Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Раздел II. Политический аспект






 

«Пражская весна» как политическое явление начинается с 5 января 1968 года, когда вместо прежнего лидера Антонина Новотного первым секретарем ЦК КПЧ был избран Александр Дубчек, по мнению посла СССР в ЧССР Степана Червоненко: «Безусловно, честный, преданный человек, очень преданный друг Советского Союза».[20] Эта кандидатура была одобрена Политбюро ЦК КПСС и лично товарищем Брежневым. Александр Дубчек много лет жил в СССР, хорошо говорил по-русски и прошел Высшую Партийную школу (ВПШ) в Москве. Однако в Президиуме ЦК компартии ЧССР мнения по поводу дальнейшего пути развития страны уже различались. Фактически Президиум оказался расколот на так называемых «левых» или «коммунистических фундаменталистов», «правых» или «реформаторское крыло», а также членов Президиума, которые не торопились пока принимать ту или иную сторону.[21] После ухода Новотного «правые»[22] перехватили инициативу, их главные тезисы были еще пока довольно робко высказаны на январском пленуме ЦК КПЧ одним из членов Президиума ЦК Йозефом Смрковским. Во-первых, это – самостоятельность (от СССР) в решении вопросов внутренней политики, и отсюда уже: разделение обязанностей первого секретаря и президента, пополнение президиума ЦК новыми членами и осуждение политических репрессий середины 50-х годов. Смрковский говорит и о новом пути Чехословакии в рамках социалистической системы, об экономических реформах и вопросах цензуры.[23] Цели обозначены, аккуратно расставлены акценты. Уже весной эти тезисы легли в основе правительственного документа «Программа действий КПЧ», принятого на пленуме ЦК КПЧ 5 апреля 1968 года. Посмотрим, как они звучат в программном документе партии. Итак, коммунистическая партия Чехословакии с весны 1968 года объявляет о следующем:

«В разработке государственной политики участвует весь Национальный фронт, политические партии и общественные организации, из которых он состоит. Ни какая-либо единственная партия, ни коалиция политических партий не должны монополизировать социалистическую государственную власть; к ней должны иметь прямой доступ все политические организации народа»[24].

Коммунистическая партия уступала власть любой претендующей на неё силе, по закону. В СССР такую ситуацию тогда представить просто невозможно. Монополия политической власти КПСС – одно из главных условий существования такой партии. Эта монополия будет юридически закреплена за КПСС в конституции 1977 года статьей №6 «О руководящей и направляющей роли КПСС».

В программе действий также были обещаны все гражданские свободы, права на собрания и критику, и подчеркнут курс на реабилитацию репрессированных. Так, например, появились «Клуб ангажированных беспартийных»[25], а также «Клуб-231»[26] и «Клуб младых», которые с мая начали, открыто выступать против КПЧ. В это же время появляются подготовительные комитеты по восстановлению социал-демократической партии, а также проходят студенческие забастовки (в том числе и самая крупная демонстрация «Маялес»).

Этим политическим силам в целом было, что рассказать народу, то о чем еще недавно говорить запрещалось. Из интервью американского писателя Уильяма Бэрроуза (1968 г.): «Первое, что должна сделать любая революционная партия – это захватить средства связи. Тот, кто владеет ими, владеет страной. И в наше время это справедливо в большей мере, чем было когда-либо в истории».[27] Конечно, вопрос цензуры оказался одним из главных в Программе действий:

«ЦК КПЧ считает необходимым в ближайшее время, точнее, как можно раньше, законом о прессе определить, когда госорганы могут запретить распространение определенной информации (в прессе, по радио, по телевидению). Этим законом должна быть исключена возможность фактической цензуры. В прессе также должны получить слово мнения, отличающиеся от официальной точки зрения государственных или партийных органов».[28]

Тем самым партия своими реформами создавала своих конкурентов и давала им право слова. Результат превзошел ожидания. Не вдаваясь в подробности чехословацкой прессы, ограничимся лишь точно подмеченным фактом: «Маятник резко качнулся в другую сторону, и если раньше, невозможно было напечатать какой-либо материал негативного характера о КПСС, КПЧ, советско-чехословацких отношениях и т.п., то теперь столь же сложно стало добиться от чехословацких СМИ положительных репортажей на эту тему. Игра шла в одни ворота».[29] В Праге 15 июля в клубе журналистов под руководством работников государственно-административного отдела ЦК КПЧ прошла встреча. На следующий день газеты «Руде право», «Праце», «Млада фронта» и другие опубликовали материалы этой пресс-конференции, в которой помимо всего прочего обсуждался вопрос реформирования Варшавского договора. Из обзора чехословацкой прессы военного атташе СССР в Чехословакии: «В последние дни пресса, радио и телевидение подняли вопросы Варшавского договора и пытаются оказать давление на правительственные круги Чехословакии, чтобы они выступили с требованием пересмотра Варшавского договора».[30]

Именно пражским газетам обязан своей популярностью и известный манифест «2000 слов». Активность СМИ в антисоциалистической пропаганде производила своеобразную революцию в умах политически активных граждан. Назвать себя коммунистом, так, как это было еще совсем недавно, уже решался не каждый. Журналист, один из непосредственных деятелей «пражской весны» австриец Герд Бахер вспоминая об этом времени пишет: «Коммунисты, которые не знали, что они уже давно таковыми не были, объясняли нам, что такое «коммунизм с человеческим лицом», и философствовали – в муках лояльности – о недостатках капитализма».[31]

На волне постоянных атак прессы прошла серия массовых отставок партийных лидеров старой формации. Она проводилась под лозунгом «Новая политика – новые люди». В марте с поста Президента республики ушел Антонин Новотный, а его последнее публичное выступление даже не вышло в эфире, отставки Новотного требовали уже на митингах[32]. Новый Президент 73-х летний генерал, участник Второй мировой войны Людвиг Свобода не был активным политическим игроком, и в роли главнокомандующего армией устраивал абсолютно все политические силы, ведь целью одних был уход Новотного, а других – не допустить реформатора в президенты. Девиз «Новая политика – новые люди» требовал решительных кадровых перемен. «Судя по донесениям советских дипломатов, которые имели тесные контакты с представителями посольств социалистических стран, новые кадровые перестановки уже в январе стали вызывать опасения. В центре и на местах происходили отставки сторонников Новотного. Вместо них назначались активные реформаторы, - пишет Ольга Павленко. Около тридцати человек (из тех, кто подвергся атакам СМИ) просто покончили с собой»[33].

Стоит напомнить, что все эти изменения происходят стремительно, практически за одну весну. Несли ли они какие-либо угрозы, при дальнейшем попустительстве, странам социалистической системы? Вопрос неоднозначный и скорее правильнее было бы вначале уточнить, является ли Советский Союз эталоном социалистической системы. Если является – то необходимо следовать за ним, если его нет, то путем проб и ошибок найти свой оригинальный путь. Французский марксист Жан-Поль Сартр такой путь отводил Чехословакии: «Чехословакия могла быть первой страной, сумевшей перейти от развитой капиталистической экономики к социалистической, предложив западному пролетариату если не модель, то, по крайней мере, воплощение её собственного революционного будущего. Если где-либо был возможен подлинный рабочий контроль, то в Праге и Братиславе».[34] Другого мнения чешские историки: «У протодемократического движения был большой потенциал при плюрализме мнений. Если бы не внешнее давление и последовавшая интервенция, это движение развивалось бы и впоследствии вступило бы в конфликт с коммунистами – сторонниками реформ».[35] Но если французский мыслитель говорил об особом социалистическом пути Чехословакии, а прагматичный историк предсказывал скорую победу демократов над коммунистами-реформаторами, то руководство Советского Союза не готово было принять и сам факт наличия коммунистов-реформаторов. Пересмотр Варшавского договора в пользу «ревизионистов» также совсем не входил в планы Политбюро ЦК КПСС. И дело даже не столько в потрясении основ социализма, как системы взглядов. В ситуации биполярной системы потеря важного союзника грозила обернуться для советского блока геополитической катастрофой. Согласно одному из виднейших политологов США Гансу Моргентау: «притязания на универсальность, на которой основывается моральный кодекс одной группы в международном обществе, абсолютно несовместимы с аналогичными притязаниями другой группы. В мире есть место только для одной такой группы и другая должна или подчиниться или быть уничтожена»[36]. Чем сильнее один, тем слабее другой. Этот принцип был не чужд политике США по отношению к СССР.

С другой стороны, очередное[37] силовое подавление антиправительственных выступлений в рамках ОВД могло серьезно подорвать престиж всей социалистической системы и в частности престиж Советского Союза. Мирный вариант предполагал сворачивание реформ теми, кто их начал, но как заставить их? Что предложить? Чем припугнуть осмелевшую прессу? И как при этом не выглядеть на мировой арене агрессором и оккупантом?

К началу лета 1968 года Советский Союз оказался в очень сложном положении.

 


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.006 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал