Торжественные оды М.В. Ломоносова. Ломоносов в оценке Радищева, Пушкина, Белинского и современного литературоведения.

Похвальные оды и торжественные слова Ломоносова проникнуты высоким патриотическим пафосом. Непосредственные адресаты его од - царственные покровители поэта - отступали в них в тень перед величественным образом России, размышлениями о перспективах ее исторического развития. Ломоносов был ее вдохновенным певцом в пору становления русской нации, закладывания основ русской национальной культуры, к настоящему и будущему которой он относился с горячим воодушевлением.

Свою программу поэта-патриота и гражданина Ломоносов обосновал в «Разговоре с Анакреоном», состоящем из переводов ряда жизнерадостных анакреонтических од и частью шутливых, частью мужественно-суровых «ответов» Ломоносова. В противоположность древнему певцу наслаждений русский поэт защищает идею служения поэзии идеалам гражданственности и просвещения и рисует образ своей великой вдохновительницы - Матери-России.

Ломоносов предугадывает в одах грандиозные успехи русского кораблестроения, соединение морей искусственными каналами, осушение болот, точные расчеты метеорологии, посредством которых человек научится верно предсказывать погоду. Он твердо уверен в том, что русская земля щедро откроет свои недра пытливому взору изыскателей, а труд народа извлечет из ее глубин еще неизведанные сокровища. Гимном во славу отечественной науки звучат знаменитые строки: «Науки юношей питают, // Отраду старым подают, // В счастливой жизни украшают, // В несчастной случай берегут...» («Ода на день восшествия на всероссийский престол... Елизаветы Петровны», 1747).

Своими торжественными одами Ломоносов создал канон, надолго ставший художественным образцом для последующей русской оды - наиболее высоко почитаемого в системе русского классицизма высокого стихотворного жанра. Ломоносов-одописец пользовался этим каноном с исключительной смелостью, свободой и гибкостью, не повторяя себя. Неудивительно, что и под пером его преемников жанр торжественной оды сравнительно надолго сохранил в России своеобразную художественную пластичность, готовность к новообразованиям, которая способствовала его поэтическому долголетию.

Критики о Ломоносове: " Уважаю в Ломоносове великого человека, но, конечно, не великого поэта", писал Пушкин; " между Петром I и Екатериною II он один является самобытным сподвижником просвещения. он создал первый университет; он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом". Выдвигая великие заслуги Ломоносов в истории русской науки и русского просвещения, деятельность Ломоносова, как " российского Пиндара", Пушкин считает ни за что. " Оды его... утомительны и надуты. Его влияние на словесность было вредное и до сих пор в ней отзывается. Высокопарность, изысканность, отвращение от простоты и точности, отсутствие всякой народности и оригинальности - вот следы, оставленные Ломоносовым". Крайность этого отзыва в другом месте умеряется самим Пушкиным: он говорит о народности языка Ломоносова, о высокой поэтичности его духовных од, которые " останутся вечными памятниками русской словесности". Белинский окончательно восстановил поколебленную славу Ломоносова как поэта. Называя взгляд Пушкина на Ломоносова " удивительно верным, но односторонним", Белинский указывает на великое значение поэзии Ломоносова в общем историческом ходе нашего литературного развития. " Во времена Ломоносова, - говорит Белинский, - нам не нужно было народной поэзии; тогда великий вопрос - быть или не быть - заключался для нас не в народности, а в европеизме... Ломоносов был Петром Великим нашей литературы... Не приписывая не принадлежащего ему титла поэта, нельзя не видеть, что он был превосходный стихотворец, версификатор... Этого мало: в некоторых стихах Ломоносова, несмотря на их декламаторский и напыщенный тон, промелькивает иногда поэтическое чувство - отблеск его поэтической души... Метрика, усвоенная Ломоносовым нашей поэзии, есть большая заслуга с его стороны: она сродна духу русского языка и сама в себе носила свою силу... Ломоносов был первым основателем русской поэзии и первым поэтом Руси".

13. Поэма М.В. Ломоносова «Петр Великий». Образ Петра I в поэзии М.В. Ломоносова.

Впервые поэма вышла отдельным изданием в декабре 1760 г. (" Песнь

первая") и в июле 1761 г. (" Песнь вторая").

Работу над поэмой Ломоносов начал примерно в 1756 г. и к середине 1761 г. закончил вторую часть ее. Поэма осталась незавершенной: дальше второй части работа не продвинулась (помешала исключительная загруженность в Академии наук, да и самый подход к воплощению темы и образа Петра I, наметившийся в первых двух песнях, говорил о необычайной широте и глубине замысла). Петр I в понимании Ломоносова - это творец и одновременно символ новой России, человек, совершивший нечто неподвластное человеку, - перевернувший весь жизненный уклад огромной страны, определивший ее настоящее величие и заложивший основы величия будущего, сотворивший мир новых культурных ценностей, создавший оптимальные условия для формирования нового человека и нового отношения к человеку и (вот это-то особенно важно учитывать, говоря о Ломоносове и вообще о русском просветительстве XVIII в.) сам воплотивший в себе идеального человека: просвещенного и страстного, сильного духом и широкого душою, увлекающегося и расчетливого и т. п., - человека мощной индивидуальности, решающей чертой которой является гармоническое соединение личного и общенационального интереса. Поэма " Петр Великий" должна была художественно увенчать предшествующие творческие усилия Ломоносова в создании образа царя-просветителя, предпринятые в похвальных одах, надписях, ораторской прозе. Во многом благодаря этим усилиям русское просветительство XVIII в. в своих общественно-политических построениях развивалось с оглядкой на великую личность Петра I.

Ломоносов в образе Петра изображает идеал монарха. Этот идеал принципиально отличается от идеала западноевропейского (там идеал - философ на троне). Идеал Ломоносова же - монарх-труженик, работник, деятель. он изображается в гуще народа, не абстрагирован от него. действия идеального манарха преобладают над раздумьями.

Основная тема " Петра Великого" - борьба с внешними и внутренними врагами. Затронуты также патриотическая тема, тема модернизации государства.

Традиции и новаторство в " Петре Великом":

По всем признакам это традиционно-классицистическая поэма (античные герои, патриотический пафос), однако есть и черты новаторства:

-лирические отступления (описание родного края)

-включение образов славянской мифологии

-единичное нарушение стилистического плана (Ломоносов включает в описание природы диалектизмы).

Многие исследователи отмечают влияние ломоносовского образа Петра, на образ Петра пушкинский.

В " Оде на день восшествия на престол Елисаветы" Ломоносов вознося императрицу за ее кроткий дух " зефира тише", за изволение расширять науки, обмолвился и о Петре, выделяя в нем, однако, качества, противоположные кротости:

" Человек, каков не слыхан был от века", бесстрашный в воинском деле, победивший силы природы (" С трепетом Нептун чудился..."), дерзко покоривший науки. Что же для Ломоносова важнее: кротость или сила? Ответ можно найти в дальнейшем строках оды. Суровость сибирской природы, ее величие, вряд ли гармоничны с " кротостью" государыни. Ломоносов рисует пейзажи, исполненные мощи, как раз под стать Петра. Помимо этого Ломоносов особо выделял в Петре поддержку наук.

14. «Письмо о пользе стекла», духовные оды, «Размышления» М.В. Ломоносова: развитие мысли о величии мироздания.

Свои обширные познания в области науки Ломоносов сделал предметом поэзии. Его «научные» стихи — не простое переложение в стихотворную форму достижений науки. Это — действительно поэзия, рожденная вдохновением, но только в отличие от других видов лирики здесь поэтический восторг возбуждала пытливая мысль ученого. Стихотворения с научной тематикой Ломоносов посвятил явлениям природы, прежде всего космической теме. Будучи философом-деистом, Ломоносов видел в природе проявление творческой мощи божества, но в своих стихах он раскрывает не богословскую, а научную сторону этого вопроса: не постижение бога через природу, а изучение самой природы, созданной богом. Так появились два тесно связанных между собой произведения: «Утреннее размышление о божием величестве» и «Вечернее размышление о божием величестве при случае великого северного сияния». Оба стихотворения написаны в 1743 г.

В каждом из «Размышлений» повторяется одна и та же композиция. Сначала изображаются явления, знакомые человеку по его ежедневным впечатлениям. Затем поэт-ученый приподнимает завесу над невидимой, скрытой областью Вселенной, вводящей читателя в новые, неизвестные ему миры. Так, в первой строфе «Утреннего размышления» изображается восход солнца, наступление утра, пробуждение всей природы. Затем Ломоносов начинает говорить о физическом строении Солнца. Рисуется картина, доступная только вдохновенному взору ученого, способного умозрительно представить то, чего не может увидеть «бренное» человеческое «око», — раскаленную, бушующую поверхность солнца.

Ломоносов выступает в этом стихотворении как великолепный популяризатор научных знаний. Сложные явления, происходящие на поверхности Солнца, он раскрывает с помощью обычных, сугубо зримых «земных» образов: «огненны валы», «вихри пламенны», «горящи дожди».

Во втором, «вечернем» размышлении поэт обращается к явлениям, предстающим человеку на небесном своде с наступлением ночи. Вначале, так же как и в первом стихотворении, дается картина, непосредственно доступная глазу. Это величественное зрелище пробуждает пытливую мысль ученого. Ломоносов пишет о бесконечности вселенной, в которой человек выглядит как малая песчинка в бездонном океане. Для читателей, привыкших, согласно Священному Писанию, считать землю центром мироздания, это был совершенно новый взгляд на окружающий его мир. Ломоносов ставит вопрос о возможности жизни на других планетах, предлагает рад гипотез о физической природе северного сияния.

Научные интересы Ломоносова всегда были тесно связаны с его практической деятельностью. Одним из свидетельств такого единства служит знаменитое «Письмо о пользе стекла», созданное автором одновременно с хлопотами по организации стекольной фабрики в Усть-Рудице, близ Ораниенбаума. Производство стекла в России только начиналось, его необходимость приходилось доказывать. Поэтому в «Письме» подробно перечислены разнообразные случаи применения стекла, начиная с украшений и кончая оптическими приборами. От конкретных примеров использования стекла Ломоносов переходит к вопросам, касающимся судеб передовой науки. Называются имена великих естествоиспытателей Кеплера, Ньютона, Коперника, Упоминание о Копернике дает Ломоносову возможность раскрыть суть гелиоцентрической системы.

«Письмо о пользе стекла» восходит к образцам античной научной поэзии. Одним из далеких предшественников Ломоносова в этой области был римский поэт Лукреций, автор поэмы «О природе вещей». По аналогии с книгой Лукреция некоторые исследователи и «Письмо о пользе стекла» также называют поэмой, не учитывая жанрового своеобразия произведения Ломоносова, Перед нами именно письмо, имеющее конкретного адресата — Ивана Ивановича Шувалова, видного вельможу и фаворита императрицы Елизаветы Петровны. Шувалов покровительствовал наукам и искусству. При его содействии были открыты университет в Москве и Академия художеств в Петербурге. К его помощи Ломоносов неоднократно обращался для осуществления своих планов. «Письмо о пользе стекла» — своеобразная параллель к одам Ломоносова, в которых поэт стремился убедить представителей власти в важности просвещения и науки. Но в отличие от торжественных од, «Письмо» не предназначалось для дворцовых церемоний и представляло собой неофициальное обращение поэта к Шувалову, чем и объясняется его строгий, деловой, лишенный всяких риторических украшений стиль.