Люди-легенды: Отто Браун, Артур Эверт, Сабина Эверт, Ольга Бенарио

Эта история не имеет прямого касательства к работе советской разведки в Китае. Но в ней замешаны люди, с тремя из которых сталкивается и работает наша героиня. А о четвертой она позднее, когда станет писательницей, напишет одну из своих первых книг.

Итак, Отто Браун. Родился он в сентябре 1900 года в семье торговца, четвертым из пяти детей. Вскоре после рождения сына, в 1902 году, отец его умер. Мать переехала в Мюнхен и стала работать учительницей. Семья жила в бедности, Отто посещал народную школу, созданную городом на частные пожертвования для нуждающихся детей. Затем, с 13 лет, он учился в Королевском баварском училище для подготовки учителей. В июне 1918 года его призывают на военную службу, но уже в ноябре демобилизуют. В 1919 году он сдает экзамены и получает место учителя, однако к работе так и не приступает. Ему не до учеников...

В декабре Отто Браун одним из первых вступает в «Союз свободной социалистической молодежи», а уже в 1919 году становится коммунистом. Дальнейшая его жизнь профессионально связана с партийной работой. Он участвует в боях за Баварскую советскую республику в 1919 году, в мартовском путче 1921 года в Средней Германии. С 1921 года – на руководящей работе в нелегальном военном аппарате КПГ, в то же время являясь сотрудником советской разведки.

Впервые он был арестован в 1921 году, после участия в налете на квартиру русского полковника Фрейберга, представителя генерала Семенова, откуда они с товарищами вынесли два чемодана политических документов. Поскольку деньги и ценные вещи остались нетронутыми, а арестованный так и не признался, на кого он работает, его приговорили к 7 месяцам тюрьмы. Отбывать наказание Браун не явился. Был отдан приказ об его аресте, и он перешел на нелегальное положение. С этого времени и до ареста в 1926 году он был одним из руководителей разведывательного аппарата КПГ. В 1926 году его арестовали. Теперь обвинения были куда более серьезными, чем в первый раз – Отто Браун обвинялся в государственной измене и других преступлениях.

В 1921 году Отто женился – правда, уже в 1923-м он разошелся с женой. Вскоре его подругой стала Ольга Бенарио. (Дочь мюнхенского адвоката, родилась в 1908 году, с Отто познакомилась в 1924-м). После ареста Ольга ходила к нему в тюрьму на свидания. 11 апреля 1928 года, в 9 часов утра, она пришла на очередное свидание, которое, как обычно, происходило в комнате судебного следователя. Вслед за ней в комнату ворвались еще шесть человек, вооруженных пистолетами, нейтрализовали охрану и служащих, после чего все, включая Ольгу и Отто, бежали.

Скандал был грандиозный. Сообщения об акции обошли все газеты, за головы Ольги и Отто было обещано вознаграждение в 5 тысяч марок. Но разыскиваемые как сквозь землю провалились. На самом деле, Ольга к тому времени была уже в Москве. Браун еще находился в Берлине, но скоро и он приехал в СССР.

В Москве они поселились в доме, принадлежавшем КИМу. Здесь уже почти все слышали о них. Ольга была избрана членом ЦК КИМ. Она работала, учила иностранные языки... и у нее совсем не оставалось времени для Отто. Ее друг в семейной жизни оказался совсем не «передовым» – он ревновал, возмущался, но все было бесполезно. В 1931 году они расстались.

Ольга отправилась по заданию КИМа в Париж. По возвращении в Москву она узнала, что избрана членом президиума Коминтерна. Вскоре ее направили на учебу в Военно-воздушную академию им. Жуковского, и, пожалуй, она смогла бы стать одной из первых в России женщин-летчиц, но судьба распорядилась иначе. Все ж таки она оставалась сотрудницей Коминтерна, и была по-прежнему готовы выполнить любое задание.

... Осенью 1934 года Ольгу вызвали в Исполком Коминтерна. С ней разговаривал сам секретарь ИККИ Мануильский. Речь шла о работе за границей, причем работе по-настоящему важной. Ей сказали, что один из самых мужественных коммунистов настаивает на возвращении на родину. Коминтерн согласился с его решением,

но не хочет посылать его одного. Ольге предлагается поехать с ним в Латинскую Америку в качестве напарницы. Ей дали сутки на размышление, и только после того, как она сказала «Да!» назвали имя этого человека.

В 1931 году в СССР приехал легендарный Луис Карлос Престес, бразильский

революционер, руководитель восстания в этой стране, проходившего с 1924 по 1928 год. Его имя знали все коминтерновцы, слышали о руководимом им восстании, спорили, правда ли, что он с боями прошел со своей колонной 25 тысяч километров. Теперь он возвращался на родину, чтобы еще раз попытаться поднять народ на революцию.

В Бразилию они отправились под видом молодоженов, португальского коммерсанта Антонио Вилара и его жены Марии. Ольге тогда было 26 лет, Луис – на 10 лет старше. В ходе путешествия возникло непредвиденное обстоятельство: молодоженам во время медового месяца полагалось жить в одной каюте. Роскошная каюта «люкс» океанского лайнера, молодая красивая женщина... много ли надо в таких условиях, чтобы фиктивный брак превратился в настоящий? Да, их «поженил» Коминтерн... и именно эту организацию они должны благодарить за то счастье – к сожалению, недолгое – которое выпало им в жизни.

Престеса в Бразилии ждали – и не только товарищи. В первую очередь его ждала секретная служба. Еще не забылось восстание, а, кроме того, можно было не сомневаться, что, уж коль скоро он появился в стране, то не для того, чтобы дышать воздухом и пить кофе. Его приезд ничего хорошего для властей не означал. Вслед за Престесом, разными путями, в страну прибыла небольшая группа иностранцев. Все они были коммунистами, профессиональными революционерами, и все отправлялись в Москву по заданию Коминтерна. Среди них был плотный благодушный американец Гарри Бергер и его жена Маша Ленчицкая – на самом деле их звали Артур и Элиза Эверт (друзья называли ее «Сабо»). Увидев «Гарри», Ольга вспомнила Москву – в промежутке между двумя опасными загранкомандировками Эверт вел занятия в Коммунистическом университете.

Еще до начала первой мировой войны двадцатилетний Артур Эверт, вместе с Элизой Саборовски, которая потом стала его женой, покинул родную Восточную Пруссию и уехал в США, в Детройт – город, славившийся бурной политической жизнью и борьбой рабочего класса. В 1917 году они переехали в Торонто, в Канаду. Два года спустя полиция провела обыск на явочной квартире, которую они содержали, нашла оружие и марксистскую литературу. Проведя несколько месяцев в тюрьме, Эверты были высланы в Америку. Через несколько лет Артур вернулся в Берлин, вступил в компартию. С 1923 года он уже был членом секретариата КПГ, а вскоре его пригласили на работу в Коминтерн.

В 1928 году он, вместе со своим другом Герхардтом Эйслером, резко выступил против Тельмана, который вел политику раскола между коммунистами и социал-демократами. Эверт был за единые действия с СДПГ. Получив ярлык «соглашателя», он был на некоторое время отстранен от активной партийной работы. Через год Эверт отказался от прежних взглядов – не то чтобы он переменил убеждения, но для него конкретная партийная работа была важнее отстаивания своего «я», тем более что это все равно ничего бы не изменило.

Его послали в командировку в Монтевидео (кстати, одной из целей командировки было задание собрать информацию о Престесе). Затем он некоторое время работал в Шанхае. Задание у него было чрезвычайно сложным – Сталин намеревался заключить договор с Чан Кай-ши, и надо было утрясти этот вопрос с КПК – этот договор мог серьезно испортить отношения СССР с китайскими коммунистами. В Китае он встретил Ли Те – под этим именем там работал не кто иной, как все тот же Отто Браун, который был военным советником ЦК КПК, помогая Мао Цзе-дуну и Чжу Дэ в подготовке «Великого похода». На съезде партии, который вручил Мао полноту власти, «товарищ Ли Те» представлял Сталина. Под именем «профессора Альберта Листа» вместе с Линь Бяо Браун руководил Военной академией Красной Армии Китая.

Там же, в Китае, Эверт близко сошелся с англичанином, имя которого неизвестно широкому кругу читателей, но многое скажет человеку, знакомому с историей разведки. Звали его Роджер Холлис – тот самый Роджер Холлис, который несколько лет спустя станет во главе британской секретной службы «Ми-5». Знакомство с Эвертом заставит исследователей гадать – а не был ли Холлис завербован во время своего пребывания в Шанхае и не был ли он еще одним советским агентом в верхах английской секретной службы, которая пригрела Кима Филби и его товарищей. Впрочем, на этот вопрос ответа до сих пор не существует...

... Отто Браун остался в Китае, а Эверты в июле 1934 года получили новое задание. Через несколько месяцев они были уже в Бразилии и полным ходом включились в подготовку восстания. Генеральный секретарь Бразильской Компартии Миранда убедил Москву, что все признаки революционной ситуации в стране имеются. Неугомонный Коминтерн, потерпев поражение в Германии и Китае, сделал ставку на установление власти коммунистов и строительство социализма в этой огромной латиноамериканской стране.

Поначалу все вроде бы шло хорошо. Коммунисты имели вес и влияние в созданном в 1935 году движении Национально-освободительный альянс, объединившем все демократические силы страны. Бразилия, после восстания, в котором участвовал Престес, пережившая еще одну революцию в 1930 году, полным ходом шла к новому взрыву. В «альянс», почетным председателем которого избрали Престеса (считалось, что он в эмиграции) ежедневно вступало до трех тысяч человек. Оптимисты говорили, что число участников движения уже приближается к миллиону. Компартия разворачивала работу в армии. Однако летом 1935 года Престес несколько поторопился – издал манифест, где призывал к свержению диктатора Варгаса и созданию революционного правительства. Этот документ дал Варгасу долгожданную возможность запретить деятельность «Альянса». Большая часть членов движения, особенно демократы и либералы, при всей своей оппозиционности, подчинились решению правительства. Так что вскоре «Альянс» уже представлял собой не общенародное движение, а подпольную организацию революционеров-коммунистов, которая, несмотря ни на что, упорно держала курс на вооруженное восстание.

Бразильская революция состоялась 27 ноября 1935 года, продолжалась менее двенадцати часов и окончилась грандиозным провалом. Всеобщая забастовка, на которую рассчитывали заговорщики, не состоялась, также не поддержали их армия и флот. Начались аресты. Месяц спустя были арестованы Эверт и Сабо, а в феврале – Престес и Ольга.

Если с мужчинами все было ясно – они готовили восстание и были виновны – то что делать с женщинами, никто толком не знал. Формально они преступлений не совершали, по крайней мере, доказательств их «подрывной работы» не было никаких. Но совершенно ясно было, что жены коммунистических лидеров тоже участвовали, не могли не участвовать в подготовке переворота. Отпускать их было нельзя, а держать в тюрьме – незаконно. И тогда их решили выслать из страны. Для Ольги, как и для Сабо, депортация ничего хорошего не означала – их могли выслать только на родину, в фашистскую Германию. Но для бразильских властей это было решением проблемы.

История получила огласку. Во всем мире поднялась кампания протеста. Бразильские коммунисты призвали докеров всех европейских портов осматривать приходящие из Бразилии суда. Докеры, народ сплоченный и дисциплинированный, вняли их призыву, а когда власти попытались запретить «досмотры» судов, объявили всеобщую забастовку. Ольгу и Сабо это не спасло – но зато были спасены другие «нежелательные иностранцы», которых находили в трюмах пароходов и освобождали. Ольгу же, несмотря на то, что она была беременна, выслали в Германию. Та же судьба ожидала и Сабо.

Когда об этом стало известно, немецкая антифашистская группа, находившаяся в Париже, подготовила боевую операцию, чтобы освободить Ольгу, как только теплоход прибудет в один из французских портов. Кстати, в подготовке этой операции участвовала немецкая антифашистка Елена Радо – мы еще встретим ее и ее мужа Шандора на страницах этой книги. Но их переиграли – теплоход не зашел во Францию, а пошел прямо в Гамбург. Ольга попала в руки гестапо. Ее дочку Аниту, рожденную в тюрьме, ценой больших усилий удалось вырвать из рук нацистов – позднее она воспитывалась в Мексике, у бабушки. А Ольгу отправили в Равенсбрюк, а потом в Бернбург, где она и погибла. В концлагере погибла и Элиза Эверт – Сабо.

Их мужья остались в Бразилии... и выжили. В 1945 году, после победы над Германией, Бразилия восстановила дипломатические отношения с СССР. Режим в стране явно «теплел». Правительство объявило амнистию политзаключенным, и Луис Карлос Престес и Артур Эверт были освобождены. Весть об освобождении Престесу в тюрьму принес лично сотрудник МИДа. Первые вопросы Луиса Карлоса были о судьбе Ольги и Эвертов. Об Ольге МИДовец ничего не знал. А судьба Эверта была печальна – в тюрьме он сошел с ума, и сразу же после освобождения был помещен в клинику. Через год Артур был отправлен в советскую зону Германии, а в 1959 году умер. Разум к нему так и не вернулся. Что же касается Престеса, то он остался в Рио-де-Жанейро. Он был секретарем Бразильской Компартии до 1980 года, когда, из-за своих сталинистских убеждений, вышел из состава ЦК БКП. Его дочь Анита тоже жила в Рио, преподавала в университете. Из компартии она вышла вместе с отцом.