Восстание казаков и крестьян под предводительством С. Т. Разина

Историки XIX в. называли движение казаков и крестьян на Дону и Волге в конце 60 — начале 70-х гг. XVII столетия «бунтом Стеньки Разина». Действия восставших считали антигосударственными (С. М. Соловьев), объясняя их причину столкновением удельно-вечевого и единодержавного укладов русской жизни (Н. И. Костомаров). В историографии советского времени народные движения рассматривались через призму классовой борьбы. Первый историк-марксист М. Н. Покровский называл выступление разинцев «народной революцией». Под крестьянскими войнами, которые в России связывали с движениями И. И. Болотникова, С. Т. Разина и Е. И. Пугачева, советская историография подразумевала крупные длительные массовые выступления крестьян, охватывавшие большие территории, где происходили военные действия правительственной и повстанческой армий, ставился вопрос о власти, вырабатывались антикрепостнические требования, подрывались устои феодального строя и государства. Крестьянские войны при феодализме — это гражданские войны Средневековья, выражавшие высшую степень антагонизма, когда стремление к разрушению господствующего строя являлось субъективным желанием восставших (Л. В. Милов).

В постсоветский период интерес к крестьянским войнам вообще, а к войне под предводительством Разина в частности, заметно угас. Большинство историков отказалось от употребления самого термина «крестьянская война» применительно к XVII в., чувствуя явные натяжки и преувеличения степени организованности этих социальных взрывов, заменяя его понятиями «движение» или «восстание». Что касается оценки происходившего, то все чаще звучит пушкинское выражение о «бунте бессмысленном и беспощадном». Природу крестьянских войн предлагают связывать не с классовым антагонизмом, а со сложным переплетением социальных, имущественных, национальных, религиозных противоречий и,.наконец, просто с «кипением человеческих страстей».

Установление режима крепостничества после принятия Со-

борного уложения 1649 г. носило объективно-исторический характер и в социуме с ограниченным совокупным прибавочным продуктом вполне закономерно способствовало усилению бегства крестьян от владельцев и их борьбы с властью. В 50—60-е гг. правительство организовало сыск беглых. Только из Тамбовского уезда было возвращено владельцам более 3 200 душ, а из Рязанского уезда — около 8 тыс. беглых крестьян и холопов. Бежали и на южные окраины Российского государства, в том числе туда, где были земли Войска Донского, в верховья Дона и его притоков Хопра, Медведицы, Северского Донца. Бежавшие в эти места не подлежали возврату, так как действовал казачий принцип: «С Дону выдачи нет».

На Дону был особый уклад жизни с элементами архаического демократизма: своя власть с войсковым кругом, выборными атаманами и казацкой старшиной. Всем заправляли «домовитые», имевшие собственность, давно укоренившиеся в этих местах «низовые» казаки. Недавние беглые пополняли ряды «голутвенных», или «верховых», казаков. Вольное казачество традиционно занималось рыбными ловлями, бортными и звериными промыслами, но не земледелием. Взяв на себя выполнение защитных функций от набегов, казаки кормились и присылкой хлеба из Москвы, получая также государево «свинцовое и зелейное жалованье». Важное место в жизнеобеспечении казаков играла и военная добыча, захваченная в походах «за зипунами» против враждебных России Крымского ханства и Турции. Но после 1660 г. эти походы потеряли свою привлекательность, так как турки выстроили под Азовом каменные башни и перегородили Дон цепями, закрыв выход в Азовское море. Оставалось другое направление — вниз по Дону на Волгу, где можно было пограбить торговые караваны, а затем в Каспийское море к прибрежным персидским городам.

К середине 60-х гг. донское казачество насчитывало примерно 20—30 тыс., среди которых было немало людей социально активных, готовых к походам в любом направлении.

В июне 1666 г. донской казак Василий Ус с отрядом в 700 человек выступил с намерением поступить на службу к царю. Казаков остановили у Тулы и послали в Москву от них посольство («станицу»). Пока казаки ожидали царского реше-

ния, их отряд пополнялся крестьянами и холопами. Казакам от имени царя и Боярской думы было предложено отправляться на Дон, предварительно переписав и вернув беглых. Казаки ушли, не выполнив этого требования, уведя с собой влившихся в их ряды беглых. Поход Василия Уса показывает, как много горючего материала скопилось на Дону, достаточно было искры, чтобы разгорелся пожар. Такой своего рода искрой стал атаман Степан Тимофеевич Разин.

Разин родился около 1630 г., по некоторым сведениям, его матерью была пленная турчанка. Отец Тимофей, по прозвищу Разя, был из «домовитых» казаков. Крестным отцом Степана был уважаемый на Дону атаман Корнило Яковлев. Трагически сложилась судьба старшего брата Ивана. В 1665 г. во время русско-польской войны он ослушался воеводы Ю. А. Долгорукова и со своими казаками самовольно отправился на Дон, за что был казнен. Степан многое повидал: ходил на богомолье в Соловецкий монастырь, трижды побывал в Москве, участвовал в переговорах с московскими боярами и калмыцкими князьями — тайшами. К сорока годам, когда он оказался во главе голытьбы, это был человек с военным и дипломатическим опытом, знанием жизни, острым природным умом, кипучей энергией и неукротимым характером. Голландец Я. Стрейс, встречавшийся с ним в Астрахани, так описал его внешность: «Это был высокий и степенный мужчина, крепкого сложения, с высокомерным прямым лицом. Он держался скромно, с большой строгостью».

В мае 1667 г. отряд Разина, состоявший в основном из «верховых» казаков, численностью около тысячи человек, отправляется «за зипунами» на Волгу. Севернее Царицына, у урочища Каравайные горы, ими был ограблен богатый караван судов, принадлежавших царю, патриарху и гостю В. Шорину. Оказавшие сопротивление были жестоко убиты, остальные присоединились к победителям. Разинские струги спокойно прошли мимо Царицына, воевода А. Д. Унковский даже не попытался их задержать. Разбив несколько стрелецких отрядов, они обошли Астрахань и вышли в Каспийское море. Двигаясь на 35 стругах вдоль северного побережья, они подошли к Яицкому городку и хитростью взяли его. Разин попросил стрелецкого голову Яцына пропустить его с товарищами помолиться в церковь. Вошедшие в городок отворили ворота и впустили остальных. После кровавой резни (убито было 170 человек) отряд Разина остался в Яицком городке, где казаки зазимовали. Предпринимавшиеся осенью и зимой попытки астраханских воевод выбить казаков из Яицкого городка или уговорить их вернуться на Дон успеха не имели.

В марте 1668 г. Разин вышел в Каспийское море и вдоль западного берега направился в Персию. По пути под Терками к нему присоединился отряд донских казаков в 700 человек во главе с Сергеем Кривым. Каспийский поход был трудным, жестоким и кровавым. Казаки, которых в это время было около двух тысяч человек на 40 стругах, разорили городки и селения от Дербента и Баку до Решта. Под Рештом их ждало большое персидское войско. Разин снова прибег к обману, заявив, что казаки хотят перейти на службу к шаху и быть «в вечном холопстве». Но жители Решта не поверили, напали на разинцев и перебили 400 казаков. Мстя за это, Разин отправился в Фарабат якобы для торговли, через несколько дней разграбил город и сжег его дотла. Разгромив Астрабад, казаки зазимовали на полуострове Миян-Кале. Весной 1669 г. они перешли на Свиной остров, южнее Баку, пробыли там десять недель. В июле сюда подошел шахский флот, состоявший из 50 судов и 3700 гребцов и воинов. Разин выиграл морской бой; от шахского флота осталось три корабля. В плен к казакам попал сын командующего Менед-хана и, по преданию, его сестра, персидская красавица княжна, которую Разин потом якобы бросил в Волгу.

В августе 1669 г. казацкие струги вошли в устье Волги. Астраханская крепость была серьезным препятствием на пути возвращения казаков в родные края. Астраханские власти во главе с воеводой И. С. Прозоровским согласились пропустить казаков при условии сдачи ими оружия, пленных и выдачи перешедших к ним стрельцов. 25 августа 1669 г. Разин сложил около астраханской приказной избы бунчук и знамена и выдал нескольких пленных, остальные условия не выполнил. Казаки до 4 сентября пребывали в Астрахани, имея прекрасную возможность ознакомиться с укреплениями города и расположить в свою пользу часть горожан, чем они впоследствии и воспользуются. Покинув 5 октября Царицын, где они чинили «всякое озорство», разинцы отправились на Дон. Так закончился поход на Каспий.

В советской историографии поход казаков 1667—1669 гг. рассматривался как первый этап крестьянской войны. Факты и события свидетельствуют о другом: поход «за зипунами» — удачное и безнаказанное действие казачьей вольницы.

В начале октября 1669 г. Разин вернулся на Дон. Он устроил свой лагерь в Кагальницком городке. Фактически на Дону установилось двоевластие: в Черкасске сидел атаман Корнило Яковлев, в Кагальнике — атаман Степан Разин, к которому стекался народ. К весне 1670 г. собралось 4—5 тыс. человек, готовых к самым рискованным действиям. Вскоре Разин всенародно заявил, что хочет «с боярами повидатца», «притти во град Москву и всех князей и бояр и знатных людей и все шляхетство российское побить». В мае Разин с пятитысячным войском двинулся на Волгу. 15 мая разинцы осадили Царицын. Жители отворили ворота, воевода Т. В. Тургенев, сменивший Унковского, с горсткой людей заперся в башне. Казаки приступом взяли башню, Тургенева привели к Волге, прокололи копьем и утопили. Под Царицыным войско Разина выросло до 10 тыс.

Власти послали на помощь Царицыну стрелецкий отряд в тысячу человек под командованием И. Лопатина (он шел по Волге сверху) и пятитысячное войско С. И. Львова из Астрахани. Вначале Разин внезапно напал на отряд Лопатина. С отрядом Львова фактически не было никакого боя — астраханские стрельцы перешли на сторону «батюшки» Степана Тимофеевича. Очевидец событий голландец Фабрициус вспоминал, что все обнимались, целовались, клялись стоять заедино, «сбросив с себя ярмо рабства, стать вольными людьми». Львова Разин пощадил, он не забыл, что тот при возвращении разинцев из каспийского похода был к ним щедр и милостив.

Разин не рискнул идти в верхние волжские города и оставлять в тылу сильную астраханскую крепость, поэтому он с войском в 12 тыс. человек двинулся вниз по Волге на Астрахань. В городе был гарнизон с 400 пушками, в устье Волги стоял первый русский корабль «Орел» (был позднее потоплен восставшими). На стрельцов, хотя им срочно выдали жалованье на общую сумму 2600 руб., рассчитывать не приходилось. Разин послал к воеводе Й. С. Прозоровскому послов с требованием немедленной сдачи города, но послов казнили. 22 июня начался штурм крепости, в итоге которого астраханцы перешли на сторону казаков. Вскоре был взят собор, последний оплот оборонявшихся, где с раненым воеводой князем Прозоровским собрались дворяне, приказные люди и их жены с детьми. Утром следующего дня началась дикая расправа. До 500 человек было порублено. Прозоровский был сброшен с колокольни — «раската»^-: (В XVII в. раскатом называли всякое сооружение, которое служило еще и целям обзора: башни крепостных стен, лобные места, насыпи для размещения пушек.)

Разинцы ввели в Астрахани казацкое устройство: город был поделен на тысячи, сотни и десятки. Во главе их стояли атаманы Василий Ус, Иван Гладков, Михаил Самаренин. Имущество убитых было поделено («подуванено») между казаками и приставшими к ним астраханцами; бумаги из приказной палаты сожжены. Разин пробыл в Астрахани до 20 июля^ГИучения, кровь и смерть царили в городе. Скорый на расправу атаман творил под пьяную руку суди вершил наказания. Перед уходом Разин отнял у княгини Прозоровской сыновей 16 и 8 лет, приказал повесить их вниз головами на городской стене. На другой день старшего сбросили со стены, младшего, чуть живого, высекли и отдали обезумевшей от горя матери.

Оставив в Астрахани верного Василия Уса, Разин двинулся вверх по Волге. Саратов и Самара перешли на сторону восставших без боя. К разинскому войску, численностью около 10 тыс. человек, присоединялись бедные горожане, стрельцы, работные люди, крестьяне и холопы, вовлекались мордва, татары, чуваши, марийцы.

Разин of Царицына начал рассылать свои «прелестные грамоты», в которых призывал «постоять за великого государя», истреблять «кровопийцев» бояр-изменников и приказных людей. Из документов видно, что на протяжении всего движения личность царя оставалась для восставших священной. Наивный монархизм исходил из сакрального понимания природы и характера царской власти. Защита царя от плохих бояр являлась нравственным обоснованием всего содеянного восставшими, придавала ему характер «законности». В подтверждение якобы справедливости борьбы восставших во флотилии Разина на обитой красным бархатом барке везли самозванца, «царевича Алексея» (настоящий царевич незадолго до этого умер). На другой барке, обшитой черным бархатом, с восставшими плыл якобы сам «патриарх Никон».

4 сентября 1670 г. Разин подошел к Симбирску. Отряд Ю. Н. Барятинского, пришедший из Казани, попытался задержать наступление Разина, но был разбит и с остатками войска отступил к Тетюшам. Жители Симбирска пустили разинцев в посад; воевода И. Б. Милославский с ратными людьми укрылся в кремле. Разин осаждал их почти месяц. Наконец на помощь к осажденным снова пришел Барятинский. 1 октября в двух верстах от города произошла битва. Разинцы оказали жесткое сопротивление, наиболее отчаянно бились донские казаки. Сам Разин был ранен в ногу и голову. В ночь на 4 октября Барятинскому удалось обмануть атамана, изобразив «подход» несуществовавшего подкрепления. Разин с донцами на стругах ушел из-под Симбирска, цинично бросив остальных повстанцев. Барятинский разгромил оставшихся без предводителя восставших и освободил симбирский гарнизон. Правительственные войска учинили расправу.

Разин ушел на Дон, в Кагальник. Но после поражения под Симбирском восстание не прекратилось, а продолжало распространяться, охватывая новые территории — Нижегородский край, Заволжье, Слободскую Украину, где действовали отряды атаманов Максима Осипова, Михаила Харитонова, Фрола Разина, бывшей монахини Алены. В сентябре восставшие захватили Алатырь и Саранск, в октябре — Козьмодемьянск, приблизились к Нижнему Новгороду. Города засечной черты Пенза, Нижний и Верхний Ломов, Керенск сдались восставшим. Волнения охватили Шацк, Темников, Кадом. Расправа с побежденными была ужасной. За три. месяца только в Арзамасе было казнено не менее 11 тыс. человек.

Тем временем Разин пытался собрать новые силы на Дону. Но казацкая старшина отмежевалась от мятежного атамана, особенно после того, как в Москве в неделю Православия Разин был предан анафеме. 14 февраля К. Яковлев с «домовитыми» казаками сжег Кагальник и захватил в плен своего крестника Степана Разина с братом Фролом. 4 июня братья были привезены в Москву. После жестоких пыток Степана Разина приговорили к четвертованию. 6 июня 1670 г. он был казнен на Красной площади.

В Астрахани восставшие под началом атамана Федора Шелудяка продержались до 27 ноября 1671 г. После пленения восставших Я. Н. Одоевским и «розыска» летом следующего года зачинщики бунта были повешены.

Крестьянская война или русский бунт? Наивная мечта о равенстве, «земле и воле» или кровь и насилие? Подобная постановка вопроса, столь распространенная в литературе, не может дать однозначного ответа. В социуме с крайне ограниченным совокупным прибавочным продуктом жесткие механизмы извлечения средств жизнеобеспечения государства были объективно неизбежны. Поэтому неизбежны были и социальные кризисы. Восстание казаков и крестьян под предводительством Степана Разина, которое охватило тысячи людей (в момент наивысшего размаха в нем участвовало до 200 тыс. человек) и распространилось на огромные территории — крупное историческое событие XVII столетия, вызванное, социальноэкономическими причинами. Рожденный насилием протест порождал новое насилие. Но проявленная в жестоких формах способность народа к сопротивлению властям вынуждала последних к более осторожным действиям. Иначе у народа мог появиться новый заступник, память о котором сохранялась в народном сознании и фольклоре в образе «благородного разбойника» Степана Разина.