Глава 4. I think I see it coming If we step out on that limb My heartbeat beats me senselessly Why's everything got to be so intense with me I'm trying to handle all

I think I see it coming
If we step out on that limb
My heartbeat beats me senselessly
Why's everything got to be so intense with me
I'm trying to handle all this unpredictability
In all probability*

За окном было холодно и промозгло. Я сидела в кресле, укутавшись пледом, и задумчиво вглядывалась в скользящие по стеклу капли. Казалось, природа грустит вместе со мной, оплакивая медленно ускользающую в вечность Елену Гилберт.
Мне следовало взять себя в руки, но вместо этого я жалела себя. В последний раз, пообещала я себе. Ведь скоро все изменится. Деймон говорит, что я смогу контролировать чувства, не сразу, но смогу. Научусь отключать боль и грусть, посмотрю на мир по-новому. Но, самое смешное, я не уверена, что хочу этого. Эмоции – вот что делает меня человеком. Я уже давно усвоила, что не обязательно быть вампиром, чтобы нести смерть и разрушение. Люди и так с этим хорошо справляются. И порой, жестокий по своей природе вампир может быть куда более человечным, нежели простой смертный.
Трудно сказать, сколько времени у меня осталось. Определенно, меньше, чем хотелось бы. Я буквально кожей ощущала, как с каждой минутой все ближе и ближе продвигаюсь к точке невозврата. Словно меня засасывает в воронку вечности. Или окончательной смерти, если я выберу другой путь.
Впрочем, я давно определилась, чего хочу. На решения я всегда была быстра, предпочитая доверять интуиции и внутреннему голосу больше, чем долгим размышлениям. Разум – штука странная, и порой играет с нами злые шутки. Не зря все внутри меня вопило от ужаса, когда я узнала правду о Стефане, но, поразмыслив, я решила, что мои чувства к нему важнее. Да и любопытство распирало: я не могла устоять перед новым таинственным миром, который обещал мне показать Сальваторе. А следовало. Нужно было больше доверять собственной интуиции и держаться подальше от всего этого. Хотя… от судьбы не убежать, не так ли? В конечном счете, все обернулось так, что я оказалась не просто девушкой вампира, а ключевым звеном целой цепочки заведомо спланированных событий.
Моргнув, я отогнала депрессивные мысли. Нет смысла думать о прошлом – этим ничего не изменишь. Куда важнее окунуться в настоящее и попытаться достойно встретить будущее.
Будет сложно: постоянное искушение и жажда, борьба за собственную личность, принятие новой себя – я морально готовилась ко всему этому. Но вовсе не потому я переживала, с этими изменениями я бы справилась. Больше всего меня пугала реакция дорогих мне людей. Разговор со Стефаном совершенно выбил меня из колеи. Не понимаю… Почему я приняла его вампирскую сущность, а он – не может? Будучи обычным человеком, я осталась рядом, узнав правду, поддержала Стефана, не позволила его природе стать между нами. А сейчас, когда перед моим парнем стоит тот же выбор, он почему-то колеблется…
– Снова думаешь о Стефане? – голос Деймона прозвучал словно издали.
Сфокусировав внимание, я неожиданно для себя отметила, что вампир стоит всего в паре метров от меня. Пришлось даже повертеть головой, чтобы убедиться в этом.
– Что-то не так? – прищурил он глаза.
Я отрицательно замотала головой.
– Ты можешь рассказать мне, – Деймон придвинул ближе соседнее кресло и уселся в него. – По вампирским меркам я еще молод, так что прекрасно помню момент своего превращения.
Я вспомнила, как он рассказывал мне об этом, когда мы вместе караулили запертого в подвале Стефана. Тогда для меня стало откровением, что вовсе не Деймон был инициатором их с братом обращения. Эта история, рассказанная старшим Сальваторе, была обобщенной, без лишних подробностей, описывающих состояние перехода, но она хорошо мне запомнилась.
– Ты ведь тоже не хотел становиться вампиром, – задумчиво заметила я.
Взгляд Деймона стал рассеянным, он снова окунулся в события далекого тысяча восемьсот шестьдесят четвертого года.
– Ты когда-нибудь жалел об этом? – мне вдруг стало интересно.
Этот вопрос застал Деймона врасплох. Он откинулся в кресле и несколько минут о чем-то напряженно думал.
– Может быть, – наконец, сказал он. – Но я научился отключать в себе это чувство.
Признаюсь, я ожидала услышать противоположный ответ, так как Деймон никогда не выглядел недовольным жизнью. Она била его по лицу, а он каждый раз ухмылялся и шел дальше с высоко поднятой головой. Но, видимо, за этой бравадой скрывалось нечто большее – тот самый ранимый парень, который в одну июльскую ночь благодаря собственному брату превратился в монстра.
Я хотела расспросить подробнее о его чувствах, но, Деймон, уловив мое настроение, уже поднялся с кресла. Он не любил говорить о себе, о настоящем себе, предпочитая скрываться за маской циника.
– Нет смысла больше тянуть, – строго сказал он. – Прошло почти шестнадцать часов, да и выглядишь ты скверно.
– Знаешь ты, как подбодрить девушку! – я бросила на него негодующий взгляд.
– Не стоить доводить себя до изнеможения, – Деймон не обратил на мою реплику никакого внимания. – Иначе потом будет сложно.
Я прекрасно понимала, что он прав. Мне и сейчас с трудом удавалось держать себя в руках. Много сил ушло на то, чтобы успокоиться после разговора в гробнице. Все остальные я тратила на сохранение эмоционального равновесия, не позволяя себе впадать в крайности.
Но не это было главной проблемой. Физически я ощущала себя полной развалиной. Деймон не соврал на счет моего внешнего вида: скверно – это еще мягко сказано. Не нужно было смотреть в зеркало, чтобы понять: выгляжу я, словно ходячий мертвец. Серовато-бледная кожа, впавшие покрасневшие глаза, резко отощавшее тело, будто я месяц голодала… Казалось, что клетки моего организма медленно, но верно усыхают, навсегда отмирая. Словно я рассыпалась на части с каждой дополнительно прожитой минутой. Поверьте, ощущение не из приятных.
О том диком голоде, который разрывал меня изнутри, я вообще боялась думать. Если поначалу это было похоже на обычный человеческий голод, то сейчас все чувствовалось совсем иначе. Это словно ты хочешь что-то съесть, что-то конкретное, но не можешь понять, что именно. Я вспомнила Кэролайн, представляя, как она очнулась в больнице совсем одна, сбитая с толку и растерянная. Наверное, это было ужасно, ведь, в отличии от меня, она не знала правды.
Все-таки я мечтала провести эту ночь не так. Поначалу я планировала побыть с Дженной и Джереми, но потом поняла, что это опасно для них и слишком сложно для меня. Еще была Бонни, с которой я хотела все обсудить до превращения. Но после разговора со Стефаном я пришла к выводу, что проще будет сообщить им после: как данность, которую они могут принять или не принять. Сейчас мне не выдержать уговоров или слез, а разочарование в их глазах может добить окончательно. Именно поэтому я ждала рассвета, чтобы позвонить Джереми и наплести ему очередную ложь.
– Мне нужно еще кое-что сделать… – сказала я Деймону, вынырнув из раздумий.
Не говоря ни слова, вампир протянул мне телефон. Я удивленно уставилась на него, пытаясь сообразить, не произнесла ли чего вслух.
– Обещаю, потом все объясню, – заверил он.
Все еще недоверчиво косясь в его сторону, я взяла мобильный и набрала номер Джереми.
В трубке раздались длинные гудки. Видимо, брат спал.
– Деймон? – наконец, фыркнула трубка. Скорее всего, Джереми не ожидал столь раннего звонка от вампира.
– Это я, Джер, – мой ответ был слишком быстрым и взволнованным. Эмоции снова начинали дикую пляску.
– Елена? – удивился брат. – Что ты делаешь с Деймоном в… – послышалось шевеление, – …шесть утра?
Черт, я совсем не подумала об этом! Вчера я отправила им с Дженной смс-ки, написав, что со мной все в порядке и я остаюсь в особняке Сальваторе. Проблема была в том, что каждый из них отнес это на счет Стефана: Дженна решила, что мы снова вместе, Джереми же подумал, что нам удалось вызволить вампира из гробницы. Переубеждать никого из них мне не хотелось.
– Просто взяла его телефон, – на ходу сориентировалась я. – Мой разрядился.
– Понятно, – протянул брат. – Хорошо, что со Стефаном все в порядке. Я правда не хотел, чтоб все так обернулось.
Напоминание о том, что у Джереми хватило ума в одиночку зайти к сумасшедшей вампирше в гробницу, моментально взбесило меня. Сейчас не время было высказывать все, что я думаю по этому поводу, но руки так и чесались дать брату оплеуху.
– Это был самый глупый поступок из всех, что ты совершил, – строго произнесла я. Впрочем, говорить о том, что Стефан по-прежнему в ловушке, не стала. Рано или поздно Джереми сам узнает, но мне это даст время прийти в себя и подготовиться к объяснению с ним.
– Я хотел, как лучше, – брат обиженно засопел в трубку.
– Послушай, Джер, – я вздохнула. – Мне нужно пару деньков побыть здесь. Передай Дженне и Бонни, что все в порядке. Я сама позвоню, как только все улажу.
– Уладишь что?
– Улажу свои мысли, – поправилась я.
– Как скажешь, – послышалось в ответ.
На том мы и распрощались.
Взяв у меня телефон, Деймон моментально куда-то испарился. Появился он не менее стремительно, держа в руках два бокала с густой темно-красной жидкостью… Я старалась не смотреть на кровь, но глаза отказывались подчиняться мысленным командам. Сделав судорожный вдох, я поспешно отвернулась к окну.
– Зачем бокалы? – мой голос звучал непривычно сипло.
– А почему бы и нет? – ответил вопросом на вопрос Деймон.
Забавно. Он хотел устроить своеобразный праздник. Жаль, Стефан не видел в этом ничего радостного.
– Елена, – позвал вампир. Я обернулась, изо всех сил борясь с желанием облизнуться. – В этом нет ничего стыдного.
Он протянул мне один из бокалов. При движении кровь внутри хрусталя колыхнулась, и я, не в силах ничего с собой поделать, заворожено уставилась на нее. Пришлось сглотнуть наполнившую рот слюну, чтобы вернуть мыслям ясность.
Деймон терпеливо держал протянутый бокал. Одеревеневшими пальцами я потянулась к тонкой хрустальной ножке. Видимо, мои руки подрагивали, потому что Деймон буквально помог моим пальцам обхватить бокал, намного дольше положенного задержав свою руку на моей.
Ободряюще кивнув, он склонил голову набок и застыл в выжидательной позе.
Настал момент истины.
Перед глазами все плыло. Несмотря на отсутствие у меня пульса, внутри что-то бешено колотилось. Грудь то и дело прерывисто опускалась и поднималась. Все мое тело словно ждало того момента, когда я поднесу бокал к губам.
И я сделала это.
Зацепившись за последнюю толику храбрости, я одним быстрым движением поднесла бокал ко рту и отпила максимально большой глоток.
Это было… Не могу подобрать подходящего сравнения. Вместе с кровью по телу разнесся разряд, а следом – огромная волна эйфории. Оргазм, только не физический, а эмоциональный.
Я блажено прикрыла глаза и быстро выпила остаток крови.
С каждым новым глотком я чувствовала перемены. Мое тело восстанавливалось, поэтапно воссоздавалось, каждая клетка наполнялась новой силой и энергией. Волшебное, просто потрясающее чувство, понять которое может только лишь переживший его.
То, что произошло дальше, поразило меня больше всего. Внутри начало нарастать напряжение, сдавливая грудную клетку и принося невероятную боль. А потом… потом я почувствовала слабый удар, затем еще один, более уверенный. Мое сердце снова ожило, забилось, разнося по телу обновленную кровь и позволяя в полной мере почувствовать себя живой.
Черт возьми, я никогда еще не чувствовала себя лучше!
Видя восторг в моих глазах, Деймон расплылся в улыбке. Я не сдержалась, и улыбнулась в ответ. Захотелось кинуться ему на шею и крепко-крепко обнять.
Краем сознания я понимала, что, возможно, чувство эйфории обманчиво, но ничего не могла с собой поделать. Блаженство окрылило меня, и уже спустя минуту, как только Деймон усадил меня на диван, я провалилась в сладкий безмятежный сон.

***

Проснулась я злой и раздраженной. А еще дико голодной.
Темная комната выглядела зловеще, но мне это понравилось. Я безошибочно определила, что нахожусь на втором этаже в спальне Деймона – все вокруг было пропитано его запахом, мускусным и по-мужски терпким.
Сейчас был полдень, плюс-минус несколько минут. Солнце стояло в зените – это я могла сказать с вероятностью в сто процентов.
Что-то меня невероятно бесило, буквально наизнанку выворачивало, но я не могла понять, что именно.
Вскочив на ноги, уже через долю секунды я оказалась возле плотно зашторенных окон. Несколько слоев тяжелых гардин надежно защищали комнату от солнца. А мне хотелось его увидеть, и, забыв об осторожности, я протянула руку, отодвигая край шторы в сторону. Луч света тут же скользнул по обнаженной коже, оставляя за собой красную дорожку из волдырей. Я с шипением отдернула руку и выругалась. Дура!
Пулей метнувшись в ванную, я подставила запястье под струю холодной воды. По привычке, не сообразив сразу, что оно само затянется.
Из зеркала напротив на меня взглянула девушка, лишь отдаленно похожая на Елену Гилберт. Она скорее напоминала Кэтрин, озлобленную стервозную сучку. Не желая ее видеть, я с размаху ударила кулаком по стеклу. Оно тут же с треском лопнуло, превращаясь в десятки осколков. Кэтрин, тем не менее, из них не исчезла, и я предостерегающе зарычала.
Лицо тут же исказилось от резкой боли. Словно кто-то щипцами ухватил мои клыки и принялся тянуть их наружу. Капилляры вокруг глаз жгло, я ощутила, как их стенки утолщаются, выступая над кожей.
Когда боль прошла, я взглянула на отражение в разбитом зеркале. Как и следовало ожидать, сейчас на меня смотрел новорожденный вампир во всей красе, с блестящими чернотой глазами и пугающими своей остротой клыками.
То, что я увидела, мне определенно понравилось. Я даже улыбнулась самой себе.
В голове было невероятно ясно. Ни одной мысли, только холодная ярость. Горло саднило, напоминая о том, что сейчас самое важное – утолить жажду. Челюсть сводило от желания запустить зубы в плоть, непременно человеческую.
Это желание стало маниакальным. Все чувства сфокусировались, решая эту задачу. Я напряглась, вслушиваясь, зондируя местность и выясняя, что съедобное есть в доступном мне радиусе. Разочаровано «нащупав» дичь и нескольких мелких млекопитающих, я вспомнила, что нахожусь в особняке Сальваторе, а, следовательно, людей рядом нет.
Но тут случилось чудо – я уловила еще кое-что. Приближающийся разговор вампира и человека. Одно сердце билось совсем редко, примерно два удара в минуту, и не представляло для меня никакого интереса. Другое же, наоборот, стучало часто и вкусно. Клыки заныли, словно предвкушая закуску.
Я рванула к выходу, но вовремя затормозила. Мой обед находился на улице, а мне никак нельзя было наружу. Я затаила дыхание, пытаясь прислушаться к разговору, но смысл слов пролетал мимо. В висках пульсировало от напряжения.
Спустя минуту я поняла, что человек уходит. Эта невыносимая мысль застучала в голове с невероятной силой, перекрывая инстинкт самосохранения. Все мои чувства сфокусировались на добыче, я не могла отпустить ее, это было выше меня.
Сметая все на своем пути, я помчалась к двери.

____________________________
* Думаю, я, наконец, вижу, что это начинается,
Раз мы выходим на этот путь.
Я почти не чувствую, как бьётся моё сердце.
Почему у меня всегда всё так интенсивно?
Я пытаюсь относиться ко всей этой непредсказуемости
Со всей вероятностью.