Глава 42

За это лето Лили стала постоянным читателем спортивных рубрик в газетах. На следующее утро она развернула «Роли Дарем Газетт» и чуть не подавилась чаем, увидев фотографию Шона. Он стоял, положив руку на плечо Камерона, и смеялся, откинув голову. Лицо Камерона выражало облегчение. Заголовок гласил: «Серая лошадка турнира и кэдди-новичок». Репортер Донни Бернс написал язвительную заметку об «инциденте с мусорным ящиком». «Будем надеяться, что столкновение «виннебаго» Шона Магуайера и мусорного ящика на колесах компании «Каролина Кейтеринг» не станет для спортсмена дурным предзнаменованием и не повлияет на состояние юного Камерона Холлоуэя. Несмотря на безупречную генеалогию в гольфе — он сын чемпиона «Пи-Джи-Эй» Дерека Холлоуэя и племянник победителя «Мастере» Шона Магуайера — Камерон Холлоуэй еще ни разу не выступал на турнирах в роли кэдди. Действия Камерона в роли кэдди Магуайера могут определить судьбу этого игрока на предстоящем турнире...»

— Лили, что с тобой? — спросила Чарли, потянувшись за своими хлопьями.

Лили хотела свернуть газету, но остановила себя. Зачем скрывать статью от девочки? Она показала фотографию Чарли.

— Здесь напечатана немного неприятная статья о твоем брате и Шоне.

Чарли начала изучать газету, а Лили дала Эшли еще один банан. Сегодня они завтракали втроем. Шон и Камерон ушли еще на рассвете, чтобы размяться перед первым раундом турнира.

— Дядя Шон хорошо получился на фотографии, — заметила Чарли.

«Как будто он мог получиться плохо», — подумала Лили.

— Кстати, здесь неправильно написано, — заметила Чарли. — Камерон уже был кэдди на одном турнире.

— Что? — удивилась Лили.

— Газета ошибается. Один раз он был кэдди у нашего папы...

— Шарлей Луиза Холлоуэй! — Лили улыбалась. — Ты только что самостоятельно прочла целую статью.

Затолкав в рот хлопья и как следует прожевав их, Чарли проговорила:

— Нам пора идти. Скоро старт.

Лили стянула волосы в конский хвост и надела козырек от солнца с символикой их спонсора, взяла сумку и бутылку для воды — все белое в разноцветный горошек.

Кристел пришла бы в негодование, увидев эти вещи. Ее чувство стиля было бы глубоко оскорблено.

— Модные вещи меняют нашу жизнь, — сказала бы она.

Лили улыбнулась, вспомнив подругу. Кристел и правда так думала: измени свой образ, и ты изменишь свою жизнь.

— Тебе идет этот козырек, — заметила Чарли. — Ты не накрасишь губы?

— Я пользуюсь гигиенической помадой.

— Я имела в виду цветную.

— Днем?

— Конечно.

Лили показала девочке три разные помады, которые взяла с собой, и Чарли остановилась на помаде с названием «Сладкий арбуз».

— И надень носки повыше, а не до щиколоток, — посоветовала Чарли.

— Но ты же носишь носки до щиколоток.

— Да, но я ведь маленькая.

— Восьмилетняя девочка учит меня одеваться! — Лили потрепала волосы Чарли. — Ты настоящая дочка своей мамы.

— Правда?

— Чистая правда. Вот почему я люблю тебя.

— Ты никогда не говорила мне этого раньше.

— Чепуха. Я говорю тебе это постоянно.

— Нет, не говоришь. Ты говоришь «люблю тебя» постоянно, но это совсем другое.

Лили внутренне сжалась. С каждым днем ей становилось все труднее держать дистанцию с этой семьей, сохранять свою независимость. Она понимала, что сейчас ей уже не защититься от боли. Свой выбор она сделала давно. Ей оставалось одно: быть готовой к поражению. Теперь она позволила своим чувствам к Чарли прорваться наружу.

— Ты права, — согласилась Лили. — И что это со мной?

— Ничего. Вот почему я люблю тебятак сильно.

Они вывели Крошку на прогулку, прежде чем запереть ее в загородке в фургоне. Несмотря на включенный кондиционер и радио, Крошка отнюдь не обрадовалась своей участи. Протягивая собаке утешительную косточку, Лили подумала о том, во что превратилась ее жизнь. Она была независима и свободна, а теперь от нее зависели трое детей и собака.

Закрыв загородку, Лили вылезла из фургона. Жалобный вой Крошки доносился из глубин «виннебаго».

Широко улыбнувшись девочкам, Лили спросила:

— Готовы?

— Готовы, — объявила Эшли.

Лили вступила в очередной неравный поединок со складной коляской, которая вечно не хотела раскладываться. Справившись, она посадила Эшли в коляску и пристегнула страховочные ремни. Смазала солнцезащитным кремом пухлые коленки малышки, хотя и сама Лили, и девочки уже были смазаны с ног до головы.

Подкатив коляску к Кантри-клубу «Королевских дубов», Лили заметила, что атмосфера там неузнаваемо изменилась. Стоянка напоминала паркинг аэропорта, повсюду толпились зрители, техники, распорядители и люди в дорогой одежде: их роль была неясна Лили. В воздухе словно витала энергия.

Толпа издала вздох восхищения, когда длинный сияющий автомобиль разделил ее, словно Красное море, и подъехал к главному входу в здание клуба.

— Что это? — спросила Чарли.

— Похоже на «хаммер-лимузин», — ответила Лили. — Но точно не знаю.

Ред Корлисс присоединился к ним; он шел по стоянке, потирая лоб.

— А вот и «Чудо-девочки»! — Он лучезарно улыбнулся.

— Кто это? — Лили показала на лимузин. Она заметила только спину в черной рубашке с белой галочкой фирмы «Найк», а потом высокого представительного мужчину, вылезшего из машины, поглотила толпа.

— Бо Мердок. Победитель прошлого года.

— А что за люди рядом с ним?

— Его сопровождение. Смотри: вот это кэдди, тренер по дальним ударам, советник по паттам, журналист, адвокат, врач — это еще не полный список.

— Надо же!

— Это серьезный бизнес.

У ворот им пришлось предъявить пропуска. Служащий строго посмотрел на Лили.

— А вы?

— Я из сопровождения Шона Магуайера.

Пожилая женщина в розовом наряде для гольфа, стоявшая в очереди за ними, улыбнулась, глядя на Чарли и Эшли.

— Какая прекрасная семья! Он просто счастливчик.

Покраснев, Лили поблагодарила женщину за комплимент и покатила коляску по галерее.

— Так часто бывает, — пояснила Чарли Реду. — Все думают, что мы семья.

— Тебя это смущает? — спросил он.

— Не-а.

— А можно мне тоже стать членом вашей семьи?

— Конечно, Ред. — Чарли взяла Реда за руку и потянулась к нему, привстав на цыпочки. — Ты можешь быть дедушкой.

— Очень смешно, — проворчал он.

Лили ощутила признательность, хотя все еще смотрела вниз и не поднимала глаз на Реда. Он слишком хорошо угадывал чужие мысли, а она слишком плохо умела скрывать свои. События этого лета были непредсказуемыми. Жизнь рядом с Шоном и детьми поставила перед ней вопросы, от которых Лили обычно уходила. Например, она задумалась о своем прежнем одиночестве, о том, как важна для нее связь с детьми Кристел. И — да! — с Шоном Магуайером.

Она смотрела, как Бо Мердок идет к полю вместе с женой. Они с обожанием взирали друг на друга, и это чувство казалось неподдельным. Лили удивлялась, как они выносят постоянные вспышки камер и не стесняются целовать друг друга. У Мердоков были близнецы — их везли в специальной коляске, и за каждым присматривала отдельная няня.

— Фамилия жены — Файрстоун, — шепнул Ред Лили. — Как название шин.

— Я думала, она миссис Мердок.

Супруги выглядели, как король и королева школьного выпускного бала; они позировали и улыбались в камеру. Следом за ними настала очередь Лили и девочек. Стоя на фоне задника с логотипами спонсоров, Лили изумлялась Чарли и Эшли. В них явно преобладали гены матери — королевы красоты. Девочки обожали фотографироваться.

Лили опасалась, что ее мрачные предчувствия отразятся на фотографиях. Вокруг сверкали вспышки, но она думала совсем о другом. Лили знала, что сегодняшний турнир не решающий момент в карьере Шона. В гольфе так не бывает. Там есть множество шансов преуспеть — или проиграть. И все-таки это очень важный день, ибо Шону предстоит вернуться на высшие строчки рейтингов Ассоциации профессионального гольфа.

После фотосъемки они заметили Шона с Камероном на поле, где те разогревались перед игрой. Лили видела, что все взгляды устремлены на Шона. Одни ждали его поражения, другие — триумфа. Вокруг них собралась внушительная толпа.

Лили убеждала себя успокоиться. К этой цели они шли все лето. Ради этого турнира совершили путешествие через всю страну.

— Они отлично выглядят! — Чарли чуть не подпрыгивала от восторга. — Я так горжусь ими!

— Я тоже. — Подойдя к ограждению, Лили подняла малышку, и та помахала ручкой дяде и брату. Шон и Камерон заметили их; Шон послал им воздушный поцелуй. Лили хотелось удержать этот момент в душе. В это мгновение она поверила, что с семьей все будет в порядке. Все лето она наблюдала за тем, как осколки превращаются в шероховатое, надтреснутое, но все же целое. Пусть эта семья отличалась от той, какая была при жизни Кристел и Дерека, и все же это, несомненно, была семья. И, помимо воли, Лили стала частью этой семьи. Не этого она ждала от прошедшего лета, все получилось само собой.

Каждое утро Лили просыпалась с мыслями о них и принимала решения, связанные с ними. Она почти забыла о себе. Больше всего ее пугало то, что эта семья не принадлежит ей. Все зависело теперь от исхода турнира. Возможно, Шон получит приглашение уехать из Комфорта, увезет детей на другой конец света, пробившись на вершину рейтингов «Пи-Джи-Эй». Пожалуй, его поражение сыграло бы на руку Лили, но, конечно же, она желала ему только победы. Потому что семья была для нее теперь на первом месте.