Военный изолятор Окрестности Таунсенда, штат Висконсин День первый Вечер

Камера представляла собой четырехугольную клетку, обтянутую мелкой железной сеткой. В одном ее углу находилась койка, обшитая плас­тиком, а в другом — пластмассовый портатив­ный умывальник. Более — ничего.

Электрическое освещение — вне стен клетки. Малдер опустился на новенькую, скрипнув­шую, как кожа, поверхность.Голова от удара гудела, и боль толчками расходилась по всему

телу. Жутко хотелось пить. И еще больше хоте­лось немедленно исчезнуть отсюда, чудом пере­нестись в Вашингтон, неожиданно появиться у того человека в плохо сидящем костюме и выло­жить ему на стол пленку с отснятым материалом.

Теперь это уже не получится.

Разве что именно чудом.

Фоке поморщился и еще раз осторожно по­трогал затылок. Болело чуть глуше, но боль раз­мывалась пятном на половину черепа — и пере­текала вперед, если наклонить голову. Мерзко. Лучше всего было бы немного поспать.

Малдер протер слезящиеся глаза.

— Эй, вы кто? — тихонько окликнули его из соседней клетки. — Как вы сюда попали? Можно я тут с вами присяду?..

Длинноволосый, как хиппи, прикрытый плос­кой смешной синей кепочкой человек в круглых «битловских» очках смотрел из-за двойной ре­шетчатой перегородки.

Вид у него был настороженный.

Впрочем, он тут же улыбнулся и присел — лицом к Малдеру. Пальцы цепко, как обезь­яньи, ухватились за ячейки в сетке.

— Позвольте мне угадать. Вы — с этой воен­ной группой, кажется, «Сокол», правильно? Малдер неопределенно пожал плечами. Незнакомец сразу же быстро и понимающе

закивал. Рыжие волосы патлами свешивались ниже плеч.

— Больше ничего говорить не нужно. Вы че­ловек осторожный и не доверяете никому — очень мудрое правило. После того, что случи­лось с Кеннеди, я это прекрасно понимаю.

Он оглянулся, как будто их кто-то мог под­слушивать. Впрочем, вполне возможно, именно так и было. Значит, не будем доставлять удо­вольствия полковнику Хендерсону.

Малдер привалился к перегородке.

— Спать хочется, — нейтрально сообщил он. Человек в синей кепке не обратил на эти сло­ва никакого внимания.

— Позвольте представиться, меня зовут Макс Фениг. Я работаю в общественном Комитете по расследованию воздушных феноменов. Сокра­щенно — «NICAP», наверное, вы слышали о нашей организации? Время от времени мы уст­раиваем небольшие скандальчики в прессе. Ле­тающие тарелки, контакт с зелеными человеч­ками и все такое... — Он смущенно поправил кепочку, одновременно пытаясь убрать под нее свисавшие пряди. Кажется, он хотел выглядеть перед Малдером пореспектабельнее. — Очень приятно познакомиться с вами. Хотел бы я, что­бы мы с вами пожали друг другу руки — ну, как это бывало, вы знаете, в прежние вре­мена — доброе рукопожатие, взгляд в глаза. Очень многое можно сказать о человеке по пер­вому впечатлению; Простите, можно я задам вам один вопрос?

— Вопрос? — с сомнением повторил Малдер. Макс Фениг плотно прильнул к решетке. Про­волока впечаталась в нос и щеки.

— Вы что-нибудь там видели? Вы удалось подойти достаточно близко? Лично я не видел ничего, практически ничего. — Он вдруг заки­нул голову и прокричал куда-то назад: — Я лично ничего там не видел! Я ничего не видел! Эй, вы там, слышите?.. — Малдеру не понра­вилась его усмешечка, не сходящая при этом с искривленных губ. Словно человек знал что-то смешное и еле сдерживался, чтобы не расхохо­таться. Или, наоборот, исподтишка издевался над собеседником. — Ничего не увидел — ноль! За сто ярдов до контрольного пункта на дороге меня засекли. Понятия не имею, как им это удалось сделать. Я точно вам говорю: это очень похоже на происшествие в Розуэлле. Вы чита­ли, надеюсь, о происшествии в Розуэлле, наши материалы? Часть их была напечатана даже в национальных газетах. Все опять повторяется, и с теми же, насколько можно судить, послед­ствиями. Те же люди и абсолютно такие же ме­ры предосторожности. Просто один к одному.

— А с чего вы взяли, что там что-то такое есть?

Макс Фениг меленько засмеялся. А потом поднялся и хитро подмигнул Малдеру:

— По тому же самому, почему и вы так в этом уверены. Я ведь не ошибаюсь?..— Я пока ни в чем не уверен, — спокойно сказал Малдер.

— Даже в том, что вы находитесь в военной тюрьме?

— Я здесь не нахожусь, — сказал Малдер. — Я здесь отдыхаю.

Он отвернулся, вытянулся на койке и с на­слаждением прикрыл глаза.