Глава 22. - Она справится, доктор, - взволновано спросил Фрэнк.

- Она справится, доктор, - взволновано спросил Фрэнк.

- Будем, надеется. Схватки длятся вот уже двенадцать часов, но она держится молодцом, - ответил доктор Милтон. Он был очень молодым, потому особого доверия не внушал. Фрэнк безумно беспокоился за Саманту. Но был бессилен, чем-либо помочь. Наблюдать за этими страданиями было выше его сил.

Каждый раз, когда маленькое тело Саманты пронзала очередная схватка, он начинал молиться, чтобы это побыстрее закончилось.

Если бы он мог забрать хоть часть той боли, которую она испытывала.

- Фрэнк, - тихо позвала Саманта. Он тут же стал у её постели. – Бывает такое, что ребенок не может сам родится. И ему нужно помочь. Обещай, что ты поможешь мне.

Тело Фрэнка дернулось, глаза испугано забегали.

- Но как? Каким образом? Я думал, этим занимаются врачи.

- Да, но…. – боль пронзила все тело Саманты и она отчаянно завила, - я устала Фрэнк…. Мои силы на исходе…Я боюсь…. что в самый…… ответственный момент….. мне просто не хватит сил…

- Все будет хорошо. Я буду с тобой, - заверил Фрэнк.

Спустя ещё пять часов, наконец, врач объявил, что есть полное открытие и Саманту положили на родовой стол. Фрэнк смотрел на измученную Саманту и удивлялся её решимости, устремленности. Промучившись более семнадцати часов, она ещё имела силы, улыбнутся ему слабой улыбкой.

Он улыбнулся в ответ и на глазах его выступили слезы. Если бы он мог чем-нибудь помочь…

Он держал её за руку, пытаясь передать хоть каплю своей силы. Страдания Саманты длились бесконечно. У Фрэнка волосы ставали дыбом от агонизирующих, ужасных нечеловеческих воплей Сэм.

Эти мучительный вопли потрясли его до глубины души, но он чувствовал, как сильно она сжимала его ладонь, и надеялся, что она справится.

Доктор Милтон испугано маячил вокруг Саманты. Затем остановившись рядом с Фрэнком, он прошептал:

- Она не сможет родить. Дитя уже вошло в родовой канал, но дальше не идет. И схватки слабые стали. Нужно спасать либо мать, либо ребенка. Времени больше не осталось.

Его слова привели Фрэнка в ужас. Этого не может быть? НЕТ. Предательская влага подступила к глазам.

- Спасайте Саманту, - мучительно выдавил Фрэнк.

- Хорошо, проведем экстренно кесарево сечение. Но к тому времени ребенок задохнется в родовых путях, - пролепетал Милтон.

- НЕТ! – закричала Саманта. – Спасайте ребенка. Сделайте же что-нибудь, доктор!

- Я ничего не могу сделать, - истерически запричитал Милтон. – Разве, что… есть один метод. Но он уже давно не используется. И к тому же не могу дать гарантию, что все пройдет хорошо. Этот метод запрещен…

Он объяснил, что сделает надрез промежности, а Фрэнк в это время должен будет надавить на живот Саманты.

- Нет, я не смогу… - прошептал Фрэнк, обращаясь к Саманте. Сэм, это большой риск. Пускай доктор сделает операцию. У нас ещё будут дети… - лицо его было влажным от слез, глаза с нежностью смотрели в бледное лицо Саманты.

- Пожалуйста, Фрэнк….. помоги мне….. Спаси ребенка…. – едва прошептала она.

- Я не могу….. Я люблю тебя, Саманта. Больше жизни люблю….. Я не могу смотреть на твои мучения и не хочу подвергать твою жизнь опасности, - голос его был хриплым от волнения и он не был уверен, что Саманта его расслышала.

Но в этот момент её глаза широко распахнулись.

- Помоги мне, Фрэнк, - решительно прошептала она.

Дальше все происходило как во сне. Надвив на живот Саманты, Фрэнк видел, как боль пронзила её тело, слышал мучительные крики и тяжелое дыхание. Одна, вторая потуга, но ничего не получилось. И когда отчаяние уже захлестнуло его сознание, он услышал пронзительный детский крик.

Глаза Саманты устало закрылись, и она потеряла сознание.

- У вас сын, мистер Мартин, - довольно сказала медсестра. – Ровно девять фунтов.

******

Саманта пришла в себя только на вторые сутки. За все это время Фрэнк, казалось, прошел все круги ада. И хотя врач убеждал, что теперь все будет хорошо, он испытывал панический страх, что теряет её.

Одно утешение было наблюдать за маленьким сыном. Он благоговейно смотрел на крошечное тельце и не мог поверить в то, что этот маленький человечек его с Самантой плоть и кровь.

Он вошел в палату Саманты и, увидев, что она действительно пришла в себя, просто потерял контроль. Метнувшись к постели, он стал на колени и, обхватив за талию, прижался лицом к её животу.

- Как же ты меня напугала, - прошептал он.

- Фрэнк, - удивленно позвала Саманта. Неужели он действительно к ней, что-то испытывает? И его слова не просто плод её воображения.

Фрэнк поднял свое лицо к Саманте. Глаза ласково скользили по её лицу.

- Ничего не говори, Сэм…. Я хочу сказать тебе… Я понимаю, что безразличен тебе…. Но я люблю тебя…. ЛЮБЛЮ, понимаешь… Останься со мной...

На глазах Саманты навернулись слезы. Она так долго ждала этих слов. И теперь не могла поверить своему счастью.

- Только не плач, Сэм. Я сделаю все, что ты захочешь. Только бы ты была счастлива, - прошептал он, пытаясь справится с комом в горле.

- Я и так счастлива, Фрэнк. Я счастлива. И я люблю тебя с самого первого дня нашего знакомства, - сказала она сквозь слезы.

На лице Фрэнка расплылась широкая улыбка.

- Я люблю тебя, - ещё раз прошептал он, легко целуя её в губы.

В этот момент в палату вошла медсестра.

- Кое-кто тоже хочет видеть мамочку, - весело сказала она, положив ребенка Саманте на руки.

- О, боже, - прошептала Сэм. – Мой сыночек… Маленький…

- Ты веришь в это, Сэм? Он НАШ! Плод нашей любви, наша плоть и кровь. НАШ сын! – взволновано говорил Фрэнк.

Ответом ему был только счастливый смех.

ЭПИЛОГ

- Дилан, не смей дергать сестру за косички! – закричала Саманта пятилетнему сыну. Однако маленькая Софи уже вовсю вопила, задетая братскими играми.

- Что тут происходит? – спросил вошедший Фрэнк. – Кто обидел папино чудо? Дилан, неужели ты опять обидел Софи?

- Папа, она меня укусила, и я дернул её слегка, чтобы привести в чувство, - серьезно сказал малыш.

- Сынок, прости, но дам так не приводят в чувство, - возразил Фрэнк, обнимая дочку, которая к тому времени уже затихла. – Дилан, ты никогда не должен обижать девочек. Даже когда они ведут себя неприлично и недостойно, - сказал Фрэнк.

Саманта, Памела и Линда рассмеялись.

Дети же смотрели на них большими удивленными глазами. Как-никак большой и грозный дядя Фрэнк отчитывает Дилана, а они смеются.

- Мамочка, - запричитала дочь Андерсонов, - Дилана ведь не накажут. Он же извинился.

- Конечно, нет, Габи. Главное, извлечь урок из ошибки, - заговорил Ричард.

- Женщины – это слабые люди. Их нужно оберегать, - серьезно сказал семилетний Денни, вызвав тем самым смех взрослых.

- Да, малыш, ты прав, - поддержал его Дениэл-старший.

- Дедушка вчера сказал, что бабушка как истинная женщина не умеет держать язык за зубами, - задумчиво сказал Дилан. – А бабушка обиделась. Это не правильно. Ведь папа говорил, что на правду не обижаются.

Ещё долго в саду ранчо Мартинов звучал смех и счастливый визг. Оно-то и понятно, ведь здесь находился Рай. Место, где живет радость и счастье.

И проезжая мимо ранчо Мартинов не удивляйтесь ярко-розовой надписи при въезде. Здесь живут поистине счастливые люди!