Четверг, 25 марта 1943 г.

Дорогая Китти!

Вчера вечером мы с мамой, папой и Марго уютно сидели вместе, как вдруг

вошел Петер и что-то прошептал папе на ухо. Мне удалось различить " упала

бочка на складе" и " кто-то возится за наружной дверью". Папа с Петером тут

же спустились на первый этаж.

Марго, хоть и расслышала то же, что я, пыталась меня успокоить. А

испугалась я безумно и, вероятно, побледнела, как мел. Спустя две минуты к

нам пришла госпожа Ван Даан: она слушала внизу последние известия, но Пим

наказал ей выключить радио и как можно тише подняться наверх. А как пройти

тихо по нашей скрипучей лестнице? Еще пять долгих минут, и явился Пим и

почти сразу за ним Петер - оба белые от волнения: они, оказывается, все это

время просидели под лестницей, прислушиваясь к каждому звуку. Сначала все

было спокойно, но вдруг раздались два громких удара, как будто кто-то в доме

хлопнул дверью. Пим мгновенно взбежал к нам, а Петер предупредил Дюсселя, и

тот после долгой возни и канители, наконец, тоже к нам присоединился. Все мы

на цыпочках отправились на этаж выше, в комнату Ван Даанов. Господин лежал в

постели с простудой, и мы, выстроившись у его ложа, рассказали шепотом о

наших опасениях. Каждый раз, когда больной кашлял, мне и госпоже Ван Даан

казалось, что мы умираем от страха. Но вот кто-то сообразил дать больному

кодеин, и кашель немедленно прекратился.

Снова ожидание, но ничто не нарушало тишины. Очевидно, воры

рассчитывали, что дома никого нет и, услышав наши шаги, сбежали. Как назло,

мы оставили радио включенным на английской волне и стулья вокруг него.

Теперь, если дежурные противовоздушной обороны заметят, что дверь взломана и

вызовут полицию, неизвестно, чем это обернется для нас. Наконец папа, Петер

и даже Ван Даан (он встал с постели и оделся) решили спуститься вниз, на

всякий случай они вооружились тяжелым молотком. Дамы, включая меня и Марго,

остались ждать наверху в томительном напряжении. Через пять минут мужчины

вернулись и сообщили, что в доме все спокойно. Все же решили из осторожности

не включать краны и не спускать воду в туалете. А всем от волнения,

разумеется, срочно туда потребовалось, можешь себе представить запах,

оставшийся после наших посещений.

Беда, как правило, приходит не одна. Вот и сейчас так. Во-первых, часы

с башни Вестерторен перестали бить, а это нас всегда так успокаивало.

Во-вторых, господин Фоскейл ушел накануне раньше обычного, и мы не знали,

передал ли он ключ Беп и не забыл ли закрыть дверь на замок.

Но несмотря на все сомнения, мы волновались уже меньше, ведь с четверти

девятого - когда воры дали о себе знать - до половины одиннадцатого все было

тихо. Мы вдруг сообразили, что вряд ли вор ранним вечером, когда еще светло

и на улице есть прохожие, стал бы пытаться взломать дверь. Очевидно, шум

донесся из соседнего склада, где еще велись работы. А из-за тонких стен и

наших страхов мы вообразили себе всякие ужасы.

Все пошли спать, но сон не приходил. Мама, папа и господин Дюссель так

и не сомкнули глаз, а я, если и спала, то совсем чуть-чуть. Сегодня утром

мужчины спустились вниз, чтобы проверить входную дверь. Она была на замке,

все в порядке!

Но происшедшее оставило тяжелый след. Мы, разумеется, рассказали обо

всем в ярких красках всем помощникам из конторы. Хорошо смеяться, когда все

позади! Только Беп понимает нас по-настоящему.

Анна

P.S. Туалет оказался забитым, папе пришлось палкой проталкивать его

содержимое, включая рецепты консервов из клубники (используемые нами в

качестве туалетной бумаги). Палку он потом сжег.