Кого уже нет.

Четвериков Иван

МЕТКИ ПАМЯТИ

И вот опять в руках любимая книга – это новое

Издание «Затесей» В.П. Астафьева. Десять

Тетрадок, собранных в один том. Бережно

Листаю читанне-перечитанное, книга еще

Пахнет типографской краской и теплом

Моего родительского дома. Сегодня снова

Виктор Петрович возвращает меня в

родные, любимые места, и оживают все,

кого уже нет.

Я родилась и выросла на Ангаре в большой семье. В детстве казалось, что Енисей это где-то далеко, в другом мире. В студенчестве всякий раз, изучая окрестности Красноярска, я радовалась каждому цветку, потому что он такой же, как и дома, а значит, родной. Так и остались на всю жизнь Енисей и Ангара местом моей жизни. Моя любовь, моя земля- родина.

Перечитываю «Песнопевицу» и чувствую прикосновение отцовских рук, они пахнут чистой водой и рыбой. Мы с отцом проверяем сетушки, я сижу на веслах и пою его любимую песню:

Снег лежит на улице давно,

Пальмами узоры на окошках…

Отец выбирает окунишек, сорогу, выдергивая из ячеек сетки траву. Солнце уже примостилось на кромке горизонта и замерло, будто загрустило, что уходить надо. Я замолкаю, завороженно глядя на бордово-красное светило.

- Пой, дочушка, пой, ясная, - просит отец.

Знать любовь боится холодов,

Значит для любви зима преграда…

Понимала ли я тогда, десятилетняя девчонка, что это и есть счастье, когда возвращаешься домой с уловом, когда слышишь, как ласково называет тебя отец. Некогда было ему тогда по головке каждого из нас гладить, а нужно было постоянно работать, чтобы семерых детей на ноги поставить. Но песня его и нежное «дочушка»так и живут в моем сердце теплой меткой памяти. Песни отцовские я все помню и пою: за семейным столом, когда собираются мои братья и сестры, в кругу друзей и на уроке, когда чувствую, что дети мои поняли слово, а теперь нужна мелодия, которая будет литься в тишине притихшего класса и учить мудрости простой человеческой жизни.

«Деревенское приключение»- это меточка мамы. Помню провожали мы с отцом старшего брата на учебу, он у нас студентом был. Возвращались с аэродрома, который находился на острове, расположенном напротив нашего поселка. Погода осенняя: по реке плывут желтые листья, коряги, бревна. Проплыли уже больше половины пути, младшая сестра увидела на берегу маму, которая терпеливо ждала нашего возвращения. «Мама, мама!»- закричала Людка и запрыгала в лодке. Отец отвлекся, лодка наскочила на бревно и резко перевернулась. Плавать я умела, но лодка меня накрыла, и я никак не могла сообразить, почему кругом темно. Всплыву, ударяясь головой о днище, и назад в глубину погружаюсь. Потом кто-то за ноги меня потянул и вытащил на свет божий. Людка уже лежала на брюхе лодки и опять орала: «Мама! Мама!», но не так радостно и весело, как несколько минут назад. Вот это ощущение животного страха я испытываю до сих пор – к нам, захлебываясь и что-то выкрикивая, плыла мама. Наша мама, которая всю жизнь прожила на реке, но плавать хорошо так и не научилась, над чем мы, ребятишки, часто подшучивали. Мертвой хваткой мама вцепилась в нас и промолвила: «Живые». С берега уже плыли на помощь, завернули нас в теплые телогрейки, а маму сразу увезли в больницу, сердце прихватило. Вечером мы с Людкой прибежали к ней, хотя отец строго-настрого запретил. Мама лежала на больничной койке такая маленькая и беззащитная, мы встали на коленки, положили ей головы на живот, а она перебирала выгоревшие за лето наши волосы и молчала, а потом сказала: «Вы простите меня, хорошие мои, напугала я вас до смерти. Я больше не буду». И помню я слезы, которые катились по щекам и темными пятнами падали на больничное белье. Наша сильная, уверенная в себе мама просила у нас прощения совсем так же, как и мы, дети. Я и сейчас плачу, но это другие слезы, слезы огромной любви и нежности. Слезы- метки о святой женщине, научившей любить друг друга, помогать в трудную минуту и всегда помнить, что где-то рядом живет человек, которому я сегодня нужна.

Не выпало мне в жизни счастья быть лично знакомой с В.П. Астафьевым. Но живое присутствие его я испытываю каждый раз, когда беру в руки его книгу. Для меня это человек, который стал родным, который все понимает и прощает, как отец и мама.

Спасибо вам, Любимые!