельность и процессы (включая речь) вообще.

РАЗУМНАЯ ОСТОРОЖНОСТЬ

Поскольку мы живем в такие времена, когда не поощряются даже намеки, то, пожалуйста, помните, что когда я говорю о заикании, я всегда говорю только о моем собственном заикании. Моя цель не обратить вас в мою веру. Просто я пользуюсь возможностью рассказать вам о том, что я узнала о заикании.

Я обнаружила, что при написании этой книги я склоняюсь к разумной осторожности, пытаюсь спрятать каждое свое оригинальное наблюдение за дымовой завесой извиняющихся расшаркиваний или, хуже того, шуток.

В этой связи, я сравниваю себя с капелланом в школе, где я как-то присутствовала. Этот парень был известен своей неспособностью говорить о конкретных вещах доступно, поскольку страшно боялся обидеть других. Однажды воскресным утром он постарался доказать студентам существование Бога, но целый час всё ходил вокруг да около. Когда служба, наконец, закончилась, я вышла за дверь с другом, который терпеливо выслушал чем же всё закончится. «Мне все равно, что говорит этот парень», - сказал мне друг, - «в Бога я еще верю».

Львиная доля исцеления от заикания была в принятии себя и позволении этому внутреннему голосу самовыразиться. Под словами «принятие себя» я имею ввиду то, что я отмечала, наблюдала, чувствовала, и что работало на меня.

Заикание заставило от меня увидеть мир в новом, реалистическом свете. Оно потребовало от меня стоять на этом мировоззрении твердо и бескомпромиссно. Это как раз то, что называется «найти свое лицо».