Николай II глазами современников.

7.1. Из “Записок” Ф.А. Головина о Николае II.

" Византиец" – прозвал государя Николай Николаевич Львов, известный общественный деятель, член Государственной Думы первых четырех созывов. Человеком хитрым, злопамятным, двуличным рисовал Николая II бывший главнокомандующий русской армией во время японской войны Куропаткин в раз­говоре с главноуполномоченным общеземской организации кн. Георгием Ев­геньевичем Львовым. Человеком ничтожным, слабовольным, глупым, недоста­точно подготовленным к чрезвычайно трудной роли монарха великой державы считали Николая простые обыватели. <...>

Я положительно утверждаю, что общераспространенное мнение о Николае II, как о глупом, слабовольном, ничего не понимающем в политике ничтожестве, являющемся орудием в руках окружающей его придворной клики, - совер­шенно неосновательно.

Правда, умом он не блещет, не обладает и сильною волею, мало, повидимому, подготовлен к выполнению трудной задачи, выпавшей на его долю, но все же считать его за ничтожество, которое действует не по собственной воле и не по своему разумению, было бы неправильно... По природе хитрый, двуличный и трусливый, он охотно готов свалить на голову другого ненависть народа, возбуждаемую его собственною внутреннею политикою. Приближая к себе и отдаляя от себя тех или иных лиц в известные моменты своего царство­вания, Николай II руководствуется вовсе не давлением окружающих его близ­ких, а тою общею политической конъюнктурою, которая то заставляет его под­чиниться требованиям общества, то дает ему возможность задержать или даже повернуть назад общественное движение... Политика Николая II всегда сводилась к тому, чтобы в крайних случаях идти на минимальные уступки обществу, а данные торжественные обещания не выполнять, если окажется малейшая к тому возможность. В царствование Николая II министры мельчают, как в ка­лейдоскопе, они сменяются в зависимости от постоянных колебаний политики государя то вправо, то влево. Он все время лавирует между подводными скала­ми революции, заботясь не о пользе и нуждах государственных, а о сохранении и возможной полноте своей власти царской. Хитрый, двуличный, трусливый государь ведет эту свою извилистую политическую линию вполне сознательно и самостоятельно, но по свойству своего характера старается всегда замаскиро­вать свое авторство и руководительство в правительственных безобразиях наив­ным своим видом безответственного агнца, притворной жертвы влияния посто­ронних темных сил, окружающих царя. Не обладая ни достаточным умом, ни волею, ни силою характера, несчастный Николай II, сознавая все же, что он своею узко-эгоистическою политикою приносит неисчислимые бедствия госу­дарству, чувствуя, что в конце концов, он может довести Россию до гибели или свой трон до падения, живет в вечном страхе. Как все слабые люди, ждут сверхъестественной помощи извне, какого-то чуда, которое их спасет, так и Николай II бросается за помощью то какого-то француза шарлатана-гипнотизера, то отца Иоанна Кронштадтского, то старца Распутина...

Головин Ф.А. Записки // Красный архив. - 1926. - Т. 6. - С. 125-128.

(Головин Федор Александрович (1867-1937) - земский деятель, один из основателей конституционно-демократической партии, член ее ЦК. В 1907 г. - председатель II Госу­дарственной думы. В 1914-1917 гг. - активный деятель Союза городов. В марте 1917 г. – комиссар Временного правительства по Министерству двора. После Октябрьской револю­ции работал в советских учреждениях. Арестован и расстрелян НКВД по ложному обви­нению.)