I – Освободитель народов

Практически спонтанно этот персонаж, изначально олицетворявший главного врага Бога,

в наступавшую эпоху революционных катаклизмов преобразуется в символ восстания

против монархий, которые были связаны с церковью. В 1844 г. в Испании фигура великого

бунтовщика воплотилась в произведении Хосе Соррилья-и-Мораль «Дон Хуан Тенорио»

(Don Juan Tenorio). Это было время, когда вырос интерес к грандиозному образу Люцифера,

созданному Мильтоном. Дело в том, что впервые «Потерянный рай» на испанский язык был

переведен в 1812 г. и стал в стране необычайно популярен. Друг за другом последовали

переиздания традиционных переводов и появление новых: 1814, 1844, 1862, 1868, 1873, 1882,

1883. В 1878 г. переводчик Прудона, республиканец, будущий президент республики Пи-и-

Мбргаль, в свою очередь, восславил взбунтовавшегося ангела. Последний познал свой

апофеоз в 1876 г., воплотившись в великолепной статуе Рикардо Бельвера, которая так и

была названа. Она была премирована на Всемирной выставке в Париже 1879 г. Эта

бронзовая статуя и поныне возвышается в мадридском парке Рэтиро. Одинокий сатана,

сраженный молнией, обратил свое лицо к пустому небу и постоянно бросает вызов Богу и

властям. Памятник увековечил дух бунтарства.

Торжество свободомыслия, присущее XIX веку, превращает дьявола в Прометея,

несущего людям свободу, олицетворяющего развитие науки и технический прогресс: «То,

что он делает, – пишет Макс Мильнер, – идет в том же направлении, что и устремления

униженного человечества, особенно – народа, который держали в повиновении те, кто

представлял на земле бога-тирана». В 1877 г. Кальвинак, один из вождей свободомыслия во

Франции, публично заявил: «Зло – это Бог. Сатана – это прогресс и наука. И если бы

человечеству было суждено выбирать и принять одного из этих двух упрямцев, выразив ему

свои восторги, оно бы мгновенно и без каких-либо колебаний приняло решение в пользу

сатаны». В подобном же духе газета «Оризон» описывает статую сатаны работы

Константино Корти 1867 г.: «Корти сделал попытку вполне актуально воплотить бунтарский

дух, в основе своей являющийся духом поиска и эксперимента. Его Люцифер – один из тех

потерпевших поражение, которые заставляют бледнеть победителей. Присутствует стойкое

ощущение, что именно за ним – будущее. Кажется, что в его хищном зрачке мерцает отблеск

зари, возвещающей приход нового дня человечества».

Романтическая литература внесла свой вклад в реабилитацию дьявола. Писателей –

защитников новых идеалов – привлекали высшая степень свободы, присущая князю тьмы,

его величие, его гордыня. Да, все для него кончается катастрофой. Но разве романтик,

взбунтовавшись против узких поведенческих рамок, в которые поставлен человек, не

обречен по своей сути на борьбу, где у него нет ни единого шанса? Так же, как и дьявол, он

мечтает освободиться от удушающих пространственно-временных рамок. Даже консерватор

Шатобриан, порицая Мильтона за такое решение образа, восхищается великолепием,

присущим его сатане.

Не верящий в дьявола Шелли в 1820 г. пишет, тем не менее, «Эссе о дьяволе и демонах»,

в котором говорит о том, что христиане создали эту фигуру, чтобы снять с Бога

ответственность за зло. Он видит в дьяволе продуктивный дух бунта против

установившегося порядка вещей. Более того, Байрон хвалит Люцифера за то, что он

44

поддержал Каина в его борьбе против божественной тирании и жестокого бесчувственного

закона Яхве. Зло в человеческом сердце, а не в сатане.

В романе Жорж Санд «Консуэло» (Consuelo) сатана заявляет: «Я не демон, я архангел

правомерного бунта и властитель великих битв. Как и Христос, я бог для всех бедных,

слабых и униженных».

Образ дьявола, созданный Уильямом Блейком, как в живописи, так и в поэмах, –

двусмыслен. Близкий к гностицизму, Блейк видит мир творением зло го духа, этакого бога-

демиурга, который «поддерживает самые гнусные деяния в качестве наиболее праведных». И

в его гравюрах, и в его стихах дьявол предстает в разнообразных образах. На одной из

акварелей, «Сатана, наблюдающий за Адамом и Евой» (1808), изображен соблазнитель ный и

красивый юный ангел. В работе «Христос, искушаемый сатаной превратить камни в хлеб»

(1818) – это милый старик. С другой стороны, для него промышленная революция –

дьявольское порождение. «Черные сатанинские мануфактуры» – это современный ад.