Типы социологического исследования в качественной парадигме 1 страница

Как охватить повседневность - этот видимый,

но не замечаемый мир привычек и ограничений,

советов и одобрений, иллюзий и разочарований,

рутины и банальности? Если, однако,

говорить серьезно, повседневность – одно

из пространственно-временных

измерений развертывания истории,

форма протекания человеческой жизни,

область, где возникает надежда на новацию - банальности,

перетекая друг в друга, образуют новые миры.

Н.Н.Козлова. Горизонты повседневности советской эпохи

(голоса из хора)

1. Характер исследовательской практики как критерий выделения типов

В рамках качественной парадигмы критерием структурирования выступает характер исследовательской практики как интегрированной целостной деятельности исследователя, включающей в себя и определенную «практическую логику» исследования, и конкретные методы сбора информации, и тот или иной образ результата, его язык и форму представления. Ранее мы уже говорили, что качественное исследование - это всегда творческий процесс, достаточно гибкий и ситуативный. Тем не менее, все разнообразие конкретных качественных исследовательских практик все же может быть представлено несколькими типами: [1]

- этнографическим;

- «кейс-стади» (case-study);

- «обоснованной теорией» (grounded theory):

- «устной историей» (oral history);

- «историей жизни» (life story).

Еще раз подчеркнем, что само выделение этих типов достаточно относительно и предположительно: с одной стороны, качественная социология - еще «ребенок в коротких штанишках», только начинающий осмысливать себя; а с другой ее «зонтичный», мозаичный характер создает значительные трудности для структурирования, четкого «раскладывания по полочкам» всего реального богатства конкретных исследовательских практик. Не случайно не умолкают споры о соотношении этнографического типа социологического исследования и исследования типа «кейс-стади»: ряд авторов говорят об этнографическом типе «кейс-стади», другие - о «кейс-стади» как разновидности этнографического. В любом случае, мы полагаем, что попытка упорядочивания реального разнообразия этих исследований, стремление выделить основные элементы, создающие специфичность, «особость» той или иной разновидности качественного исследования, всегда полезны и плодотворны.

2. Этнографический тип

качественного социологического исследования

2.1. Что такое этнография

Термин «этнография» буквально означает описание этноса. Он удивительно многозначен: это и научная дисциплина, и метод, и жанр. Как научная дисциплина этнография «вписывается» в культурную (социальную) антропологию[2] или в историю (отечественная, точнее, советская традиция). В этом своем значении этнография представляет собой науку, нацеленную на детальное описание разнообразных культурных форм, их «особости», «инако-вости».

Традиционная «ранняя» этнография (XVIII-XIX вв.), связанная с именами блестящих антропологов Э.Б.Тайло-ра, Л.Г.Моргана, Дж.Фрезера и других, занималась изучением культур народов, «далеких» в пространственном и временном отношении от западного исследователя: изолированных племен, древних народов, принадлежащих к дописьменным культурам[3].

При этом в полном соответствии с теорией культурного эволюционизма этнография «поставляла» конкретный материал об их традициях, обычаях, верованиях как свидетельствах тех стадий развития человеческого общества, которые другие народы давно преодолели.

Традиционная этнография была типичной классической наукой с ее претензиями на универсальность (монументализм, как это называют Н.Дензин и И.Линкольн)[4], объективное достоверное знание.

Этнография XX века, с одной стороны, расширила угол зрения, увидев «другое» удаленное в культурном смысле не только за «семью морями», но и рядом «в соседнем квартале». Объектом ее изучения стали и культуры самых различных социальных общностей: организаций, городских агломераций, отдельных социальных страт. С другой стороны, начиная с работ известных английских антропологов Б.Малиновского и А.Редклиффа-Брауна, впервые использовавших метод включенного наблюдения, этнография стала ориентироваться на «мягкие» методы, субъективный опыт исследователя и изучаемых людей.

Использование включенного наблюдения и других «мягких» методов было ответом на мощную волну критики, а точнее самокритики в адрес классической или «модернистской» этнографии. В так называемом объективном знании этнографы-критики стали видеть лишь идеологе -мы, начисто лишенные той непредвзятости, на которую ориентирована классическая этнография. Были выделены даже факторы, делающие любое этнографическое описание чужой культуры фактически предвзятым. Среди них были названы фактор зависимости от контекста, задаваемого самим исследователем и его социальным окружением, институциональный, т.е. причастность этнографа к институтам его общества; политический фактор, т.е. невозможность быть независимым от политической ситуации и т.д.

В последние годы этнография сделала еще один радикальный шаг: отказ со стороны этнографа от собственно исследовательской «привилегированной» позиции по отношению к объекту изучения. «Возникает необходимость говорить об этнографии не просто как об опыте интерпретации некой заданной «другой» реальности, но и как о конструктивном переговорном процессе, в котором участвуют по меньшей мере двое... сознательных субъектов»[5].

Этнография как жанр характеризуется детальностью описания изучаемых явлений и в этом своем значении является определенной формой получения и представления знания.

В понимании этнографии как метода (этнографический метод) акцент делается на включенном наблюдении как излюбленном способе получения знания в культурной или социальной антропологии в XX веке.

2.2. Основные идеи этнографического подхода в социологии

Во второй половине XX века социология, вновь начинающая осознавать необходимость «возвращения индивида» в свое предметное поле, нашла в этнографии соответствующий познавательный инструмент. Он позволял через детальное описание единичного, конкретных повседневных практик «выйти» на традиционную для нее исследовательскую задачу - познание типического в социальном явлении. Так внутри социологии формировалась особая исследовательская традиция изучения социальных явлений, получившая свое название - этнографический подход (или метод). Следует еще раз подчеркнуть, что эта традиция представляет собой особую интегрированную качественную исследовательскую практику, т.е. определенный тип качественного исследования.

Главным его лозунгом стало выражение известного английского социолога М. Хаммерсли «сделать знакомое неизвестным». В этом девизе содержится несколько идей. Первая состоит в том, что исследуется знакомый, рядом находящийся мир: трущоб, рынков, промышленной организации, крестьянского труда, детской преступности и т.д. Вторая - в том, что только взгляд на привычное как странное, неизвестное, другое, чужое, только остранение исследователя (термин известного советского культуролога В.Шкловского) помогает «сломать» привычное, непроблематичное в рутине повседневности изучаемой социальной общности, понять смыслы, которые кроются за видимым социальным и организационным порядком. Рассмотреть нечто с этнографической точки зрения, значит, увидеть в нем другое - в отличие от своего. Социолог здесь приобретает статус чужестранца или, если воспользоваться названием одного из американских учебников по этнографии, «профессионального чужака».

Эта позиция чужака означает открытость исследователя другому, иному опыту, отказу от старых теоретических схем объяснения, готовность увидеть новое, незнакомое, способность удивиться. Вместе с тем этот главный лозунг этнографического подхода нельзя понимать буквально. Иное, другое, и мы об этом уже говорили в теме 4 части 1, только тогда можно понять, когда исследователь обладает некоторым предзнанием, некоторым смутным образом результата. Это означает, что знакомое должно стать неизвестным, но до определенной степени - в противном случае это неизвестное можно в принципе не понять.

2.3. Основные черты качественного исследования этнографического типа

Главные характеристики этой исследовательской практики, составляющие ее своеобразие, отличающие ее от других типов качественного исследования, такие:

1. Это стремление к более подробной, детальной, всесторонней репрезентации реальности. Отсюда итогом этнографического исследования довольно часто выступает не только теория или исследовательский комментарий, но и простое или насыщенное, «плотное» описание изучаемого социального феномена.

2. Это акцепт прежде всего на методе включенного наблюдения, предполагающем «включение» исследователя в изучаемую ситуацию в качестве ее участника, старающегося понять других в естественных условиях[6]. Здесь естественные условия понимаются как повседневная жизнь людей с их естественной установкой на восприятие окружающего мира как само собой разумеющегося, непроблематичного. Собственно говоря, метод включенного наблюдения и представляет собой способ погружения исследователя в мир естественных установок изучаемых людей, погружение, при котором не создаются определенные экспериментальные условия (как при использовании эксперимента в классической социологии), но жизненные миры «даны» исследователю естественным образом.

Акцент на методе включенного наблюдения не отменяет использования других методов в рамках этой исследовательской практики: свободного интервью, качественного анализа документов. При этом, наряду с анализом «бумажных» документов, в последнее время успешно применяется и фотоанализ как способ прочтения фотодокумента, использующий анализ невербального языка: языка жестов, мимики, тела. «Учитесь читать фотографии, как Вы могли бы читать книги», написано в одной из первых книг по так называемой «визуальной социологии»[7]. Фотография незамедлительно выдает «детали», подробности, столь важные в рамках этого типа исследования.

Вместе с тем все эти методы являются второстепенными, уступая «пальму первенства» включенному наблюдению. Не случайно ряд авторов называют рассматриваемый нами этнографический тип стратегией включенного наблюдения, где сам этот термин понимается не узко как метод, а широко - как определенная исследовательская практика.

3. Здесь большое значение придается фигуре самого исследователя, его способности войти в контакт с теми, чьи жизненные миры он изучает, его открытости новому, его умению слушать и слышать, его способности находиться «вне» и «внутри» изучаемого опыта одновременно, его воображению, наконец.

Социолог-этнограф должен представлять себе, что изучаемые им люди имеют весьма приблизительное представление о социологии, и что чаще всего исследователей принимают за «рекламных агентов, налоговых инспекторов, шпионов..., правительственных служащих»[8].

М.Хаммерсли и Р.Аткинсон приводят пример бесспорного благоприятного впечатления, которое произвел исследователь Дон Халландер на жителей небольшого городка штата Джорджия, которых собирался изучать. Вместе с тем это благоприятное впечатление оказалось непреодолимым препятствием к исследованию. Жители городка решили, что социолог является представителем фирмы, изготавливающей вискозу, который должен помочь ей обосноваться у них. Все старались убедить исследователя в отличных качествах города и его обитателей. «Исследо-

ватель-этнограф как будто превратился в сказочную фею-крестную, и серьезная работа была невозможна».22 Исследователь вынужден был уехать.

Социолог должен владеть искусством производить нужное впечатление (вспомним И.Гофмана). Именно это качество исследователя позволяет установить доверительные отношения с группой, вне которых он практически не получает доступа к информации.

Исследователь должен решить, какое именно впечатление он хочет произвести, и в соответствии с этим изменить свой имидж: одежду, прическу и т.д. Следует помнить, что в искусстве производить впечатление нет обобщающих правил. Существуют различные категории информантов, различные социальные контексты, и соответственно, различные имиджи. В этом смысле, полагают М.Хаммер-сли и Р.Аткинсон, социолог-этнограф очень похож на актера, чья профессиональная компетентность предполагает высокую чувствительность к меняющимся ситуациям.

4. Результат этнографического исследования - чаще всего монтаж, попытка из мозаики собранных данных составить целостную «картинку» культуры изучаемой общности. Исследователь здесь - своеобразный монтажник (bricoleur), использующий различные части-источники для монтажа (bricolage) целого. Термин этот, введенный в оборот Г.Зиммелем, подхваченный крупнейшими современными социологами Ж.Бодрийяром и К.Леви-Строссом, призван отразить спонтанность, отсутствие жесткого плана, открытость процесса монтажа и в то же время его от начала до конца законченность, завершенность.

В самом деле, исследователь, работая в поле, используя включенное наблюдение, интервью, старается из обрывков разговоров, наблюдаемого поведения, бесед информантов между собой, жестов, выражения глаз - из всего этого разнообразия полевых данных «ухватить» смысл происходящего, понять ценности группы, разделяемые ими нормы, культуру группы в целом.

5. Здесь большое значение имеет первоначальная процедура поиска посредников, способных ввести человека в группу, сообщество, а затем помочь войти в контакт с «ключевыми фигурами», хранителями знаний о традициях данного сообщества. Современный английский исследователь К. Робсон называет их «проводниками»[9]. Именно от «проводников» зависят доступ к информации, необходимой исследователю, а также отношение к исследователю, готовность с ним сотрудничать.

Попробуем рассмотреть все выделенные нами черты, специфику этнографического подхода в социологии в целом на примере исследования «Рынки как культуры», осуществленного американским социологом М. Аболафиа в 90-е годы применительно к деловым рынкам Уолл-Стрит[10].

В этом исследовании рынки рассматривались не просто как места, где совершаются сделки, акты купли-продажи как простой обмен между лицами, но и как специфические культуры.

Изучение рынков как культур означает акцент на процессе повторяющегося взаимодействия в сфере деловых операций, где устанавливается особый набор взаимных договоренностей: культура рынка здесь система социально значимых отношений, вбирающая в себя культурные нормы, правила, познавательные сценарии (cognitive scripts). Исследователь изучал три аспекта культур: основные правила и роли, локальный рационализм, движущие силы и процесс изменений.

В своих исследованиях социолог использовал 3 различных метода и, соответственно, получил 3 типа данных.

Изучение рынка ценных бумаг он производил с помощью анализа юридических документов из архивов судов: «Тысячи страниц изученных мною документов открыли для меня многое в таинственном мире фьючерсных торгов». Библиотеки регулирующих организаций и судебные архивы оказались настоящими сокровищницами, содержащими непочатый край документальных свидетельств участников экономического процесса.

Наряду с этим исследователь проводил беседы с представителями регулирующих органов и адвокатами, участвующими в судебных разбирательствах, связанных с биржевой деятельностью на Нью-Йоркской фондовой бирже. Этот метод он использовал и для изучения рынка облигаций. Здесь он проводил беседы с брокерами в операционном зале после торгов в периоды вялой деловой активности. Менее формальное общение имело место в ресторанах и барах. Исследователь старался уловить побольше деталей будничной жизни биржевика, просил брокеров описать свой рабочий день, рассказать о карьере, припомнить какие-то ключевые эпизоды, объяснить смысл и назначение целого ряда организаций, связанных с биржевой деятельностью. «Я позволял им рассуждать на их любимые темы, но в то же время аккуратно направлял разговор к вопросам, интересовавшим меня».

Кроме того, М.Аболафиа использовал метод включенного наблюдения: «Я стал на бирже своим или, если воспользоваться формулой одного антрополога, туземцы мне построили хижину. Постепенно мои личные наблюдения и выкладки вытеснили собеседования как основный источник информации», - пишет он. Главная проблема, с которой столкнулся социолог, реальная угроза «ассимилироваться» - принять всерьез картину мира брокеров и даже стать его частью. «Нетрудно поддаться их модели мира, - пишет исследователь, - поскольку это весьма притягательный мир. Экономическая доктрина Уолл-Стрит -ясная, четкая система, объясняющая все - от поведения отдельных брокеров до роли государства на рынке». Этнографу легко держать дистанцию, когда его «объекты» - люди неграмотные, нищие или ущербные, замечает М. Аболафиа. Гораздо труднее, если они исповедуют систему воззрений, принятых твоим обществом. Поэтому, по мнению исследователя, в процессе сбора нужно регистрировать все подряд, но дома необходимо подвергать информацию критическому осмыслению.

В целом вся совокупность откликов, реакций, мнений, способов поведения биржевиков и составляла мозаику данных, из которых исследователю необходимо было «смонтировать» культуры деловых рынков Уолл-Стрит в 3 выбранных аспектах.

Существенной проблемой для исследователя стала проблема доступа к миру биржевиков, к основным источникам информации об этом мире. Дело в том, что этнографический анализ деловых рынков как культур достаточно непрост. По своей сути - это область, где распоряжаются корпоративные элиты. Они, как правило, наделены большей властью и высоким статусом и потому защищены от посторонних наблюдателей. Именно поэтому представители элит редко оказываются объектом этнографического анализа. «Этнография, как правило, имеет дело с теми, кто беден, лишен влияния, имеет отклонения в поведении», - пишет М.Аболафиа.

Власть и деньги создают проблему для этнографа. Американский исследователь использовал личные связи, чтобы попасть на деловые рынки Нью-Йорка: как у преподавателя Школы бизнеса при Корнуэльском университете, у него было много бывших и тогдашних учеников, работавших там. Кроме того, благодаря старому знакомому, другу детства, юристу, он получил доступ к материалам Комиссии по срочной продаже при биржевой конторе в Вашингтоне. Личные связи оказались тем ключом, который открыл заветную дверь.

Кроме проблемы доступа, большое значение здесь имела и проблема установления контактов с информантами, создания у них положительной мотивации по отношению к исследованию. Огромное количество информации, имеющееся в распоряжении участников рынка, как правило, носит частный, конфиденциальный характер. Участники рынка обычно тратят много сил, чтобы ее собрать. Именно поэтому они тщательно оберегают ее, подозрительно относятся к любым официальным версиям, объясняющим интерес к этой информации. Исследователь должен убедить участников рынка, что его интерес бескорыстен, т.е. носит научный, а не коммерческий характер, не связан с желанием что-либо разоблачить. Кроме того, информанты должны быть уверены, что этот исследовательский проект достаточно важен, чтобы тратить на него время, и что исследователь в силах осуществить его «правильно».

Для повышения интереса к исследованию, придания ему значимости М. Аболафиа старался поместить исследовательскую задачу в более широкий контекст, убедить потенциальных информантов в необходимости серьезного исследования биржевой деятельности, которая сегодня обществом недооценивается. Труднее оказалось, по признанию исследователя, убедить их в своей компетентности. Для того чтобы говорить с брокерами «на равных», ему пришлось прослушать курс лекций для желающих стать участником фьючерсных торгов, выдержать экзамен и получить национальный диплом, посещать лекции коллег по проблемам финансов, просматривать финансовые издания в поисках сюжетов и т.д. Все это позволило исследователю быть желанным гостем на бирже, завоевать доверие биржевиков.

3. «Кейс-стади» как тип качественного исследования

3.1. Общая характеристика

Термин «кейс-стади» (case study) буквально переводится с английского как изучение случая. Между тем в разных национальных и теоретических традициях существует целый ряд близких терминов: метод случая (case method), монографическое изучение (monographic study), монографический подход (monographic approach).

Международный словарь Вебстера дает следующее определение «кейс-стади»: это «интенсивный анализ индивидуального случая, делающий акцент на факторах развития в отношении к окру укающей среде». Здесь «кейс-стади» рассматривается как общенаучная стратегия (метод), которая может использоваться в различных областях знания.

Сегодня «кейс-стади» успешно применяется в информатике, где как «случай» изучают компьютер, в который впервые инсталлирована новая программа или новые информационные технологии, опробованные на малом количестве случаев. Используется он и в медицине, где «кейсом» выступает человек как уникальный медицинский случай.

В социологии «кейс-стади» рассматривается преимущественно как особая целостная исследовательская стратегия (тип качественного социологического исследования), хотя представлена и другая позиция, где кейс-стади понимается как совокупность «мягких» методов, используемых в социологическом исследовании на стадии разработки и уточнения гипотез.

Роберт Йен, известный английский исследователь «кейс-стади», дает следующее определение его как стратегии: это «эмпирическое исследование, которое изучает определенный феномен в его реально существующем контексте, когда границы между феноменом и контекстом не отчетливы, и в котором используется множество разноплановых источников информации»[11].

В этом уже ставшем классическим определении «кейс-стади» «схвачены» основные черты, составляющие своеобразие этой исследовательской практики.

Во-первых, социальный феномен, случай (case) изучается здесь в реально существующем контексте, т.е. в единстве всех специфических условий его бытования. Кроме того, а может быть это и самое главное, «случай» здесь изучается в его «живом» и реальном изменении. Не случайно эту стратегию исследования называют также и хронологической, позволяющей фиксировать изменения в объекте, происходящие в течение определенного периода времени (времени изучения).

Во-вторых, множественность источников информации означает здесь разнообразие используемых методов, «мягких» и «жестких», количественных. С. Робсон выделяет следующие:

- наблюдение (включенное, систематическое, простое). При этом в рамках систематического наблюдения[12] используется, как правило, стандартный инструмент наблюдения: карточка наблюдения. Простое наблюдение здесь -«пассивное ненавязчивое» (т.е. невключенное. - А.Г.) наблюдение за выражением лица, использованием языка;

- интервью (свободное, фокусированное, структурированное);

- использование документов и записей, включая широкий круг письменных, в том числе и статистических материалов, а также аудиозаписей.

Кроме того, в «кейс-стади» могут использоваться анкеты, стандартные тесты (например, определения интеллекта), шкалы измерения социальных установок, проективные методики (тесты на ассоциации и апперцепции), истории жизни, ролевые и имитационные игры и т.д.

Следует подчеркнуть, что «всеядность» этой стратегии с точки зрения методов сбора несколько нарушает «чистоту» этого типа как разновидности качественного исследования.

В целом, если мысленно представить себе континуум, шкалу, на одном полюсе которой расположено типичное классическое социологическое исследование, а на другом полюсе - типично качественное социологическое исследование, то исследование типа «кейс-стади» заняло бы на этой шкале скорее промежуточное положение. Характер используемых методов, а также во многом дизайн исследования «выдают» в нем количественные классические «влечения», если воспользоваться метафорой З.Баумана.

3.2. Виды «кейс-стади»

Практическое использование этой стратегии в социологическом исследовании весьма разнообразно. Сегодня можно выделить несколько классификаций внутри этого типа исследования.

Р.Иен по критерию «цель исследования» выделяет такие его виды:

- объяснительное (causal) «кейс-стади».

Главная цель его - разработать теорию, объясняющую изучаемый случай, т.е. теорию, описывающую причины (факторы), его порождающие. Исследование такого типа относится к научному или тяготеющему к научности направлению качественных исследований, о котором мы говорили в теме 4 части I. Довольно часто речь идет не столько о создании новой теории, сколько о подтверждении выдвинутой теории на первом этапе исследования[13];

- описательное (descriptive) «кейс-стади». Основная задача такого вида этой стратегии состоит в

том, чтобы всесторонне описать изучаемый «случай». Итогом такого исследования может быть исследовательский комментарий или «плотное» насыщенное описание «случая»;

- разведывательное (explanatory) «кейс-стади». Исследовательская стратегия такого вида используется в ситуации, абсолютно неизвестной исследователю, где трудно понять, что, собственно, следует изучать. В ее рамках формулируются исследовательские вопросы, определяется социальный «случай», который надо изучить.

По критерию «характер самого " случая"» можно выделить следующие виды «кейс-стади» с разными «кейсами» в качестве единиц анализа (объектов изучения):

- индивидуальное «кейс-стади», где кейсом выступает одна личность.

Фокус исследования здесь состоит в анализе прошлого опыта личности, контекстуальных факторов - условий, а также установок личности, ее восприятия жизни в целом, словом, всей той гаммы факторов, которая так или иначе определяет ее поведение. Чаще всего в качестве такого «случая» исследуется наркоман, иммигрант, беженец;

- исследование, где «случаем» выступает определенное сообщество или несколько сообществ. Здесь описываются и анализируются модели взаимосвязи внутри сообщества, главные аспекты его жизни: политика, работа, досуг, семейная жизнь и т.д.;

- исследование, где «случаем» выступает социальная группа или несколько социальных групп. В исследованиях этого вида изучаются как реальные группы, для которых характерны непосредственные отношения между членами, например семья, так и условные (большие «рассеянные») группы, например профессиональные;

- исследование, где в качестве «случая» изучаются организации и социальные институты. Для этих исследований характерно множество различных фокусов исследовательского интереса: трудовые отношения, результаты управленческих и организационных мероприятий, процессы освоения нововведения, адаптации к меняющейся реальности и т.д.;

- исследования, где в качестве «случая» рассматривается определенное событие, определенное отношение, ролевое или межличностное. Здесь, например, могут изучаться отношение «врач-пациент», или события определенного преступления, стихийного бедствия, несчастного случая.

По критерию «количество изучаемых случаев» можно выделить:

- единичные «кейс-стади»;

- множественные «кейс-стади».

Единичные «кейс-стади», как правило, используются в 3 ситуациях:

1. Когда необходимо изучить «критический» случай для проверки сформулированной гипотезы. Примером может служить исследование Нила Гросса (1971 г.), о котором пишет С.Робсон.

Для исследования была выбрана школа, где имелась история удачного введения различного рода инноваций, следовательно, можно было быть уверенным, что там не было «барьеров к инновациям». В теории, сформулированной до «кейс-стади», утверждалось, что именно из-за «барьеров» и проваливались последние нововведения. Исследование Гросса показало, что это не так, потому что последние нововведения в этой школе также не удались. Следовательно, причиной этому были не барьеры, а сами процессы нововведения. Эти провалы объяснялись поведением «людей со стороны», чужих в школе.

2. Если необходимо изучить уникальное незнакомое явление или когда знакомое приобретает крайние формы;

3. Объектом выступает явление, ранее недоступное изучению, никогда прежде не изучавшееся.

В множественном «кейс-стади» одновременно изучается несколько «случаев», например, несколько школ города или несколько цехов производственной организации. Этот вид «кейс-стади» в последнее время приобретает все большую популярность, видимо, потому, что здесь в большей степени, чем в единичном «кейс-стади», удается повысить обоснованность выводов исследования за счет возможности сравнения «случаев», получения большего объема информации.

Существует еще одна комплексная классификация видов «кейс-стади» в рамках матрицы 2x2, которую приводит Роберт Йен. Эта матрица выглядит следующим образом:

Виды исследования

Здесь тип 1 означает исследование, задача которого состоит в изучении «случая» как целостной единицы. Чаще всего в исследовании этого типа изучаются общие тенденции, характерные для «случая» в целом. Таким целостным единичным «кейсом» может быть, например, организация.

В исследовании, которое отнесено к типу 2, изучаются не только «случай», единица анализа, как целостность, но и его элементы, составные части, «подъединицы» анализа. Основная задача такого исследования - понять не только общие тенденции «случая», но и «схватить» глубину, сложность изучаемого феномена. Применительно к изучению организации «подъединицами» выступают ее члены. Изучение их мнений и оценок позволяет глубже проникнуть в «социальный мир» организации, лучше понять его.