![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Российский гендерный порядок в зеркале массовых опросов
Бытовые представления советских людей о маскулинности и фемининности оставались стереотипно-сексист-скими. Сколько-нибудь профессиональных опросов на эту тему в советские годы не проводили, да и получить правдивые ответы было нелегко. «Советское социалистическое общество в самом деле было обществом необычным, кардинально отличавшимся от множества других. Оно включало в себя не одну, а две реальности, жило двойной жизнью, функционировало в двух параллельно существовавших мирах, пользуясь двумя разными языками общения. В одном из них шла нормальная, естественная жизнь, схожая с жизнью иных обществ, во втором же реализовывались фантазии и планы, рожденные " кремлевским мечтателем" и его последователями; в первом из них люди просто жили — работали, добывая средства к существованию, рожали и воспитывали детей, ходили друг к другу в гости и пили водку, в другом же они строили коммунизм — участвовали в соцсоревновании, добиваясь высших показателей в труде, воспитывали нового человека, укрепляли коллективизм... Соответственно на самом высоком уровне генерализации в составе населения различались три типа членов этого общества: 1) жившие в рамках исключительно первой реальности представители рода homo sapiens, 2) жившие в рамках исключительно второй реальности представители рода homo communisticus и 3) жившие одновременно и там и там представители рода homo sovieticus» (Грушин, 2001. С. 544—545). На одни и те же вопросы эти люди отвечали по-разному. В ответах на вопрос анкеты популярного еженедельника «Неделя» (1976), какие качества наиболее желательны для мужчин и для женщин, единственным общим качеством, вошедшим в пятерку важнейших, оказалась «верность». «Ум», занявший в «мужском» наборе первое место, в «женском» идеале стоит где-то в хвосте. Первое место в образе идеальной женщины занимает «женственность», а в мужском идеале за «умом» следует «мужественность». Характерно, что, хотя почти все советские женщины работали, в наборе идеальных женских качеств не было ни одного, проявляющегося преимущественно в сфере труда (Кон, 1978). Говоря о желательных свойствах женщины, мужчины автоматически представляли себе возлюбленную или жену, но никогда — товарища по работе. Современные профессиональные опросы рисуют более сложную и дифференцированную картину.
Левада-Центр несколько раз (в 1993, 2000, 2001, 2007 и 2008 годах) задавал своим респондентам вопрос: «Что вы больше всего цените в мужчинах (женщинах)?» По итогам опроса 2008 г. (Голов, 2008), россияне больше всего ценят в мужчине ум (65%), порядочность (54%), заботливость, верность и хозяйственность (по 29%), а в женщине — хозяйственность (46%), порядочность (39%), ум (38%) и верность (37%). Сами мужчины выше всего ценят в себе ум (67%), порядочность (51%) и умение сопротивляться невзгодам (33%); дальше идут хозяйственность (27%), независимость (25%) и верность (20%). В женщинах мужчины больше всего ценят хозяйственность (49%), верность (48%) и хорошую внешность (46%), тогда как женщины ценят в мужчине порядочность (61%), ум (56%), заботливость (43%) и верность (40%) (Тендерное равноправие, 2007). Эти любовно-семейные стереотипы, особенно культ мужского ума, напо- минают ценности американского спид-дейтинга, о которых говорилось выше. Если спросить отдельно о женщине-коллеге, начальнице, жене или любовнице (так было сделано Левада-Центром в опросе 2004 г.), картина резко меняется. При оценке коллег и менеджеров нормативные ожидания сдвигаются в сторону традиционных маскулинных качеств, причем мужские и женские ожидания почти одинаковы. Главная ценность женщин-руководителей — ум, затем идут организованность и стремление к успеху. В женщине-коллеге по работе важнее всего ум, порядочность и организованность (впрочем, 30% мужчин и 19% женщин упоминают и хорошую внешность). Для идеальной любовницы самое важное — хорошая внешность, секса-пильность и темперамент, а для жены — хозяйственность, верность и заботливость (ум занимает в этом списке четвертое место, хотя мужчины ценят его несколько выше, чем женщины). От женщины-друга ждут прежде всего порядочности, способности к сопереживанию и верности, причем по всем этим параметрам женские требования значительно выше мужских; но 47% мужчин ждут от своих подруг также и ума (женский вариант — 34%).
Значительно информативнее выглядят суждения о гендерном разделении труда. Практически речь идет о трех автономных сюжетах: 1) соотношении семейных и трудовых ролей, 2) существовании мужских и женских профессий и 3) содержании понятия тендерного равенства. Как и следовало ожидать, мужчины чаще женщин склонны считать существующий тендерный порядок справедливым и естественным, принимая его «биологическое» объяснение. Но по всем этим вопросам взгляды россиян крайне противоречивы. С одной стороны, люди усвоили принцип социального равенства мужчин и женщин. По данным национального опроса ФОМ в марте 2004 г., 72% опрошенных считают нужным, «чтобы женщины имели равные с мужчинами возможности для продвижения по службе» (так думают 67% опрошенных мужчин и 75% женщин). Противников равенства возможностей всего 14%. Чаще всего они считают, что удел женщины — дом и семья, она «должна сидеть дома, готовить, убирать» (6%), а мужчина как «сильный пол» «должен обеспечивать семью», поэтому у него должно быть больше прав и возможностей для продвижения по службе (5%) (https:// bd.fom.ru/report/cat/humdrum/home_family/lady_man/ jus_femin/of040805). С другой стороны, в российской системе ценностей гендерное равенство выглядит второстепенным. В канун 8 марта 2008 г. организация «WorldPublicOpinion.org» провела опрос в 16 странах (в России его проводил Левада-Центр): «Насколько важно, по вашему мнению, чтобы женщины имели права, полностью равные с мужчинами?» Вариант «Очень важно» выбрали лишь 35% россиян, при среднем мировом показателе 59% (в этом вопросе мы опередили только египтян), зато по оценке «Не слишком важно» россияне заняли первое место (Права женщин и борьба с дискриминацией, 2008).
Несмотря на то что по российской конституции у мужчин и женщин равные права, по результатам опроса ФОМ 2004 г., 61 % респондентов, в том числе 72% женщин и 50% мужчин, считают, что женщинам вообще живется тяжелее, чем мужчинам; противоположного мнения придерживаются 5 и 11%, а 18% женщин и 31% мужчин считают, что мужчинам и женщинам одинаково трудно. Мысль, что лучше было бы родиться человеком другого пола, возникала у 17% женщин и только у 2% мужчин. 62% опрошенных (72% женщин и 51% мужчин) считают, что государству следует специально уделять внимание тому, чтобы женщины имели равные с мужчинами возможности; против этого высказываются 33% мужчин и 16% женщин. Респонденты Левада-Центра, дважды (в 2003 и 2007 годах) проводившего аналогичный опрос, оценивают шансы женского равноправия несколько оптимистичнее, но разница мужских и женских ответов тоже очень велика (Гендерное равноправие, 2007). Вопрос: «Как вы думаете, в современной России женщины имеют больше, столько же или меньше прав и возможностей, чем мужчины?» (результаты опросов в%) Значительно информативнее вопрос о том, каковы причины тендерного неравенства в профессиональной сфере. В национальном опросе ФОМ 26—27 февраля 2005 г. «Положение женщин в российском обществе» (Вовк, 2006) половина опрошенных (51%) сказали, что тендерная дифференциация профессий предопределена устройством общества, но 33% считают, что разделение профессий на «женские» и «мужские» предопределено природой: у мужчин и женщин есть свое естественное предназначение, заданные анатомией и биологией склонности и способности. На вопрос, в чем женщины способнее мужчин, затруднились ответить только 25% респондентов, и всего 1% ответили, что способности не зависят от пола. На вопрос, в чем женщины менее способны, затруднились ответить 33%, и 4% сказали о равенстве спо- собностей. Остальные — три четверти в первом случае и две трети во втором — назвали те или иные сферы деятельности, к которым женщины и мужчины предрасположены, по их мнению, в разной мере. Женщин считают более способными к воспитанию детей и педагогике (20% ответов), домохозяйству (15%), а также работе в медицине (9%), торговле (8%), бухгалтерии (6%). Мужчины же способнее женщин к профессиям, связанным с физическим трудом и тяжелыми условиями работы (23%), технике (10%), они также более приспособлены к работе в «силовых» структурах (военная служба — 7%; МЧС, милиция — 2%). Как видим, ответы вполне стереотипны. Наиболее высокостатусных сфер, таких как управление, бизнес и наука, респонденты вообще не упоминали. Ответы на вопрос Левада-Центра: «В каких из следующих сфер женщины более способны, чем мужчины?» показали, что в среднем россияне несклонны принижать интеллектуальный и трудовой потенциал женщин. Всего 5% опрошенных затруднились назвать сферы, где женщины эффективнее мужчин, но, как правило, речь идет о традиционных женских занятиях. Преимущества женщин в воспитании детей, молодежи признают 81% опрошенных, в домашнем хозяйстве — 80, в искусстве — 38, а в управлении государством — лишь 14%. Причем мужские и женские оценки существенно расходятся (Седов, 2006).
Такие же противоречия существует и в представлениях россиян о распределении семейных обязанностей (этому сюжету был посвящен национальный опрос ФОМ «Мужья и жены: распределение семейных обязанностей», проведенный 24—25 февраля 2007 г. Аналогичный опрос проводился в марте 2003 г., и результаты их весьма сходны (см.: Вовк, 2007).
Из опроса видно, что хотя на нормативно-ценностном уровне многие россияне выступают за эгалитарное распределение семейных ролей, подобные установки не всегда воплощаются на практике. Декларации о необходи- мости равенства супругов громче всего звучат, когда речь идет о ведении домашнего хозяйства: три четверти опрошенных (73%) заявляют, что муж и жена должны в равной мере участвовать в этом процессе. Когда дело касается заработка, поборников равенства становится гораздо меньше: лишь немногим более трети участников опроса (37%) высказали мнение, что муж и жена должны в равной мере участвовать в финансовом обеспечении семьи. Россияне почти втрое чаще высказываются за сохранение традиционных гендерных ролей в сфере труда и денег, чем за сохранение таковых в домашней сфере: мнения, что зарабатывать — обязанность мужчины, придерживаются 60% (63% мужчин и 57% женщин) опрошенных, а мнения, что вести домашнее хозяйство — обязанность женщин, 22%. Вот результаты опроса 2007 г.: Диаграмма 1 Вопрос: Бывает, что ведением домашнего хозяйства занимается в основном муж. Одни считают, что это нехорошо, ненормально. Другие считают, что ничего плохого в этом нет, это нормально. Какое мнение — первое или второе — вам ближе? Из диаграммы видно, что выполнение мужчиной «исконно женской» роли вызывает больше нареканий, чем выполнение женщиной «исконно мужской роли». Ситуацию, когда ведением домашнего хозяйства занимается в основ- ном муж, сочли нехорошей, ненормальной 28% опрошенных, а ситуацию, когда основным кормильцем семьи является жена — 21% (см. диаграмму 2). Женщин явно раздражает, когда мужья вторгаются на их территорию. Дело не только в защите собственных прав. Объясняя свою позицию при ответе на поставленный вопрос, респонденты говорили, что подобный порядок противоречит традиции, противен естеству и природе и, кроме того, унижает мужское достоинство, лишая мужа статуса мужчины и главы семьи. В ситуации, когда домашним хозяйством занимается муж, речи об «унижении женщин» не заходило.
В общем, эта логика вполне традиционна. Проблема состоит не столько в различии содержания тендерных ролей, сколько в их неравном статусе. Женщина, занимаясь мужской работой, повышает свой статус, а мужчина, занимающийся женской работой, свой статус понижает, и это плохо как для него самого, так и для всех членов его семьи. Аналогично тому, как казак-девчонка не вызывает осуждения, а мальчик, проводящий время в девчоночьих компаниях, считается второсортным. С размерами зарплаты вопрос сложнее. Если в ведении хозяйства мужем ничего худого, ненормального не видят 53% опрошенных, то ситуацию, когда заработки жены больше, чем заработки мужа, осуждают 61% респондентов (58% мужчин и 64% женщин) (см. диаграмму 2). Причем мужчин обе эти ситуации напрягают сильнее, чем женщин (в первом случае разница составляет 6, во втором — 5%). За этим явно стоит забота о поддержании мужского статуса: мужчина должен больше зарабатывать и меньше заниматься домохозяйством. Диаграмма 2 Вопрос: «Бывает, что жена зарабатывает больше мужа. Одни считают, что это нехорошо, ненормально. Другие считают, что ничего плохого в этом нет, это нормально. Какое мнение — первое или второе — вам ближе?»
Реальное распределение семейных ролей расходится с нормативными суждениями. Хотя 73% респондентов — сторонники равного распределения домашних обязанностей, лишь 48% опрошенных мужчин и 36% женщин утверждают, что в большинстве знакомых им семей супруги участвуют в ведении домашнего хозяйства на равных, 40% мужчин и 55% женщин говорят, что эта обязанность лежит в основном на плечах жены. О равенстве распределения работы по дому в собственных семьях говорили еще реже: 24% сказали, что они на равных хлопочут по дому, а 33% — что этим занимается в основном жена. Случаи, когда ведение хозяйства лежит на муже, вообще редки (3%, когда речь шла о знакомых, и 5% — о собственной семье). В ситуации с заработком разрыв между ожиданиями и реальностью меньше (диаграмма 3): 52% говорят, что в семьях их знакомых в основном больше зарабатывают мужья, о примерном равенстве доходов супругов сообщают 26% (в отношении собственной семьи — 37 и 16% соответственно). Выполнение женщиной роли основного кормильца упоминается чаще, чем выполнение мужчиной роли домохозяина: 8% опрошенных сообщили, что в знакомых им семьях жена зарабатывает больше мужа, и 7% — что так обстоит дело в их собственной семье. В целом, судя по всему, женщины гораздо активнее берут на себя роль добытчиц, чем мужчины роль хранителей очага: семьи, где жена зарабатывает больше мужа, встречали 63% респондентов (причем 13% — часто), а семьи, где муж ведет домашнее хозяйство, — 48% (и только 7% — часто). В собственных семьях респондентов доля мужей, зарабатывающих больше своих жен, встречается в 5 раз чаще противоположного варианта. В диаграмме 3 приведены результаты ответов во время опроса ФОМ, проведенного в 2003 и 2007 годах. Диаграмма 3 Вопрос: «Скажите, пожалуйста, в семьях ваших знакомых обычно больше зарабатывают мужья или жены? Или супруги зарабатывают примерно одинаково?»
Опросы Левада-Центра и ФОМ дают более или менее адекватную картину социальных представлений россиян о нормативном (желательном) и реальном тендерном порядке. Очевидно, что в России, как и на Западе, налицо: 1. Ломка традиционных норм и практик тендерного разделения труда в семье и в обществе. 2. Повышение значимости трудовых ролей для женщин и домашних — для мужчин. 3. Изменение структуры властных отношений и престижа. 4. Частое несовпадение должного и сущего. 5. Нормативная неопределенность и связанная с ней проблематичность мужского социального статуса. 6. Неодинаковая оценка этих тенденций мужчинами и женщинами, порождающая общественно-производственные и домашние конфликты.
Однако и социальные установки, и бытовые практики россиян консервативнее европейских. В частности, роль кормильца семьи, которая на Западе многим кажется отчасти пережитком, для российского мужчины остается главной, что подтверждают и социологические исследования (Малышева, 2001; Римашевская и др., 1999). Расхождение между публичными эгалитарными установками и бытовыми практиками в России больше, чем в Европе. С женской точки зрения, проблема состоит в том, что российские мужчины все еще недостаточно признают необходимость женского равноправия и справедливого разделения общественного и семейного труда. Из опросов и социальной статистики видно, что эти жалобы вполне обоснованны. В то же время российский мужчина постоянно сталкивается с завышенными социальными ожиданиями: общество, и прежде всего женщины, ждет от него, чтобы он воплощал в себе все традиционные патриархальные ценности (успешный работник, кормилец, властная фигура) и одновременно был демократичным, ласковым и внимательным. Насколько реалистичны эти ожидания, особенно в условиях социального кризиса и экономических потрясений? Пытаясь совместить привычные и морально приемлемые для него самого традиционные требования с новыми историческими условиями, российский мужчина чаще своего западного современника чувствует себя социально-экономически и психологически неадекватным. Это хорошо показывают превосходные исследования Е. Ю. Мещеркиной и И. Н. Тартаковской.
|