Глава 1. – Ты все ещё сомневаешься, Р'гул?

На Алый Глаз в небесах

Нацелена Палец-скала.

Всадники, в воздух!

Нити сжигайте дотла!

– Ты все ещё сомневаешься, Р'гул? – Ф'лара, казалось, забавляло упорство бывшего Предводителя.

Р'гул, на чеканном лице которого застыло выражение упрямства, не обратил внимания на насмешку.

– Нити не появлялись в небесах Перна уже четыреста Оборотов. Их больше не существует!

– Вполне возможно, – миролюбиво согласился Ф'лар, однако его янтарные глаза обдали собеседника холодом. Стало ясно, что ни на какой компромисс Ф'лар не пойдёт.

«Очень похож на Ф'лона, своего отца, – думал Р'гул, – даже больше, чем подобает сыну. Вечно самоуверен, на все, что делают и думают другие, смотрит с презрением… едва уловимым, но все же заметным. Дерзок… Высокомерен… и, кстати, есть какая-то недосказанность в его отношениях с Лессой…»

…Р'гул, не жалея сил, учил её, чтобы она стала одной из лучших Повелительниц, которых когда-либо имел Вейр. Когда обучение закончилось, девушка знала все обязательные баллады и саги слово в слово. А потом глупышка переметнулась к Ф'лару. У неё не хватило здравого смысла оценить достоинства более взрослого, более опытного мужчины. Может быть, она чувствовала себя обязанной Ф'лару, который нашёл её во время Поиска?

– Надеюсь, ты согласен с тем, – произнёс Ф'лар, – что когда солнце на восходе касается Каменного Пальца, наступает зимнее солнцестояние? – Любой глупец знает, для чего служит эта скала, – проворчал Р'гул.

– Но ты-то, старый глупец, не хочешь согласиться, что Глаз-камень поставили на Звёздную Скалу, чтобы отметить начало Прохождения Алой Звезды! – взорвался К'нет. Р'гул покраснел и приподнялся в кресле, намереваясь наказать мальчишку за дерзость, – К'нет! – раздался властный голос Ф'лара. – Тебе так понравилось патрулировать Айген, что ты хочешь ещё пару недель позаниматься этим? К'нет, вспыхнув, торопливо сел на место.

– Ты же знаешь, Р'гул, древние баллады подтверждают мои выводы, – продолжал Ф'лар с обманчивой мягкостью. – На Алый Глаз в небесах нацелена Палец-скала. Всадники…

– Не читай мне стихов, которым я сам учил тебя в юности! – рявкнул Р'гул.

– Тогда поверь в то, чему сам учил! – бросил Ф'лар, и глаза его гневно сверкнули.

Р'гул, ошеломлённый резким ответом, откинулся на спинку кресла.

– Ты не можешь отрицать, Р'гул, – спокойно продолжал Ф'лар, – что полчаса назад, когда восходящее солнце зависло над Пальцем, Алая Звезда появилась точно в отверстии Глаз-камня.

Всадники, бронзовые и коричневые, собравшиеся в комнате Совета, зашумели, подтверждая его слова. Было заметно, что их возмущало постоянное противодействие Р'гула новому Предводителю Вейра. Даже старый С'лел, некогда верный сторонник Р'гула, теперь предпочитал соглашаться с большинством.

– Никаких Нитей не было уже четыреста лет. Их не существует, – упрямо твердил Р'гул.

– Тогда, дорогой мой наставник, – весело сказал Ф'лар, – все, чему ты нас учил, – ложь. И драконы, и мы сами – пережиток, паразиты, которых кормит Перн. В точности, как утверждают владыки некоторых холдов. Раз так, – молодой всадник усмехнулся, – я не собираюсь удерживать тебя здесь вопреки твоей совести. Ты можешь покинуть Вейр и поселиться, где пожелаешь.

Кто-то рассмеялся.

Р'гул был слишком уязвлён словами нового Предводителя, чтобы обидеться на смех. Покинуть Вейр! Ф'лар что, рехнулся? Куда он пойдёт? Вейр – его жизнь. Поколения его предков по мужской линии были всадниками. Не все, правда, бронзовые, но большинство. Отец его матери был Предводителем Вейра, как и он сам, пока Мнемент Ф'лара не догнал новую королеву…

Всадники никогда просто так не покидали Вейр. Это случалось лишь в тех случаях, когда по собственной небрежности они теряли драконов – как Лайтол из Руата. Но разве он в состоянии расстаться с драконом? Что, собственно, Ф'лар хочет от него? Разве ему мало того, что теперь он – Предводитель Вейра? И разве его честолюбие не тешит победа над лордами Перна, которые были преисполнены решимости силой обуздать Вейр и его обитателей? Неужели Ф'лар желает властвовать над каждым всадником, над его телом н волей?

Р'гул долго сидел с застывшим взором, пытаясь разобраться в своих мыслях.

– Я не думаю, что мы – паразиты или пережиток, – нарушил тишину мягкий убедительный голос Ф'лара. – Миновало четыреста Оборотов, долгий Интервал. Такое бывало. Алая Звезда не всегда проходит достаточно близко, чтобы Нити достигли Перна… Вот почему наши предки установили Палец и Глаз-камень таким образом, чтобы точно определить начало Прохождения. Теперь ещё одно… – Лицо нового Предводителя стало серьёзным. – Были и раньше времена, когда вымирали почти все драконы, а вместе с ними – почти весь Перн. И все из-за таких же упрямцев. – Ф'лар улыбнулся и, кивнув в сторону Р'гула, небрежно откинулся в кресле. – Так что я бы не спешил записываться в число скептиков. А ты, Р'гул?

В комнате Совета воцарилась напряжённая тишина. Р'гул услышал чьё-то напряжённое дыхание и через мгновение сообразил, что оно вырывается из его собственной груди. Он посмотрел в непреклонное лицо молодого Предводителя Вейра и понял, что тот не намерен бросаться пустыми угрозами. Или Р'гул полностью подчинится власти Ф'лара – хотя одна мысль об этом глубоко ранила бывшего Предводителя – или станет изгнанником.

«Что теперь делать? Отправиться в один из других Вейров, заброшенных больше сотни Оборотов назад? – думал со злостью Р'гул. – Но разве сам факт их заброшенности не говорит о том, что с Нитями покончено навсегда? Разве не подтверждают его правоту эти пять пустых Вейров? – Он склонил голову. – Нет, во имя Золотого Яйца Фарант, я не уйду! Надо ждать, когда наступит подходящий момент, а до того, как прежде Ф'лар, скрывать свои планы. Когда весь Перн отвернётся от этого самонадеянного юнца, я, Р'гул, буду на месте и попытаюсь спасти хоть что-нибудь…»

– Всадник остаётся в своём Вейре. – Р'гул поднял голову и, собрав все своё мужество, взглянул в лицо Ф'лара.

– И признает власть его Предводителя? – В тоне молодого всадника прозвучал не вопрос, а приказ.

Чтобы не осквернять язык ложью, Р'гул коротко кивнул. Ф'лар пристально посмотрел на него – Р'гула охватило беспокойство: «Может быть, этот человек способен читать мысли так же свободно, как мой Хат?» Р'гулу удалось выдержать взгляд Предводителя, не отводя глаз. «Моё время придёт. Я готов ждать…»

Удовлетворённый видимой капитуляцией бывшего Предводителя, Ф'лар поднялся и распределил маршруты патрулирования.

– Т'бор, ты будешь наблюдать за погодой. И, как обычно, следи за караванами, что везут десятину. Ты получил утренние донесения?

– На рассвете в Телгаре и Керуне погода была хорошей… разве что слишком холодно, – сказал Т'бор. – Зато дороги, по которым идут караваны, хороши – подмёрзли и затвердели. Скоро караваны достигнут Вейра. – Его глаза блеснули в предвкушении пира, которым, по традиции, отмечалась доставка свежих припасов. Судя по лицам всадников, многие разделяли его настроение.

– Отлично, – кивнул Ф'лар, – С'лан и Д'нол, вам нужно продолжать поиск подходящих мальчишек. Старайтесь выбирать подростков, но не оставляйте без внимания любого, в ком обнаружите способности и силу… Конечно, совсем неплохо провести Запечатление ребят, воспитанных в Вейре, но их слишком мало в наших Нижних Пещерах… Насчёт потомства, мы сильно отстаём от холдов, – Ф'лар улыбнулся уголками рта, – да и драконы растут быстрее, чем их всадники. Когда Рамота отложит свою первую кладку, нам понадобится много молодых мужчин для обряда Запечатления. Осмотрите южные холды – Исту, Нерат, Форт и Южный Болл – у жителей этих мест зрелость наступает раньше. Вы можете поговорить с мальчиками под предлогом проверки работ по очистке холдов от растительности. Возьмите с собой огненного камня и сделайте пару заходов над теми возвышенностями, что не были очищены вовремя. Огнедышащие звери производят впечатление на мальчишек.

Ф'лар бросил взгляд на Р'гула, пытаясь уловить реакцию бывшего Предводителя. Р'гул был категорически против поисков кандидатов во всадники за пределами Вейра. Он утверждал, что вполне достаточно восемнадцати мальчиков, подрастающих в Нижних Пещерах. Правда, некоторые были ещё слишком юны для Запечатления, но Р'гул не допускал мысли, что Рамота отложит больше дюжины яиц – кладка Неморты никогда не превышала дюжину. И потом Р'гул всегда стремился избегать любых действий, способных вызвать раздражение лордов. Но сейчас он ничего не ответил, и Ф'лар продолжил:

– К'нет, лети к карьерам. Я хочу, чтобы ты проверил каждый склад огненного камня и выяснил размеры наших запасов. Р'гул, ты продолжай обучать молодёжь ориентированию. Все должны чётко усвоить, где находятся контрольные пункты. Если им выпадет быть посыльными или поставщиками припасов, придётся действовать быстро и уверенно – времени на вопросы не будет.

– Ф'нор, Т'сам, – повернулся Ф'лар к своим коричневым всадникам, – сегодня вам придётся иметь дело с грязью. – Увидев их смятение, он усмехнулся. – Проведайте Вейр Иста. Расчистите пещеру молодняка и несколько пригодных для жилья вейров, чтобы там можно было разместить при надобности два Крыла. Ф'нор, не пропускай ни одной летописи. Их нужно сохранить.

– Все, всадники. – Ф'лар поднялся и широкими шагами покинул комнату Совета.

Рамота ещё спала, её шкура сияла, отливая то ярким золотом, то тёмной бронзой. Верный признак того, что она ждёт потомство. Когда всадник проходил мимо, кончик длинного хвоста королевы слегка шевельнулся.

Все драконы в такое время испытывают беспокойство, припомнил Ф'лар. Но когда он однажды попробовал расспросить об этом Мнемента, бронзовый не смог объяснить причины: он вдруг просыпается, потом снова засыпает… вот и все. Ф'лар не стал больше проявлять любопытство. Ему пришлось удовольствоваться тем неясным соображением, что тревога зверей – реакция инстинктивная, а потому трудно объяснимая. Лессы в спальне не было. В комнате с бассейном также царила тишина. Ф'лар прислушался, не раздастся ли плеск воды, и насмешливо фыркнул. Эта девушка моется так часто, словно хочет смыть свою кожу. Конечно, в Руате, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, ей приходилось жить в грязи. Но здесь… Купаться дважды в день! «Может быть эта подчёркнутая страсть к чистоте – некий обидный намёк, адресованный лично мне, – неожиданно подумалось Ф'лару, – тайное оскорбление – вполне в стиле Лессы.»

Всадник вздохнул. Лесса… Когда же сердце девушки обратится к нему? Сможет ли он коснуться его невидимых скрытых струн? Она теплее относится к его брату Ф'нору и К'нету, самому молодому из бронзовых всадников… она улыбается им чаще, чем Ф'лару, с которым разделяла постель. Он раздражённо оглядел комнату. Куда же запропастилась Лесса, причём, именно в тот момент, когда он, отправив все Крылья на патрулирование, собрался учить её полётам в Промежутке?

Рамота скоро отяжелеет для таких дел. Но он пообещал Лессе научить её и собирался выполнить своё обещание. Последнее время она стала носить кожаную одежду всадника… наверняка, чтобы напомнить ему об обещании. По некоторым её замечаниям Ф'лар понял, что девушка не станет долго ждать его помощи. Ему совсем не хотелось, чтобы она самостоятельно ринулась в Промежуток без всякой подготовки. Предводитель снова пересёк королевский вейр и заглянул в коридор, ведущий в зал, где хранились летописи. Лессу довольно часто можно было застать там, склонившуюся над заплесневелыми пергаментами. Листы древних записей были ветхими, строчки неразборчивыми и вообще – пришла пора подумать о том, чтобы как-то восстановить их… Но что любопытно – ранние летописи находились в лучшем состоянии, нежели поздние… ещё одно забытое искусство древности.

Однако, где же она? Ф'лар характерным жестом, выдававшим его раздражение или озабоченность, отбросил со лба густую прядь волос. В коридоре было темно – значит, в зале летописей никого нет.

«Мнемент, – беззвучно позвал он бронзового, который наслаждался теплом солнечных лучей на карнизе королевского вейра, – чем занята девушка?»

«Лесса, – передал дракон с подчёркнутой учтивостью выделяя имя Госпожи Вейра, – сказала, что отправилась побеседовать с Манорой. – И добавил после небольшой паузы: – Была одета для полёта.»

Ф'лар столь же преувеличенно учтиво поблагодарил дракона и торопливо двинулся по коридорам в Нижние Пещеры. За последним поворотом он налетел на Лессу и чуть не сбил её с ног. «Ты же не спрашивал, где она», – жалобно излучил Мнемент в ответ на чертыхания Ф'лара Не давая всаднику опомниться, Лесса недовольно сжала губы и сердито сверкнула глазами.

– Почему мне не дали взглянуть на Алую Звезду сквозь Глаз-камень? Ф'лар поправил волосы. Столкнуться с Лессой, когда она так раздражена… это завершало список утренних испытаний.

– Слишком многие хотели посмотреть… всем не разместиться на скале, – пробормотал Предводитель, решив, что сегодня ей не удастся вывести его из равновесия. – А ты… ты и так все знаешь.

– И все же, мне хотелось бы взглянуть, – сухо сказала она и обошла Ф'лара, направляясь в сторону вейра, – конечно, если я имею на это право – как Госпожа Вейра и его летописец.

Всадник схватил девушку за руку и почувствовал, как напряглось её тело. Стиснув зубы, Ф'лар в сотый раз после брачного полёта Рамоты пожалел, что Лесса до встречи с ним была девственницей. Тогда ему и в голову не пришло сдержать свой темперамент, подогретый брачными играми драконов, и первый женский опыт Лессы оказался пугающе бурным… Откровенно говоря, не будь все произошедшее связано с Рамотой и Мнементом, он назвал бы это просто насилием. Ф'лара удивило, что он оказался первым – ведь всю свою юность Лесса прислуживала похотливым управляющим и воякам Фэкса. Видимо, никто не смог проникнуть под завесу лохмотьев и слой грязи, за которыми она так ловко маскировалась.

С тех пор Ф'лар стал гораздо предупредительнее, внимательнее к ней. Он знал, что однажды, так или иначе, его старания будут вознаграждены. Он не был новичком в искусстве любви – и это вселяло в его сердце надежду на ответное чувство.

Глубоко вздохнув, Ф'лар подавил гнев и отпустил её руку.

– Как удачно, что ты надела костюм для полётов, – сказал он. – Когда Крылья отправятся на патрулирование и проснётся Рамота, я собирался научить тебя полётам в Промежутке.

Наградой Ф'лару было восхищённое сияние её глаз, заметное даже в полутьме коридора. Он услышал взволнованное дыхание девушки.

– Больше откладывать нельзя – скоро Рамота окажется не способной к полёту, – дружелюбно продолжил Ф'лар.

– Ты серьёзно? – в тихом голосе Лессы не было обычных язвительных ноток. – Ты начнёшь учить меня прямо сегодня?

Ему захотелось увидеть её лицо, увидеть сейчас же. Ф'лар знал, что Лесса может быть ласковой и нежной. Он многим пожертвовал бы, чтобы эти её чувства были обращены к нему. «Однако, – усмехнулся он про себя, – надо радоваться и тому, что её нежность направлена пока только на Рамоту, а не на другого мужчину.»

– Да, дорогая моя Госпожа, я говорю серьёзно. Сегодня я научу тебя летать в Промежутке. Хотя бы затем, – бронзовый всадник церемонно поклонился, – чтобы ты не попыталась научиться самостоятельно.

Услышав её негромкий смешок, Ф'лар облегчённо вздохнул – шутка не вызвала раздражения.

– Но сейчас, – сказал он, жестом приглашая её первой проследовать в вейр, – я бы немного поел. Мы встали раньше, чем женщины на кухне. Однако, когда они вошли в хорошо освещённую пещеру Рамоты, Ф'лар поймал взгляд девушки, искоса брошенный на него, и понял, что так легко она не простит ему утреннюю оплошность. Даже полет в Промежутке не искупит этой вины. «Как тут все изменилось, – подумал Ф'лар, оглядывая комнату, в то время как Лесса, открыв дверцу шахты, приказывала подать еду. – Когда Йора была Госпожой Вейра, спальню заполнял разный хлам, грязная одежда, немытая посуда. В том, что Вейр пришёл в упадок, она виновата не меньше Р'гула. Косвенно Йора поощряла праздность, обжорство и лень.»

Если бы он, Ф'лар, в то время, когда погиб Ф'лон, его отец, был хоть на несколько лет старше… Йора казалась ему омерзительной, но когда драконы поднимаются в брачном полёте, привлекательность партнёра почти не имеет значения… Лесса вытащила из шахты подъёмника поднос с хлебом, сыром и кружками кла. Проворно двигаясь вокруг стола, она ухаживала за гостем.

– Ты тоже не ела? – спросил Ф'лар.

Лесса энергично замотала головой – тяжёлая коса, в которую она заплела свои густые волосы, метнулась по плечам. Девушка как будто специально выбрала такую, слишком строгую причёску, чтобы скрыть свою женственность. В который уже раз Ф'лар изумился, как могло это хрупкое, нежное создание заключать в себе столько силы… А сколько ума и решительности! Да и коварства! «Да, коварства – вот верное слово! В отличие от других, я хотя бы знаю, на что она способна», – подумал Ф'лар.

– Манора позвала меня, чтобы засвидетельствовать рождение ребёнка Килары.

Ф'лар сохранял выражение вежливого интереса. Всадник прекрасно знал о подозрениях Лессы, считавшей его отцом ребёнка, И хотя вероятность этого была невелика, так действительно могло случиться. Килара попала в Вейр три Оборота тому назад, одновременно с Лессой. Как и многие прошедшие обряд Запечатления, Килара решила, что некоторые стороны жизни Вейра весьма соответствуют её темпераменту. Она переходила из вейра в вейр, от одного всадника к другому. Она соблазнила даже Ф'лара – хотя, если говорить начистоту, он не слишком сопротивлялся. Но став Предводителем Вейра, Ф'лар счёл благоразумным не продолжать эту связь. Наконец, она попала к Т'бору, который держал её у себя, пока заметная беременность Килары не заставила его отправить женщину в Нижние Пещеры. Помимо любвеобильности – не меньшей, чем у зеленого дракона – Килара была сообразительна и честолюбива. Из неё вышла бы хорошая Госпожа Вейра, и Ф'лар просил Лессу и Манору заронить эту мысль в голову женщины. В качестве Госпожи Вейра… другого Вейра… она могла бы использовать свой ум и силы на благо Перна. Килара заметно побаивалась Лессу и, как подозревал Ф'лар, не без повода со стороны последней. Но в данном случае её вмешательство было полезным.

– Чудесный мальчик, – заметила Лесса.

Ф'лар продолжал спокойно потягивать кла. Ей не удастся навязать ему ответственность за это дитя.

После долгой паузы Лесса добавила:

– Она назвала его Т'кил.

Ф'лар сдержал улыбку. На этот раз уколы Лессы не достигали цели.

– Очень благоразумно с её стороны.

– Неужели?

– Да, – вежливо подтвердил Ф'лар.

Имя Т'лар могло бы внести изрядную путаницу. Килара поступила согласно традиции, взяв вторую половину из своего имени. К тому же, имя Т'кил в равной степени указывало и на предполагаемого отца.

– Пока шёл Совет, – сказала Лесса, – мы с Манорой проверили запасы провизии. Убогое зрелище. Но караваны с десятиной, которую лорды так любезно нам выслали, – голос её стал резким, – появятся уже через неделю. Скоро у нас будет хлеб, пригодный для еды, – добавила она, положив ломтик сыра на кусок сухого серого хлеба.

– Превосходно, – согласился Ф'лар.

Лесса немного помолчала.

– Алая Звезда появилась в положенный срок? И там, где предсказывают летописи?

Ф'лар кивнул.

– Значит, сомнения Р'гула растаяли под её сиянием?

– Отнюдь, – улыбнулся Ф'лар, не обращая внимания на её сарказм. – Отнюдь. Но теперь его возражения не будут такими громогласными.

Лесса с трудом прожевала хлеб и покачала головой.

– Тебе следовало бы полностью пресечь их, – безжалостно заявила она и вспорола ножом воздух. – Он никогда добровольно не признает твою власть.

– Нам нужен каждый бронзовый всадник… ведь их только семь, ты же знаешь, – напомнил Ф'лар. – Кроме того, Р'гул хороший командир Крыла.

Когда начнут падать Нити, он угомонится. Они рассеют его сомнения. – А Алая Звезда в отверстии Глаз-камня – разве не доказательство? – Глаза Лессы расширились.

Втайне Ф'лар был согласен с ней: разумнее отстранить сварливого упрямца от всех дел, касающихся обороны. Но жертвовать командиром Крыла он не мог: в неясном и страстном будущем каждый всадник и каждый дракон могли оказаться незаменимыми.

– Я не доверяю ему, – мрачно произнесла Лесса. Она отхлебнула тёплого кла, её серые глаза слегка затуманились.

«А мне ты доверяешь?» – подумал Ф'лар.

Да, она и ему верила только до определённого предела, Она ясно давала это понять и, говоря откровенно, Ф'лар не мог её винить. Она признавала, что все его усилия направлены на безопасность и сохранение драконов и людей Вейра, а, следовательно, на безопасность и сохранение всего Перна. Но чтобы действовать эффективно, он нуждался в её поддержке – полной, безоговорочной. Да, она научилась подавлять своё раздражение. На Советах, где обсуждались дела Вейра, она поддерживала Ф'лара искренне и убедительно. Однако он сам всегда искал скрытый смысл в её словах и видел затаившуюся в глазах подозрительность. Пока дела обстояли именно так. Она проявляет терпимость, не более, – а он хотел бы добиться от неё искреннего сопереживания.

– Скажи мне, – после долгой паузы произнесла Лесса, – солнце коснулось Каменного Пальца до того, как Алая Звезда появилась в отверстии Глаз-камня, или после?

– По правде говоря, я не знаю. я сам не видел… Совмещение длится лишь несколько мгновений.. Но хроники сообщают, что оба события должны происходить одновременно.

Лесса нахмурилась.

– Чем же ты занимался в это время? Р'гулом? – Она явно рассердилась. Ф'лар тяжело вздохнул. Поистине, эта женщина несносна.

– Я – Предводитель Вейра, – сухо напомнил он.

Лесса удостоила его долгим тяжёлым взглядом и, вернувшись к трапезе, склонилась над тарелкой. Ела она очень мало, аккуратно и быстро. Того, чем она довольствовалась в течение дня, вряд ли бы хватило на обед больному ребёнку. Если сравнить с Йорой… Но просто невозможно сравнивать Лессу с Йорой.

Ф'лар закончил завтрак и рассеянно поставил кружку на пустой поднос. Лесса молча поднялась и убрала со стола.

– Как только Крылья покинут Вейр, мы приступим и обучению, – сказал Ф'лар.

– Да, ты уже говорил. – Она кивнула в сторону спящей королевы, чьё золотистое тело виднелось под аркой сводчатого прохода. – Но нам все равно нужно подождать, пока проснётся Рамота.

– Ждать осталось недолго. Она уже целый час шевелит хвостом.

– Да… как обычно в это время.

Перегнувшись через стол и задумчиво сдвинув брови, Ф'лар наблюдал, как золотистый кончик хвоста королевы дёргается из стороны в сторону. – Мнемент просыпается так же. Беспокоится под утро, словно начало дня связано для него с чем-то неприятным…

– С восходом Алой Звезды, – вскользь бросила Лесса.

Что-то изменилось в тоне девушки, и Ф'лар быстро поднял взгляд. Теперь на лице её нельзя было заметить и следа раздражения из-за пропущенного утром зрелища. Глаза Лессы уставились куда-то в пустоту, лоб прорезали морщинки тревоги, губы плотно сжались.

– На рассвете… да, на рассвете сны предостерегают нас… – пробормотала она.

– О чем ты? – спросил Ф'лар удивлённо.

– Это случилось утром… за несколько дней до того, как ты и Фэкс нагрянули в Руат… Что-то разбудило меня… что-то очень тревожное… оно создавало ощущение близкой беды.. – Лесса помолчала. – Алая Звезда только что взошла на северо-востоке. – Она прижала руки к груди; внезапно тело её передёрнулось. Девушка подняла взгляд на Ф'лара. – Вы с Фэксом тоже пришли с северо-востока, из Крома, – резко сказала она. – Да, все так и было. – Он улыбнулся ей, живо представляя то утро. – Разве я оказал тебе плохую услугу? – добавил он и, как бы подчёркивая свои слова, широким жестом обвёл огромную пещеру. – Но ты, кажется, вспоминаешь об этом без особой радости?

Лесса смерила всадника холодным непроницаемым взглядом.

– Опасность приходит под разными масками.

– Согласен, – дружелюбно ответил Ф'лар, полный решимости не поддаваться и сохранять самообладание. – У тебя бывали ещё такие внезапные пробуждения? – небрежно спросил он.

Мёртвая тишина воцарилась в комнате. Удивлённый, он взглянул на Лессу. Лицо её было мертвенно-бледным.

– В тот день, когда Фэкс напал на холд Руат… – прошептала она едва слышно. Глаза девушки были широко открыты и неподвижны, пальцы с побелевшими костяшками вцепились в край стола. Она молчала так долго, что Ф'лар уже начал беспокоиться.

– Расскажи, – мягко попросил он.

Она заговорила – невыразительным, бесстрастным голосом, словно читала одну из обязательных баллад или рассказывала историю, произошедшую совсем с другим человеком.

– Я была ребёнком… мне было одиннадцать… всего одиннадцать Оборотов… Я проснулась на рассвете…

Голос её затих. Глаза по-прежнему смотрели куда-то в пространство, словно где-то там повторялись давным-давно случившиеся события. Страстное желание утешить Лессу охватило Ф'лара. Внезапно он понял, какой неизбывный ужас носит она в своём сердце. Его поразило, что он раньше не подумал об этом.

Мнемент сообщил ему, что Лесса очень обеспокоена. «Не хватает только, чтобы её душевные страдания пробудили Рамоту», – укоризненно добавил бронзовый. Потом тон его послания изменился. Он передал, что Р'гул вместе со своими юными учениками наконец-то вылетел, – но в таком настроении, что Хат, его дракон, совершенно сбит с толку… «Неужели тебе так необходимо будоражить всех и каждого в этом Вейре?» – Помолчи, – тихо бросил Ф'лар.

– Что? – спросила Лесса. Голос её был уже нормальным.

– Я не тебе, дорогая моя Госпожа, – заверил он, ласково улыбаясь и стараясь показать, что не заметил её странного оцепенения. – Последнее время Мнемент слишком часто лезет с советами.

– Каков всадник, таков и дракон, – съязвила она.

Рамота гулко зевнула. Лесса вскочила и бросилась к ней. Стройная, изящная фигурка девушки застыла перед громадной головой зверя. И пока Лесса смотрела в сияющие, переливчатые глаза Рамоты, лицо её понемногу прояснялось. Ф'лар скрипнул зубами. Он завидовал… Он готов был поклясться Золотым Яйцом, что завидовал дракону, которому доставалась вся эта любовь!

В его сознании возник прерывистый гул: Мнемент смеялся.

– Она голодна, – сообщила Лесса Ф'лару. Мягкая линия рта и сияние серых глаз ещё хранили отголосок нежности, вызванной пробуждением её королевы.

– Она всегда голодна, – заметил Ф'лар и поплёлся за ними к выходу из вейра.

Мнемент галантно парил над самым карнизом, ожидая, когда взлетит Рамота. Она скользнула вниз в огромную чашу Бендена, промчалась над окутанным туманом озером и приземлилась у площадки для кормления на противоположном конце вытянутого овала, образующего дно Вейра. В испещрённых бороздами стенах темнели отверстия туннелей, ведущих в вейры. Карнизы перед ними были пусты. Прежде, в это время дня, на них всегда сидело несколько драконов, гревшихся в лучах зимнего солнца. Ф'лар оседлал гладкую бронзовую шею Мнемента и, любуясь полётом королевы, с надеждой подумал о потомстве, зреющем в её чреве. Он верил, что первая же кладка Рамоты затмит воспоминания о жалкой дюжине яиц, которые обычно откладывала Неморта.

Бронзовый самодовольно поддакнул ему, и они оба одновременно посмотрели на молодую королеву. Она была вдвое больше Неморты, с крыльями раза в полтора длиннее, чем у Мнемента – самого крупного из семи бронзовых самцов. Ф'лар рассчитывал на потомство Рамоты, надеясь заселить пять пустующих Вейров. И вообще Ф'лар верил, что вместе с Лессой они смогут восстановить гордость и славу Племени Дракона, а значит, и всего Перна. Лишь бы хватило времени. Алая Звезда сверкнула в отверстии Глаз-камня. Скоро начнут падать Нити… Когда именно, Ф'лар не знал. Может быть, в летописях одного из заброшенных Вейров он найдёт ответ. Мнемент приземлился. Ф'лар спрыгнул с бронзового и встал рядом с Лессой. Все трое смотрели, как Рамота, ухватив передними лапами пару крупных птиц, поднималась к ближайшему карнизу.

– Неужели она всегда будет столько есть? – спросила Лесса с тревогой и нежностью в голосе. Раньше Рамота ела, чтобы расти. Теперь же, достигнув полной зрелости, она продолжала есть ради своего потомства и занималась этим весьма добросовестно.

Ф'лар рассмеялся и присел на корточки. Подобрав несколько драконьих чешуй, он стал швырять их вдоль гладкой поверхности площадки, по-мальчишески считая клубы взбиваемой пыли.

– Придёт время, когда она перестанет есть все, что попадается на глаза, – заверил он Лессу. – Но она ещё слишком молода…

– И должна набираться сил, – закончила Лесса, подражая менторскому тону Р'гула.

Ф'лар взглянул на неё снизу вверх, щурясь от лучей зимнего солнца, повисшего над краем чаши.

– Она уже выросла и выглядит превосходно. Особенно в сравнении с Немортой. Впрочем, какое тут может быть сравнение. – Он презрительно фыркнул. – Однако перейдём к делу. Смотри-ка сюда.

Ф'лар показал пальцем на полосу разглаженного песка, и Лесса увидела, что его игра с чешуйками не была праздным занятием. Перед ней возник план, который всадник быстро дополнил несколькими линиями и камешками.

– Чтобы дракон мог лететь в Промежутке, он должен знать, куда ему лететь. И ты, кстати, тоже. – Ф'лар усмехнулся, заметив, как сердито блеснули её глаза. – Да, последствия прыжка наобум могут оказаться трагическими. Если всадник плохо представляет себе опорные точки, то может застрять в Промежутке вместе с драконом. Эти точки – или ориентиры – изучают все юноши. Посмотри, – он показал на свой чертёж, затем в сторону пика Бенден, – вот первая точка – Звёздная Скала и рядом с ней – Каменный Палец. Когда мы взлетим, ты поднимешься к Звёздной Скале – так, чтобы увидеть отверстие в Глаз-камне. Пусть эта картина навсегда сохранится в твоей памяти. Передай её Рамоте – и она всегда приведёт тебя домой.

– Понятно, – кивнула девушка. – Но как я получу представление о местах, которые никогда не видела?

Ф'лар улыбнулся.

– Будем тебя учить. Сначала твой учитель, – он улыбнулся и ткнул себя пальцем в грудь, – а затем ты посетишь все точки, причём их мысленные образы Рамота получит от своего учителя. – Ф'лар указал на Мнемента. Бронзовый опустил длинную голову – так, что один его огромный глаз засиял прямо перед лицами людей – и издал негромкое довольное рычание.

При виде сверкающего глаза, повисшего перед ней, словно инкрустированное драгоценными камнями круглое зеркало, Лесса рассмеялась и с неожиданной нежностью погладила мягкий нос зверя. Удивлённый, Ф'лар поперхнулся. Он знал, что Мнемент питает исключительную привязанность к молодой Госпоже Вейра, но никак не ожидал, что она отвечает бронзовому взаимностью. Почему-то его это огорчило.

– Итак, – произнёс он, и сам удивился тому, насколько неестественно звучит его голос, – мы заставляем молодых всадников совершать путешествия ко всем основным опорным точкам – ко всем холдам и Вейрам по всему Перну, чтобы они отпечатались в их памяти. Когда всадник запоминает главные ориентиры, ему сообщают ряд дополнительных точек. Чтобы отправиться в Промежуток, нужно лишь чётко представлять образ места, куда ты хочешь попасть. Кроме того, всегда нужно появляться над опорной точкой сверху, в открытом небе.

Лесса задумчиво нахмурилась.

– Лучше завершить прыжок в воздушном пространстве, – всадник взмахнул рукой над головой, – чем под землёй. – Ф'лар хлопнул ладонью по своему чертежу, подняв облачко пыли.

– Но в тот день, когда лорды попытались атаковать Бенден, Крылья отправлялись в Промежуток прямо из Вейра, – напомнила Лесса.

«Да, ей не откажешь в сообразительности», – подумал Ф'лар.

Пристально посмотрев на девушку, он пояснил:

– Иногда приходится поступать и так… но на этот риск идут только самые опытные всадники. – Он помолчал. – Однажды мы наткнулись на дракона и всадника, погребённых в скалах. Они оба… были очень молоды. – Глаза его помрачнели.

– Мне все понятно, – торжественно заверила Лесса. Она посмотрела вверх и кивнула в сторону Рамоты, которая тащила очередную жертву на залитый кровью карниз. – Это уже пятая!

– Сегодня ей придётся сбросить лишний вес, – заметил Ф'лар. Он встал и, отряхивая пыль, хлопнул перчатками по коленям. – Выясни, в каком она настроении.

Лесса послала безмолвный вопрос: «Наелась?» – и сурово сжала губы, когда Рамота с негодованием отвергла её предположение. Королева ринулась вниз, схватила ещё одну птицу и взмыла в вихре серых, коричневых и белых перьев. – Она не так голодна, как хочет показать, – усмехнулся Ф'лар. Он заметил, что Лесса пришла к такому же выводу. В глазах девушки сверкнуло нетерпение.

– Если ты быстро покончишь с птицей, Рамота, у нас, может быть, останется время поучиться летать в Промежутке, – нарочито громко сказала девушка. Она явно хотела, чтобы её услышал Ф'лар. – Торопись, иначе наш любезный Предводитель Вейра передумает.

Оторвавшись от трапезы, Рамота повернула голову в сторону двоих людей, которые стояли на краю площадки для кормления. В солнечных лучах её глаза переливались тусклым пламенем. Королева вновь принялась за еду, но Лесса уловила разгоравшуюся искорку интереса и поняла, что дракон подчинится.

Холодный ветер высот обжигал лицо, но тело согревала меховая подкладка одежды и тепло огромной золотистой шеи, на которой Лесса восседала. Она гнала прочь мысли о леденящем холоде Промежутка, который уже испытала однажды. Девушка склонила голову и посмотрела вниз, на парящего бронзового Мнемента.

«Ф'лар говорит мне, чтобы я передал Рамоте сообщение для тебя, – уловила она мысль дракона. – 0н просит, чтобы ты запомнила вид с высоты на Звёздную Скалу – ориентир нашего Вейра. Мы полетим к озеру на Плоскогорье, а затем ты должна будешь вернуться через Промежуток точно в эту точку. Ты все поняла?»

Бронзовый закончил, но тепло его дружелюбия все ещё обволакивало Лессу. Она улыбнулась и энергично кивнула головой. Как хорошо, что её дар позволяет прямо говорить с любым драконом! Сколько это экономит времени!

Она снова посмотрела вниз на Мнемента. Дракон взмахнул бронзовыми, отливающими в солнечном свете зеленовато-коричневым крыльями и грациозно устремился по плавной кривой к озеру – на плато у подножия пика Бенден. Его огромное тело мелькнуло над самым краем чаши и в течение какого-то мига Лессе казалось, что столкновение, неизбежно. Рамота ринулась следом. При виде остроконечных скал, проносящихся под крыльями дракона, у девушки перехватило дыхание. Возбуждение и пьянящий восторг переполнили её. Мнемент, поджидая золотую королеву, замер у дальнего берега озера. Он снова напомнил Лессе, что она должна чётко представить себе место, куда хочет попасть, и потом приказать Рамоте оказаться там.

Лесса закрыла глаза, и плоская вершина Звёздной Скалы с торчащим прямоугольником Глаз-камня всплыла и её памяти. В следующее мгновение ужасный, пронизывающий до костей холод окутал её. Но прежде, чем девушка успела осознать что-либо, помимо ледяного холода и мрака безбрежной пустоты, под крыльями Рамоты возникла чаша Бендена.

Лесса торжествующе вскрикнула. Как все просто, как невероятно просто! Рамота, казалось, была разочарована.

Чуть позади них возник Мнемент.

«Теперь попробуй вернуться к озеру», – передал он и, не дождавшись конца фразы, Рамота снова ринулась в чёрную пропасть.

Разъярённый Мнемент вновь очутился рядом. «Ты не представила мысленно точку переноса! – загрохотало в голове у Лессы. – Не думай, что после первой удачной попытки ты достигла совершенства! Ты не знаешь опасности и ужаса, скрытых в Промежутке! Никогда, – слышишь, никогда не забывай представить место, куда хочешь попасть.»

Лесса взглянула на Ф'лара. Даже на расстоянии двух размахов крыльев она увидела, как гнев исказил его лицо, и почувствовала его ярость… И страх. Всепоглощающий страх за неё. Или за Рамоту? За родоначальницу бесчисленных поколений драконов, которые владеют его душой и сердцем? «Ты должна следовать за нами, – продолжал Мнемент уже спокойнее. – Сейчас мы совершим несколько прыжков между двумя точками, с которыми ты уже познакомилась. Потом пройдёмся по другим ориентирам вокруг Бендена.»

Так они упражнялись все утро и подобрались к самому холду Бенден, откуда пик Вейра казался далёкой, неясной тенью на фоне полуденного неба. Теперь Лесса уже не забывала перед каждым прыжком представить вид местности, над которой они должны были вынырнуть из Промежутка. «Как интересно, изумительно интересно», – призналась она Рамоте. Но та лишь пренебрежительно фыркнула. Несомненно, полёты в Промежутке предпочтительнее нудных, отнимающих время способов передвижения, которыми приходилось пользоваться другим обитателям Перна. Однако Рамоте было неинтересно прыгать куда-то из Вейра Бенден и обратно – слишком скучно.

Наконец, Рамота зависла рядом с Мнементом над Звёздной Скалой. Бронзовый сообщил Лессе, что первое занятие прошло вполне удовлетворительно. Завтра они потренируются в прыжках к дальним опорным точкам.

«Завтра, – хмуро подумала Лесса, – случится что-нибудь непредвиденное. А может быть, наш Предводитель Вейра, столь занятый делами, решит, что выполнил своё обещание, дав мне первый урок. И на этом обучение кончится. Вместе с мечтой о полётах в далёкие края.»

Но один прыжок она могла совершить из любого места Перна – и не промахнуться.

Лесса мысленно представила Руат – так, как выглядел холд с возвышающихся за ним скал. Она передала его изображение Рамоте. Лесса представила все детали: защитную полосу под стенами холда, сложный узор зияющих ям для огненного камня, россыпи ферм на берегу Тиллека… До нашествия Фэкса долина Руата кипела жизнью…

Она послала Рамоту в Промежуток.

На этот раз холод длился целую вечность. Ужас охватил Лессу, ей казалось уже, что они навсегда затерялись в слепой чёрной бездне… Но внезапно неяркий свет разлился вокруг – они были в небе над самым холдом. Она засмеялась. Какое ей дело до Ф'лара – вечно мнительного и осторожного! С Рамотой она может прыгать куда угодно!

Лесса узнала характерный профиль обрамляющих Руат скал, каменные столбы ущелья, меж которыми извивалась дорога в Кром… чёрные конусы скал резко выделялись на фоне светлеющего серого неба. Предрассветное время, час последних снов… Она подняла голову – Алая Звезда больше не сияла на утреннем небосклоне. И воздух – он был другим! Холодным, да – но не зимним! Скорее – прохладным и влажным, как ранней весной… Лесса с испугом взглянула вниз, решив, что каким-то образом все же допустила ошибку. Но нет, они парили над холдом Руат. Башня, контур внутреннего двора, широкая дорога, ведущая вниз к мастерским… все было именно таким, как она помнила. Струйки дыма тянулись из труб далёких ферм – люди готовились встретить новый день.

Рамота почувствовала её сомнения и потребовала объяснений.

«Это Руат, – решительно подтвердила Лесса. – Сделай круг над скалами… Видишь – вон ряды ям для огненного камня… все точно так, как я представляла…»

Внезапно у Лессы перехватило дыхание и ледяной ужас сковал мышцы. Внизу, в неярком свете раннего утра, девушка увидела размытые контуры серой змеи, медленно переползавшей через скалистый гребень над Руатом… Военный отряд, и довольно большой… Люди двигались тихо, словно преступники.

Не желая быть замеченной, она приказала Рамоте продолжать парить в вышине по кругу. Та удивилась, но повиновалась.

Кто же мог отважиться напасть на Руат? Это казалось невероятным! Ведь Лайтол, бывший всадник, уже успел однажды проучить любителей чужого добра. Неужели среди властителей холдов вновь могла зародиться мысль о войне – теперь, когда Предводителем Вейра стал Ф'лар? И кто из лордов рискнул воевать зимой?

Нет, не зимой. Воздух, несомненно, был весенним. Люди осторожно пробирались мимо ям для огненного камня к обрыву над Руатом. Неожиданно Лесса увидела, как они спускают к открытым окнам внутренних покоев верёвочные лестницы. И вдруг, поняв, что происходит, девушка судорожно вцепилась в шею Рамоты.

Это Фэкс со своими людьми – Фэкс, тринадцать Оборотов назад захвативший Руат! Проклятый Фэкс, чьи кости уже почти три Оборота гниют в земле!

Да, на главной башне стоял часовой – Лесса могла различить белое пятно его лица. Он стоял, повернувшись к обрыву, и спокойно смотрел на спускавшихся вниз солдат. Наверно, пересчитывал в уме монеты, которыми оплатили его молчание.

Но страж порога – чуткий, обученный поднимать тревогу при виде чужих – почему молчал он?

«Потому, – сообщила Рамота с холодной логикой своего племени, – что он ощущает наше присутствие. Всадник и дракон в небе – разве холд может быть в опасности?» «Нет, нет! – мысленно простонала Лесса. – Что же мне делать? Как их разбудить? Где та девочка, которой я была тогда? Я помню, все помню! Я спала, потом проснулась и кинулась из комнаты. Что-то напугало меня. Лестница… Я спустилась вниз и чуть не упала. Мне надо было добраться до логова стража… до его конуры…»

Лесса, словно в поисках опоры, прижалась к шее Рамоты. Тайны её детства вдруг стали прозрачнее, чем вода в горном ручье. Она, она сама послала предупреждение, заставившее её пробудиться от ужаса тринадцать Оборотов назад! И страж не подал сигнала потому, что она на драконе парила над башнями Руата!

В безмолвном оцепенении Лесса наблюдала, как маленькая фигурка в серой одежде выскочила из дверей главного зала, торопливо скользнула вниз по каменной лестнице, запнулась на последней ступеньке и, перебежав двор, исчезла в конуре стража. Лессе показалось, что она расслышала жалобный детский плач. Едва девочка скрылась в своём ненадёжном убежище, как солдаты Фэкса ворвались в открытые окна холда, и расправа над её спящей семьёй началась.

«Назад, в Бенден!» – в ужасе приказала Лесса. Перед её застывшими глазами возник образ путеводных камней на вершине хребта спасительный символ дома, указывающий направление дракону и помогающий сохранить рассудок всаднице.

На этот раз ледяное дыхание Промежутка помогло ей обрести равновесие. Через несколько мгновений они уже парили над зимним Вейром, таким спокойным и мирным, что их прыжок сквозь время в Руат казался кошмарным сном. Впрочем, на Рамоту и этот полет не произвёл особого впечатления. Она отправилась туда, куда ей велели, и не совсем понимала, почему их путешествие так взволновало Лессу.

Ф'лара и Мнемента нигде не было видно. Рамота заметила, что бронзовый мог последовать за ними в Руат, и если Лесса даст ей правильные ориентиры, она готова совершить вторую попытку.

Девушка снова представила Руат – не идиллическую цветущую долину своего детства, а серый мрачный холд с Алой Звездой, мерцающей на предрассветном небосклоне.

И вновь они очутились там, в сумрачном небе, нависшем над остроконечными скалами и быстрым потоком Тиллека. Травы покрывали камни холда, полуразрушенную кирпичную кладку и обвалившиеся ямы. Внизу виднелись заброшенные фермы и жалкие поля, окружённые остатками некогда знаменитых руатских садов… Картина полного упадка, которого Лесса добивалась долгие годы, стараясь лишить Фэкса малейшей выгоды от завоевания Руата…

Смутная тревога наполнила её сердце. Лесса разглядела тонкую фигурку, проскользнувшую из кухни во двор, увидела стража, который полз за ней по двору до тех пор, пока натянутая цепь не остановила зверя… Кутаясь в лохмотья, девушка поднялась на башню и, встав у парапета, вгляделась в изломанные силуэты возвышавшихся на востоке гор… потом повернулась к северо-востоку.

У Лессы закружилась голова. Она снова попала в Руат прошлых дней! На этот раз она вернулась на три Оборота назад и увидела жалкую служанку в грязном тряпьё, мечтающую только об одном, – отомстить Фэксу… Холод Промежутка вновь охватил её, когда Рамота устремилась обратно к надёжным и вечным камням Бендена. Вцепившись дрожащими руками в шею дракона, Лесса бросила взгляд на знакомую чашу Вейра, надеясь, что на этот раз им удалось избежать нового смещения во времени. Внезапно в небе, чуть ниже Рамоты, возник Мнемент. Девушка не смогла сдержать возглас облегчения.

«Возвращайтесь в свой вейр!» – ударил в голову яростный приказ Мнемента. Пережитое потрясение было слишком сильным, – Лесса не осмелилась возражать. Они опустились вниз, к своему карнизу, и Рамота поспешно освободила место для приземляющегося бронзового.

Ф'лар, с лицом, серым от бешенства, был похож на грозовую тучу. Лесса даже не попыталась освободиться, когда могучие руки всадника сжали её плечи. Он сильно тряхнул её и прошипел прерывающимся от гнева голосом:

– Как ты посмела рисковать своей жизнью и жизнью Рамоты? Почему ты все делаешь мне назло? Или тебе не ясно, что может случиться с Перном, если мы потеряем королеву? Где ты была? – С каждым вопросом Ф'лар встряхивал Госпожу Вейра так, что у девушки темнело в глазах.

– В Руате, – выдавила Лесса, стараясь удержаться на ногах. Она попыталась схватить Ф'лара за руки, но тело её вновь содрогнулось от сильного рывка.

– В Руате? Мы были там – и не нашли тебя! Куда ты отправилась?

– В Руат! – закричала Лесса, отчаянно цепляясь за всадника. От этих непрерывных толчков путались мысли и подгибались ноги.

«Они действительно были в Руате», – раздался звучный голос Мнемента. «Мы летали туда дважды», – уточнила Рамота.

Утверждение бронзового дракона, спокойное и холодное, дошло до сознания Ф'лара, и он перестал трясти Лессу. Обессиленная девушка повисла на его руках, глаза её закрылись, лицо смертельно побледнело. Ф'лар подхватил Лессу и бросился в королевский вейр. Драконы последовали за ним. Опустив Лессу на ложе, он плотно закутал её в меховое покрывало, подошёл к шахте подъёмника и приказал срочно прислать наверх горячего кла. Затем Ф'лар повернулся к девушке.

– Ну, что же все-таки случилось? – спросил он.

Лесса не смотрела на него – её беспокойный взгляд рассеянно блуждал по комнате. Она несколько раз моргнула, словно пытаясь стереть проплывающие перед глазами видения, и, наконец, немного успокоившись, тихо прошептала:

– Я действительно была в Руате. Только… я была в прошлом Руата.

– В прошлом Руата? – удивлённо повторил Ф'лар – гнев и раздражение моментально покинули его.

«Да, это несомненно», – подтвердил Мнемент, посылая своему всаднику несколько картин, заимствованных из памяти Рамоты. Потрясённый этими мысленными образами, Ф'лар медленно опустился на край постели.

– Ты была в Промежутке… между временами?

Лесса медленно кивнула. Ужас в её глазах начал таять.

– Интересно… – только и смог пробормотать Ф'лар.

Мысли у него в голове прыгали и мчались, словно струи горного потока в тесном ущелье. В предстоящей борьбе за выживание открытие Лессы вполне могло склонить чашу весов в пользу Вейра. Ф'лар ещё не представлял, как использовать такую замечательную возможность, но был уверен, что всадники смогут извлечь из неё пользу.

В шахте загрохотал подъёмник. Ф'лар достал из него кувшин и налил две кружки. Руки у Лессы дрожали так, что она не могла поднести напиток к губам. Ф'лар помог ей, раздумывая над тем, не связан ли этот шок с перемещением в Промежутке между временами. Если подобное путешествие вызывает такие последствия, вряд ли здесь удастся что-либо выиграть.

Лессу все ещё била дрожь; Он обнял её, сквозь мех ощутив тепло хрупкого тела, и заставил сделать несколько глотков. Лесса отхлебнула кла и несколько раз медленно и тяжело вздохнула – дрожь постепенно отпускала. Плечи её чуть заметно дёрнулись, и Ф'лар опустил руку. «Чувствовала ли она привязанность к кому-нибудь, после того, как Фэкс захватил Руат? – подумал Ф'лар. – Если говорить о людях, то, скорее всего, нет. Ей исполнилось тогда одиннадцать, совсем ребёнок… Неужели ненависть и жажда мести были единственными чувствами, которые испытывала взрослеющая девушка?»

Лесса взяла из его рук кружку, сделала глоток и осторожно опустила её, словно хрупкий глиняный сосуд заключал в себе что-то важное.

– Рассказывай, – спокойно приказал Ф'лар.

Она снова глубоко вздохнула и, сжимая кружку побелевшими пальцами, начала говорить. Ф'лар понимал, что смятение ещё не покинуло Лессу, просто теперь она уже могла себя контролировать.

– Нам с Рамотой надоели эти детские упражнения, – чистосердечно призналась девушка.

«Может быть, это приключение и заставит Лессу стать поосмотрительней, но вряд ли сделает более послушной, – мрачно отметил Ф'лар, – добиться её послушания просто невозможно.»

– Я передала Рамоте картину Руата… я хотела попасть туда через Промежуток. – Она низко склонила голову и старалась не смотреть на Ф'лара. – Мне вспомнился Руат – такой, каким он был во времена моего детства… и я нечаянно отправила Рамоту в тот… в тот день, когда напал Фэкс.

Теперь Ф'лару стала ясна причина её смятения.

– И… – подсказал он, стараясь говорить спокойно.

– И я видела себя… – голос её осёкся. Прикрыв глаза ладонью, Лесса с усилием продолжила: – Я послала Рамоте мысленный образ холда… если смотреть с высоты, со скал, где ямы для огненного камня. Мы появились над ними… Начинало светать, и в небе не было Алой Звезды. – Она опустила руку и бросила на всадника быстрый взгляд, словно ожидала возражений. – Я увидела людей… много людей… они крадучись прошли мимо ям, потом начали спускать лестницы к верхним окнам холда… Я видела, как часовой на башне наблюдал за ними… Просто наблюдал! – Лесса стиснула зубы, и в её глазах сверкнула ненависть. – И я увидела себя… девочку, бежавшую к конуре стража… А знаешь, почему он не поднял тревогу? – Голос её понизился до шёпота.

– Почему же?

– В небе парил дракон вместе со мной, Лессой Руатской… – Она отшвырнула кружку на покрывало, словно желал таким же образом избавиться от горькой истины. – И страж не издал ни звука… бедный глупый зверь… он думал, что раз в небе находится кто-то из рода руатских властителей, то все в порядке… А значит, я сама, – тело её напряглось, судорога пробежала по лицу, – именно я виновата в том, что убили мою семью… Не Фэкс! Если бы я не совершила эту глупость… если бы меня и Рамоты там не было, и страж поднял тревогу…

Казалось, с ней сейчас случится истерика. Ф'лар резко ударил девушку по щеке, потом, схватив вместе с покрывалом, сильно встряхнул. Гнев его давно прошёл, уступив место щемящей нежности и беспокойству. Да, Лесса была непокорной, неуправляемой, упрямой – но это привлекало его не меньше, чем её странная, сумрачная красота. Капризы руатанки могли привести в бешенство кого угодно – но они были неотъемлемой частью её натуры, её индивидуальности, её души… Сегодня ей пришлось пережить страшное потрясение, и чем быстрее она сможет восстановить свою всегдашнюю уверенность, тем лучше.

– Послушай, Лесса, – резко произнёс Ф'лар, – Фэкс все равно перебил бы твою семью. Он тщательно спланировал нападение и нанёс удар именно в то утро, когда на башне был подкупленный часовой… Видимо, он сумел найти такого негодяя среди охраны Руата. Вспомни, что уже рассвело, а страж порога – животное ночное и при свете дня видит плохо. Твоё присутствие там ничего не изменило. В любом случае, оно не было решающим. Ты сделала все, что могла – ты невольно спасла себя, послав предупреждение ребёнку, которым была и то время. И в этом нет ничего плохого.

– Я могла бы крикнуть, – обречённо бормотала Лесса. Безумный блеск в её глазах погас, и лицо слегка порозовело.

– Что ж, если тебе доставляет удовольствие мучить себя… – Ф'лар с показным безразличием пожал плечами.

«Ничего нельзя изменить, – добавила Рамота. – Мы посетили Руат, затем Фэкс захватил его. Значит, оба события были неизбежны – как в тот день, тринадцать Оборотов назад, так и сегодня. Иначе каким образом смогла бы ты, Лесса, выжить, а потом появиться в Вейре, чтобы пройти вместе со мной обряд Запечатления?»

Мнемент, стараясь как можно точнее воспроизвести капризный тон Рамоты, передал её речь Ф'лару.

Всадник испытующе посмотрел на Лессу, пытаясь определить, какое впечатление произвела на неё отповедь королевы.

– Рамота любит оставлять последнее слово за собой, – сказала девушка, и тень прежней насмешливой улыбки мелькнула на её губах. Ф'лар позволил себе вздохнуть свободней. «Пожалуй, с ней все будет в порядке, – подумал он, – но нужно заставить её выговориться до конца и выяснить все обстоятельства этого странного происшествия. Да и ей легче будет.»

– Ты сказала, что вы посетили Руат дважды. – Он откинулся на подушку, продолжая пристально наблюдать за девушкой. – Как же было во второй раз?

– Угадай, – сказала она; её губы снова дрогнули в улыбке.

– Не знаю, – солгал Ф'лар.

– Мы попали в то утро, когда я проснулась с ощущением угрозы, той угрозы, которую несёт Алая Звезда… За три дня до того, как вы с Фэксом появились с северо-востока.

– Можно предположить, – заметил Ф'лар, что оба раза ты была обязана этим предчувствиям самой себе.

Она кивнула.

– У тебя возникали похожие предчувствия, или, скажем определённее, предостережения?

Лесса вздрогнула. В её ответе прозвучал былой сарказм:

– Нет. Но если хочешь испытать похожее, отправляйся туда сам. Я больше не хочу.

Ф'лар сердито нахмурился.

– Мне все же хотелось бы знать, – торопливо добавила Лесса, – как это могло случиться?

– Я никогда не встречал упоминаний о подобных перелётах, – чистосердечно признался Ф'лар. – Но раз ты это сделала – значит, это возможно. Ты говоришь, что представила Руат таким, каким он выглядел в определённый день. Конечно, это должен быть какой-нибудь памятный день. Ты думала о весне, о времени перед рассветом, о ямах для огненного камня – помню, ты говорила об этом… Значит, чтобы перенестись через Промежуток в прошлое, нужно указать точные приметы такого запомнившегося дня.

Девушка задумчиво кивнула.

– Желая второй раз попасть в Руат, – в тот Руат, который ты запомнила три Оборота назад, ты действовала таким же образом. И снова была весна… Ф'лар потёр ладони, затем звонко хлопнул ими по коленям и встал.

– Я вернусь, – сказал он и вышел из комнаты, не обращая внимания на предостерегающий возглас Лессы.

Ф'лар прошёл мимо Рамоты, уже забравшейся в свою пещеру. Несмотря на утомительные утренние тренировки и вызванную этим потерю энергии, шкура её все так же отливала золотом. Королева проводила всадника сонным взглядом – её сияющие глаза уже затягивала плёнка.

Мнемент ждал своего всадника на карнизе. Как только Ф'лар оседлал шею дракона, зверь круто взмыл вверх и завис над Звёздной Скалой.

«Ты хочешь повторить трюк Лессы», – отгадал мысли всадника Мнемент. Казалось, его не смущает предстоящее путешествие.

Ф'лар нежно похлопал по громадной, изогнутой шее.

«Ты понимаешь, что сделали Рамота и Лесса?»

«Кто угодно способен это понять, – ответил бронзовый и сделал некое мысленное движение, сходное с пожатием плеч. – В какое время ты хочешь попасть?»

Ф'лар не имел ни малейшего представления. Однако память сама вернула его в тот летний день, когда Хат догнал в брачном полёте Неморту – в тот день, когда Р'гул стал Предводителем Вейра вместо его отца, Ф'лона. Обжигающий холод Промежутка подтвердил, что перенос совершился – они по-прежнему парили над Звёздной Скалой. Поначалу Ф'лар забеспокоился – ему показалось, что опыт не удался. Затем он почувствовал, что воздух по-летнему тёплый, и увидел, что солнце давно перевалило за полдень. Лежавший внизу Вейр казался безлюдным: не было видно ни драконов, греющихся на карнизах, ни женщин, занятых своими делами у входов в Нижние Пещеры.

Вдруг со стороны туннеля, ведущего в помещения молодняка, появились две фигуры – молодой всадник и бронзовый дракон. Рука юноши безвольно касалась шеи зверя, он шёл, едва переставляя ноги. Чувство глубокого горя и подавленности окатило парящих в вышине наблюдателей. Пара остановилась у озера: юноша, не отрываясь, долго смотрел в тихую голубую воду, потом повернул голову в сторону королевского вейра. Ф'лар знал, что этим юношей был он сам. Сожаление охватило его. Если бы он мог утешить переполненного обидой и горем подростка… если бы он мог сказать ему, что власть над Вейром вернётся к роду Ф'лона… Внезапно, словно испугавшись этих мыслей, Ф'лар приказал Мнементу вернуться назад. Ледяное дыхание Промежутка обожгло лицо и тут же сменилось порывом пронизывающего зимнего ветра.

Мнемент широко распростёр крылья, медленно планируя вниз, к карнизу королевского вейра. Оба – и всадник, и дракон, – ошеломлённые видением прошлого, хранили молчание.