Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Эпизод 14






Арк

 

 

Ветер усилился, стало очень холодно.

«Одна… Я – одна, – подумала Маруся, пряча ладони в рукава комбинезона. – Хотя нет. Вот рядом тот, кто все это устроил. Тот, кто, как хирург, отрезал все, что было до этого. Кто вынул из моей души все переживания, все чувства. Там теперь пусто. Или всегда было пусто? …»

Человек в сером плаще стоял напротив Маруси и молчал. Лицо его скрывал капюшон, за плечом, на острой вершине Синей Горы, гасли последние отблески заката.

– Кто вы такой? – спросила Маруся, поеживаясь не то от холода, не то от неизвестности. Без Уфа девочка ощущала себя очень неуютно.

Человек ничего не ответил. Стрельба в ложбине стала стихать – то ли наемники перестреляли всех морлоков, то ли дикари задавили автоматчиков числом.

– Как вы это сделали? – снова задала вопрос девочка, имея в виду все произошедшее, и собственное чудесное спасение в том числе.

– Ты задаешь много вопросов, а надо учиться искать ответы.

Голос у человека был ровный, негромкий, но Маруся слышала его отчетливо, как будто он звучал в наушниках.

– Кому надо?

– Тебе.

– Откуда вы знаете?

– Я знаю про тебя все. Говори мне «ты». Это не будет мешать нашему общению.

– А мы будем общаться много?

– Учись находить ответы, а не задавать вопросы, – терпеливо повторил незнакомец.

– Но как же я узнаю что‑ то, если не буду спрашивать? – растерялась Маруся.

– Информация рассеяна вокруг тебя. Собирай ее, как пчела собирает нектар с цветов – и не понадобится задавать вопросы.

– Но как?

– Маруся, я не шучу. У нас не так много времени, чтобы тратить его на бесконечные вопросы.

– Вы знаете мое имя?

– Я умею собирать информацию и поэтому знаю все. Я из древнего рода Хранителей. Ты можешь называть меня Арк.

– Арк…

– Да, именно Арк. Хорошее, древнее имя. Оно приятно ложится на слух.

Маруся несколько раз повторила про себя «Арк, Арк, Арк». Действительно, повторять это странное имя было и в самом деле приятно.

– Вот видишь, – произнес человек, – я только что показал тебе на примере, как можно управлять информацией без дурацких вопросов. Если бы я спросил: «Нравится ли тебе имя Арк?», ответов могло бы быть несколько. Во избежание этого я просто создал постулат о приятности слуху имени Арк, и ты с ним согласилась. Все просто.

– Да уж… – Маруся тряхнула челкой. – Когда вот так разжуют, всегда все просто.

– Попробуй сама.

– Как? Тьфу ты, я опять спрашиваю… Ладно, сейчас… Вы… Ты мне не враг, потому что иначе я бы уже…

– Не очевидное утверждение, – перебил ее Арк. – Я могу заговаривать тебе зубы, ожидая чего‑ то или кого‑ то.

– Да, действительно. А, я знаю! Ты мне не враг, потому что ёхху доверяют тебе!

– Видишь, как это приятно – знать.

– Ты заставил морлоков и наемников сражаться друг с другом. Ты спас меня. Значит… значит, тебя послала моя мама!

Арк покачал капюшоном.

– Нет, Маруся. Меня нельзя послать. Ты сделала неверный вывод из очевидного действия. И, боюсь, на этом я вынужден прервать наш урок: здесь становится небезопасно.

– Почему? Стой, я сама! Стрельба стихла, но криков морлоков не слышно. Автоматчики победили.

– Да, они частью постреляли, частью разогнали крыс. И теперь обшаривают скалы в поисках тебя.

– Их послал Чен? Он жив? Арк, я не могу не задавать вопросов! Мне тяжело…

– Конечно. Легко скользить вниз, подниматься вверх – это труд. Ты только начала свое восхождение, и предстоящий путь кажется тебе неодолимым. Смелее! Я помогу и поддержу. Теперь уходим. Дай руку!

Вложив пальцы в холодную ладонь Арка, Маруся последовала за ним во мрак. Облака закрыли звезды, наступила кромешная темнота, но ее провожатый уверенно шагал через скальный хаос, будто имел прибор ночного видения.

«А он еще и капюшон не снял, – подумала Маруся. – Что он там вообще видит?»

«И, когда думаешь, тоже старайся избегать вопросительной формы», – прозвучало у девочке в голове. Она вдруг поняла, что все то время, пока говорила с Арком, он не произнес вслух ни одного слова…

«Он умеет говорить мысленно. Значит, и я научусь».

«Я слышу тебя», – напомнил Арк.

«Извини. Ты умеешь говорить мысленно. Я тоже научусь».

«Научишься. Осторожно, здесь расщелина. Сейчас придется прыгать. Закрой глаза».

– Как же я буду прыгать в полной темноте с закрытыми глазами? – вслух спросила Маруся и рассмеялась, услышав, какую ерунду сказала.

«Просто доверься мне, – Арк мягко подтолкнул девочку вперед. – Два шага и обрыв. Противоположный край в трех метрах и на метр ниже, будь к этому готова. Вперед!»

Крепко зажмурив глаза, Маруся отсчитала два шага и толкнувшись ногой, полетев в бездну.

«Мамочки, а если это пропасть?!»

Твердый гранит ударил по пяткам, она не устояла и завалилась на бок, ударившись коленями и локтем. Рядом прошелестел плащ Арка – он приземлился практически бесшумно.

«Здесь мы уже в безопасности. Но я предлагаю пересечь границу Запретных земель, чтобы исключить всякую случайность. До полуночи еще два часа, мы успеем все, в том числе и отдохнуть».

«Хорошо, идем», – после слепого прыжка Маруся окончательного успокоилась и доверилась Арку. Доверилась, толком не зная, кто он такой и почему помогает ей…

 

 

Около получаса они шли в абсолютной темноте через тайгу; пару раз пересекли ручьи, преодолели каменистую гряду и спустились в овраг. Маруся несколько раз нащупывала в кармане холодный цилиндрик фонарика, но так и не решилась его включить.

Ей было очень интересно, куда ее ведет Арк и что это за Запретные земли. Стало теплее, воздух наполнился ароматами цветущих трав. Девочка ощущала, что все вокруг нее меняется, что она находится на пороге нового, неизвестного мира.

И главное – она успокоилась.

Совершенно.

Тревожные мысли, переживания, страхи – все куда‑ то улетучилось, исчезло.

Она снова стала прежней Марусей Гумилевой.

Ну, не совсем прежней – дни, проведенные в тайге, из памяти не вырубить уже никогда. И по Уфу она будет скучать всю оставшуюся жизнь. Но в принципе‑ то все закончилось хорошо! Уф жив, встретился с сородичами. Илья выздоровеет. И Маруся теперь под надежной защитой.

Почему‑ то она твердо была уверена, что именно под надежной и именно под защитой.

Арк остановился.

«Пригнись, тут низкий вход».

Послушно опустив голову, Маруся сделала несколько шагов, следуя за Арком. Земля под ногами выровнялась. Судя по отзвукам шагов, они шли по какому‑ то тоннелю или подземному ходу. Здесь было сухо, не холодно и тихо. Время от времени Маруся задевала головой какие‑ то корни или ветви растений.

«Зажмурься».

«Зачем?» – по привычке спросила Маруся, и тут же яркий свет ударил в глаза, ослепил, лишил на время способности видеть.

«Ты виновата сама. Я же сказал – зажмурься. Мы должны доверять друг другу. Садись», – Арк провел трущую глаза Марусю в какое‑ то помещение, усадил в мягкое кресло. Постепенно зрение восстановилось, и девочка огляделась.

Она находилась в залитой ярким электрическим светом пещере с обтесанными, выглаженными стенами и полом. Стол посередине, несколько кресел вокруг, шкаф у стены, в дальнем углу – кровать под медвежьей шкурой и над ней картина.

Удивительная, если не сказать больше, картина, написанная уверенными, крупными мазками: закованные в броню мохнатые звери исполинских размеров, грозно подняв хоботы, несутся на врага. На их спинах восседают люди с огненными глазами, и их оружие, больше похожее на духовые музыкальные инструменты, извергает молнии. Маруся хотела спросить, кто изображен на картине, но вовремя вспомнила урок Арка и мысленно произнесла:

«С ума сойти – боевые мамонты».

«Последняя битва. Это было много тысяч лет назад», – в голосе Арка прозвучала непонятная горечь.

Почему битва была последней, Маруся не поняла, а задавать вопросы здесь явно считалось не правильным тоном. Девочка решила перевести разговор на другую тему:

«Хорошая берлога».

«Это комната отдыха», – ответил Арк и снял плащ. Маруся вскрикнула, сжав подлокотники кресла. Перед ней стоял человек с прозрачной кожей, сквозь которую просвечивали голубые прожилки.

Призрак?

Человек?

Или…

Нет, все же удивительно красивый молодой человек с серебряно‑ белыми длинными волосами и ультрамариновыми глазами.

«Он похож на принца из сказки…» Эта неосторожная мысль появилась у Маруси против ее воли.

В ответ в ее голове возникло изображение человечка с высунутым языком. Арк улыбнулся.

«Ух ты! Это типа смайлика, да?»

«Вновь вопрос. Ты же и так все поняла», – лицо Арка стало укоризненным.

«Все‑ все‑ все, молчу», – Маруся тоже улыбнулась. Ей стало легко, свободно. Как сказал бы Уф: «Хорофо, нрафится».

«Ты должна поесть, а потом твое тело будет отдыхать, и мы продолжим разговор», – Арк достал из шкафа металлические тарелки, чашки, кувшин и керамическое блюдо с кусками жареного мяса и зеленью.

По пещере поплыл дразнящий запах. Только теперь Маруся поняла, насколько проголодалась. Она с жадностью набросилась на еду. Мясо оказалось сочным, в меру острым, а широкие листья неизвестного ей растения отдавали чесноком.

«Вкусно!» – похвалила еду девочка.

«Лосятина с черемшой – именно то, что тебе сейчас нужно», – кивнул Арк, наливая в высокий бокал темно‑ красную жидкость.

«Я не пью вино».

«Я бы не предложил вино ребенку, – улыбнулся Арк. – Это компот из ягод шиповника и брусники. В нем есть все необходимые человеку витамины».

Маруся с досадой отвела глаза: ее задело слово «ребенок», но, помня о способности Арка слышать ее мысли, она сосредоточилась на еде. Вскоре с мясом было покончено. Выпив два бокала кисло‑ сладкого компота, девочка отодвинула от себя кувшин.

«Спасибо».

«Иди, ложись. Надо поспать. Не волнуйся, наш разговор продолжится».

Под внимательным взглядом Арка она подошла к кровати, откинула тяжелую пушистую шкуру, села…

 

 

«Спи! – приказал Арк, усаживаясь в кресло. – Раз, два, три… Маруся!»

«Я слышу. Я еще не уснула».

«Уснула. Твое тело спит, а мозг бодрствует».

«А так бывает? Ой, я хотела сказать…»

«Запомни – разум не спит никогда. В отдыхе нуждается только наше тело».

«Наша… Ваша… Я запуталась!»

«Не пытайся понять все сразу».

«Хорошо. Мне хотелось бы узнать о предметах».

«Не торопись. Я покажу тебе. Покажу отдельные фрагменты, а общую картину ты сложишь сама».

…Маруся увидела огромную долину, подернутую утренней дымкой. Солнце только что встало, и высокие пальмы, росшие на берегах широкой реки, отбрасывали длинные, почти черные тени.

Вдоль реки шли двое – смуглый мужчина в белой набедренной повязке и голый мальчик с пастушьим посохом в руках. Небольшое стадо коз поодаль общипывало листья низкорослых кустарников. В голубом прозрачном небе парили коршуны, вершины дальних холмов исчезали в пыльной дымке: несмотря на ранний час, со стороны пустыни дул крепкий обжигающий ветер.

Мальчик первым заметил неподвижное человеческое тело, медленно плывущее в нескольких шагах от берега. Он забрел в воду и зацепил мертвеца посохом. Вытащив тело на песок, они в четыре руки обыскали его, раздели и закопали под одной из пальм. Мужчина развесил одежду утопленника – короткие широкие штаны и просторную рубаху – на ветвях молодой смоковницы. Мальчик тем временем возился с какой‑ то фигуркой, видимо обнаруженной в кармане.

«Так к ним попал один из главных предметов. Носорог. По счастью, нам удалось вернуть его. Правда, это произошло спустя пять тысяч лет», – услышала Маруся голос Арка.

«К ним – это к людям?»

«Ты опять спрашиваешь…» – в словах Арка звучало осуждение.

«Прости».

«Предмет мы потеряли случайно. Точнее, это был несчастный случай. Но то, что произошло потом, смутило многих из нас… Знаешь, кто‑ то из человеческих мудрецов однажды сказал: случайности не случайны…»

«Предмет. Носорог. Большой, сильный…» – Маруся попыталась рассуждать так, как учил ее Арк. Это было нелегко. Девочке представилось, что она бредет наперекор течению горного потока. Некстати вспомнились детские стихи: «Носорог бодает рогом. Не шутите с носорогом!»

«Все правильно. Ты компенсируешь недостаток информации, черпаешь изо всех доступных тебе источников, – подбодрил ее Арк. – Я дам тебе подсказку. Смотри!»

Перед мысленным взором девочки вновь возник берег неведомой южной реки, пальмы, козы, мужчина и голый мальчик с фигуркой носорога в руке. Вот он что‑ то сказал, скаля в улыбке белые зубы. Неожиданно мужчина упал на колени и ткнулся лбом в песок, а потом не поднимая глаз уполз на четвереньках к развешенной для просушки одежде, взял ее и принес мальчику.

Арк пояснил: «Ты видишь будущего первого фараона Египта. Его звали Хор‑ Сом, иначе – Менес, или Намер. Он основал великий город городов Мемфис, выстроил Белую стену и храм Птаха‑ к‑ югу‑ от‑ стены, или «Хаткапта». От этого слово через финикийское «Хикупта» впоследствии и произошло название страны – Египет. Хор‑ Сом объединил враждующие Верхнее и Нижнее царства в одно государство, обручив папирус с лотосом, и возложил на свою голову белую и красную короны. Он разгромил повелителя южан Хор‑ Серкета, называемого еще царем‑ скорпионом, и повесил его кожу на стену своего дворца. Носорога фараоны передавали из поколения в поколение. Упоминать о нем было запрещено под страхом смерти. Среди египетских зверобогов нет бога‑ носорога, изображения этого животного практически отсутствуют на стенах древнеегипетских дворцов и гробниц. Но именно носорог многие тысячи лет был основой богатства и мощи Объединенного царства».

«Носорог заставляет людей подчиняться своему владельцу», – догадалась Маруся.

«Да, как богу. Это очень сильный предмет», – подтвердил Арк.

«Но орел тоже…»

«Орел не делает своего владельца богом в глазах людей. Фараоны Египта приказывали – и тысячи людей слепо выполняли их волю, умирая в раскаленной пустыне на строительстве грандиозных пирамид».

«Ужас… Но носорог – не единственный предмет, попавший… к людям. Ведь были и другие», – Маруся постаралась, чтобы эта фраза прозвучала утвердительно.

«А ты способная ученица».

«Эти слова мне говорят первый раз в жизни».

«Все когда‑ то случается в первый раз».

«Вернемся к предметам», – и вновь Маруся постаралась, чтобы в ее словах не звучал вопрос.

«Хорошо. Действительно, первые предметы люди обрели задолго до носорога. О многих мы до сих пор ничего не знаем, некоторые благодаря своим свойствам были обнаружены и изъяты, кое‑ что до сих пор находится у людей».

«У таких, как Нестор?»

«Не забывайся! Ты опять спрашиваешь».

«Извини. Конечно, это же и так понятно. Интересно было бы взглянуть на самый первый предмет. Вот я уже и не задаю вопросов», – вторую часть фразы Маруся подумала про себя, но в мысленной речи это было, конечно же, невозможно.

Арк послал ей картинку смеющегося лица – еще один смайлик. Маруся в ответ создала и отправила фигурку человечка с разведенными в стороны руками – мол, не виноватая я…

«Первым предметом была улитка. Люди, мы даже не знаем, кто конкретно, просто нашли ее. Нашли – и начали использовать. Мы не хотели этого, все получилось само собой».

«Получается, в вашем хозяйстве – беспорядок, раз вы теряете такие вещи», – улыбнулась Маруся. Но Арк не принял шутливого тона.

«Допустим, у тебя есть кошелек с монетами. Ты открываешь его, чтобы пересчитать, и тут кто‑ то или что‑ то подталкивает тебя под руку. Монеты рассыпаются…»

«Ага, значит, предметы когда‑ то были вместе, – Маруся мысленно поставила в голове галочку. – Их очень много».

«Сотни, – ответил Арк. – Улитка – один из самых слабых предметов. Ее свойство – порождать огонь. Крохотную искорку. Кто ж знал, что именно эта невинная зажигалка положит начало человеческой цивилизации!»

«Смешно».

«Еще бы. Получается, что мы, как Прометей, подарили людям огонь. А потом… С помощью этого огня они едва не спалили нас… я выражаюсь фигурально, но смысл от этого не меняется».

«Не поняла», – быстро сказала Маруся.

«Представь себе, что твой дом стоит в лесу и вокруг него живут обезьяны. Забавные, смешные, шумные… Ты подкармливаешь их, защищаешь от ягуаров, лечишь их детенышей. Однажды обезьяны находят где‑ то…. ну, скажем, садовые ножницы. И ты показываешь им, как с помощью этих ножниц можно срезать плоды, висящие на высоких ветвях. Они быстро учатся и начинают использовать ножницы. Проходит неделя, другая – и вдруг ты находишь обезьяну с перерезанным горлом. А потом ягуара с перерезанным горлом. И, наконец, в один далеко не прекрасный день самый большой самец, вожак обезьяньей стаи, приходит к тебе в дом и пытается перерезать с помощью садовых ножниц уже твое горло. И ты вынужден бежать из собственного дома, в котором поселяются обезьяны. Со временем они становятся такими же, как ты сам, при этом продолжая оставаться теми, кем были изначально – крикливыми, глупыми, трусливыми обезьянами».

Марусю кольнуло сравнение людей с обезьянами, но тут она вспомнила про морлоков.

«Правильно мыслишь, – одобрил Арк. – Эксперимент проходит более чем удачно. Мы сумели повернуть эволюцию вспять. Те, кто живет рядом с Мертвым лесом, возвращаются в исходное состояние».

«Поэтому ты назвал их крысами, – догадалась Маруся. – Лабораторные крысы. Опыты. Жители «Алых зорь» превращаются в обезьян!»

«Ну, обезьяны – это некий понятийный образ. На самом деле мы возвращаем людей в то счастливое состояние, в котором они находились к моменту знакомства с предметами».

«В дикое состояние».

«В естественное. Когда‑ то мы попытались поднять людей над миром животных. Высвободить скрытые в человеке силы. Нам казалось, что, если люди сумеют развить дремлющие в них способности, Земля преобразится и станет раем…»

«С помощью предметов», – и на этот раз Маруся ухитрилась задать свой вопрос с утвердительной интонацией.

Арк улыбнулся.

«Да, с помощью предметов. Но мы ошиблись. Получив предметы, люди не стали лучше. Наоборот, они залили Землю реками крови и несколько раз едва не уничтожили всю планету. Не думаешь ли ты, что для всех будет лучше, если жадное, глупое, агрессивное человечество вернется к своему исходному состоянию?»

«Ты задаешь вопросы?» – съязвила Маруся. Но Арк не смутился.

«Такие вопросы называют риторическими. На самом деле они не требуют ответа».

Маруся представила, что все ее знакомые и друзья превращаются в морлоков, диких, заросших шерстью, с дубинами в руках. Сначала ей стало смешно (особенно когда перед ее мысленным взором медленно проплыл профессор Бунин, с ног до головы покрытый синими татуировками), но потом по спине у девочки пробежал холодок ужаса.

«Я тоже стану морлоком…»

«Не станешь».

«Очень хочется спросить почему, но я не буду этого делать».

«Правильно, Маруся. Просто поверь».

Девочка усмехнулась. Просто поверь… Легко сказать! Особенно если учитывать, что план охотников за предметами представлялся ей, мягко говоря, чудовищным. Сотни, тысячи, миллионы, миллиарды ни в чем не повинных людей превратятся в морлоков. И все лишь потому, что много‑ много лет назад их предки нашли в себе силы перестать быть обезьянами!

 

 

«Они всегда оставались ими! – резко оборвал рассуждения Маруси Арк. – На протяжении всей истории человечества сущность людей не менялась. Смотри сама!»

В сознании девочки замелькали ожившие картины из прошлого: битвы, стычки, набеги, горящие хижины, распяленные в крике рты, окровавленные тела, взмахи бронзовых топоров, плачущие женщины, кричащие дети. Дымы пожарищ застилали солнце. Вереницами брели связанные рабы. Свистели плети надсмотрщиков. Толпы людей на площадях перед величественными храмами падали ниц, воздевая руки к живым божествам, взиравшим на них с равнодушным презрением.

И вновь – сверкающие доспехами отряды воинов, боевые колесницы, запряженные хрипящими лошадьми, тучи стрел, взмывающие в воздух, чтобы обрушиться на врагов. Тараны, бьющие в ворота крепостей. Штурмовые лестницы. Пронзенные копьями и мечами воины, летящие вниз. Кипящая смола, вопли сварившихся заживо. Торжество победителей и стоны побежденных. Гора из отрубленных больших пальцев – чтобы потерявшие их уже никогда не смогли держать оружие. Опять плети, опять рабы. Строительство огромных усыпальниц, многотысячные жертвы, реки крови и каменные изваяния, бесстрастные и холодные к мольбам о пощаде.

Определить, что за моменты истории показывает ей Арк, Маруся не могла. Но, по мере того как это своеобразное кино стало приближаться к настоящему, выбираясь из глубин древности, она начала узнавать действующие лица бесконечной трагедии под названием «история человечества».

По каменистым равнинам под ярко‑ синими небесами мерно шагали закованные в бронзу фаланги копейщиков. У мраморных колонн прекрасных храмов бородатые мужчины с гневными глазами спорили о чем‑ то, а потом один из них медленно выпил чашу, полную дымящегося напитка, упал и умер в судорожных конвульсиях.

Опять сражения, опять кровь и стоны, рабы и жертвы. Бронзу заменила сталь, всадники в сияющих доспехах понеслись по пыльным дорогам, а их предводитель в рогатом золотом шлеме смеялся всякий раз, когда его непобедимым воинам удавалось разбить неисчислимо большие армии противника.

Видения битв и походов сменились роскошным убранством пиршественных залов. Тут лилась уже не кровь, а вино, и упившийся до животного состояния повелитель Вселенной нагишом скакал с мечом по столам, рубя без разбора своих верных соратников, приняв их в алкогольном бреду за врагов.

Он умер в одиночестве, истребив всех, с кем начинал свой беспримерный поход. Следом за смертью хозяина развалилась и гигантская империя.

«Александр Македонский владел львом, – сказал Арк. – Этот предмет позволял заражать беспримерной храбростью всех окружающих. Смотри дальше».

Кровавое безумие в очередной раз захлестнуло страны и народы. Круглые щиты греков и македонян сменили прямоугольные корытообразные шиты римлян. Легионы железной поступью шли по заросшей дремучими лесами Европе, неся варварским племенам закон меча, закон Великого Рима.

Ликующие толпы на улицах Вечного города. Гигантская чаша Колизея. Гладиаторы, разящие друг друга на потеху толпы. Быки и тигры, разрывающие вопящих от ужаса заговорщиков. Цезарь на ступенях Сената. Кинжалы, вонзающиеся в пурпурное одеяние императора. Кровь на белоснежном мраморе.

Орды варваров, вчерашних побежденных, ныне превратившихся в победителей. Груды золота, хохочущие волосатые лица. Истошные крики римлянок, трупы легионеров на ступенях храмов и дворцов. Огонь, пожирающий великолепные здания. И снова кровь, кровь, кровь…

Видения разрушенного Вечного города, охваченного дымом пожарищ, сменились уродливыми замками первых королей Европы. Мрачные покои, полные угрюмых, бандитского вида рыцарей, пьяных, растрепанных женщин, облизывающих серебряные тарелки собак. Туши оленей, жарящиеся тут же над огнем. Чадящие факелы. Длинные столы, заваленные обглоданными костями. Пенящаяся брага, чаши с вином. Толстый бородач в золотой короне вытирает блестящие от жира руки о собственные длинные волосы и тут же вершит скорый суд над опальным бароном, приложив к написанному монахом вердикту о смертной казни золотой перстень‑ печатку. Король успевает опустошить еще один кубок, прежде чем палач приносит ему отрубленную голову. Сидящие за столом встречают это громкими одобрительными криками.

Степь, бескрайняя, как небо. Одинокий всадник в лисьей шапке. Несколько юрт, у которых сидят люди. Они боятся незваного гостя, но, по степным законам, не могут отказать ему в еде и крове. Щепоть яда бесследно растворяется в деревянной чаше с кумысом. Лисью шапку пересылают маленькому сыну отравленного. Мальчик живет с матерью и братьями в дырявой юрте. Они голодают, брошенные всеми на произвол судьбы. Судьба жестока – мальчик даже носит рабскую колодку‑ кангу, его не раз пытаются убить. Надвинув поглубже отцовскую шапку, он уносится в ночную степь на спине верного коня, и стрелы врагов свистят над его головой.

Судьба научила его быть жестоким. Судьба превратила его в зверя, не знающего жалости. Отравленный отец оставил ему не просто меховую шапку. В ней, под подкладкой, оказалась зашита фигурка волка, воющего на незримую луну. Пришел день – и над степью, а потом и над всем миром воссияла кровавая звезда царя над царями, непобедимого Чингисхана.

Его армии двинулись на завоевание мира. Пало Поднебесное царство, кичливое, гордое и слишком уповавшее на свою Великую стену; пал Хорезм, чей влюбленный в роскошь шах Мухаммед не нашел ничего лучшего, чем казнить монгольских послов. «Ты хотел войны – ты ее получишь», – прорычал волк в юрте из белого войлока. Развернув девятихвостое знамя, Чингисхан стер с лика земного великое царство Хорезм, и Вечное Синее Небо кочевников смотрело на это его деяние без содрогания, ибо знало: волка нельзя остановить. Он не успокоится, пока не перережет всех овец в отаре.

При захвате крупнейших городов Хорезма – Самарканда и Бухары, жемчужин, нанизанных на нить Великого шелкового пути, – монголы выгоняли все население за городские стены якобы для пересчета. Там они отделяли от толпы городских жителей ремесленников и красивых женщин, а всех остальных убивали стрелами и палками с железными шарами на концах. Таким образом погибли сотни тысяч человек…

«Хватит!» – закричала Маруся. Она хотела закрыть глаза, уши, но не могла этого сделать.

Арк усмехнулся:

«Ты же не верила. Вот они, великие и величайшие, завоеватели и покорители. Создатели огромных царств, империй, королевств…»

Обезьяны с предметами…

Маруся увидела лица незнакомых ей людей – бородатые и лишенные растительности, в шлемах, коронах, тиарах, колпаках и венцах. А над ними в воздухе парили предметы, очень разные предметы – и уже знакомый девочке носорог, и хищно распластанный скат, и гордый олень, и коварная сова, и яростный тигр, и быстрый варан, и хитрый скорпион, и цепкая рысь, и тот самый безжалостный волк Чингисхана …

«Чтобы ты лучше запомнила, я покажу тебе еще кое‑ что…»

И она увидела практически современный город: многоэтажные дома, трамваи, автомобили. На залитой солнцем площади – человеческое море. Нарядные женщины с цветами, мужчины в костюмах, дети. По брусчатке маршируют четкими рядами солдаты в блестящих касках. Приткнутые штыки разбрасывают пригоршни солнечных зайчиков. Вокруг высокой трибуны с изображением орла стоят люди в черной с серебром форме и высоких фуражках. Наверху – худощавый сутулый человек в полувоенном френче, с зализанной челкой и узенькими усиками под тонким носом. Он, прищурившись, наблюдает за марширующими колоннами. Приглядевшись, Маруся узнает человека. Это жестокий немецкий правитель по имени Гитлер. У него разноцветные глаза: один – зеленый, другой – голубой.

Предмет.

Правитель владеет предметом.

Звучит отрывистая команда: «Хальт!» Солдаты с грохотом замирают, тысячи каблуков бьют в мостовую. Правитель сует руку за обшлаг френча и мгновенно преображается: расправляются узкие плечи, подбородок выпячивается вперед, глаза мечут молнии. Толпа на площади начинает кричать. Маруся слышит несмолкаемое: «А‑ а‑ а‑ а‑ а!»

Высокий, лающий голос. Короткие, рубленые фразы. Энергичные жесты – говорящий взвинчивает себя, и следом за ним впадают в состояние экстаза и люди. Они уже не просто берлинцы – рабочие, служащие, лавочники, ремесленники, учителя, студенты, домохозяйки. Все они – немцы, одна нация, один народ.

Высшие.

«А‑ а‑ а‑ а‑ а!»

Человек на трибуне вскидывает руку вверх: «Зиг хайль!»

«Зиг хайль! А‑ а‑ а‑ а‑ а!!» – ревет толпа, а Марусе слышится: «Матуха‑ Луна! Жертва! А‑ а‑ а‑ а‑ а!!»

Запыленные колонны пехоты идут по следам танковых дивизий. В сером небе проносятся черные стаи истребителей с крестами на фюзеляжах. Тысячи орудий изрыгают смерть. Смерть сеют армады бомбардировщиков. Смерть сидит на мушках пулеметов, автоматов и винтовок. Горят дома в городах, горят избы в деревнях. Испуганные люди толпятся у края расстрельного рва. Трескучий залп – и они валятся вниз, в небытие, а им на смену уже ведут новые жертвы. Ряды колючей проволоки, изможденные рабы в полосатых одеждах. Охрана на вышках. Вместо плетей – автоматы. Горы обуви. Горы одежды. Горы вырванных зубов. Их владельцы уже никогда не смогут есть. И дышать. Дымят кирпичные печи. Орел расправляет крылья. Толпы на улицах орут: «А‑ а‑ а‑ а‑ а!» и тянут руки в приветствии.

Одна нация.

Один народ.

Высший.

Все остальные – не люди.

Маруся вспоминает голого мальчика на берегу реки. Там был носорог. Здесь – орел. Там были огромные усыпальницы для живых богов. Здесь во славу живого бога – ряды могил, покрывшие половину мира.

«Все! Я поняла! Останови это!»

Маруся открыла глаза и тут же закрыла их снова. Её ослепил яркий свет. Уши заложил резкий звук, похожий на вой сигнализации.

– Что это?!

– Враг пересек границу Запретных земель, – Арк нахмурил брови. – Наш отдых закончился…

 

 


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.024 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал