![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Общие чертыСтр 1 из 4Следующая ⇒
Статья журнала «Эксперт», № 41 2006 Исследование проведено в рамках проекта Национального фонда подготовки кадров «Реформа системы образования» за счет средств займа Международного банка реконструкции и развития. В 31 субъекте РФ был проведен опрос учителей и директоров школ разных типов и разных форм собственности, руководителей муниципальных органов управления, представителей школьных и попечительских советов, других органов управления школой. Региональные качественные исследования были проведены в четырех регионах: Воронежская, Самарская, Свердловская области и республика Чувашия. Что мы знаем об учителе? Если попросить взрослых людей оценить состояние российских школ, то большинство даст негативную оценку. Однако при этом большинство и добавит: «Но мне повезло, я учился в неплохой школе, и у нас были хорошие учителя». Этот своеобразный парадокс «всеобщего микрооазиса» (каждый говорит, что везде плохо, но лично у него хорошо) объясняется позитивным и трепетным отношением к собственному детству, к периоду взросления, пришедшемуся как раз на школьное время. Многие из нас действительно с благодарностью вспоминают школьных учителей. Но если отойти от личных воспоминаний, то типовое представление о сегодняшнем российском учителе таково: - в основном это женщины преклонного возраста; - социально и профессионально немобильные; - редко путешествующие по миру; - мало, на грани прожиточного минимума, зарабатывающие; - не особо интеллектуально продвинутые; - за пределами школы не уважаемые. Так ли это на самом деле?
Общие черты Сегодня учителей в стране около 1, 5 млн. За последние 10 лет их стало меньше на 100 тыс. человек. Число школьников за это же время снизилось на 8 млн, то есть: - 1 выбывший учитель на 80 выбывших детей. После пика 1997 года, когда в школьных стенах было 22, 2 млн учеников и 1, 6 млн учителей, все последующие годы образовательная статистика фиксировала лишь отрицательные дельты (только в этом году, впервые за десять лет, первоклашек село за парты на 133 тыс. больше, чем год назад). Школьный учитель, действительно, женская профессия: - 86% профсообщества составляют женщины. «Учительница первая моя» стопроцентно дама, но с большой вероятностью и второй, и третий учитель окажутся женщинами. Для сравнения: - во Франции в средней школе 57% женщин, - в Великобритании и Гонконге — 53%, - в Германии — 46% - в Японии — 32%.
Чуть больше трети наших учителей — селяне (39, 3%), трет ь работает в городах: миллионниках и областных центрах, треть — в более мелких городах и поселках городского типа.
Что касается возраста, то слухи о сильной геронтологизации учительского цеха преувеличены: согласно прошлогоднему исследованию, проведенному Центром социологических исследований МГУ им. М. В. Ломоносова (ЦСИ), - средний возраст учителя — 43 года - директора школы — 49 лет. Эти данные в целом совпадают с официальной статистикой.
Пенсионного возраста достиг примерно каждый десятый учитель страны, но нет причин драматизировать ситуацию: возрастная структура показывает, что - половина всех учителей (50, 7%) — это люди от 31 года до 46 лет, причем почти две трети из них сорокалетия не достигли. На взгляд директоров школ, это самый продуктивный возраст, поскольку период наибольшей эффективности начинается у учителей после восьми-десяти лет работы в школе. - Педагогов в возрасте, называемом предпенсионным (от 47 до 54 года), 22, 3%. - Пенсионеров 13, 3%, - при этом тех, кого можно отнести к молодым специалистам (до 30 лет), тоже почти 13%.
Конечно, структура была бы идеальной, если бы число молодых учителей выросло в полтора-два раза, но и в нынешнем ее состоянии она вполне состоятельна. И оснований для ее изменения в худшую сторону нет. Резко повысившееся в последнее время внимание государства к образованию если и не улучшило положение большинства учителей, то, по крайней мере, надежду дало, а это явно привлекательный кадровый фактор. Кроме того, на селе профессия учителя котируется достаточно высоко, что, правда, является следствием не столько высокого статуса педагогических профессий, сколько хилого экономического состояния самого села — с большинством других сельских специальностей дела обстоят куда хуже. В любом случае для тех молодых селян, кто не стремится уехать в город, школа — совсем не последнее место работы, а сельское учительство составляет 40% от общего числа учителей. Образовательный уровень учительского сословия высокий: - почти 85% имеют высшее образование, преимущественно педагогическое, - 12% — среднее специальное. - Ученая степень есть у 0, 7%. Собственную квалификацию учителя обязаны повышать, что и происходит, как правило, в отраслевых институтах повышения квалификации. Средняя зарплата учителя колеблется в коридоре 5-6 тыс. рублей. В категориях социальной если не справедливости, то хотя бы разумности это низкая оплата труда. В категориях рынка труда это нормальная зарплата: учитель — это работник классно-урочного конвейера, а работа по обслуживанию типовых конвейеров нигде в мире к высокооплачиваемой не относится. В экономических категориях это тоже вполне приемлемый уровень оплаты: если люди готовы работать за такие деньги, то зачем платить больше? С точки зрения эффективности системы школьного образования зарплаты даже завышены. Но в категориях развития государства это недопустимо низкая оплата специалистов, работающих с одним из немногих общественных институтов, формирующих будущее. Не за часы, а за качество Сумма денег, получаемая педагогами «на руки», зависит от нескольких факторов: - от региона (местные нормативы и надбавки); - от того, государственное это образовательное учреждение или нет; - от типа школы (в специализированных школах получают больше, чем в обычных); - от классов, в которых они работают (предметники получают больше, чем учителя начальных классов); - от степени коррумпированности школы (теневые бонусы); - от менеджерских способностей директора (дополнительные доходы). Но основное, чем определяется уровень зарплаты, — это объем преподавательской нагрузки. Для педагога единственный способ влиять на свой уровень благосостояния — это набирать - максимально возможное число часов и у себя в школе, - и в школе соседней, - и хорошо бы еще репетитором подработать, чтобы хоть как-то сводить концы с концами. Полуторная нагрузка, будучи нормой для учителя, предполагает четыре-шесть уроков в день, плюс ежедневная подготовка к занятиям, плюс внеурочная работа, плюс совещания, плюс «бумажная работа», плюс дополнительная работа на стороне, коей занимаются не меньше трети всех педагогов. Сегодняшний учитель, стремящийся провести как можно больше уроков, напоминает промрабочего, замученного необходимостью изготавливать максимальное число деталей на станке. У него почти. нет времени и финансовой возможности читать книги, ходить в театры, фитнес-клубы, хорошие парикмахерские (первое, что бросается в глаза на любом пед-собрании, — это унылые прически учителей), путешествовать, модно одеваться, иметь хобби. Результаты исследования ЦСИ показывают, что за последний год ни разу (!) не были в театре 34, 8% учителей, в кино — 49, 9%, на концерте — 37%, а в музее или на выставке — 25, 5%. В целом эти люди лишены возможности заниматься собой и своим развитием. И какого качества мы от них ждем? Именно то, что зарплата педагога не зависит от качества и результатов его работы и никак не мотивирует повышать профессиональную квалификацию, и стало причиной экспериментов двух последних лет в ряде регионов страны по переходу к так называемой отраслевой системе оплаты труда. Смысл в том, чтобы человек получал вознаграждение за свой труд, как в большинстве европейских школ, окладным способом. То есть оплачивается не количество проведенных уроков, а весь набор педагогических работ: учить решать квадратные уравнения и вытирать нос, учить сдавать экзамены и помогать взбираться на скалы, развивать воображение и беседовать на интимные темы. Размер же оклада определяется квалификацией и степенью включенности учителя в педагогические или иные разработки и проекты. Такова суть новой системы, а вот по какой формуле оклад будет формироваться, и есть предмет экспериментов. В Санкт-Петербурге, например, отрабатывается схема «базовый оклад с повышающими коэффициентами». к последним относятся коэффициенты стажа, специфики работы и квалификации. В тюменской формуле акцент делается на результативность работы. Один из показателей — обеспечение устойчивого уровня по абсолютным и качественным показателям обученности. Разные виды работ учителя учитываются через коэффициент сложности предмета. В Казани директора школ получают надбавки в соответствии с рейтингом учебных заведений, составляемым по группе показателей: эффективность работы педколлективов, уровень знаний учащихся и пр. Эксперименты можно считать вполне удачными: практически везде произошло в среднем двукратное повышение уровня оплаты. С 2007 года на новый механизм финансирования школ планирует перейти почти половина регионов. В ходе экспериментов выявился ряд сложностей — например, психологическая неготовность школьных коллективов работать в конкурентных условиях или высвобождение части кадров при укрупнении школ. Но эти сложности при грамотных действиях региональных властей постепенно будут устранены. Гораздо важнее, чтобы в новых механизмах оплаты стимулирующие надбавки оказались весомыми, чтобы они действительно поощряли творчество, изобретательство, освоение передового опыта, тиражирование удачных находок. Не менее важно, чтобы некоторая часть этого стимулирующего финансирования назначалась каким-то внешним органом: попечительским советом, родительским комитетом — в общем, любой причастной, но внешней инстанцией. В таком случае общественное управление школой будет приобретать реальные формы, а главное, будет страховаться искомое качество. Тут дело в профспецифике. Каждая профессия имеет свою изнаночную сторону, формируя у ее носителей черты далеко не лучшего свойства: некоторую долю цинизма у врачей, наглость у журналистов, хамство у продавцов и т. д. Учитель же быстро научается имитации и мимикрии. Это не личностные характеристики людей, это профессиональный отпечаток существующей организации работы. Нужно ввести в школах проектный или игровой способ обучения? Требуются инновации? Легко! Серьезные проекты или действительно обучающие игры на самом деле появляются в единичных школах, но все остальные, в реальности «скользя по верхам» и имитируя проектную, игровую, инновационную деятельность, браво рапортуют об их введении. И это не лживость и не лукавство. Это неспособность осваивать новые виды деятельности и отсутствие интеллектуальной культуры. Люди без особых усилий клепают нечто «на коленке», называют это образовательной инновацией и живут в иллюзии, что так оно и есть на самом деле. Видимо, основной рабочий процесс учителя — многократное воспроизводство однажды усвоенного, а значит почти бессознательное отторжение нового — и наличие мощного инспекционно-контролирующего давления на школы формируют профессиональную имитацию и мимикрию. Как раз для того, чтобы предохраниться от фиктивного улучшения качества обучения и поддержать реальные нововведения, и нужна внешняя, а не внутренняя оценка.
|