Чудо Бедного острова

У одной королевы был остров Утех. Когда она хотела повеселиться, от дворца, что стоял на самом берегу, летела по морю золоченая ладья, и шелковые паруса трепетали на ветру. Королеву сопровождали все придворные, на палубе играли скрипачи и трубачи. Так – среди цветов и музыки – приплывали они на остров Утех, где королева проводила свои дни, пируя и танцуя под сенью дерев.

На остров в избытке привозили все, чтоб становился он с каждым годом богаче и краше.

А чуть дальше в открытом море высился бедный рыбацкий островок. Ничегошеньки там не было – ни в избытке, ни в достатке, и жилось на нем людям тяжко. Остров их был гол и пустынен, лишь скалы да топь – ни травинки, ни деревца, ни кустика, ни цветка. Впрочем, нет, рос там один маленький розовый куст, хозяйкой которого была крошка Лоис. Лачуга ее отца ютилась возле церквушки, а церквушка стояла как раз посреди скалистого острова. Отец Лоис набрал немного землицы – по горсточке – и в день свадьбы посадил для жены под окнами розовый куст. Молодая жена бережно ухаживала за розами, и те росли вопреки ветрам и непогоде. А после смерти матери розы стали заботой Лоис – они росли с нею вместе и были для девочки вроде родни. Куст рос не велик и не ветвист, бутонов на нем распускалось мало, да и те ежились под соленым морским ветром. Однако жители острова гордились своим единственным цветком. Заботилась о нем Лоис. но принадлежал он как бы всем. То был цветок Бедного острова.

Страшные утесы громоздились вокруг острова и вольно гуляли по нему штормовые ветра. Иногда много дней кряду рыбацкие суденышки не осмеливались выйти в море и никто не смел приблизиться к его берегам. Жители острова прокормить себя не могли: они были слишком бедны, чтобы закупать еду впрок, а на голых скалах ничего не росло. И потому в непогоду, когда баркасы лежали на прибрежном песке кверху днищем, на Бедном острове свирепствовал голод. А в погожие дни рыбаки спешили закинуть сети и всегда возвращались с хорошим уловом. Женщины солили и вялили рыбу, а остатки везли на рынок, на большую землю, и там на вырученные за рыбу гроши покупали муки, соли и крепких ниток, чтобы чинить сети. Лодок на всех не хватало, владели ими сообща, и потому рыбаки уходили на промысел с рассветом, а возвращались за полночь. Некогда им было возить жен взад-вперед по морю – приходилось женщинам ждать отлива.

Отлив в тех краях был необычный: раз в месяц, в полнолуние, море отступало и обнажалось дно между островом и большой землей. Отлив длился долго, женщины успевали дойти с тяжелыми плетеными корзинами до другого берега, продать рыбу перекупщикам и приобрести все необходимое для своих семей. А после по дну – где каменистому, где песчаному – они возвращались на Бедный остров, а следом возвращалось и море. Покупки поэтому делались наспех – а то еще застанет в пути прилив, накатит и смоет навеки.

Однажды вечером, во время отлива, Королева взглянула с острова Утех на обнажившееся морское дно и увидела женщин, торопливо семенивших к своему острову. Прежде Королева их не замечала и не задумывалась об их участи. Но в тот вечер ее пронзила острая жалость. Вокруг простирались пески, мелкие соленые лужицы красно поблескивали на закатном солнце, а средь этого уныния сиял ее собственный остров – с дворцом, садами, фонтанами и беседками, – сиял, точно драгоценный камень, а сама она – в шелках и серебре – была похожа на королеву какой-то сказочной страны. Вдали же, взвалив на спину корзины, босоногие рыбачки в линялых платьях тянулись средь унылой пустыни к Бедному острову, а он лежал на горизонте, как камень, но уже не драгоценный – обычный, траченный морем голыш. «И все-таки, – подумалось Королеве, – на этом острове наверняка есть своя драгоценность. Хотя жизнь, должно быть, там тяжкая и безрадостная». Она вдруг прижала руку к сердцу и вздохнула. Ибо и у королев есть свои печали, порой не меньшие, чем у бедного люда.

Королева смотрела вдаль и пыталась вообразить ту, иную жизнь. А крошка Лоис стояла в эту минуту на берегу Бедного острова и тоже пыталась вообразить иную жизнь. В туманной дымке сиял перед ней остров Утех – точно самоцвет. Посверкивали вдали шпили, яркие купола и дворцовые башни, легкий ветерок доносил до нее слабые звуки музыки и даже запах цветов. «Как чудесна, как удивительна должна быть жизнь на острове Утех!» – подумала Лоис. И склонилась вдруг понюхать свою розу. Она решила, что и у Королевы наверняка нет цветка красивее.

Королева же вызвала Камергера и сказала:

– Я бы хотела посетить Бедный остров.

– Это, несомненно, развлечет Ваше Величество. – не стал ей перечить Камергер. – Когда желаете ехать?

– Послезавтра, – решила Королева.

На следующий день Камергер послал на Бедный остров весть о приезде Королевы. Королева его об этом не просила, но он счел, что островитяне захотят устроить торжественный прием и оправдать оказанную им великую честь.

Честь показалась им воистину велика. Неслыханное дело – приезжает сама Королева! Как же принимать ее? И где?

– Мы устроим прием в церкви, – сказал Пастор.

А чем развлечь ее? Может, в честь Королевы разукрасить церковь? И вот рыбаки и их жены собрались на совет. Украсить церковь им было нечем. Конечно, у них была роза – цветок Бедного острова, – но какой от нее прок? Не рвать же ее белые бутоны для украшения церкви? К тому же их совсем мало.

– Розу трогать нельзя, – твердо сказал отец Лоис. – А то спросит нас Королева: «Что у вас на острове самое красивое?», а нам и показать-то будет нечего. А так – отведем ее к розе, ей наверняка понравится.

Когда взрослые держали совет, Лоис уже лежала в постели и мечтала, как совеем скоро, завтра утром, она увидит Королеву.

С рассветом жители острова во главе с Пастором вышли на берег. Лоис немного задержалась: она протирала после ночного дождя забрызганные грязью церковные ступени. Но вот, боясь опоздать, она тоже бросилась к морю и вдруг... плюх! – по щиколотку увязла посреди тропинки в огромной грязной луже. Она растерянно глядела на свои мокрые ноги. Ноги-то обсохнут, не беда, но здесь идти самой Королеве, а лужа большая – не перешагнуть, не вычерпать! Как бы ни был беден их Бедный остров, негоже заставлять Королеву месить грязь. А вдали уже виднеются паруса золоченой ладьи! Надо что-то делать! Ведь Королева вот-вот будет здесь!..

...Наконец Лоис прибежала на берег. Пастор уже разговаривал с Королевой и называл ей имена ребятишек, что толпились вокруг. Королева нежно целовала каждого. Затем, вместе с-придверными, она двинулась к церкви по неровной тропе. Лоис услышала, как один придворный, споткнувшись о камень, шепнул другому:

– Вот уж Богом забытая дыра!

Сердечко девочки сжалось, когда процессия дошла до топкого места. Конечно, Лоис залатала его, как могла, но помогут ли ее старания? Ура, Королева прошла, не замочив ног!

В церкви люди запели. Органа тут не было, Пастор взял первую ноту, хор подхватил, и вознеслась под купол хвалебная песнь. А потом Пастор долго благодарил Бога за то, что Он ниспослал им такую прекрасную Королеву. Лоис не могла отвести глаз от ее нежного, тонкого лица. Но оно было залито слезами! Лоис уберегла ее от лужи, но от слез никого не уберечь – даже Королеву...

Люди пропели напоследок еще одну песню и снова вышли на улицу.

Королева спросила:

– Нельзя ли взглянуть на ваши дома? Вам, должно быть, тут тяжко живется?

Пастор собирался было ответить «да», но отец Лоис, выйдя вперед, сказал уверенно и бодро:

– Жизнь, мне думается, везде нелегка. Но она легче становится, коли есть в ней отрада – красота. Вот и у нас, на Бедном острове, отрада есть.

– – Что же у вас красивого? – спросила Королева. – Посмотреть можно?

– Конечно, Ваше Величество. Пойдемте, мы покажем наш розовый куст.

Люди обступили Королеву еще теснее и наперебой

рассказывали:

– Вы таких роз в жизни не видывали!

– Она белая!

– Это наш единственный цветок!

– Он нынче как раз в цвету!

– Девять бутонов уже распустились, а три распустятся не сегодня завтра.

– В нем радость нашего острова...

– Пойдемте, он совсем близко!

– Сразу за церковью...

И гордые бедняки повели Королеву к домику Лоис, а богачи-придворные поплелись сзади. Всей толпой они обошли церковь, отец Лоис провел Королеву под окна, но... показывать было нечего. На месте вырванного с корнями куста чернела рыхлая земля. Бедняки ахнули, богачи хихикнули, а Лоис забилась в уголок и горько расплакалась, глядя на втоптанные в землю цветы и листья, что виднелись вдали, прикрывая лужу на тропинке. Зато Королева прошла там, не замочив ног!

Уплыла Королева на золоченой ладье, и жизнь на Бедном острове потекла по-старому. Королева, однако, задумала облегчить его долю: подарить прихожанам орган, вымостить дороги и починить лачуги рыбаков, завезти на скалистый остров настоящей земли и возле каждого домика разбить сад... Она задумала много хорошего. Но, не успев ничего сделать, умерла.

На Бедный остров дошли слухи, что она умерла от тайной печали, точившей ее долгие годы. Вместе с ней ушли в землю и те слезы, что стояли в ее глазах тогда, на Бедном острове, – слезы жалости и сострадания. Теперь они были позабыты. Позабытым оказался и остров, никто не жалел рыбаков, никто и не подумал осуществить замыслы Королевы. Жизнь на Бедном острове шла по-старому, только цветка у них больше не было.

Лоис не ругали за содеянное. «Все она сделала правильно, – говорили люди. – Мы на ее месте поступили бы так же: нельзя, чтоб Королева по грязи шлепала». Они горевали, что Королева ушла в мир иной, но по-прежнему радовались, что она не замочила ног на их острове. Лоис горевала очень сильно – и о цветке, и о Королеве. В утешение отец обещал купить ей другую розу, чего бы это ни стоило.

И вот снова выплыла на небосклон полная луна. Снова откатилось море, и рыбацкие жены потянулись редкой цепочкой по обнажившемуся песчаному дну к большой земле. На этот раз с ними отправился и отец Лоис. Карман его оттягивали монеты, добытые тяжким, изнурительным трудом. Женщины продали рыбу и накупили всякой всячины, а отец Лоис купил розовый кустик, тоже белый, – будущую отраду Бедного острова. Он как раз отдавал цветочнику деньги, когда рыбачки прокричали на бегу:

– Скорей! Небо хмурится!

Он взглянул на потемневшее, набрякшее небо и понял, что надо торопиться. Такое небо он видел прежде только раз, когда из-за непогоды прилив нахлынул раньше времени и застал рыбачек врасплох. Женщины перепуганной стайкой неслись по песчаной ряби. Рыбак бросился следом. Главное – успеть до прилива.

На острове оставалось лишь несколько девушек, ребятишки да Пастор. Рыбаки были в море, вдали от родного берега. На острове тоже заметили тревожные тучи; неподвижный предгрозовой воздух дышал бедой. Все, столпившись на кромке берега, высматривали своих матерей. А Лоис щурилась, надеясь разглядеть отца. Вот вдали, на мокром песке показались те, кого они ждали. Люди ползли, точно муравьи, они уже далеко от большой земли, но до острова тоже еще не близко! И вдруг прихлынуло и разом вспенилось вокруг Бедного острова море, волны бешено взревели и рванулись, точно дикие лошади, навстречу горстке людей, шагавших по песчаному дну. Надеяться не на что – им уже не помочь, не спасти.

На скалистом берегу Пастор опустился на колени и принялся молить Господа о спасении путников. Ребятишки молились и плакали вместе с ним. Лишь Лоис стояла и глядела во все глаза. Заброшенный после смерти Королевы остров Утех излучал теперь бледное сияние, но видела его, похоже, одна только Лоис. Там, в луче света, явилась.ей сама Королева – далекая, точно прекрасный сон, но видимая притом ясно-ясно, до последней черточки – как тогда, в церкви, во время песнопений. Только теперь в ее глазах не стояли слезы, она улыбалась Лоис и простирала над морем девять белых роз... И вдруг бросила их на ревущие зеленые волны с белыми пенистыми гребнями, уже готовые поглотить путников с Бедного острова. Прилив накатил, затопив все пространство меж островами, но – чудо! – вода стала листьями, а пенные барашки – белыми розами, и женщины по морю цветов, как посуху, добрались до своих детишек. А отец вручил Лоис новый розовый куст.

Молва твердит об этом чуде и по сей день. Не верите? Приезжайте на Бедный остров, поглядите на белую розу и убедитесь во всем сами.