Жить как драла, умереть как верма 4 страница

Подобные скрытые эмоции либо созревают, когда наступает их время, — чего, быть может, придётся ждать очень и очень долго — или они созревают кармически, когда истекает время их стагнации. Возможно также и более прямое, непосредственное их созревание. Мудрость и сострадание как раз и являются тем методом, качеством или энергией, которые напрямую работают с этими эмоциями. Чем больше мы развиваем в себе мудрость и сострадание, тем глубже и активнее они проникают в эти потаённые области, вызывая их таяние, что, в свою очередь, приводит к обнажению скрытых эмоций.

Так, например, обстоит дело с нашей привычной речью, манерой общения. Мы настолько привыкли к этому, что не замечаем в своей речи никаких изъянов, но, как только мы начинаем упражняться в осознанности, во внимательном наблюдении за тем, как мы говорим, мы вдруг обнаруживаем, что речь наша, оказывается, может ранить других. Столь привычный нам стиль общения может быть грубым и обижать других людей; но это становится для нас очевидным лишь тогда, когда мы начинаем практиковать осознанность в процессе общения. Только когда мы пытаемся быть более мягкими в разговоре, мы внезапно явственно замечаем противоположное.

На пути бодхисаттвы даже взгляд, брошенный на другого человека, должен быть мягким, заботливым и сострадательным. Чем больше мы осознаём то, как мы смотрим на других людей, тем понятнее нам становится, что на самом деле мы смотрим на них довольно агрессивно или неискренне.

Когда мы начинаем глубже ценить и понимать сострадание, тогда мы открываем и всю глубину наших эмоций. Культивируя сострадание, мы можем увидеть, сколь «эмоциональна» наша эмоция: сильна, глубока и интенсивна или упорна и косна. Практика сострадания извлекает на свет наши скрытые эмоции, которые мы иначе бы не обнаружили или старались бы всеми силами избегать.

Когда сущность учения Будды — мудрость и сострадание начали глубоко проникать в жизни тибетцев, в их умы и сердца, в какой-то момент они вновь были вынуждены столкнуться с проявлениями собственной грубости, жестокости, косного мышления, свойственного народу страны, названной Буддой «Далёкой землёй холода и тьмы». Огромный объём коллективной энергии готов был взорваться, и, соседствуя с ещё молодым и неокрепшим семенем мудрости и сострадания, энергия эта, казалось, готова одержать верх.

Каким-то образом коллективный взрыв этого экстремального эмоционального аспекта, прежде замороженного и упорно скрывавшегося, естественным образом порождает готовность и восприимчивость к получению ещё более мощной энергии сострадания и мудрости.

Например, если мы хотим проснуться поутру в определённое время, мы устанавливаем на это время будильник. Как правило, звук будильника пробуждает нас ото сна, а когда это не работает, мы стараемся сделать звук погромче. По прошествии некоторого времени мы настолько привыкаем к звонку будильника, становимся настолько инертными и упорными, что уже не просыпаемся при его звуке. Мы можем попробовать сменить мелодию звонка, но если и это не работает, мы начинаем искать другое, более эффективное решение. Перед нами стоит цель — пробудиться, и нам нужны различные техники, чтобы достичь желаемого результата. Так, можно поставить рядом с кроватью ведро с холодной водой и вылить его себе на голову. Это может выглядеть слишком брутально, но это наверняка сработает! Эта техника нас не подведёт, и мы достигнем того, к чему стремимся; наша мотивация и целеполагание не меняются, следовательно, мы просто избираем другую технику для достижения поставленной цели.

Когда культивация любви, сострадания и доброты не в силах преодолеть скрытые косные эмоции в нашем уме, может потребоваться иное средство, способное пробудить нас ото сна.

Примерно такой была разница между подходами кхенпо Шантаракшиты и Гуру Падмасамбхавы, прибывшими в Тибет. Когда Кхенпо прибыл в Тибет, всё было слишком легко и никто даже не побеспокоился. Это было подобно привычному звонку нашего старого будильника. Звук его был настолько знакомым, что никто даже не потрудился проснуться.

Когда же в Тибет прибыл Гуру Падмасамбхава, приход его не сопровождался привычной мелодией будильника; он явился, держа в руках ведро холодной воды. В другой руке на всякий случай он нёс и ведро горячей воды. Когда Падмасамбхава прибыл, обитатели Тибета поняли, что им уже никуда не деться. Они вступили в бой, и у них не было выхода, потому что они понимали, что хотя Гуру Ринпоче и может предложить им способ пробуждения (одно из вёдер...), он никогда не оставит им свободы выбора между пробуждением и не-пробуждением.

Как вы хотите пробудиться? Выбор за вами, но свободы выбрать сон у вас нет.

Все обитатели Тибета, люди и демоны, проснулись от этой грубой встряски. Некая часть их существа, столь долго пребывавшая в забвении, была затронута появлением Гуру Падмасамбхавы. Иногда подобный подход называют «диким состраданием».

Это более насыщенный, плотный аспект сострадания, становящийся тысячекратно сильнее. Подобная форма сострадания абсолютно необходима для пробуждения тех, кто пребывает в самом глубоком и упорном сне неведения. Обычным звонком будильника тут не обойтись.

Царь Гесар

В тибетской истории был момент, когда страна готова была развалиться на части. Мирный подход мудрости и сострадания сделал своё дело, и благородные существа внезапно увидели, что сам по себе он не являлся более достаточным. Настала пора проявить не что иное, как интенсивную, концентрированную силу мудрости и сострадания, которая не будет выглядеть просто и скромно, но будет обладать и качествами величия, подобно могучей скале, горной вершине, бескрайнему океану или простору небес.

Необходимо было такое мощное присутствие, просторное, открытое, доступное и всеобъемлющее, подобное небесам, но в то же самое время спокойное, невозмутимое и мягкое, подобное океану; непреклонное, уверенное и надёжное, подобное горе. При одном лишь виде существа, воплотившего в себе все эти качества, от которого исходят волны исцеляющего света, вы сразу чётко и ясно понимаете, что время игр и притворства прошло: необходимо быть совершенно честным, прямым и открытым.

Царь Гесар явился в мир воплощением всего этого: величественный, великолепный, исполненный достоинства, сострадательный и в то же самое время непоколебимо твёрдый и решительный. Он не принял обличья привычной формы бодхисаттвы, мягкой и умиротворённой. Безусловно, внутри Гесар был умиротворён, однако внешнее сияние этого внутреннего мира было таким, что вам не захотелось бы играть с ним в игры.

В прошлом чаще всего можно было встретить высокореализованных духовных учителей, как правило, являвшихся аскетами. Царь Гесар явился в мир в обличье монарха, утверждая торжество жизни, празднуя добро, сокрытое в ней, вместо того чтобы отрекаться от него. Само его появление в мире — это ясное послание, демонстрирующее, что вы можете жить в этом мире и не быть трусом. Вы можете торжествовать и наслаждаться жизнью, став воином.

Таким образом, путь к просветлению воина, преподанный царём Гесаром, а также путь воина Шамбалы относятся, по сути, к тантре, поскольку они работают с энергиями и эмоциями, учат нас принимать их, активно вовлекаясь в жизненные ситуации, работать с ними и не бояться встречаться с ними лицом к лицу.

Во время чудесного рождения Гуру Падмасамбхавы из лотоса на озере Данакоша, в царстве Уддияна, все тантрические йогины и йогини, даки и дакини этой земли, поняв, что в мир явился живой держатель линии тантры, тотчас устремились к Лотосорождённому. Они признали его силу и то, что он воплощал в себе, и поэтому их, естественно, влекло к нему. Что-то в нём звало их. Семистрочная молитва Гуру Ринпоче была тогда спонтанно пропета дакинями, наблюдавшими чудесное рождение Гуру Ринпоче, цитадели тантрической мудрости и сострадания.

Подобно этому, когда был рождён царь Гесар, являвшийся воплощением вселенского добра, все драла естественным образом устремились к нему.

Гесар — живое воплощение и цитадель драла, верма и всего благого в этом мире: достоинства, изящества, красоты и сиятельности. Сиджи, вангтанг и лунгта - все эти качества воина также являются и качествами Гесара.

Все, кто хочет установить связь с Гесаром, источником и крепостью воина, устанавливают связь с лунгта, сиджи, вангтангом и, в конце концов, объединяются с верма.

Внешний облик Гесара-царя является проявлением драла, тем самым на внешнем уровне он воплощает три качества драла: сиджи, вангтанг и лунгта. Они связаны с жизнью в этом мире. На внутреннем плане, в своём сердце, он — верма. Верма — это просветлённое состояние драла.

Непреходящие блаженство, изящество, красота являются сердцем верма просветлённого воина, и это лежит за пределами понятий относительной реальности. Жизнь принадлежит «департаменту» драла, и прожить её надо с достоинством, изящно и радостно, а в момент смерти умереть надо также радостно, с достоинством и изяществом, чтобы вернуться в дом верма.

Воины, мы живём, как драла, и умираем, как верма

Важно понять этот момент: жить, как драла, умереть, как верма. Жить наполнено, счастливо, с достоинством и изяществом и в то же самое время всегда быть готовым отпустить всё и уйти. Таково поведение настоящего воина: полная готовность отпустить всё, ступив за пределы области материального комфорта. Это подобно тому, как телесное богатство отворяет дверь ментального изобилия. Так или иначе вы по-прежнему сказочно богаты. Путь никогда не начинается и не развивается на основе лишённости и бедности, посему он никогда и не завершается бедностью; так или иначе вы достигаете богатства материального и ментального.

Посему причина, по которой мы здесь собрались, несомненно, благая. Она попросту не может быть плохой. Нам всем следует признать и оценить это по достоинству: внутри всех нас уже сокрыто семя воина. Оно всегда было в нас, нам лишь необходимо питать его, заботиться о нём, с тем чтобы стать подлинным воином, соответствующим образом взаимодействуя с другими и с окружающим миром.

Мне кажется, что это начало чего-то достойного. Это не конец начала, но начало начала, и поэтому, я надеюсь, вскоре мы встретимся вновь.