Глава 32. Всё кончено

— Меня зовут Учиха Обито, и я твой настоящий старший брат…

М-да.

Кажется, у меня какой-то странный талант давать меткие прозвища, даже не желая этого. Мадару назвал Кентервильским привидением, этого вот — Призраком Оперы. Снова «не в бровь, а в глаз».

Наш захватчик говорил много и попытался поведать всю историю своей нелёгкой жизни, полной «лишений и несправедливости». Если убрать весь пафос и патетику, то история эта началась сорок шесть лет назад, когда родители Мадары решили обзавестись первенцем, и скрыть его появление заказом ребёнка из репродукционного лагеря. Как гласили «семейные предания», у матери моего мужа произошёл выкидыш, но это оказалось неправдой. Она родила. Вот только рождённый ребёнок…

Когда этот самый Учиха Обито снял свою маску…

Половина его лица была словно сморщена и раздавлена, он оказался с каким-то генетическим уродством или болезнью, он назвал, что с ним, но я попросту не запомнил. Такой младенец, да к тому же рождённый самостоятельно, с которым нельзя обратиться в больницу, был обречён. Семья Мадары усыновила его старшего сводного брата из лагеря — Изуму — отца Итачи и Саске. А Обито, можно сказать, подкинули одним должникам клана Учиха. До вакцинации тот рос, «не видя мира», обучался на дому, болел, но не умирал. Все Учиха упрямые и живучие. После вакцинации его болезнь отступила, только на лице так и осталась эта странное и неприятное уродство.

Со слов Обито, его «пытливый гений» смог организовать какие-то нелегальные махинации, он долго и нудно рассказывал, как много добился. А несколько лет назад, его приёмная мать призналась ему, и рассказала о его настоящей семье и клане Учиха. Все, прошедшие с той поры, годы он собирал информацию и готовил месть, решив забрать то, что принадлежит ему «по праву рождения».

Больше любопытства вызывала реакция Кираби, его лицо не выражало ничего, но аура… Кажется он был чем-то поражён и разочарован. Наверное, расстроился из-за того, что этого Призрака Оперы из семьи толкнули. Всё же клан — это как монолит, а тут своего родного ребёнка Отоодай-сама, получается, отдал в чужие руки. Даже не знаю, как к этому относиться. С другой стороны, почему тот не пришёл в клан после того как всё узнал? Мог бы похвастать, что и сам чего-то добился, предложить сотрудничать или ещё что-то, чего подлянки-то устраивать и мстю мстить? Нам на истории рассказывали, что в древней Спарте вообще, таких младенцев в пропасть скидывали. А он жив вот и здоров, относительно.

— Так значит, ты решил таким образом отомстить клану? — спросил его Мадара. Мой супруг так и не отпустил мою руку и с видимым интересом выслушивал историю Обито. — Хочешь убить своего младшего брата, чтобы попытаться занять его место?

— Да!

И вот тут началось какое-то светопреставление.

Мадара потянув меня за руку вниз, пихнул под стол. Раздались звон разбитого стекла, выстрелы, крики, звуки ломаемой двери, топот ног, команды, гвалт. Сердце бешено колотилось в висках.

Красная лужа, пахнущая порохом и железом, начала затекать под стол, где я укрывался. А потом напротив меня рухнул Кираби, истекающий кровью. Очки с него слетели и валялись рядом с телом, он смотрел прямо на меня. Умирал, тянулся, что-то хрипло и нечленораздельно бормотал. Требовательно вглядывался.

— Нару-то-са-ма, — разобрал я. В несколько конвульсивных движений он подобрался ближе.

В его глазах и ауре… Я видел ужасный стыд. Ему жаль, что он предал? Почему вообще он это сделал? Почему?

— Почему? — оказалось, что я спросил это вслух.

— Иноичи… Был… Моим… Другом, — он схватил и сжал мою руку. — П-прости… Я ошибался. Прости. Меня.

— Да… Я… Ничего… Би-сан, — мои глаза застили слёзы, и, когда я их вытер, то увидел лишь остекленевший взгляд серых глаз, смотрящих вверх.

— Би-сан? — я коснулся его лица и закрыл ему веки. Мёртв. Мои ладони в его крови, как в том сне…

— Наруто, всё в порядке? Ты как? Не ранен? — под стол заглянул Саске. Саске? А он что тут делает?

— Н-нет, это не моя кровь, — помотал головой я, пытаясь сосредоточиться. Перед глазами всё плыло.

— Саске, выведи Наруто, мы ещё здесь поговорим, — отрывисто приказал голос Мадары из какого-то тумана.

— Конечно, одзи-сан, — услышал я, прежде чем меня снова накрыла темнота.

* * *

— Наруто, как ты себя чувствуешь? — какой-то светлый образ склонился надо мной.

— М? М-м-м, — золотистая аура коснулась моей, и я ощутил прилив сил. — Яшамару-сан?

— Закрой глаза, постарайся поспать.

— Хорошо, Яшамару-сан, — я снова провалился, но на этот раз не во тьму, а в какое-то мягкое и тёплое свечение.

Было хорошо и спокойно. Я ощущал запах своей кровати.

Я дома.

Дома так хорошо.

* * *

— Малыш.

Надеюсь, мне это не снится. Вдруг я всё ещё лежу в той камере. Один.

— Наруто.

Я приоткрыл глаз и огляделся. Картина с волной цунами на стене напротив. Светлые обои. Вроде наша спальня.

Мадара. Он лежал рядом со мной и гладил по щеке.

— Привет, — не зная, что сказать, поздоровался я.

— Привет, — он мягко улыбнулся. — Я набрал воды. Пойдём мыться?

— Да, — внезапно я почувствовал себя очень грязным. Покосившись на ладонь, я увидел, что она чистая. Крови нет. Наверное, меня всё-таки обтёрли. — Тут был Яшамару-сан или мне показалось?

— Да, он был, — Мадара меня тем временем поднял и начал раздевать.

Я мог бы и сам, но почему-то это было слишком приятно, и я лишь вяло помогал. Слабость всё равно присутствовала. Может меня чем-то накачали?

В ванной мой любимый супруг поднял меня на руки и погрузил в ароматную воду, кажется с валерианой и мятой. Соль или отвар какой-то? Может, это Яшамару прописал? Он сел, прижав меня спиной к своей груди, и обнимал, поглаживая.

— Ты скажешь, что произошло? — спросил я. Напали отупление и безразличие, но сквозь них всё равно любопытство пробивается.

— Проблема решена, тебе не о чём больше беспокоиться, — он поцеловал мою макушку.

— Как вообще всё это… Они нашли нас?

— По твоему чипу из центра контроля. Прости, что тебе пришлось так долго ждать. Но чтобы подготовить вторжение и всё узнать об этом… Обито, — он словно выплюнул имя Призрака Оперы. — Извини, что ты…

— Я же хотел помочь, — вздохнул я. — Би… Он же умер да? Я так и не понял, почему он предал клан.

— Би… Хм. Только Иноичи звал его так. Понимаешь, они были дружны с ним. Называли друг друга братьями. Они попали в клан вместе и были внешне похожи. После смерти Иноичи… Би… Кажется, он считал что с тобой я предаю его память. Он предан клану, думаю, что Обито смог убедить его в чём-то… Что я узурпировал власть или что он будет лучшим главой. Сейчас уже этого не узнать.

— Всё кончено? Правда? — я млел под его руками, которые массировали мои плечи.

— Да. Всё кончено. Ты молодец, малыш.

— Я думал, что больше никогда тебя не увижу, — неожиданно для себя признался я. Он крепко сжал меня, целуя шею.

— Я тоже этого боялся, — очень тихо ответил Мадара, начиная меня намыливать.

— Неужели ты боялся? — мне даже не верилось. Я повернулся к нему и посмотрел в серьёзные тёмные глаза. — Ты был таким спокойным. Таким сильным. Я как тебя увидел, даже волноваться перестал.

— Я тоже перестал волноваться, только когда тебя увидел, — хмыкнул мой супруг, притягивая к себе и нежно касаясь своими губами моих.

Поцелуй был таким нежным, заботливым… Я обвил его шею руками и притянул к себе.

Мой! Мой. Мой… Любимый.

— Люблю тебя, — оторвавшись от его губ прошептал я.