Мы катались на белых оленях,

проплывали в снегу, как в дыму. И взлетали оленьи колени, пробивали сугробы и тьму.

Шла ветвистая тройка, шла пляска мягких губ и расширенных глаз. Проносилась распадком упряжка, полыхало сиянье – для нас.

И на грудь на мою в полушубок ты упала – ни спеть, ни сказать. Снег был мягкий и тёплый, как губы, как твои – нараспашку, глаза.

Три сугроба, три белых дыхания нас над тундрой, над миром несли… Ты погладь, приласкай на прощание трёх зверей в нежной снежной пыли.

Я привык умирать, я привык пропадать и теряться,

уходить, растворяясь в холодной заснеженной мгле.

А теперь я узнал, что умею любить и смеяться,

отогретый одною тобою на целой Земле.

Я тебя полюбил, я приник, я припал к тебе сердцем

и – рука на руке, и – щека на плече, и глаза…

От потерь, холодов и от гибели не отвертеться,

но хотя бы об этом тебе успеваю сказать.

Помню всё, но как пробиться

сквозь снега теперь?

Вьюга в дверь мою стучится.

Я открою дверь.

А за ней тебя не будет.

Ветер льнёт к окну,

ветер медленно остудит

звонкую струну.

Отзвенела, отсмеялась

радость наших глаз.

Всё прошло, но всё осталось,

согревая нас.

Неуёмная ты, память,

выйду за порог –

заметает, заметает

где-то островок.

Тот, что стал необитаем,

опустел без нас.

Заметает, заметает

и меня сейчас.

В твой дом я больше не войду.

С плеч не стряхну ни снег, ни вечер. К глазам, что вспыхнут, словно свечи, не подойду я, как в бреду. В твой дом я больше не войду.

В твой дом я больше не войду. Не буду жить горячим пленом тех рук, чья нежность так разменна, как рябь от ветра на пруду. В твой дом я больше не войду.

В твой дом я больше не войду. Там взгляды – как уколы жала, там ты, ласкала, унижала и этим навлекла беду. В твой дом я больше не войду.

В твой дом я больше не войду. Ни дети, ни друзья не ахнут. И я стою, душой распахнут, и жду тебя, покорно жду. В твой дом я больше не войду.

Уничтожаю память о тебе.

Болят глаза, текут по сердцу слёзы. В шальной и неожиданной пальбе обрушился. Без мести. Без угрозы.

Не отдышаться. Время не вернуть с теплом и жизнью, что ушли из тела. Припомнится тебе когда-нибудь душа, что удивлённо отлетела.

Что, не страшась ни холода комет, ни призрачного света мирозданья обнимется с компанией планет разведчиком, ушедшим на заданье.

Я знаю, что жизнь скоротечная

не вечно пребудет со мной. Морозным дыханием Вечность бесшумно висит за спиной.

Нет в сердце ни света, ни святости. Спокойно стою на краю, где буду судим без предвзятости за жизнь и за веру мою.

Веселова Татьяна (Алексеева)

Выпуск 1979 г. (10-а), окончила ЛГУ физфак, кафедра радио­физики. В настоящее время живет в г.Новополоцк (Белоруссия), работает инженером.