Глава 6. ко в том случае, если опрос на этот предмет проводился анонимно, ибо в противно» случае несогласные с применением детектора могли просто не признаться в этом

ко в том случае, если опрос на этот предмет проводился анонимно, ибо в противно» случае несогласные с применением детектора могли просто не признаться в этом.! И мне с трудом верится в то, что правительственные чиновники других организа ций считают справедливым применение детектора при обнаружении утечки инфор мации, особенно если целью подобных испытаний является сокрытие фактов, касаи щихся не национальной безопасности, а скорее самой администрации.

Помощник Генерального прокурора Уиллард, сам проходивший испытание детекторе перед конгрессом (правда, по совершенно другому поводу), так обоснс вывает его применение: «Дополнительная выгода использования детектора л заключается в его устрашающем эффекте по отношению к тем, кто совершает до жностные проступки, практически не поддающиеся обнаружению другими метол ми. Знание, что тебя в любой момент могут попросить пройти испытание на дете торе, порой может удержать от совершения подобных проступков»⁵².

Однако работает этот постулат не так уж и хорошо, как кажется. Когда подозр ваемые не являются работниками разведывательных органов, испытание на детей торе, проводимое из-за обнаружения утечки информации, может дать весьма бол1 шое количество ошибок, ибо устрашение не действует. Детектор же работает тс ко тогда, когда большинство испытуемых верят в него. Словом, использован детектора в целях обнаружения незаконного разглашения информации может. наково испугать и рассердить как невиновного, так и виновного.

Я думаю, можно доказать, что, вне зависимости от того, приносит испытани какой-либо результат или нет, эффект устрашения для определенного типа люде все равно всегда присутствует, а потому наказывать провалившихся нежелате но, ибо в противном случае возникает этическая дилемма наказания несправедлив обвиненных во лжи честных людей. Однако если последствия признания челове лжецом с помощью детектора будут столь незначительными, если будет извести что провалившихся не ждет никакое наказание, то испытания на нем, похо и вовсе потеряют смысл, и сам эффект устрашения окажется под большим сом» нием.

Детектор лжи и поведенческие признаки обмана

Операторы детектора никогда не делают своих выводов о лжи испытуемого; i новываясь только на показаниях прибора. Им известны не только результаты пре варительного расследования, но и та информация, которую получили они сая в интервью с подозреваемым перед прохождением испытания (во время рассказа процедуре и возможных вопросах). Кроме того, операторы считывают информацию с мимики, голоса, жестов и манеры говорить и в ходе предварительного интервью, при самом испытании, и в интервью после его окончания. О том, должен ли опера Ш тор детектора для своего заключения о подозреваемом в добавление к результатам испытания рассматривать также и поведенческие признаки, мнения разделились. Просмотренные мной материалы о тех, кто принимает к сведению и поведенческие признаки обмана, к сожалению, прискорбно ничтожны и не основываются ни ив каких последних опубликованных выводах. Большая часть идей, содержащихся в этих работах относительно интерпретации поведенческих признаков, просто не­верна.

Пока только четыре исследования сравнивают результаты, основанные на По ^ч казаниях детектора и поведенческих признаках, с теми, которые получены н& оснО» ве только показаний приборов. Два из них предполагают, что точность поведенчес­ких признаков равна точности показаний детектора, а одно — что точность д#9в№№ ра выше, хотя и не намного. И все три исследования страдают одними и теми же изъянами: неопределенностью истины, слишком малым количеством подозревав- мых и слишком малым количеством операторов, выносящих решение^ю. -

Эти изъяны исправлены в четвертом исследовании, в исследовании Рэскина и Кирчера, до сих пор еще не опубликованном ^м.

Они пришли к выводу, что суждения, сделанные на основе поведенчески при знаков, ничуть не лучше случайных, в то время как суждения, сделанные на основе показаний детектора без контактов с подозреваемым, все же имеют лучший резуль­тат, чем при случайном угадывании.

Люди очень часто пропускают поведенческие признаки обмана, неверно интер­претируют их или просто заблуждаются в их отношении. Вспомните мой отчет (в начале главы 3 о нашем исследовании, когда люди не смогли сказать по видеозапи­си, лгут или нет описывающие свои эмоции студентки. И все же мы знаем, что такие признаки, хотя и неопознанные, существовали. Когда девушки лгали, скрывая нега­тивные эмоции, испытываемые ими при просмотре фильма о хирургии, тон их голоса становился выше, они демонстрировали определенные жесты, иллюстрируя «Шв речь, и совершали эмблематические оговорки (пожатие плечами). Мы только что окончили подробное описание мимических признаков, но все еще не можем опубли­ковать результаты, несмотря на то что они обещают быть самыми интересными в ¹ ношении идентификации лжи. И наиболее выразительным мимическим приэИакок является тот, который выдает почти неуловимые движения лицевых мышц, выражА-ющие отвращение или презрение во вполне счастливых на вид улыбках.

И нам хотелось бы определить, что именно происходит: люди действительно просто не знают, на что надо смотреть, или это и невозможно увидеть. В следу щем году мы займемся именно этим; наберем группу людей, скажем им, на что ОНИ должны обращать внимание, а затем покажем видеозаписи. Если их суждения будут неверными, мы узнаем, что точность в обнаружении этих поведенческих при знаков обмана все же требует более медленного и неоднократного просмотра, а такч же более точных способов оценки.

Что же касается исследования Рэскина и Кирчера, было бы очень интерес» сравнить точность суждений, основанных на показаниях детектора с учетом пов денческих признаков, с суждениями тренированных, опытных, не наивных Набл» дателей. Я полагаю, что в некоторой степени такие комбинированные сужден увеличили бы безошибочность обнаружения лжи. Ведь поведенческие признв могут дать информацию о том, какая именно эмоция испытывается, а разве дет тор способен определить страх, гнев, удивление, утомление или возбуждение?

Такую специфическую информацию, конечно, можно извлечь и из показа детектора. Напомню наши выводы (описанные в конце главы 3) о том, что ка эмоции соответствуют различные изменения ВНС. Однако никто еще не попытале применить этот подход в интерпретации показаний детектора. Информация конкретных эмоциях (полученная одновременно из поведенческих признаков и казаний аппаратуры) могла бы помочь уменьшить как ошибки неверия правде, так» ошибки веры лжи. Еще одним важным вопросом, подлежащим ныне рассмотрении является вопрос о том, насколько хорошо раскрываются комбинацией обнаружен ных поведенческих признаков и показаний детектора предпринятые подозрева мым контрмеры.

Детектор можно применять только в отношении готового к сотрудничеству, се гласного подозреваемого, а поведенческие признаки считываются и без всяког разрешения и предупреждения о том, что лжец находится под подозрением. К то» же в то время как применение детектора можно объявить незаконным, сделать же самое с наблюдением за поведенческими признаками невозможно. И даже ей испытания на детекторе никогда не признают законным средством выявления гос дарственных служащих, повинных в утечке секретной информации, верификатор все равно могут заниматься изучением поведенческих признаков всех подозр ваемых.

Во многих областях, где часто подозревается обман, таких как дипломатия, с) ружеские отношения или торговля, применение детектора лжи просто невозмол но. И дело здесь не в том, что поскольку в этих отношениях правда не предполага ся, то, и нет возможности устроить строгий и последовательный допрос, как на! следствии. Даже там, где правду предполагают, как например в отношениях мея О ду супругами, друзьями, родителями и детьми, такие прямые вопросы вообще могу! поставить под угрозу дальнейшие отношения. Так что даже родитель, имеющий наЦо своим ребенком больше власти, чем любой верификатор над подозреваемым, вряд ли согласится платить такую цену за свое расследование. Нежелание признавать J то, что ребенок по большей части все-таки старается говорить правду, постоянной подозревание его, даже при полной зависимости ребенка от родителей, может В конце концов привести к полному разрыву с ним.

Некоторые люди считают, что лучше (или более морально) и вовсе не пытаться выявлять ложь, а всегда верить на слово и, воспринимая жизнь как ценность саму

Детектор лжи в качестве вер ______

по себе, даже и не стремиться уменьшить возможность быть обманутым. Лучше оказаться обманутым, чем незаслуженно осудить кого-либо. Иногда это действи­тельно самый правильный ход. Но это во многом зависит от того, что поставлено на карту, кто находится под подозрением, какова вероятность быть обманутым и кем является сам верификатор. Было бы, например, интересно Сравнить, что потерял бы Джерри из романа Апдайка «Давай поженимся», поверив в правдивость своей жены Руфи в случае ее лжи, с тем, что он потерял бы или приобрел, поверив ей в случае ее честности. В некоторых семьях урон, нанесенный ложным обвинением, может стать гораздо тяжелее урона в случае действительного обмана. Все зависит от конкретной ситуации. У некоторых вообще нет выбора; а некоторые бывают слишком боязливыми для тбго, чтобы рискнуть поверить лжи; они предпочтут не­верно обвинить кого-либо в обмане, чем оказаться обманутыми.

Единственное соображение, которое надо всегда иметь в виду, пытаясь выбрать то или иное решение, заключается в следующем: никогда не делайте окончатель­ного вывода о том, лжет подозреваемый или нет, основываясь только на пока­заниях детектора или только на поведенческих признаках. В главе 5 я объяс­нил возможные опасности неверного толкования поведенческих признаков и Те меры предосторожности, которые можно предпринять, чтобы их уменьшить. ВэТой же главе я попытался прояснить опасности истолкования показаний детектора как единственного доказательства лжи. Верификатор всегда должен оценивать верО ятность того, что жесты, выражения лица или показания детектора могут гово­рить как о лжи, так и о правде, и очень редко обеспечивают абсолютную уверен­ность. В этих редких случаях, когда эмоция, выраженная мимикой или потоком слов, явно противоречит всем остальным показаниям, подозреваемого необходимо «ткнуть в это носом» — и, как правило, он немедленно признается. Но чаще всего поведенческие признаки обмана (как и испытание на детекторе) являются только основанием для решения, вести расследование дальше или нет.

Верификатор должен также всегда помнить, что лжец может и вовсе не оши­баться. Некоторые обманывают с такой легкостью, что невозможно заметить ника­ких поведенческих признаков, а некоторые — настолько тяжело, что ошибок в по­ведении — а значит, и признаков обмана — множество. В следующей главе мы и рассмотрим случаи, когда ложь распознать трудно, а когда легко.